Святитель Афанасий Великий - творения

Афанасий Великий. Послание на ариан. Слово первое

Память: 18 января / 31 января, 2 мая / 15 мая

Святитель Афанасий Великий (295-373), епископ Александрийский - богослов, апологет, толкователь, один из великих отцов Церкви, принадлежавший к Александрийской школе патристики. Известен как один из наиболее энергичных противников арианства. К 350 году он остался единственным христианским епископом неарианского толка в восточной половине Римской империи. Непреклонно противостоявший влиятельному арианскому духовенству и четырём императорам, несколько раз изгонялся с кафедры, Афанасий Александрийский был известен как "Athanasius contra mundum" (Афанасий против всего мира).

Святитель Афанасий Великий (Александрийский). Икона, XVI век

***

1) Известны те ереси, которые с умышленным неистовством отступили от истины, и их нечестие давно стало всем явно. Ибо само собою видно, что изобретатели сего "изыдоша... от нас", как написал блаженный Иоанн (1Ин. 2:19), потому что по мудрованию своему не к нам таковые принадлежали и теперь не с нами. Почему, как сказал Спаситель, не собирая с нами, "расточают"с диаволом (Лк. 11, 23), подстерегая усыпленных, чтобы, всеяв в них гибельный яд свой, не одним, но с ними вместе, подвергнуться смерти. И одна из этих ересей, именно последняя, явившаяся ныне предтечей антихриста и называемая арианской, как коварная и хитрая, примечая, что старшие сестры ее, то есть другие ереси, преданы явному позору, лицемерит, подобно отцу своему дьяволу, прикрываясь изречениями Писания, и снова усиливается войти в рай Церкви, чтобы, притворясь верною христианству, так как ничто в ней не имеет твердого основания, правдоподобием своих лжеумствований обольстив некоторых, заставить тем мудрствовать противное Христу. Она ввела уже в заблуждение иных безрассудных, которые не только растлились слухом, но по примеру Евы взяли и вкусили и, наконец, в неведении своем почитают горькое сладким и мерзкую ересь называют прекрасною. Посему-то, убежденный к этому вами, почитаю необходимым раскрыть изгибы в груди этой гнусной ереси и показать зловоние ее безрассудства, чтобы и находящиеся еще далекими от нее бежали уже ее, а обольщенные ею раскаялись и с отверстыми очами сердца уразумели, что как тьма - не свет и ложь - не истина, так и арианская ересь не добро; напротив же того, называющие ариан христианами находятся в великом и крайнем заблуждении, как не читавшие Писаний и вовсе не знающие христианства и христианской веры.

2) Какое же приметив сходство в ереси с благочестивою верою, суесловят, будто бы еретики не утверждают ничего худого? Поистине, это значит то же, что и Каиафу называть христианином, Иуду предателя сопричислять еще к апостолам, утверждать, что вместо Спасителя испросившие Варавву не сделали ничего худого, доказывать, что Именей и Александр - люди благомыслящие, и апостол лжет на них. Но христианин не может выслушать этого терпеливо, и кто отваживается говорить это, о том никто не предположит, что он в здравом уме. Вместо Христа у них Арий, как у манихеев Манихей, а вместо Моисея и других святых отыскиваются у них какой-то осмеиваемый язычниками Сотад и дочь Иродиадина. Ибо нетвердому и изнеженному складу речи одного подражает Арий, пиша Талии, а с другою состязуется в плясании, выплясывая и выигрывая свои хулы на Спасителя, отчего впадающие в ересь его развращаются умом и безрассудствуют, имя Господа славы изменяют "в подобие образа тленна человека" (Римл. 1, 23) и вместо христиан именуются уже арианами, что и служит признаком нечестия.

Да не вымышляют себе извинений и порицаемые да не лгут на тех, которые не подобны им, называя и христиан также по имени учителей, чтобы заставить думать, будто бы и сами христиане так себя именуют. Да не отделываются шутками, когда стыдят их поносным их именем. Если же действительно стыдятся, то пусть скроются или оставят свое злочестие. Верные никогда еще не принимали наименования от своих епископов, но именовались от Господа, в которого и веруем. Блаженные апостолы были нашими учителями, и они послужили Евангелию Спасителя, но не от них получили мы себе именование, а от Христа мы христиане и христианами называемся. Которые же начало мнимой своей веры ведут от других, те справедливо, как их творение от них заимствуют себе и наименование.

3) И подлинно, когда все мы от Христа и были, и именовались христианами, извержен был в древности Маркион, изобретший ересь. Между тем, оставшиеся с извергшим его удержали имя христиан, а последовавшие Маркиону стали уже называться не христианами, но маркионитами. Так и Валентин, Василид, Манихей, Симон волхв передали имя свое последователям, и одни именуются валентинианами, другие василидианами, третьи манихеями, последние симонианами, иные же от Фригия катафригами и от Новата новацианами. Также и Мелетий, изверженный епископом и мучеником Петром, назвал своих уже не христианами, но мелетианами. Так, когда и блаженной памяти Александр изринул Ария, оставшиеся с Александром удержали за собою именование христиан, а согласившиеся с Арием имя Спасителя предоставили нам, единомысленным с Александром, сами же стали уже называться арианами. Вот и по смерти Александра состоящие в общении с преемником его Афанасием и те, с которыми в общении сам Афанасий, тот же соблюдают устав, и как никто из них не носит имени Афанасиева, так и Афанасий не от них заимствует себе имя, но все опять по обычаю именуются христианами. Хотя имеем у себя преемников учителям и их делаемся учениками, однако же, поелику преподают они нам Христово учение, то, тем не менее, и остаемся, и называемся христианами. Последователи же еретиков, хотя у них и тысячи преемников, непременно носят на себе имя изобретшего ересь. Так, и по смерти Ария, хотя многие из его учеников стали его преемниками, однако же, держащиеся Ариевых мыслей, от Ария заимствуя свою известность, называются арианами. И вот достойное удивления доказательство этому: и ныне язычники, вступающие в Церковь, оставляя языческое суеверие, получают себе именование не от имени тех, кто оглашает их, но от имени Спасителя и вместо язычников начинают называться христианами. Отходящие же к арианам, даже и те, которые из Церкви переходят в ересь, оставляют имя Христово и называются уже арианами как не содержащие Христовой веры, но сделавшиеся наследниками Ариева безумия.

4) Посему как могут быть христианами те, которые не христиане, но ариане? Или почему будут принадлежать ко Вселенской Церкви те, которые отринули апостольскую веру и стали изобретателями новых зол? Они оставили словеса Божественных Писаний и Ариевы Талии называют новою мудростью, в чем и справедливы, потому что возвещают новую ересь. Почему иной подивится, что когда многими написано много сочинений и великое число бесед на Ветхий и Новый Завет, и ни у кого из них не отыскивается Талии, даже не найдешь ее и у степенных из язычников, а разве только что-либо подобное с рукоплесканиями и шутками поется у них среди попоек, во время забав, для возбуждения смеха в других, чудный Арий, не избрав для подражания что-либо честное, даже не зная, что делали степенные из язычников, когда весьма многое выкрал из других ересей, в этом поревновал смехотворству одного Сотада. Да и что ему, когда пожелал издеваться над Спасителем, приличнее было делать, как не этими небрежными и вольными стихами выражать жалкие мудрования своего злочестия?

Как по исходу слова, говорит Премудрость, познан будет муж (Притч. 29, 20); так и по этим Ариевым произведениям познается расслабление души и растление ума в писавшем. И хотя, подобно змию, туда и сюда извращается этот коварный, однако же, не мог скрыть, что впал он в обольщение фарисейское. Ибо как те, желая пребывать в беззаконии, показывали наружно, что изучают словеса Закона и, желая отречься от ожиданного и пришедшего Господа, лицемерно называли Его Богом и сами себя обличали, говоря хульно: почему "Ты человек сый, твориши себе Бога" и говоришь: "Аз и Отец едино есма" (Ин. 10, 30, 33), так и этот самозваный учитель и Сотадов подражатель Арий, хотя и притворяется, что рассуждает о Боге и приводит изречения из Писаний, однако же, во всем обличает себя, что он, Арий, безбожник, отрицающий Сына и причисляющий Его к тварям.

5) Вот начало Ариевой Талии и Ариева пустословия, женоподобное и по складу речи, и по размеру стиха. "От избранных Божиих по вере богоразумных, святых чад, правомерных, приявших Святого Божия Духа, причастников премудрости, мужей образованных, богоучимых и во всем премудрых научился я сему. По их единомысленно шествуя следам, пришел я, оглашаемый всюду, много пострадавший за Божию славу и от Бога научившись мудрости, уведал я ведение". Отвратительные же и исполненные злочестия ругательства, провозглашаемые им в Талии, таковы: "Бог не всегда был Отцом, но было, когда один был только Бог и не было еще Отца, впоследствии же сделался Он Отцом. Не всегда был Сын. Поелику все произошло из ничего и все происшедшее есть тварь и произведение, то и само Божие Слово произошло из не сущего и было, когда не было Слова. Его не было, пока не произошло, и Оно имело начало создания. Один был Бог, говорит Арий, и не было еще Слова и Премудрости. Потом, восхотев создать нас, сотворил Единого некоего и наименовал Его Словом, Премудростию и Сыном, чтобы посредством Его создать нас". Посему говорит, что "две есть премудрости: одна собственная и соприсущная Богу, Сын же рожден сею премудростию и как причастник ее наименован только Премудростию и Словом. Ибо Премудрость, говорит он, от премудрости прияла бытие по воле премудрого Бога". Подобно этому, утверждает, что "в Боге есть другое слово, кроме Сына, и Сын как причастник оного наименован опять по благодати Словом и самим Сыном". Их же ереси свойственно и это мудрование, выраженное в их других сочинениях, а именно, что "много есть сил, и как одна по естеству собственно есть Божия и вечная сила, так Христос опять не истинная Божья сила, но и Он есть одна из нарицаемых сил, между которыми и "прузи и гусеницы" называются не только силою, но и силою "великою" (Иоил. 2, 25). Есть же много и других сил, подобных Сыну, о которых воспевает Давид, говоря: "Господь сил" (Пс. 23, 10). И подобно всем оным силам, и само Слово по естеству изменяемо, по собственной же свободе, пока хочет, пребывает совершенным, а когда восхощет, может измениться, потому что Оно, как и мы, изменяемого естества. Посему, говорит Арий, Бог, предуведав, что Слово будет совершенным, предварительно даровал Ему сию славу, какую человек стал иметь впоследствии за добродетель, почему за дела Его, которые предуведал Бог, сотворил, что таковым стало Оно ныне".

6) Еще же дерзнул сказать он, что "Слово - не истинный Бог, а если и сказуется Богом, то не истинным, а по причастию благодати; как все иные, так и Оно по имени только сказуется Богом. И как все чужды и не подобны Богу по сущности, так и Слово чуждо Отчих свойств и по всему неподобно Отчей сущности, состоит же в свойстве с вещами, получившими бытие, и с тварями, и есть одна из них". Сверх же этого, сделавшись преемником дьяволовой дерзости, Арий написал в своей Талии, что "Отец невидим Сыну и что Слово не может совершенно и в точности видеть и познавать Своего Отца, а что познает и видит, то знает и видит соответственно мерам Своим, как и мы познаем по мере сил своих. Ибо и Сын, говорит Арий, не только не познает Отца в точности (недостает у Него и сил постигнуть сие), но и своей сущности не знает сам Сын". И еще говорит Арий, что "раздельны по естеству, разобщены, разлучены, чужды и непричастны одна другой сущности Отца, Сына и Святого Духа и, как сам он выразился, до бесконечности во всем не сходны между собою по сущностям и по славам; по крайней мере, Слово, говорит он, что касается до подобия славы и сущности, совершенно чуждо тому и другому, и Отцу, и Духу Святому". Такими словами выражался нечестивый и утверждал, что "Сын существует отдельно сам по себе и совершенно непричастен Отцу". И это часть только Ариевых басен, заключающихся в смешном его сочинении.

7) Кто же, выслушав подобные речи и такой напев Талии, по справедливости не возненавидит Ария, который, как на зрелище, шуточно судит о таких предметах? Кто не усмотрит, что для вида только именует он Бога и рассуждает о Боге, как змий, подающий совет жене? Кто, читая и продолжение Талии, не увидит его нечестия, как впоследствии стало видно заблуждение, в какое ухищренный змий вводил жену? Кого не приведут в изумление такие хулы? "Ужасеся небо, - как говорит пророк, - и зело вострепета" (Иер. 2, 12) от преступления Закона, а еще более солнце, негодуя и не терпя тогда телесно наносимых общему всех Владыке оскорблений, которые добровольно понес Он ради нас, отвратилось и, удержав лучи свои, произвело тот, не озаренный солнцем день. От Ариевых же хулений не будет ли поражено онемением все естество человеческое, не заградит ли слуха, не смежит ли очей, чтобы прийти в невозможность, и слышать что-либо подобное, и видеть написавшего это? Сам же Господь не тем ли паче справедливо возопиет на сих как на злочестивых и вместе неблагодарных, что предрек Он через пророка Осию: "горе им, яко отскочиша от Мене: боязливи суть, яко нечествоваша ко Мне: Аз же избавих я, сии же возглаголаша на Мя лжу" (Ос. 7, 13), и несколько ниже: "и на Мя помыслиша злая. Совратишася ни во чтоже" (Ос. 7, 15, 16). Отвратившись от сущего Божия Слова и измыслив себе слово не сущее, ниспали они в ничто.

Посему-то и Вселенский Собор говорящего это Ария изринул из Церкви и, не терпя злочестия, предал анафеме, и Ариево заблуждение признано уже ересью, заключающею в себе нечто большее иных ересей, потому и христоборным оно названо и признано предтечей антихриста. И хотя, как говорил я и прежде, такой суд, произнесенный на злочестивую ересь, всего более достаточен убедить всякого, чтобы бежал от нее, однако же, поелику некоторые из именуемых христианами или по неведению, или лицемерию, как говорено уже прежде, признают ересь безразличною в отношении к истине и мудрствующих так называют христианами, то, допросив их, откроем, сколько можем, коварство ереси, чтобы хоть этим остановленные заградили они себе уста и бежали от ереси, как от лица змиина.

8) Если на том основании, что в Талии выписаны некоторые изречения Божественного Писания, и хулы ее почитают благохвалениями, то, конечно, увидев нынешних иудеев, читающих Закон и пророков, отрекутся с ними от Христа, а может быть, услышав манихеев, произносящих некоторые места из Евангелий, отрекутся с ними и от Закона, и от пророков. Если же так волнуются и пустословят по неведению, то пусть узнают из Писаний, что измысливший ереси дьявол по причине смрада собственной его злобы употребляет изречения Писания, чтобы под покровом их, всеяв яд свой, обольстить простодушных. Так обольстил он Еву. Так произвел и другие ереси. Так и ныне убедил Ария притворствовать и говорить по-видимому против ересей, чтобы неприметно посевать в умах собственную свою ересь.

Но и таким образом не утаился этот коварный. За свое нечестивое учение о Божием Слове скоро утратил всякое доверие, и ясно всем стало, что не сведущ он и в других догматах и только притворяется, ни о чем же не рассуждает верно. Ибо может ли истинно учить об Отце тот, кто отрицает Сына, преподавшего откровенное учение об Отце? Или может ли право мудрствовать о Духе тот, кто хулит Слово, подателя Духа? Кто поверит ему, рассуждающему о Воскресении, когда отрицает Христа, для нас сделавшегося "перворожденным из мертвых" (Кол. 1, 18)? Возможно ли, чтобы, совершенно не познав преискреннего и истинного рождения Сына от Отца, не имел он погрешительной мысли и о пришествии Сына во плоти? Так и тогдашние иудеи, отрекшись от Слова и говоря "не имамы царя, токмо кесаря" (Ин. 19, 15), вдруг лишены были всего и остались без светильника света, без благоухания мира, без ведения пророчества, без самой истины и ныне, ничего не разумея, ходят как во тьме.

Кто слышал, когда что-либо подобное? Или откуда или от кого услышали это подкупленные и льстивые защитники ереси? Кто, преподавая огласительное учение, говорил им подобное сему? Кто сказал им, что, оставив служение твари, опять приступаете вы служить твари и произведению? Если же сами сознаются, что в первый раз услышали теперь это, то пусть не отрицают, что ересь эта чужда нам и не от Отцов заимствована. Не от Отцов же заимствованное, а ныне только изобретенное может ли быть чем иным, а не тем, о чем предсказал блаженный Павел: "в последняя времена отступят нецыи от здравой веры, внемлюще духовом лестчим и учением бесовским, в лицемерии лжесловесник, сожженных своею совестию" (1Тим. 4, 1, 2) и "отвращающихся от истины"(Тит. 1, 14).

9) Вот, с дерзновением из Божественных Писаний предлагаем о благочестивой вере и как бы на свещнике поставляем светильник, говоря: истинный по естеству и преискренний Отчий Сын, собственно принадлежащий Отчей сущности, единородная Премудрость, истинное и единственное Божие Слово есть Он, не тварь, не произведение, но собственное рождение Отчей сущности. Посему Он - истинный Бог как единосущный истинному Отцу. Все же прочие, как сказал: "Аз рех: бози есте" (Пс. 81, 6), имеют эту благодать от Отца только по причастию Слова через Духа, потому что Он есть "образ ипостаси" Отчей (Евр. 1, 3), свет от света, сила и истинный образ Отчей сущности. Это сказал также и Господь: "видевый Мене виде Отца" (Ин. 14, 9). Всегда Он был и есть, и не было, когда не был. Как вечен Отец, так вечно Его Слово или вечна Его Премудрость.

Что же представят они нам из этой достойной всякого осуждения Талии? Или пусть сперва прочтут ее, подражая обычаю написавшего, чтобы хотя бы насмешки других вразумили их, как глубоко они пали, и тогда уже пусть говорят. Но что же могут сказать из нее? Не это ли одно? "Бог не всегда был Отцом, но стал Им впоследствии; не всегда был Сын, Его не было, пока не рожден. Он не от Отца, но произошел из не сущего; не собственно принадлежит Отчей сущности, потому что есть тварь и произведение. Христос - не истинный Бог, но и Он обожен по причастию. Сын не знает в точности Отца, Слово не видит Отца совершенно, Слово не разумеет и не познаёт Отца в точности. Христос - не истинное и единственное Отчее Слово, но по имени только нарицается Словом и Премудростию и по благодати сказуется Сыном и силою. Он не неизменяем, как Отец, но изменяем по естеству, как и твари, не имеет достаточной приемлемости для совершенного ведения Отца". Странная подлинно ересь, не имеющая в себе ничего правдоподобного, и Сущего представляющая не сущим, и вместо благохвалений изрыгающая одну хулу!

Если вникнувшего в сказанное теми и другими спросят, то какую изберет он веру или чьи речи назовет приличествующими Богу? Лучше же пусть скажут потворствующие нечестию, что прилично отвечать спрошенному о Боге (потому что "Бог бе Слово" (Ин. 1, 1)? Ибо из сего сделается известным все достоинство того и другого из предложенных учений. Что же прилично сказать? "Был" или "не был"; "всегда" или "пока не получил бытия"; "вечно" или "с той поры" и "после того, как; истинно" или "по усвоению, по причастию" и "по примышлению"? Назвать ли Слово единым из сотворенных или соединить Его с Отцом? Что утверждать: то ли что по сущности не подобно Отцу или то, что подобно и собственно есть Отчее Слово? То ли, что Оно тварь, или то, что твари Им получили бытие? То ли, что Оно есть Отчее Слово, или то, что, кроме Него, есть другое слово, и от этого-то другого слова и от другой премудрости произошло и Оно и по имени только наречено Премудростию и Словом, сделалось причастником первой той премудрости, и после нее занимает второе место?

10) В чьих речениях заключается богословие и доказывается, что Господь наш Иисус Христос есть Бог и Сын Отца? В тех ли, которые изблевали вы, или в тех, которые мы привели и предлагаем из Писаний? Если Спаситель не Бог, не Слово, не Сын, то пусть как язычникам, а ныне иудеям, так и вам дозволено будет говорить все, что угодно. Если же Он - Отчее Слово и истинный Сын, и Бог от Бога, "и над всеми... благословен во веки" (Римл. 9, 5), то иные речения и Ариева Талия как образец худого и как исполненная всякого нечестия не того ли стоят, чтобы уничтожить их и изгладить? Кому и попадает в руки эта Талия, тот "не весть, яко земнороднии у нея погибают, и во дне ада обретаются" (Притч. 9, 18).

И это знают сами они, но скрывают как коварные, не осмеливаясь выговорить этого, говорят же вместо этого другое. Ибо если скажут, то будут осуждены. Если возбудят к себе подозрение, то от всех будут заметаны обличениями из Писаний. Поэтому как сыны века сего, с коварством возжигая мнимый светильник свой, наполненный елеем дикой маслины, и боясь, чтобы не погас он скоро (ибо сказано: "свет нечестивых угасает" - (Иов. 18, 5), скрывают его под спудом лицемерия и говорят иное, или обещают предстательство друзей, или устрашают Констанцием, чтобы вступающие в их общество под лицемерием и обещаниями не видели скверн ереси. И поэтому опять не достойна ли ненависти эта ересь, когда она как лишенная всякого дерзновения даже и своими утаивается и согревается ими, как змия? Откуда набрали они себе этих речений? Или от кого заимствовав, осмелились говорить подобные вещи? Не могут сказать, чтобы сообщил им это какой-нибудь человек. Кто из людей, эллин или варвар, осмелился сказать об исповедуемом им Боге, что Он - одна из тварей и не был, пока не сотворен? Или кто тому Богу, в Которого уверовал, не поверит, когда говорит Он: "Сей есть Сын Мой возлюбленный" (Мф.  3, 17), и станет утверждать: Он не Сын, а тварь? Скорее же вознегодуют все на произносящих такие безумные речи. Но и в Писаниях не имеют к тому предлогов. Многократно уже было и теперь будет еще доказано, что чуждо это Божиим словесам.

Итак, поелику остается уже сказать, что, у дьявола заимствовав это, обезумели они, потому что он - единственный сеятель таких учений, то противостанем ему, потому что с ним у нас борьба в лице этих еретиков; противостанем, чтобы, когда при Господней помощи дьявол поражен будет обличениями, и еретики устыдились, видя приведенным в затруднение посеявшего в них ересь, и хотя поздно узнали, что, будучи арианами, они уже не христиане.

11) Вы сказали, как внушено вам дьяволом, и думаете, что было, когда не было Сына. Ибо прежде всего должно совлечь с вас этот покров вашего вымышления. Скажите же вы, хульники и злочестивцы, что было, когда не было Сына? Если наименуете Отца, то вящая ваша хула. Ибо непозволительно сказать, что был Он некогда или этим "некогда" обозначить и Его. Он всегда есть, Он есть и ныне, Он есть и при бытии Сына, Он есть Сын и Отец Сына. Если же скажете, что Сын был и в это "некогда", когда Его не было, то ответ неразумен и бессмыслен. Ибо каким образом и был Он, и не был? Почему, чтобы выйти из этого затруднения, необходимо уже вам сказать: было некогда время, когда не было Слова. Ибо в существе дела это означает и само ваше наречие "некогда". А что еще сказали вы, написав: не было Сына, пока не рожден, - это то же значит, что и сказанное вами: было некогда, когда Его не было. Ибо и первое, и последнее изречения означают, что было время прежде Слова.

Где же вами отыскано это? "Вскую" и вы, как "языцы", восшатались и поучаетесь "тщетным" поговоркам "на Господа и на Христа Его" (Пс. 2, 1, 2)? Ни одно из Святых Писаний не сказало о Спасителе ничего подобного, всего же более употребляет речения: "всегда, вечно, всегда пребывает со Отцем". Ибо сказано: "в начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово" (Ин. 1, 1), и в Апокалипсисе говорит следующее: "Сый, и Иже бе, и грядый" (Апок. 1, 8). О ком же сказано: "Сый, и Иже бе", у Того станет ли кто отнимать вечность? То же и Павел в послании к Римлянам во обличение иудеев написал: "от нихже Христос по плоти, сый над всеми Бог благословен во веки" (Римл. 9, 5), а в посрамление язычников сказал: "невидимая бо Его, от создания мира творенми помышляема, видима суть, и присносущная сила Его и Божество" (Римл. 1, 20). А Кто есть Божия сила, он же опять учит, говоря: "Христос. Божия сила и Божия Премудрость" (1Кор. 1, 24). Ибо говоря это, не Отца означает, как нередко повторяли вы, друг другу говоря: Отец есть присносущная сила Его. Но на деле не то. Не сказал апостол: Сам Бог есть сила, но есть Его сила. Для всякого же очевидно, что речение "Его" не значит "Он" и означает также не что - либо постороннее, но паче собственно Ему принадлежащее. Прочтите же эти речения в связи и обратитесь ко Господу: "Господь же Дух есть" (2Кор. 3, 17), и увидите, что означается здесь Сын.

12) Ибо, упомянув о создании, апостол соответственно с этим пишет и о силе Зиждителя в создании, то есть о Божием Слове, которым "вся... быша" (Ин. 1, 3). Если тварь сама по себе одна и без Сына достаточна привести к познанию Бога; то смотрите, не подвергнитесь падению, думая, что тварь и в бытие приведена без Сына. Если же тварь приведена в бытие Сыном, "и всяческая в Нем состоятся" (Кол. 1, 17), то правильно взирающий на тварь по необходимости усматривает создавшее ее Слово, а чрез Слово начинает уразумевать и Отца. Если же, по сказанному Спасителем, никто же знает Отца, токмо Сын, и если кому Сын откроет (Мф.  11, 27), и на вопрос Филиппа: "покажи нам Отца", не сказал Господь: смотри на тварь, но: "видевый Мене, виде Отца" (Ин. 14, 8, 9), то справедливо Павел обвиняет язычников, что, рассматривая стройность и порядок в твари, не домышляются о Зиждителе твари - Слове, потому что твари возвещают своего Зиждителя, чтобы через них уразумели истинного Бога и прекратили служение тварям.

Апостол, давая разуметь о Сыне, сказал: "и присносущная сила Его и Божество" (Рим. 1, 20). Святые же, говоря: "Сый прежде век" (Пс. 54, 20), "Имже и веки сотвори" (Евр. 1, 2), тем не менее, благовествуют опять о всегдашнем бытии и о вечности Сына, чем и означают, что Он Бог. Исаия говорит: "Бог вечный... устроивый концы земли" (Ис. 40, 28). Сусанна сказала: "Боже вечный" (Дан. 13, 42). Варух написал: "возопию к Вечному во дни моя" (Вар. 4, 20), и несколько ниже: "аз бо надеяхся на Вечнаго о спасении вашем, и прииде ми радость от Святаго" (Вар. 4, 22). Поелику же и пиша к евреям, апостол говорит: "Иже сый сияние славы и образ ипостаси Его" (Евр. 1, 3), и Давид в восемьдесят девятом псалме воспевает: "и буди светлость Господа... на нас" (Пс. 89, 17), и "во свете Твоем узрим свет" (Пс. 35, 10), то будет ли кто столь неразумен, чтобы сомневаться в вечном бытии Сына? Ибо когда видел кто свет без светлости сияния, чтобы мог и о Сыне сказать: было, когда Его не было, или не был, пока не рожден? А сказанное Сыну в 144-м псалме "царство Твое царство всех веков" (Пс. 144, 13), не позволяет никому представлять даже самомалейшей продолжительности, в которую бы не было Слова. Ибо если всякая продолжительность измеряется веками, а Слово есть Царь и Творец всех веков, то поелику нет и самомалейшей продолжительности прежде Слова, необходимо назвать это безумием, когда говорят: было, когда не было Вечного, и Сын из не сущего. И поелику Сам Господь говорит: "Аз есмь... истина" (Ин. 14, 6), не говорит же: стал Я истиною, но есмь всегда, и еще говорит: "Аз есмь пастырь" (Ин. 10, 14), "Аз есмь свет"(Ин. 8, 12), и еще: "вы глаголете Мене учителя и Господа: и добре глаголете, есмь бо" (Ин. 13, 13), то слыша, что Бог, Отчая Премудрость и Отчее Слово, так о Себе говорит, кто еще усомнится в истине и не поверит тотчас, что словом "есмь" означается вечное прежде всех веков и безначальное бытие Сына?

13) Посему из сказанного видно, что Писания, говоря о Сыне, показывают Его вечность. А что речения, употребляемые арианами: "не было, пока, когда", те же Писания употребляют о тварях, это будет также явствовать из последующего. Ибо Моисей, повествуя о начале бытия нашего, говорит: "и всякий злак селный, прежде даже быти на земли, и всякую траву селную, прежде даже прозябнути: не бо одожди... Бог на землю, и человек не бяше делати ю" (Быт. 2, 5), и во Второзаконии: "егда разделяше Вышний языки" (Втор. 32, 8). Господь же сам сказал: "Аще бысте любили Мя, возрадовалися бысте убо, яко рех, иду ко Отцу: яко Отец... болий Мене есть. И ныне рех вам, прежде даже не будет: да егда будет, веру имете" (Ин. 14, 28, 29), а о творении говорит через Соломона: "прежде неже землю сотворити, и прежде неже бездны соделати, прежде неже произыти источником вод, прежде неже горам водрузитися, прежде же всех холмов раждает Мя" (Притч. 8, 23-25). И - "прежде даже Авраам не бысть, Аз есмь" (Ин. 8, 58). О Иеремии говорит: "прежде неже Мне создати тя во чреве, познах тя" (Иерем. 1, 5). Давид воспевает: "Господи, прибежище был еси нам в род и род: прежде даже горам не быти, и создатися земли и вселенней, от века и до века Ты еси" (Пс. 89, 2, 3). У Даниила: "возопи Сусанна гласом велиим, и рече: Боже вечный, сокровенных ведателю, сведый вся прежде бытия их" (Дан. 13, 42). Итак: "не был некогда, пока не пришел в бытие, когда", и все подобные выражения прилично употреблять о вещах созданных и о тварях, происшедших из ничего, чужды же оные Слову.

Если же Писания употребляют эти выражения о тварях, о Сыне же речение "всегда", то значит, богоборцы, что Сын произошел не из ничего. Сын вовсе не из числа существ сотворенных, но Он - Отчий Образ и вечное Отчее Слово, не когда - либо не существовавший, но всегда Сый как вечное Сияние вечного Света. Почему же воображаете себе времена прежде Сына? И для чего по прошествии времен хулите Слово, которым и веки произошли? Как же время или век состоялись, когда еще, по вашему мнению, не явилось Слово, Которым "вся... быша, и без Него ничтоже бысть"? Или почему, подразумевая время, не говорите ясно: было время, когда не было Слова, но именование "время" закрываете к обольщению простодушных, вовсе же не скрываете своей мысли, даже и скрывая, не можете утаиться? Ибо опять означаете времена, говоря "было, когда не был; не был, пока не рожден".

14) После этих доказательств еще с большим бесстыдством говорят они: "Если не было, когда бы Он не был, но Сын вечен и пребывает со Отцом, то этим утверждаете, что Он уже не Сын, а брат Отцу". О, неразумные и упорные! Если бы мы называли Его только вечно соприсущим Отцу, а не Сыном, то была бы еще несколько правдоподобна притворная их богобоязненность. Если же, именуя вечным, исповедуем Его Сыном от Отца, то каким образом Рожденный может быть почитаем братом Родшему? И если вера наша - во Отца и Сына, то какое между Ними братство? Или как может Слово нарицаться братом Тому, чье оно Слово? Это возражение делается ими не как неведущими, потому что и сами видят истину. Но это иудейский предлог, предлог, как сказал Соломон, хотящих "отлучитися" от истины (Притч. 18, 1). Не от какого-либо предсуществующего начала родились Отец и Сын, чтобы именоваться Им братьями, но Отец есть начало и родитель Сына, и Отец есть Отец, ничьим не был сыном, и Сын есть Сын, а не брат. Если же нарицается вечным Рождением Отца, то прекрасно нарицается, потому что сущность Отца не была когда-либо недовершенною, так чтобы собственно ей принадлежащее привзошло к ней впоследствии. Сын рожден не как человек от человека, так чтобы явился позднее Отеческого бытия; Он Божие есть Рождение и как собственно сущий Сын всегда сущего Отца существует вечно. Людям свойственно рождать во времени по несовершенству природы, Божие же Рождение вечно по всегдашнему совершенству естества.

Посему, если Он не Сын, но произведен из не сущего, то пусть сперва докажут это и потом, представляя Его себе тварью, вопиют: было некогда, когда Его не было, потому что твари, не имев прежде бытия, приведены в бытие. Если же Он - Сын (ибо сие глаголет Отец, о сем взывают Писания), Сын же не иное что есть как рождаемое от Отца, и рождаемое от Отца есть Его Слово, Премудрость и Сияние, что должно сказать? Не то ли, что утверждающие: было некогда, когда не было Сына, - подобно каким-то разбойникам, похищают у Бога Слово и прямо против Него говорят, что был Он некогда без собственного Своего Слова и без Премудрости, что был некогда свет без луча, был источник безводный и сухой? Хотя притворно, боясь употребить именование времени во избежание укоризн, и говорят, что Сын - прежде времен, однако же, допуская какую-то продолжительность, в которую представляют Его несуществовавшим, не иное что разумеют, как время, и, приписывая Богу бытие без Слова, страшно нечествуют.

15) Если же, не желая, чтобы все явно их осуждали, исповедуют также и имя Сына, но отрицают, что Он есть собственное рождение Отчей сущности, как-будто невозможно сему быть без предположения частей и разделений, а тем не менее, также отрицают и то, что Он есть истинный Сын, нарицая Его Сыном только по имени, то не тяжко ли погрешают, о Бесплотном представляя свойственное телам и по немощи своей природы отрицая то, что по естеству собственно принадлежит Отцу? Остается им, не разумея, как существует Бог и каков Отец, отрицать и Его, потому что Отчее Рождение по себе измеряют неразумные. Но хотя за такое расположение духа и за то, что почитают невозможным бытие Сына Божия, достойны они сожаления, однако же, справедливость требует спросить и обличить их, что, может быть, и приведет их в чувство.

Если, по вашему мнению, Сын из не сущего и не был, пока не рожден, то, без сомнения, Он по причастию наименован и Самим Сыном, и Богом, и Премудростию, потому что по причастию и все другие существа и освящаются, и прославляются как освященные. Посему необходимо вам сказать, чей Он причастник? Все прочие существа суть причастники Духа; чьим же причастником, по вашему мнению, будет Сын? Причастником ли Духа? Но Сам Дух приемлет паче от Сына, как сказал Сын (Ин. 16, 14), и неразумно утверждать, будто бы Сын освящается Духом. Следовательно, Сын причастник Отца, это одно остается сказать по необходимости. Чего же именно причащается Сын или откуда то, чего причащается? Если примышлено это Отцом совне, то Сын будет уже причастником не Отца, но сего бывшего совне, и, имея это пред Собою, Сын не будет уже вторым по Отцу и может быть назван не Сыном Отца, но Сыном того, чего став причастником, наименован Он и Сыном, и Богом. Если же это и нелепо и нечестиво, потому что и Отец говорит: "Сей есть Сын Мой возлюбленный" (Мф. 3, 17), и Сын подтверждает, что Бог есть собственный Отец Его (Ин. 8, 54), то явно, что Сын причащается не чего - либо совне, а Отчей сущности. Но опять, если то, чего причащается Сын, составляет что-либо иное, а не сущность Сына, то встречается равная прежней несообразность, потому что опять отыскивается нечто посредствующее между Отцом и сущностью Сына, какова бы ни была сия сущность.

16) Поелику же таковые умствования нелепы и явно противны истине, необходимо сказать: что от Отчей сущности, то совершенно есть собственный Отчий Сын. Ибо выражение: Бог дает Себя во всецелое причастие, - равнозначительно сему: Бог рождает, а словом "рождать" что обозначается, как не Сын? Все существа по благодати Духа, даруемой Сыном, делаются причастниками Самого Сына, и из этого явно следует, что Сам Сын не есть чей - либо причастник, но чего причащаются другие от Отца, то и есть Сын. Ибо о причащающихся Самого Сына говорим, что они причастники Бога. И это - то означает сказанное Петром: "да... будете Божественнаго причастницы естества" (2Петр. 1, 4), как говорит и апостол: "не весте ли, яко храм Божий есте" (1Кор. 3, 16), и мы бо есмы "церкви Бога жива" (2Кор. 6, 16). И взирая на Самого Сына, видим Отца, потому что уразуметь и постигнуть Сына значит приобрести ведение об Отце, так как Сын есть собственное рождение Отчей сущности.

А как даяние Себя на причастие никто из вас не назовет страдательным состоянием или разделением Божией сущности, ибо объяснено и без противоречия признано, что Бог дает Себя в причастие, а давать себя в причастие и рождать - одно и то же, так и рождение не есть страдание и разделение одной блаженной сущности. Посему нет ничего невероятного в том, что Бог имеет Сына, рождение собственной Своей сущности, и, говоря о Сыне и о рождении, не означаем ни страдания, ни разделения Божией сущности, а паче познаем Преискреннего, Истинного и Единородного Божия и в Него веруем.

Поелику же приведено это в ясность и доказано, что Сын есть рождение Отчей сущности, то никто уже не усомнится, а, напротив того, для всякого будет явно, что сие Рождение есть Премудрость и то Слово Отца, о Котором и чрез Которого Отец всё творит и производит. Оно есть и то Сияние Отца, Которым Отец всё просвещает и открывает Себя, кому хочет. Оно есть Его начертание (χαρακτὴρ) и Образ, в Котором созерцается и познается Отец, почему Сын и Отец едино суть. Ибо кто видит Сына, тот видит и Отца. Оно есть Христос, Которым всё искуплено и Которым Отец произвел также новую тварь.

А поелику таков Сын, то неприлично и даже крайне опасно говорить, что Он есть произведение из не сущего и что Его не было, пока не рожден, Кто так отзывается о собственном Рождении Отчей сущности, тот простирает хулу на Самого Отца, и о Нем имея такие же мысли, какие лживо составляет себе о Рождении Его.

17) Хотя и сего одного достаточно к низложению арианской ереси, однако же, неправомыслие ее можно видеть всякому и из следующего. Ежели Бог есть Творец и Создатель, созидает же твари чрез Сына, и невозможно увидеть что - либо приведенное в бытие иначе, а не Словом, то не хула ли, когда Бог есть Творец, утверждать, что никогда не было зиждительного Его Слова Премудрости? Это значит то же, что сказать: Бог не Творец, не имеет собственного от Себя зиждительного Слова, но отвне привзошел, чужд Ему, и неподобен по сущности Тот, Кем Бог созидает.

Потом, пусть скажут нам или лучше пусть хоть из сего увидят свое злочестие, с каким говорят: было, когда не был, и не был, пока не рожден. Если Слово не вечно соприсуще Отцу, то не вечна и Троица, но прежде была Единицею, и чрез присовокупление впоследствии сделалась Троицею, и только с продолжением времени возросло и составилось ведение богословия. И еще: если Сын не есть собственное рождение Отчей сущности, не произошел из не сущего, то и Троица составилась из не сущего, и было, когда не было Троицы, но была Единица, и некогда была неполная Троица, некогда же стала полною, и именно, Она неполна, пока не происходит Сын, стала же полною, когда произошел. И уже сотворенное сопричисляется к Творцу, не существовавшее некогда делается предметом боговедения и спрославляется вместе с вечно Сущим, и, что еще важнее, Троица оказывается неподобною Себе Самой, составляемою из посторонних и чуждых между собою естеств и сущностей! А это значит то же, что Троицу назвать сотворенною. Какое же это богочестие, само себе неподобное, но с продолжением времени восполняемое и некогда не таким бывшее, с некоего же времени сделавшееся таким? Можно думать, что оно и еще получит приращение, и это будет простираться до бесконечности, как скоро однажды в самом начале составилось через присовокупление. Но нет также сомнения, что может оно и уменьшиться, потому что присовокупляемое, как очевидно, может быть и отъято.

18) Но это не так. Да не будет сего! Троица не сотворена, но вечное и единое Божество в Троице и единая слава Святой Троицы, а вы осмеливаетесь рассекать Ее на различные естества. Когда Отец вечен, о Слове с Ним восседающем говорите: было, когда Его не было. Когда Сын совосседает с Отцом, замышляете удалить Его от Отца. Троица творит и созидает, а вы не страшитесь низводить Ее в ряд сотворенных из ничего, не ужасаетесь существа рабские уравнивать с преславною Троицею и Царя Господа Саваофа ставить заодно с подчиненными. Перестаньте смешивать несоединимое, лучше же сказать, не сущее смешивать с сущим. Говорить это значит не славу и честь воздавать Господу, но бесславить и бесчестить Его. Кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца. Если ныне совершенно богословие в Троице, и это есть истинное и единственное богочестие, и оно всего лучше и есть самая истина, то надлежало сему таким быть и всегда, чтобы наилучшее и сама истина были не чем - либо придаточным и полнота богословия составлялась не через присовокупления. Итак, сему надлежало быть вечным. А если было не вечным, то и теперь богословию надлежало быть не таковым, а каким вы предполагаете его вначале, чтобы и теперь не было Троицы.

Но никто из христиан не потерпит таких еретиков. Ибо язычникам свойственно это - вводить сотворенную Троицу и уравнивать Ее тварям. Только твари допускают до себя недостатки и добавления. Вера же христианская знает неизменяемую, совершенную и всегда ту же блаженную Троицу, и ничего большего не прилагает к Троице, и не представляет, чтобы когда - либо была Она недостаточною, ибо то и другое злочестиво, а потому признает Ее не допускающею в Себя никакой примеси сотворенного; поклоняется же Ей, сохраняя нераздельность и единство Ее Божества; и как бегает арианских хулений, так исповедует и знает вечное бытие Сына. Ибо Он вечен, как Отец, и есть вечное Его Слово. И это увидим еще из следующего.

19) Если Бог есть Источник премудрости и жизни и нарицается этими именами, как и говорит через Иеремию: "Мене оставиша источника воды живы" (Иер. 2, 13), и еще: "престол славы возвышен... место святыни нашея, чаяние израилево, Господи! вси оставляющии Тя да постыдятся, отступающии на земли да напишутся, яко оставиша источник жизни Господа" (Иер. 17, 12, 13), и в книге Варуха написано: "оставили есте Источника премудрости" (Вар. 3, 12), то следует жизни и премудрости быть не чуждыми, но свойственными сущности Источника, и не быть когда-либо лишенными бытия, но всегда иметь бытие. А Сын говорит: "Аз есмь... живот" (Ин. 14, 6), и: "Аз премудрость вселих совет" (Притч. 8, 12). Посему не нечествует ли, кто говорит: было, когда Сын не был? Это значит сказать: было, когда Источник был сух, без Жизни и без Премудрости. Но такой источник не будет уже источником. Не источающий из себя не есть уже источник. Каких же несообразностей исполнено это? Бог творящим волю Его дает обетование, что будут подобными источнику, в котором не оскудевает вода, говоря чрез пророка Исаию: "и насытишися, якоже желает душа твоя, и кости твоя утучнеют, и будут яко вертоград напоеный, и яко источник, емуже не оскуде вода" (Иса. 58, 11). Они же осмеливаются хулить Бога, и нарицаемого, и сущего источника Премудрости, говоря, что был он некогда безводен и скуден собственною своею Премудростию. Но что говорят они, это ложно, истина же свидетельствует, что Бог есть вечный Источник Своей Премудрости. А поелику Источник вечен, то и Премудрости необходимо должно быть вечною, потому что Ею все сотворено, как воспевает Давид: "вся Премудростию сотворил еси" (Пс. 103, 24), и говорит Соломон: "Бог Премудростию основа землю, уготова же небеса Разумом" (Притч. 3, 19). А эта Премудрость есть Слово, и как говорит Иоанн: "вся Тем быша, и без Него ничтоже бысть" (Ин. 1, 3), и это Слово есть Христос. Ибо "един Бог Отец, из Негоже вся, и мы у Него, и един Господь Иисус Христос, Имже вся, и мы Тем" (1Кор. 8, 6). Если же "вся - Им", то Сам Он не может быть сопричисляем ко всем. Кто осмеливается и о Том, "Имже - вся", сказать, что Он единый из всех, тот, без сомнения, то же заключит и о Боге, из "Негоже - вся".

Если же кто бегает такого заключения как нелепого и отличает Бога от всех сотворенных существ, то следует ему и о единородном и собственном Отчей сущности Сыне сказать, что Он инаков со всеми существами сотворенными. А когда Он не един из всех, то непозволительно сказать о Нем: было, когда Он не был; и: не был, пока не рожден. Ибо такие выражения прилично употреблять о тварях, а Сын таков же, каков и Отец, Он - собственное рождение сущности Его, Слово и Премудрость. Это есть собственность Сына в отношении к Отцу, и это указывает на собственного Отца Сыну, почему невозможно сказать, что Бог был когда-нибудь без Слова, и невозможно также сказать, что Слово когда-либо не имело бытия. Ибо почему и Сын, если не от Отца? Или почему Слово и Премудрость, если не всегда был собственностью Отца?

20) Был ли когда Бог без есть Его того, что собственность? Или почему может кто рассуждать о собственном как о постороннем и иносущном? Все, что ни сотворено, нимало не подобно по сущности своему Творцу, но вне Его по благодати и изволению Его сотворено Словом, почему и опять может, если восхощет Сотворивший, перестать когда-либо существовать, потому что такого свойства существа сотворенные. А кто собственно есть Отчей сущности (ибо признано уже, что таков есть Сын), о том не дерзко ли и не злочестиво ли говорить, что Он из не сущего и не был, пока не рожден, произошел же случайно, и опять когда-либо может не быть? Как скоро приходит только кому такая мысль, пусть представит себе, что этим отъемлется совершенство и полнота у Отчей сущности.

И опять, еще яснее увидит всякий несообразность ереси, если приведет себе на мысль, что Сын есть образ и сияние Отца, и начертание, и истина. Если, как скоро есть Свет, есть уже и Его Образ - Сияние, и как скоро есть Ипостась, есть и всецелое Ее Начертание, и как скоро есть Отец, есть и Истина, то измеряющие временем Образ и Начертание Божества пусть вникнут, в какой ров нечестия впадают они. Если Сын не был, пока не рожден, то в Боге не всегда была истина. Но сказать это нечестиво. Поелику был Отец, то всегда была в Нем истина, то есть Сын, который говорит о Себе: "Аз есмь... истина" (Ин. 14, 6). Поелику была Ипостась, то, без сомнения, тотчас надлежало быть Ее Образу и начертанию, потому что не вне написуется Образ Божий, но Сам Бог - родитель сего Образа и, видя Себя в Нем, радуется о Нем, как говорит сам Сын: "Аз бех, о Нейже радовашеся" (Притч. 8, 30). Когда же Отец не видел Себя Самого в Образе Своем? Или когда не радовался, чтобы осмелиться кому - либо сказать: Образ произошел из не сущего, и Отец не радовался, пока не произошел Образ? Да и как бы Творец и Создатель увидел Себя Самого в тварной и созданной сущности? Образу должно быть таким же, каков и Отец Его.

21) Итак, рассмотрим свойства Отца, чтобы дознаться об Образе, точно ли Отчий это образ. Отец вечен, бессмертен, могущ, Он - Свет, Царь, Вседержитель, Бог, Господь, Создатель и Творец. Это же должно быть и в Образе, чтобы видевший Сына действительно видел Отца. Если же Образ не таков, а напротив того, как мудрствуют ариане, Сын сотворен и не вечен, то Он не истинный Отчий образ, разве только без стыда уже станут утверждать, что и наименование Сына образом не есть признак подобосущия, но одно только Его имя. Но это, христоборцы, опять уже не образ и не начертание. Ибо какое сходство между тем, что из ничего, и между Творцом, из ничего приводящим это в бытие? Или какое возможно подобие у Сущего с не сущим, имеющим уже тот недостаток, что никогда не имело бытия и помещено в числе вещей сотворенных?

Ариане, желая таким представить Сына, придумали свои умозаключения и говорят: "Если Сын есть рождение и образ Отца и во всем Отцу подобен, то без сомнения Сын как рождается, так и Сам должен рождать и сделаться Отцом сыну, а также и рожденный Сыном сам должен рождать, и так далее до бесконечности. Ибо этим только показывается подобие рожденного родшему". Подлинно, изобретатели хулений эти богоборцы, которые, чтобы Сына не признавать Образом Отца, о Самом Отце представляют что - либо телесное и земное, приписывая Ему сечения, истечения и втечения. Итак, если Бог - то же, что человек, то пусть и родителем будет, как человек, чтобы и Сыну сделаться отцом другого сына, и тогда пусть сыны по порядку происходят друг от друга, чтобы, по словам еретиков, преемство богов возросло до множества. Но если Бог - не то же, что человек (а это и действительно так), то не должно представлять о Нем чего - либо человеческого. Неразумные животные и люди по силе зиждительного начала рождаются по преемству друг от друга, и рождаемый, родившись от отца рожденного, согласно с порядком вещей делается отцом другого, имея это в себе от отца, от которого и сам произошел, почему между ними нет в собственном смысле отца и в собственном смысле сын, и имена "отец" и "сын" у них не суть что - либо постоянное, потому что тот же самый есть сын родившего и отец рожденного им. Но о Божестве должно разуметь не так. Бог - не то, что человек, потому что Отец не от отца, почему и рождает не отца, который будет рождать, и Сын не через истечение происходит от Отца и не от рожденного рождается отца, почему рождается не для того, чтобы рождать. И посему - то в одном только Божестве Отец есть в собственном смысле Отец, и Сын в собственном смысле Сын, и для Них одних это постоянно - Отцу всегда быть отцом и Сыну всегда быть сыном.

22) Поэтому допытывающийся, почему Сын не может рождать сына, пусть спросит: почему Отец не имел отца? Но и тот, и другой вопрос нелеп и исполнен всякого нечестия. Как Отец - всегда отец и никогда не был сыном, так Сын - всегда сын и никогда не будет отцом. В этом паче и открывается, что Сын есть начертание и образ Отца, пребывает тем, что Он есть, и не изменяется, но имеет от Отца тождество бытия. Посему если изменяется Отец, то пусть изменяется и Образ Его, ибо каков Родивший, таков и Образ Его, таково и Сияние. Если же Отец непременен, тем и пребывает, что Он есть, то по необходимости и Образ Его пребывает тем, что Он есть, и не пременится. Сын же - от Отца, поэтому Он не иное что, а то самое, что собственно принадлежит Отчей сущности. Следовательно, и это напрасно придумали безрассудные, намереваясь похитить у Отца Образ Его, чтобы Сына сравнять с тварями.

Итак, ариане, по учению Евсевиеву к тварям причисляя Сына и почитая Его таким же, каково и созданное Им, отступили от истины, набрав же себе хитрых речений, как ходили всюду вначале, когда изобрели только эту ересь, так и доныне не в малом числе ловят отроков на торжищах и предлагают им вопросы не из Божественных Писаний, но, как бы от избытка сердца своего изливая, говорят: "Сущий из сущего сотворил не сущего или сущего? Сущим ли или не сущим сотворил его? И еще: одно ли не рожденное или не рожденных два? И свободен, по собственному своему изволению не изменяем Сын, будучи изменяем по естеству, потому что Он не камень, который сам по себе пребывает неподвижным". Потом входят они и к женщинам и им предлагают также свои неприличные вопросы: "Был ли у тебя сын, пока ты не родила? Как у тебя не было сына, так не было и Сына Божия, пока не рожден". Играя такими речениями, скачут эти бесчестные, уподобляя Бога человекам, и, называя себя христианами, изменяют славу Божию "в подобие образа тленна человека"(Римл. 1, 23).

23) На подобные речи не следовало бы и отвечать, так они неразумны и бессмысленны. Но чтобы ересь их не казалась имеющею в себе что - либо твердое, не неприлично будет хотя, как бы мимоходом обличить их и в этом, и наипаче ради женщин, которых легко вводят они в обман.

Но им, говоря это, надлежало спросить и зодчего: может ли построить что без готового вещества? Как ты не можешь, так и Бог не мог создать вселенной без готового вещества. Им надлежало и каждого человека спрашивать: можешь ли ты существовать вне пространства? Как ты не можешь, так и Бог не может быть иначе, как в известном пространстве. Предлагая такие вопросы, может быть, и постыдились бы они слушающих. Почему же, когда слышат, что Бог имеет Сына, смотрят на себя и отрицают Сына, а когда слышат, что Бог созидает и творит, не противопоставляют этому чего-либо человеческого? Им надлежало и в рассуждении творения представлять всё по - человечески и предположить для Бога готовое вещество, а потому отрицать, что Бог есть Творец, и пресмыкаться уже с манихеями. Если же понятие о Боге превышает все это, и каждый, слыша о Боге, и верует, и знает, что Бог существует, не как существуем мы, существует же как Бог и творит, не как творят люди, творит же как Бог, то явно, что и рождает, не как рождают люди, рождает же как Бог. Ибо не Бог подражает человеку, а скорее, напротив того, люди, поелику Бог в собственном и единственном смысле есть истинный Отец Сына Своего, и сами наименовались отцами чад своих, потому что "из Него всяко отечество на небесех и на земли именуется" (Еф. 3, 15). А что говорят они, то пока остается без исследования, кажется еще и разумно сказанным. Если же кто исследует это по разуму, то найдет, что они достойны великого смеха и поругания.

24) Первый предлагаемый ими вопрос, во - первых, не умен и неясен. Не обозначают они, о ком спрашивают, чтобы спрашиваемый мог дать ответ, но говорят просто: Сущий не сущего? Кто же, ариане, этот Сущий и что такое это не сущее? Или кто Сущий и кто не сущий, и что называется сущим или не сущим? Ибо Сущему можно творить и не сущее, и сущее, и существовавшее прежде. Древодел, золотарь, горшечник обрабатывают каждый по искусству своему вещество, прежде них существовавшее, творя из него сосуды, какие им угодно. Да и Сам Бог всяческих, взяв сущую и Им уже сотворенную персть от земли, образует человека, сама же земля не существовала прежде, но впоследствии Бог привел ее в бытие Словом Своим. Посему если так они спрашивают, то явно, что твари не было, пока не сотворена, а люди обрабатывают сущее уже вещество, и умствование их окажется несостоятельным, потому что, как сказали мы, производится и сущее, производится и не сущее. Если же говорят о Боге и о Слове Его, то пусть присовокупят к вопросу и недостающее и спрашивают так: Сущий Бог был ли когда без Слова? Сущий Свет был ли без Сияния? Или Бог всегда ли был Отцом Слова? Или еще так: сущий Отец сотворил ли не сущее Слово или всегда имеет с Собою Слово, собственное рождение Своей сущности? Тогда видно будет, что входят они в пытливые исследования и осмеливаются умудряться собственно о Боге и о Сущем от Него. Ибо кто позволит им сказать, что Бог был некогда без Слова? Так опять впадают они в ту же, что и прежде, несообразность, хотя и стараются избежать сего и прикрыть своими умствованиями, но не могут. Ибо вовсе никто не захочет слушать их сомнений, будто бы Бог не всегда был Отцом, но стал Им впоследствии, почему и представляют себе, что не было некогда и Слова Его, тогда как и прежде много представлено на них обличений, и Иоанн говорит: "в начале бе Слово" (Ин. 1, 1), и Павел пишет: "Иже сый сияние славы" (Евр. 1, 3), и "сый над всеми Бог благословен во веки, аминь" (Римл. 9, 5).

25) Лучше было бы им успокоиться, но поелику не перестают, то на таковой бесстыдный их вопрос иной и сам, подобно им, отважившись, предложит уже свой вопрос в надежде, что, не видя себе выхода из таких нелепостей, отступят, прекратив борьбу с истиною. Посему иной, себе прежде усердными молитвами испросив Божией милости, встретит их таким вопросом: сущий Бог, ужели не существуя, сделался Богом или существует прежде, нежели делается? Посему, существуя ли, сотворил Себя, или Он из ничего, будучи прежде ничем, внезапно явил Сам Себя? Такой вопрос нелеп, действительно нелеп и исполнен хулы, но подобен их вопросу. Ибо что ни скажут они, все это исполнено всякого нечестия. Если же богохульно и весьма нечестиво предлагать такие вопросы о Боге, то так же богохульно подобным образом спрашивать и о Слове Его.

Впрочем, чтобы не дать места такому их неразумному и бессмысленному вопросу, необходимо отвечать так: Бог есть вечно сущий, а потому, поелику всегда есть Отец, то вечно есть и Его Сияние, то есть Его Слово. И еще: сущий Бог от Себя имеет и сущее Слово, и Слово не после явилось как не существовавшее прежде, и Отец никогда не был без Слова. Дерзость против Сына влечет за собою хулу на Отца, как будто Он отвне измыслил Себе Премудрость, Слово, Сына. Ибо как скоро наименуешь что - либо из сего, по сказанному, означаешь тем Рождение от Отца, почему такой их вопрос несостоятелен, и это справедливо. Ибо, отрицая Слово, не имеют разума и в вопросе. Как если бы кто, видя солнце, стал спрашивать о его сиянии и сказал: сущее солнце несуществующее или уже существующее произвело сияние, то о подобном человеке подумают, что не имеет он здравого смысла, но обезумел, потому что представляет себе вне света существующим то, что всецело от света, и спрашивает о сем: в такое ли время, где, когда, сотворено ли оно? Так, рассуждающий подобным образом и предлагающий такие вопросы о Сыне и об Отце тем паче обнаруживает в себе еще большее безумие, потому что Слово, сущее от Отца, привводит в Него совне и, Рождение по естеству представляя себе произведением, говорит: не было, пока не рождено. Впрочем, пусть услышат на этот вопрос, что сущий Отец сотворил сущего Сына. Ибо "Слово плоть бысть" (Ин. 1, 14), и Его, сущего Сына Божия, при скончании веков сотворил и сыном человеческим; разве только согласно с Самосатским станут утверждать, что и Сына не было, пока не сделался человеком. На первый их вопрос достаточно от нас и сего.

26) Но и вы, ариане, помня собственные ваши речения, скажите: Сущий в не сущем ли имел потребность при создании вселенной или потребен был Ему сущий? Вы сказали: из не сущего уготовал себе орудие, Сына, чтобы Им творить всё. Посему что превосходнее? Имеющее потребность или удовлетворяющее потребности? Или то и другое восполняет взаимные друг друга недостатки? Ибо, утверждая подобное сему, показываете более немощь уготовлявшего, а именно, что один Он не имел сил создать вселенную, но измышляет Себе орудие совне, как древодел или кораблестроитель какой, не имеющий возможности сработать что-нибудь без топора и пилы. Поэтому что сего нечестивее? И должно ли вообще останавливаться на этом как на чем - то трудном, когда сказанное нами прежде достаточно показывает, что представляемое ими есть одна мечта?

Что же касается до другого их очень неискусного и неразумного вопроса, какой предлагают они женщинам, то и на него не надлежало бы также отвечать более того, что сказано уже нами выше, а именно, что Рождение от Бога не должно измерять человеческою природою. Однако же, чтобы и в этом признали они себя виновными, хорошо будет встретить их опять у них же заимствованным вопросом. Вообще, если родителей спрашивают о сыне, то пусть рассудят, откуда у них рожденное чадо. Если родитель не имел сына, пока не родил, то, когда уже имеет, не совне и не как чуждого имеет, но от себя, как собственность своей сущности и сходный с собою образ, почему сын виден в отце и отец усматривается в сыне. Поэтому если из человеческих примеров заимствуют они понятие о времени рождающих, то почему же из тех же примеров не заимствуют мысли о естественной связи детей с родителями и о принадлежности одних другим, но, как змеи, собирают с земли только годное для яда? Им, спрашивая родителей и говоря, не имел ты сына, пока не родил, должно было присовокупить и сказать: а ежели есть у тебя сын, то ужели покупаешь его со стороны, как дом или иное какое имущество? И отец ответит тебе: "Сын - не со стороны, но из меня; что отвне, то составляет мое имущество, и оно от одного переходит к другому, а сын - от меня, собственность моей сущности, мне подобен, и не от другого во мне произошел, но рожден мною. Поэтому в нем весь я, сам пребывая тем, что есмь". Так бывает в действительности, и хотя родитель отличается по времени, как человек и сам происшедший во времени, но он имел бы всегда соприсущим себе свое чадо, если бы природа не положила преграды и не воспрепятствовала возможности. Ибо и Левий был уже в чреслах прадеда, прежде нежели родился он и родил его дед. Посему, когда человек приходит в надлежащий возраст и природа дает ему возможность, тогда по устранении естественных препятствий и вскоре делается он отцом происходящего от него сына.

27) Итак, если спрашивали родителей о детях и знали, что естественные дети происходят не совне, но от родителей, то пусть исповедуют и о Слове Божием, что Оно всецело от Отца. А спрашивая о времени, пусть наименуют и препятствующее Богу. Ибо тем самым, о чем спрашивали, как бы в насмешку, надлежит обличить нечествующих. Посему пусть скажут, служит что препятствием Богу всегда быть Отцом Сына. Ибо признано уже, что есть рождаемое от Отца. А чтобы рассуждающие подобным образом о Боге совершенно признали себя виновными, для этого, как спрашивали женщин о времени, пусть доспрашиваются также у солнца о его сиянии или у источника об источаемом из него и узнают, что сияние и струя, хотя суть порождения, но всегда находятся с теми, от кого происходят. Если же и такие родители в отношении к детям имеют то, чтобы им быть таким и по естеству и всегда, то почему же, предполагая Бога чем-то меньшим вещей сотворенных, не выскажут яснее своего нечестия? Если же не осмелятся сказать этого явно и исповедуют о Сыне, что Он - не совне, но от Отца и по естеству Его рождение, притом же ничто не служит препятствием Богу (Бог - не то, что человек, Он больше и солнца, паче же Бог солнца), то явно, что от Бога и всегда соприсуще Отцу Слово, Которым Отец все не сущее привел в бытие. Посему, что Сын не из не сущего, но вечен и от Отца, это показывает само дело. А вопрос еретиков, предлагаемый родителям, обличает их злонамеренность. Ибо видели, что сообразно с естеством, наконец, посрамлены они и в том, что касается до времени.

28) А что Божия рождения не должно применять к человеческой природе и думать, что Сын Божий есть часть Бога или что вообще рождение означает некоторое страдание, об этом предварительно говорили мы выше. И теперь повторяем то же: Бог - не то, что человек. Люди рождают страдательно, по природе будучи преходящими и ожидая времени по немощи естества своего, о Боге же сказать этого невозможно. Бог не из частей слагается, но, будучи бесстрастен и прост, бесстрастно и неделимо Он Отец Сыну. И этому опять имеем сильное свидетельство и доказательство в Божественных Писаниях. Ибо Слово Божие есть Сын Божий, и Сын есть Отчее Слово и Отчая Премудрость. А Слово и Премудрость - не тварь и не часть того, чье оно Слово, и не рождение, сопровождаемое страданием. Писание, сочетая то и другое, наименовало Сыном и этим благовествует об истинном по естеству рождении от сущности, а чтобы рождения сего не предположил кто человеческим, и означая опять сущность Сына, говорит, что Он есть Слово, и Премудрость, и Сияние. Ибо из сего заключаем и о бесстрастии, о вечности и о боголепии рождения. Ибо какое страдание и какая часть Отца Его Слово, Премудрость и Сияние? И это можно дознать и им несмысленным. Ибо как спрашивали жен о сыне, так пусть мужам предложат вопрос о слове и узнают, что не страдание их и не часть ума их - произносимое ими слово. Если же таково слово у людей, которые удобостраждущи и слагаются из частей, то почему в бесплотном и неделимом на части Боге представляют себе страдание и части, чтобы, убоявшись по - видимому такого представления, отрицать им истинное по естеству рождение Сына? И как выше достаточно уже было доказано, что рождение от Бога не есть страдание, так теперь в особенности доказывается, что Слово рождается без страдания. Но пусть услышат то же и о Премудрости. Бог - не то, что человек, и в сем да не представляют о Нем чего-либо человеческого. Люди сотворены также удобоприемлющими и мудрость, но Бог ни от кого не приобщается мудрости, Он Сам есть Отец Своей Премудрости, и причастники Ее обыкновенно именуются мудрыми. И сама Премудрость есть не страдание, не часть, но собственное рождение Отца. Посему Бог - всегда Отец, и не впоследствии привзошло это наименование: "Отец", в каком случае можно было бы почитать Бога изменяемым. Ибо если прекрасно Богу быть Отцом, то не всегда было бы в Нем прекрасное.

29) Но вот говорят: "Бог всегда есть Создатель, и не впоследствии привзошла в Него зиждительная сила. Но поелику Он Создатель, то ужели посему и твари вечны, и непозволительно о них сказать: их не было, пока не сотворены?" О, бессмысленные ариане! В чем подобны между собою Сын и тварь, чтобы одно и то же говорить вам и об Отце, и о создателях? Почему остаются они в своем невежестве, когда в предыдущем показано было столько различия между Рождением и тварью? Посему опять должно повторить то же: тварь, как было уже говорено, вне Творящего, а Сын есть собственное рождение сущности. Посему нет необходимости твари быть всегда. Когда хочет Создатель, тогда и производит. Но рождение не подлежит изволению, а напротив того, есть собственность сущности. Можно и быть, и именоваться Творцом, когда и нет произведений, но невозможно ни назваться, ни быть Отцом, когда нет Сына.

Но если с пытливостью спросят, почему же Бог, всегда имея силу творить, не всегда творит, то и этот дерзкий вопрос свойствен только безумным. "Кто бо разуме ум Господень? Или кто советник Ему бысть?" (Римл. 11, 34). "Еда речет здание скудельнику: почто мя сотворил еси тако?" (Римл. 9, 20). Но чтобы не оставаться нам в молчании, имея у себя хотя и слабый довод, то пусть выслушают. Если Богу и всегда возможно творить, то твари не могли быть вечными, потому что они из ничего, и их не было, пока не сотворены. А то, чего не было, пока не сотворено, как могло сопребывать с вечно сущим Богом? Посему Бог, имея в виду полезное для тварей, когда увидел, что они, будучи сотворенными, могут пребывать, тогда и сотворил всё. И как мог Он и в самом начале при Адаме, или при Ное, или при Моисее послать Слово Свое, но послал только при скончании веков, потому что усмотрел это полезным для всей твари, так создал и тварей, когда восхотел и когда им было это полезно. А Сын, будучи не произведением, но собственностью Отчей сущности, всегда пребывает. И поелику всегда существует Отец, то всегда должно быть и тому, что собственно принадлежит сущности Его, то есть Его Слову и Премудрости. Твари, хотя бы еще и не существовали, не умалили бы Творца, потому что имеет Он силу создать, когда хочет. А если бы не всегда было с Отцом Рождение Отчее, то это было бы уже умалением совершенства Отчей сущности. Посему, когда восхотел Бог, тогда и созданы твари Словом Его, а Сын всегда есть собственное рождение Отчей сущности.

30) Как радует это верующих, так печалит еретиков, которые видят, что рушится их ересь. Ибо и этот опять вопрос их, выражаемый так: одно ли несозданное или несозданных два, - показывает в них ум неправый, но опасный и полный хитрости. Не к чести Отца предлагают они этот вопрос, но к бесчестию Слова. И если кто, не зная их коварства, даст ответ: несозданное одно, - тотчас изблевывают яд свой, говоря: "Следовательно, Сын - из числа созданных, и хорошо сказали мы, что Его не было, пока не рожден". Всё смешивают и приводят в беспорядок, чтобы только отдалить Слово от Отца и Создателя всяческих сопричислить к тварям. Посему, во - первых, достойны осуждения за то, что, порицая епископов, сошедшихся в Никее, за употребленные ими речения, взятые не из Писания, впрочем, не хульные, но служащие к низложению их нечестия, сами впали в ту же вину и произносят слова, не из Писания взятые, измышляют поругания Господу, не зная, ни что говорят, ни что подтверждают. По крайней мере, пусть спросят язычников, у которых выслушали это речение (потому что их это изобретение, а не Писанию принадлежит), и узнав, какие значения имеет речение, увидят, что если о чем говорят, то не умеют хорошо о том спросить. А я доведался ради них, что несозданным называется то, что еще не сделалось, но может сделаться, например, дерево еще не сделалось, но может сделаться ладьей. И несозданным также называется, что не сделалось и не может никогда сделаться, например, треугольник - четырехугольником и четное число - нечетным. Ибо треугольник никогда не был и никогда не будет четырехугольником и четное число никогда не было и никогда не будет нечетным. И еще несозданным называется то, что существует, но ни от кого не произошло и, вообще, никого не имеет своим отцом. А коварный софист Астерий, защитник этой ереси, присовокупляет, говоря в своем сочинении: "Несозданное есть то, что не сотворено, но всегда существует". Посему надлежало им предлагать вопрос, определив предварительно, в каком значении разумеют слово: "несозданный", чтобы и спрашиваемый отвечал правильно.

31) Если же думают, что хорошо предлагают вопрос, сказав, одно ли несозданное или несозданных два, то пусть прежде услышат, как невежды, что несозданных много и что несозданное есть ничто, и вещей, которые могут произойти, много, а что не может произойти, то, по сказанному, ничто.

Если же и Астерий хочет, чтобы не тварь, но всегда сущее было несозданным, и они предлагают вопрос, то пусть не раз, но многократно выслушают, что в таком смысле и Сын наименуется несозданным, потому что Он не тварь и не произведение, но вечно присущ Отцу, как уже и доказано, хотя они не раз от сего отказывались, только бы сказать против Господа: Он из ничего, и Его не было, пока не рожден. Посему, если лишась во всем опоры, захотят уже предложить вопрос, разумея под несозданным то, что существует, но никем не рождено и не имеет у себя отца, то пусть слышат, что и у нас в таком значении один и единственный несозданный Отец, и услышав это, ничего больше не приобретут себе, потому что именование Бога несозданным в этом смысле не доказывает, что Сын сотворен, так как из предыдущих доказательств ясно видно, что Слово таково же, каков и Родивший Его. Итак, если Бог не создан, то не создан и Образ Несозданного, а Его есть рождение, то есть Его Слово и Премудрость. Ибо какое сходство созданного с Несозданным? И не поленимся повторить опять то же. Если хотят, чтобы созданное подобно было Несозданному, чтобы взирающий на одно видел другое, то недолго уже им сказать, что Несозданное есть образ и тварей, так все уже у них перемешано: созданные вещи уравниваются Несозданному, испровергается Несозданное, потому что измеряется тварями, только бы Сына низвести им в ряд тварей.

32) Но думаю, что и они не захотят еще сказать сего, если послушаются софиста Астерия. Ибо он, хотя старается защитить арианскую ересь и говорит, что несозданное одно, однако же, вопреки им утверждает, что и Премудрость Божия несозданна и безначальна. Вот часть написанного им: "Не сказал блаженный Павел, что проповедует Христа, сию Божию силу и сию Божию Премудрость, не говорит без этого присовокупления, - "Божию силу и Божию премудрость" (1Кор. 1, 24) проповедуя тем, что есть иная собственная сила Самого Бога, Ему врожденная и несозданно соприсущая". И немного после говорит еще: "Хотя вечная Его сила и Премудрость, которая по доводам истины оказывается безначальною и несозданною, без сомнения, может быть одна и та же". Хотя, нехорошо уразумев апостольское изречение, и признал он две премудрости, однако же, назвав несозданною соприсущую Богу премудрость, выразил то, что несозданное не одно, но есть при нем и другое несозданное, потому что соприсущее не себе соприсуще, но другому. Посему или пусть, послушавшись Астерия, не спрашивают больше: одно ли несозданное или их два, чтобы сомнением своим не вступить в борьбу с Астерием; или, если противятся и ему, то пусть не опираются на его книгу, чтобы, угрызая друг друга, не истребить им себя взаимно.

Это пусть будет кратко сказано их невежеству, а на коварное их произволение в состоянии ли кто сказать, что - либо достаточное? И кто по справедливости не возненавидит их за такое беснование? Поелику не имеют уже свободы сказать: Сын из не сущего и не был, пока не рожден, то придумали себе речение: "несозданный", чтобы перед людьми простодушными, называя Сына созданным, обозначать этим опять те же самые положения: из не сущего и никогда не был. Ибо ими означаются вещи созданные и твари.

33) Если бы твердо стояли они в том, что говорят, то им надлежало бы держаться сего и не мешать своих мыслей, извращая их многоразлично. Но они не хотят этого, думая, что не трудно будет всего достигнуть, если оградятся словом: "несозданный", прикрывая им ересь свою. Ибо и само это речение имеет значение не в отношении к Сыну, какую мысль они рассевают, но в отношении к вещам сотворенным. Подобное сему можно видеть в словах: Вседержитель и Господь сил. Ибо если Отец над всем державствует и господствует чрез Слово, и в царстве Отца царствует Сын, и имеет над всем державу, как Слово и как Образ Отца, то явно, что здесь Сын не причисляется ко всем тварям, и не в отношении к Нему именуется Бог Вседержителем и Господом, а в отношении к тому, что сотворено Сыном и над чем Бог державствует и господствует чрез Слово. И именование: "несозданный" имеет значение в отношении не к Сыну, но к тому, что сотворено Сыном. И справедливо употребляется оно о Боге, потому что Бог не то, что существа созданные, но Он есть их Творец и Создатель чрез Сына. Но как имя: "несозданный" имеет значение в отношении к существам созданным, так имя Отец указывает на Сына. И кто именует Бога Творцом, Создателем и Несозданным, тот имеет в виду и представляет себе твари и существа созданные, а кто называет Бога Отцом, тот с этим вместе умопредставляет и видит Сына. Посему - то иной подивится упорству их в нечестии, потому что, хотя имя: "несозданный", по сказанному, имеет хороший смысл и может быть употребляемо благочестиво, но они по своей ереси произносят его к бесчестию Сына, не не зная того, что кто чтит Сына, тот чтит Отца, а кто бесчестит Сына, тот бесчестит Отца (Ин. 5, 23).

Если бы у них было попечение о прославлении и чествовании Отца, то им (что было бы и лучше, и выше) надлежало бы паче признавать и именовать Бога Отцом, нежели давать Ему то наименование. Ибо называя Бога несозданным от произведенных Им дел, как сказано, именуют Его только Творцом и Создателем, думая, что из этого имени могут в угодность свою и Слову дать имя твари. А кто называет Бога Отцом, тот дает Ему это именование от Сына, не не зная, что, поелику есть Сын, то и сотворенное создано необходимо Сыном. И они, именуя Бога несозданным, дают Ему имя только от дел, а сами так же не знают Сына, как и язычники. А кто называет Бога Отцом, тот дает Ему это именование от Слова; познавая же Слово, познает в Слове Создателя и разумеет, что Им "вся быша" (Ин. 1, 3).

34) Посему не благочестивее ли и не согласнее ли с истиною дать имя Богу от Сына и назвать Его Отцом, нежели именовать Его от одних дел и называть несозданным? Ибо это последнее наименование, как я сказал, указывает только на каждое в отдельности и на все вообще дела, по воле Божией сотворенные Словом. А имя Отец получает значение только от Сына и Им ограничивается. Но сколько Слово превосходит сотворенные вещи, столько и еще в большей мере название Бога Отцом будет превосходнее названия несозданным. И как последнее именование взято не из Писания, подозрительно и имеет различные значения, почему спрашиваемый о нем носится мыслью туда и сюда, так имя Отец просто, употребительно в Писании, гораздо вернее и указывает только на Сына. И слово: "несозданный" изобретено язычниками, не знающими Сына; имя же: "Отец" познано от Господа нашего и Им даровано. Ибо Сам, ведая, Чей Он Сын, сказал: "Аз во Отце, и Отец во Мне есть" (Ин. 14, 10), и: "видевый Мене, виде Отца" (Ин. 14, 9), и: "Аз и Отец едино есма" (Ин. 10, 30). И нигде не видно, чтобы назвал Он Отца несозданным, но и научая нас молиться, не сказал: когда молитесь, говорите: Боже несозданный, а напротив того, говорит: "егда молитеся, глаголите: Отче наш, Иже на небесех" (Лк. 11, 2). И к сему восхотел направить главнейшее в нашей вере, повелев креститься нам не во имя несозданного и созданного, не во имя Творца и твари, но во имя Отца и Сына и Святого Духа. Так тайноводствуемые и мы, твари, наконец, всыновляемся Богу и, произнося имя Отца, познаем из этого имени и сущее в самом Отце Слово. Итак, доказано, что напрасно их предприятие ввести речение: "несозданный" и не имеет иного основания, кроме их произвола.

35) А что касается до предлагаемого ими вопроса, изменяемо ли Слово, то напрасно и входить об этом в исследование. Ибо достаточно выписать мне только их изречения, чтобы показать дерзость их нечестия. Пустословят же они, предлагая в виде вопросов следующее: "Свободен ли Сын или нет? По произволению ли, вследствие свободы добр и, если захочет, может измениться, имея изменяемую природу, или, как камень и дерево, не имеет свободного произволения подвигнуться и склониться на ту и другую сторону"? Их ереси не чуждо так и говорить, и думать. Ибо однажды вообразив себе Бога из не сущего и сотворенного Сына, вследствие этого собрали и подобные речения, как приличные твари. Но поелику, препираясь с держащимися церковного учения и слыша от них об истинном и едином Отчем Слове, еретики отваживаются говорить о Нем подобное сему, то видал ли кто учение более этого мерзкое? Кто, слыша только это, хотя и может оспорить их, не возмутится, не заградит слуха, приводимый в изумление новыми речениями, какие произносят они и какие сам он слышит, речениями, которые сами в себе и при самом произношении исполнены хулы?

Если Слово изменяемо и может приходить в различные состояния, то на чем Оно остановится, какой будет конец Его возрастания? Или как изменяемый может быть подобен Неизменяемому? Как видевший изменяемого помыслит о себе, что видел Неизменяемого? И в какое состояние должно придти Ему, чтобы можно было видеть в Нем Отца? Ибо явно, что не всегда человек увидит в Нем Отца, потому что Сын непрестанно изменяется и имеет естество не пребывающее в одном состоянии. Отец неизменяем, не бывает в разных состояниях, ибо всегда одинаков, всегда один и тот же. Если же Сын, по мнению их, изменяем и не всегда тот же, но по естеству непрестанно бывает в новом состоянии, то как же Он в таком положении может быть образом Отца, не имея в Себе подобия неизменяемости? И вообще, как Он пребывает в Отце, имея колеблющееся произволение? А может быть, как изменяемый и со дня на день преуспевающий и доныне еще Он несовершенен?

Но да погибнет такое безумие ариан, да воссияет же истина, и да обнаружится их неразумие! Ибо как будет несовершенным равный Богу? Или как будет изменяемым Тот, кто едино есть с Отцом, кто есть собственный Сын Его сущности? Поелику неизменяема Отчая сущность, то неизменяемо будет и собственное ее Рождение. Если же это так и лживо приписывают они изменяемость Слову, то пусть узнают, к какой опасности ведет их слово. От плода познается древо, посему и видевший Сына видел Отца, и познание Сына есть познание Отца.

36) Посему неизменяем будет Образ неизменяемого Бога. Ибо "Иисус Христос вчера и днесь Тойже, и во веки" (Евр. 13, 8). И Давид, воспевая о Нем, говорит: "В началах Ты, Господи, землю основал еси, и дела руку Твоею суть небеса. Та погибнут, Ты же пребываеши: и вся яко риза обетшают, и яко одежду свиеши я, и изменятся. Ты же тойжде еси, и лета Твоя не оскудеют" (Пс. 101, 26-28). И Сам Господь говорит о Себе чрез пророка: "видите, видите, яко Аз есмь" (Втор. 32, 39), "и не изменяюся" (Мал. 3, 6). Хотя может иной сказать, что это должно разуметь об Отце, однако же прилично сказать это о Себе и Сыну, особенно потому, что, сделавшись человеком, показывает Он Свое тождество и Свою неизменяемость тем, которые думают, что, приняв плоть, Он изменился и стал чем - то иным. Святые же, а тем паче Господь, более достойны веры, нежели зломыслие нечестивых. Ибо и в приведенном месте из песнопения Писание, разумея под небом и землею все созданное и всякую тварь и естество их называя изменяемым и превратным, Сына же исключая из сего, показывает тем, что Он вовсе не сотворен, а паче Им изменяется все иное, и научает также, что Он не изменяется, говоря: "Ты же тойжде еси, и лета Твоя не оскудеют" (Пс. 101, 28).

Это и справедливо. Ибо существа сотворенные, происходя из ничего, и не существовавшие, пока не были сотворены, потому что из ничего приходят в бытие, - имеют изменяемую природу, а Сын сей от Отца и собственно принадлежащий Его сущности, неизменяем и непреложен, как и Сам Отец. Ибо невозможно сказать, что от неизменяемой Сущности рождается изменяемое Слово и изменяемая Премудрость. Ибо почему уже и Слово, если изменяем? И почему уже Премудрость, если подлежит переменам? Разве хотят, чтобы это было как бы случайным в сущности, как в неделимом каком существе бывает случайно какое - либо предрасположение и способность к добродетели, и это - то названо Словом и Сыном и Премудростию, почему может быть и отнято у сего существа и придано ему. Они нередко высказывали подобные умствования, но это вера не христианская. Это не показывает, что есть истинно Божие Слово и истинно Божий Сын, что Премудрость есть истинная Премудрость. Ибо изменяемое, преходящее разные состояния и не пребывающее в одном и том же, как может быть истинным? А Господь говорит о Себе: "Аз есмь... истина"(Ин. 14, 6). Если же Господь сам о Себе говорит сие и показывает Свою неизменяемость, и святые, тому же научившись, свидетельствуют о сем, да и по самому понятию о Боге признается сие благочестным, то откуда заняв, придумали это нечестивые? Следовательно, из сердца, как из зараженного члена, изблевали они это.

37) Но поелику в защиту свою выставляют они Божественные словеса и усиливаются толковать их по собственному разумению, то необходимо в такой мере отвечать им, чтобы защитить места Писания и показать, что в них заключается правый смысл, еретики же худо разумеют эти изречения. И так говорят, что апостолом написано: "темже и Бог Его превознесе, и дарова Ему имя, еже паче всякаго имене: да о имени Иисусове всяко колено поклонится небесных и земных и преисподних" (Филип. 2, 9, 10), и Давидом: "сего ради помаза Тя, Боже, Бог Твой елеем радости паче причастник Твоих" (Пс. 44, 8). Потом прибавляют, как будто сказывая что-то мудрое: если "сего ради" вознесен и приял благодать, "сего ради" помазан, то получил награду за свое произволение. А если действовал по произволению, то, без сомнения, изменяем по естеству. И это не только говорить, но и написать осмелились Евсевий и Арий, а последователи их не ленятся провозглашать это среди торжищ, не примечая, какое безумие заключается в словах их. Ибо, если в награду за свое произволение получил то, что имеет, и не имел бы этого, если бы не привел в действие требуемого, то, получив это за добродетель и усовершение, поэтому уже справедливо назван и Сыном и Богом, но не есть истинный Сын. Что происходит от кого-либо по естеству, то есть истинное рождение. Таков был Исаак у Авраама и Иосиф у Иакова. Таково сияние у солнца. А называемые сынами за добродетель и по благодати имеют вместо естества только благодать, вследствие приятия сего имени, и инаковы с тем, что им дано. Таковы люди, по причастию приявшие Духа, о которых и сказал Бог: "сыны родих и возвысих, тии же отвергошася Мене" (Ис. 1, 2), конечно, потому что не были сынами по естеству. И как скоро изменились, отнят у них Дух, и они отвержены, но кающихся снова их приимет и, дав им свет, опять наречет сынами Бог, вначале даровавший им благодать сию. 38) Посему, если в таком же смысле говорят о Спасителе, то окажется, что Он не истинный Бог, не истинный Сын, не подобен Отцу и совершенно не имеет Бога Отцом Своим по самой сущности, имеет же только по данной Ему благодати, а по сущности имеет Бога Творцом Своего бытия, подобно как и все твари. А если Он таков, как утверждают еретики, то откроется еще, что и вначале не имел Он имени Сына, если только получил его в награду за свои дела и преуспеяние, и именно не за иное, но за то, какое показал, когда сделался человеком и принял "зрак раба". Ибо тогда, как стал "послушлив даже до смерти", сказуется о Нем, что Он превознесен и получил благодать, то есть имя, "да о имени Иисусове поклонится всяко колено" (Флп. 2, 7, 8, 10). Чем же был Он прежде, если теперь вознесен, теперь начал быть достопоклоняемым, теперь назван Сыном, когда сделался человеком? Видно, что нимало не усовершил Он плоть, а паче Сам усовершен плотью, если, по их зломысленному учению, тогда вознесен и наречен Сыном, когда стал человеком. Итак, чем же Он был прежде сего? Опять настоит необходимость спросить их об этом, чтобы виден был и конец их нечестия. Если Господь есть Бог, Сын, Слово, но не был сим, пока не стал человеком, то или был чем - либо иным, отличным от сего и впоследствии за добродетель сделался причастником сего, как говорили уже мы, или необходимо сказать им другое (что да обратится на главы их!), а именно, что прежде сего Он и не был и по естеству совершенно есть человек, а не что - либо большее. Но это не церковное учение, а мудрование Самосатского и нынешних иудеев. Почему же они, мудрствуя по - иудейски, и не обрезываются, как иудеи, но лицемерно прикрываются христианством и ведут с ним борьбу?

Если Сын не был или хотя бы и был, но усовершился впоследствии, то как же "вся Тем быша" (Ин. 1, 3)? И как же о Нем, если несовершенен Он, радовался Отец? Да и сам Он, если ныне только усовершился, как прежде сего "веселился пред лицем" Отца (Притч. 8, 30)? Если по смерти уже приял Он достопоклоняемость, то как же видим, что Авраам поклоняется Ему в куще и Моисей - в купине? Как Даниил видел, что "тмы тем и тысящи тысящ служаху Ему" (Дан. 7, 10)? Если по словам еретиков ныне Он усовершился, то почему же, упоминая о Своей еще прежде мира премирной славе, Сам Сын сказал: "прослави Мя Ты, Отче... славою юже имех у Тебе прежде мир не бысть"(Ин. 17, 5)? Если ныне вознесен, по их мнению, то почему же прежде сего "преклони небеса и сниде", и еще: "даде Вышний глас Свой" (Пс. 17, 10, 14)? Следовательно, если Сын и прежде сотворения мира имел славу, и был Господом славы и Вышним, и сошел с неба, и всегда был достопоклоняем, то не усовершился Он, сошедши, а паче Сам усовершил имеющих нужду в усовершении. А если снисшел для усовершения других, то не в награду приял именование Сына и Бога, а паче Сам всыновил нас Отцу и обожил человеков, став Сам человеком.

39) Не человеком быв прежде, впоследствии стал Богом, но Бог сый, впоследствии стал человеком, чтобы нас обожить. Ибо если, когда стал человеком, тогда назван Сыном и Богом, а прежде нежели стал Он человеком, Бог древние народы называл сынами и Моисея поставил богом фараону, и о многих богах Писание говорит: "Бог ста в сонме богов" (Пс. 81, 1), то явно, что после сих назван Он Сыном и Богом. Посему как же "всяческая Тем... и Той... прежде всех"? Или почему "перворожден" Он "всея твари" (Колос. 1, 15-17), имея прежде Себя нареченных сынами и богами? Почему же первые причастники не причастники Слова? Неистинно мнение сие, оно есть изобретение иудействующих ныне. Как вообще мог бы кто - либо признавать Бога Отцом? Ибо невозможно было бы сыноположение без истинного Сына, потому что Сам Сын говорит: "никтоже знает Отца, токмо Сын, и емуже аще волит Сын открыти" (Мф.  11, 27). И как возможно было бы обожение без Слова и прежде Слова, когда Сам говорит братиям этих еретиков - иудеям: "аще оных рече богов, к ним же слово Божие бысть" (Ин. 10, 35)? А если все те, которые наименованы были сынами и богами на земле и на небесах всыновлены и обожены Словом, Слово же есть Сам Сын, то явно, что всё - Им, а Он - прежде всех, лучше же сказать, Он только - истинный Сын и единый истинный Бог от истинного Бога, не в награду за добродетель приявший сие и не чем - либо иным бывший, но естеством по сущности сущий Сын и Бог, потому что Он есть рождение Отчей сущности. И посему никакого нет сомнения, и в подобие неизменяемому Отцу неизменяемо и Слово.

40) Доселе, основываясь на самих понятиях о Сыне, сколько дал нам Господь, отражали мы неразумные их вымыслы. Но хорошо будет предложить уже и Божественные словеса, чтобы еще в большей силе были доказаны неизменяемость Сына, непреложное в Нем Отчее естество, а также и зломудрие еретиков. Так, апостол, пиша к Филиппийцам, говорит: "Сие да мудрствуется в вас, еже и во Христе Иисусе, Иже во образе Божии сый; не восхищением непщева быти равен Богу: но Себе умалил, зрак раба приим, в подобии человечестем быв, и образом обретеся якоже человек: смирил Себе, послушлив быв даже до смерти, смерти же крестныя. Темже и Бог Его превознесе, и дарова Ему имя, еже паче всякаго имене, да о имени Иисусове всяко колено поклонится небесных и земных и преисподних, и всяк язык исповесть, яко Господь Иисус Христос в славу Бога Отца" (Филип. 2, 5-11). Что может быть яснее и убедительнее этого? Не с низшей начав степени, сделался более совершенным, а напротив того, будучи Богом, принял "зрак раба", и этим принятием не усовершился, но "смирил Себе". Посему где же в этом награда за добродетель? Или какое преуспеяние и усовершение в уничижении? Если Он, Бог сый, стал человеком, и о Снисшедшем с высоты сказуется, что Он возносится, то куда же возноситься Богу? Поелику Бог есть Вышний, то явно опять, что и Слову сего Бога необходимо быть Вышним. Посему куда же более возноситься Тому, кто в Отце и во всем подобен Отцу? Следовательно, не имеет Он нужды ни в каком приращении и не таков, каким предполагают Его ариане. Ибо если снизошло Слово для возношения Своего, и таков смысл Писания, то какая вообще была потребность смирить Себя, чтобы домогаться о приятии того, что имело уже Слово? Да и какую благодать приял Податель благодати? Или как приял достопоклоняемое имя, кому всегда поклонялись о имени Его. И прежде нежели делается человеком, святые призывают: "Боже, во имя Твое спаси мя" (Пс. 53, 3), и еще "сии на колесницах, и сии на конех: мы же во имя Господа Бога нашего возвеличимся" (Пс. 19, 6, 8). Так поклонялись Ему патриархи, да и об ангелах написано: "и да поклонятся Ему вси Ангели Божии" (Евр. 1, 6).

41) Если же, как Давид воспевает в семьдесят первом псалме, имя Его пребывает прежде солнца и прежде луны в роды родов (Пс. 71, 5), то каким образом приял то, что имел всегда, даже прежде нежели приял это ныне? Или каким образом возносится, когда Он есть Вышний, прежде нежели был вознесен? Или как приял достопоклоняемость Он и прежде, нежели приемлет это ныне, всегда достопоклоняемый?

Это не прикровенное слово, но Божия тайна. "В начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово" (Ин. 1, 1). Но ради нас впоследствии "Слово плоть бысть" (Ин. 1, 14). И теперь сказанное "превознесе" - означает не то, что возносится сущность Слова, потому что она всегда была и есть равна Богу. Напротив того, это есть вознесение человечества. Не прежде это сказано, но когда уже "Слово плоть бысть", чтобы ясно было, что слова "смирил" и "превознесе" сказуются о человеческом естестве. Ибо чему свойственно смирение, то может быть и возносимо. И если вследствие принятия плоти написано "смирил", то явно, что к плоти же относится слово "превознесе". В этом имел и потребность человек по смирению плоти и смерти. Поелику Слово, будучи образом Отца и бессмертным, прияло зрак раба и ради нас как человек во плоти Своей претерпело смерть, чтобы таким образом за нас через смерть привести Себя Отцу, то и сказуется о Нем, что ради нас и за нас вознесено как человек, чтобы как смертью Его все мы умерли во Христе, так о Самом же Христе были мы опять и превознесены, будучи воздвигнуты из мертвых и входя на небеса, "идеже предтеча о нас вниде Иисус" (Евр. 6, 20), "не в противообразная истинных, но в самое небо, ныне да явится лицу Божию о нас" (Евр. 9, 24). Если же ныне за нас вошел Христос в самое небо, хотя и прежде сего навсегда Он Господь и Зиждитель небес, то посему написано, что за нас и вознесен ныне. И как Он, "святяй" всех, говорит опять Отцу, что святит Себя за нас (Ин. 17, 19), не для того, чтобы Слову стать святым, но чтобы Ему освятить в Себе всех нас, так разумей и сказуемое теперь "превознесе Его": не для того превознесе, чтобы Ему вознестись (ибо Он есть Вышний), но чтобы стать Ему правдою за нас, и нам вознестись в Нем и войти в небесные врата, которые Он же опять отверз за нас при возглашении предшествующих: "возмите врата князи ваша, и возмитеся врата вечная, и внидет Царь славы" (Пс. 23, 9). Ибо и здесь врата были заключены не Ему - Господу и Творцу всяческих, но это написано ради нас, которым заключена райская дверь. Посему как по человечеству, по причине плоти, которую понес на Себе, сказуется о Нем "возмите врата", и как о входящем человеке "внидет", так опять по Божеству, потому что Слово есть Бог, сказуется о Нем: "Той есть Господь и Царь славы". О таковом же, в нас совершающемся вознесении предвозвестил Дух, в восемьдесят восьмом псалме говоря: "и правдою Твоею вознесутся: яко похвала силы их Ты еси"(Пс. 88, 17, 18). Если же Сын есть правда, то не Он имеет нужду в вознесении, но мы возносимся правдою, то есть Им.

42) И сие: "дарова Ему" написано не ради Самого Слова, потому что опять, прежде нежели содеялось Оно человеком, поклонялись Ему, как сказано, и ангелы, и вся тварь по единству свойств с Отцом, но и это опять написано ради нас и за нас. Как Христос умер и вознесен яко человек, так о Нем яко о человеке сказуется, что приемлет то, что всегда имел Он как Бог, чтобы и на нас простерлась таковая дарованная благодать. Ибо Слово, приняв тело, не умалилось до того, чтобы возыметь нужду в приятии благодати, но обожило паче и то, во что облеклось, и в большей мере даровало сие человеческому роду. Как будучи Словом и в образе Божий сый, Сын всегда достопоклоняем, так Он же стал человеком и наречен Иисусом, но, тем не менее, вся тварь - под ногами Его и о имени сем преклоняет пред Ним колена и исповедует, что Слово стало плотью и смерть претерпело во плоти, совершилось же это не к бесславию Божества, но в "славу Бога Отца" (Флп. 2, 11). А слава Отца в том, что человек созданный и погибший обретен, умерщвленный оживотворен и сделался Божиим храмом. Поелику и небесные силы, ангелы и архангелы как всегда поклоняются Ему, так и ныне поклоняются Господу о имени Иисусове, то нам принадлежит сия благодать и наше это превознесение, что Сын Божий, и сделавшись человеком, достопоклоняем, и не удивятся небесные Силы, видя, как все мы, "стелесники Его" (Ефес. 3, 6), вводимся в их область. Но не совершилось бы это иначе, если бы во "образе Божий Сый" приял "зрак раба", и не "смирил Себе" (Флп. 2, 6, 7, 8), попустив телу приять даже смерть.

43) Итак, что по мнению людей ради креста есть "буее Божие" (1Кор. 1, 25), то стало честнее всего. Ибо в Нем соблюдается наше воскресение. Не один израиль, но и все уже народы, как предрек пророк, оставляют идолов своих, познают же истинного Бога Отца Христова, демонское мечтание приведено в бездействие, поклоняются же Единому истинному Богу по имени Господа нашего Иисуса Христа. А тем, что поклоняются Господу, явившемуся во плоти и нареченному Иисусом, и веруют, что Он есть Сын Божий и что чрез Него познается Отец, ясно показывается, как сказано, что не Слово, поскольку Оно есть Слово, прияло таковую благодать, но прияли мы. Ибо по сродству с телом Его и мы стали храмом Божиим, соделаны уже сынами Божиими, почему и в нас уже достопоклоняем Господь, и взирающие на нас возвещают, как сказал апостол, что "воистину Бог есть" с сими (1Кор. 14, 25), как и Иоанн в Евангелии говорит: "елицы же прияша Его, даде им область чадом Божиим быти" (Ин. 1, 12), а в послании пишет: "о сем разумеем, яко пребывает в нас, от Духа Его, егоже дал есть нам" (1Иоан. 3, 24). Признаком же Его явленной нам благости служит то, что возносимся мы, потому что в нас пребывает Вышний Господь и ради нас дается благодать, потому что раздающий благодать Господь сделался подобным нам человеком.

Сам же Спаситель "смирил Себе" принятием нашего смиренного тела. Он восприял "зрак раба", облекшись в плоть, порабощенную грехом. И хотя Сам не приял от нас ничего, служащего к усовершению (потому что Божие Слово не имеет нужды ни в чем), однако же, мы чрез Него тем паче усовершились, потому что Он есть "свет... просвещающий всякаго человека грядущаго в мир" (Ин. 1, 9). И напрасно ариане опираются на сем слове "темже", когда Павел говорит: "темже и Бог Его превознесе" (Флп. 2, 9). Ибо не в обозначение награды за добродетель и усовершения в преспеянии Его сказал это апостол, но показывает причину в нас совершенного вознесения. Что же это значит? Не то ли, что в образе Божии сый Сын высокого Отца смирил Себя и вместо нас и за нас сделался рабом? Ибо если бы Господь не сделался человеком, то не были бы мы избавлены от грехов и не восстали бы из мертвых, но пребывали бы мертвыми под землею, не были бы вознесены на небеса, но оставались бы лежащими во аде. Поэтому ради нас и за нас сказано: "превознесе" и "дарова".

44) Посему полагаю, что такой смысл изречения есть самый церковный. Впрочем, иной может искать и другого значения в этом изречении, объясняя его обратным прежнему образом, а именно: не обозначается этим, что возносится Само Слово, поскольку Оно есть Слово, потому что Оно, как сказано несколько прежде, есть Высочайшее и подобно Отцу, но изречение это по причине человечества Его указывает на Воскресение из мертвых. Посему апостол, сказав: "смирил Себе даже до смерти", тотчас присовокупил: "темже превознесе", желая показать, что если как человек сказуется Он умершим, то как жизнь вознесен Воскресением. Ибо "сшедый, Той есть" и воскресый (Ефес. 4, 10), сошел Он телесно, воскрес же, потому что в теле был Бог. И посему - то самому опять присовокупил в таком же смысле слово "темже" в обозначение не награды за добродетель или преуспеяние, но причины, по которой совершилось Воскресение и по которой, когда все люди от Адама и доныне умирали и оставались мертвыми, Он один невредимым восстал из мертвых. Сему причиной, как Сам сказал прежде, есть то, что Он - Бог и сделался человеком. Все прочие люди, происходя только от Адама, умирали, и смерть царствовала над ними (Римл. 5, 14). А сей второй человек есть с небеси, потому что "Слово плоть бысть". И о таковом Человеке сказуется, что Он - с Неба и есть Небесный, потому что с Неба снизошло Слово, почему и не обладается смертью. Ибо хотя и смирил Себя, дозволив собственному Своему телу приять даже смерть, потому что доступно было оно смерти, однако же, превознесен от земли, потому что в теле был Сам Сын Божий. Посему сказанное здесь: "темже и Бог Его превознесе" , равно сказанному Петром в Деяниях: "Егоже Бог воскреси, разрешив болезни смертныя, якоже не бяше мощно держиму быти Ему от нея"(Деян. 2, 24). Ибо как Павлом написано "во образе Божии Сый" стал человеком и "смирил Себе даже до смерти... темже и Бог Его превознесе", так и у Петра говорится: поелику Он Бог и сделался человеком, но знамения и чудеса показали всякому видящему, что Он Бог, то по сему самому "не бяше мощно держиму Ему быти" (Деян. 2, 24) в смерти. Но человеку невозможно было дойти до такого совершенства, потому что смерть свойственна человеку. Посему Слово, будучи Богом, стало плотью, чтобы, умерши плотью, силою Своею оживотворить всех.

45) Поелику же говорится, что Он возносится и что "Бог дарова Ему", а еретики почитают это недостатком или страдательным состоянием для сущности Слова, то необходимо сказать, почему и это говорится. Возносящимся сказуется Он "от дольнейших стран земли" (Ефес. 4, 9), потому что и смерть сказуется Его смертью. О Нем же говорится и то, и другое, потому что Ему, а не другому принадлежало тело, вознесенное от мертвых и взятое на небеса. И опять, поелику тело принадлежит Ему, и не вне тела - Само Слово, то справедливо говорится, что с возносимым телом и Сам как человек возносится по причине тела. Посему если не стал Он человеком, то пусть не говорится этого о Нем. А если "Слово плоть бысть", то необходимо, чтобы и Воскресение и вознесение были сказуемы о Нем как человеке, чтобы как сказуемая о Нем смерть была искуплением грехов человеческих и уничтожением смерти, так сказуемые о Нем Воскресение и вознесение чрез Него надежными пребыли и для нас. В том и другом отношении апостол сказал: "Бог Его превознесе", и "Бог дарова Ему", чтобы и этим еще показать, что не Отец есть Тот, Кто стал плотью, но что Слово Его сделалось человеком, и Оно по - человечески, как сказано, и приемлет от Отца, и возносится Им. Явно же и никто не может в том сомневаться, что если дает что Отец, то дает это чрез Сына. Удивительно и подлинно может привести в изумление, что Сам Сын сказуется приемлющим ту благодать, какую дает Он от Отца, и тем вознесением, какое совершает Сын чрез Отца, как бы возносится и Сам Сын. Ибо тот же самый, кто есть Божий Сын, сделался и сыном человеческим. И как Слово дает Он то, что от Отца, потому что все, что творит и дает Отец, творит и сообщает чрез Него, а как сын человеческий Он же сказуется по - человечески приемлющим то, что от Него, потому что тело принадлежит не другому, а Ему, и телу, как сказано, свойственно принимать благодать. Ибо приял при вознесении человека, и вознесением было обожение его. Само же Слово всегда имело сие по Отчему Своему Божеству и совершенству.

46) Посему написанное апостолом, заключая в себе такую мысль, обличает нечестивых, и сказанное песнопевцем имеет опять тот же правый смысл. И хотя еретики перетолковали его, но псалмопевец доказывает, что благочестиво это понимание, ибо говорит: "престол Твой Боже в век века; жезл правости жезл царствия Твоего. Возлюбил еси правду и возненавидел еси неправду: сего ради помаза Тя, Боже, Бог Твой елеем радости паче причастник Твоих" (Пс. 44, 7, 8). Смотрите, ариане, и хоть из сего познайте истину. Псаломник всех нас назвал причастниками Господа. А если бы и Господь был из не сущих и одним из сотворенных, то и Сам был бы одним из причастников. Но поелику песнословит Его вечным Богом, говоря "престол Твой Боже в век века", все же прочее представляет причастным Его, что должно уразуметь? Не то ли, что Он отменен от всего сотворенного и один есть истинное Отчее Слово, Сияние и Премудрость, Которой причастны все твари и от Него освящаются Духом? И здесь помазуется, но не для того, чтобы стать Богом, потому что был прежде сего, и не для того, чтобы стать Царем, потому что царствует вечно, будучи Божиим Образом, как показывает сие изречение, но и это опять написано в отношении к нам. Цари израильские, когда были помазуемы, тогда делались царями, не быв царями прежде, как например, Давид, Езекия, Иосия и другие. Напротив того, Спаситель, хотя есть Бог и царствует всегда в царстве Отца, и Сам есть податель Духа Святого, однако же сказуется теперь помазуемым, чтобы опять, когда сказуется о Нем, что помазан Духом как человек, и нам человекам приуготовить как вознесение и воскресение, так вселение и присвоение Духа. Сие же давая разуметь, и Сам Господь сказал в Евангелии от Иоанна "Аз послах их в мир, и за них Аз свящу Себе, да и тии будут священи во истину" (Ин.17, 18, 19). Говоря это, показал Он, что Сам есть не освящаемый, но освящающий, ибо не другим освящается, но Сам Себя святит, чтобы мы были "священи во истину". Святяй же Себя есть Господь освящения. Как же это совершается? В каком смысле говорит это? Не в этом ли? "Я, Слово Отчее, Сам даю Духа Себе, сделавшемуся человеком, свящу Им Сам Себя, соделавшегося человеком, чтобы уже Мною - истиною ("слово же Твое истина есть", (Ин. 17, 17) освятились и все".

47) Если же нас ради святит Себя и совершает это, когда стал человеком, то явно, что и во Иордане бывшее на Него сошествие Духа было сошествием на нас, потому что носит Он на Себе наше тело. И было оно не к усовершению Слова, но для нашего опять освящения, чтобы мы причастились Его помазания и о нас могло быть сказано: "не весте ли, яко храм Божий есте, и Дух Божий живет в вас" (1Кор. 3, 16)? Ибо когда Господь как человек крестится во Иордане, мы в Нем и Им омываемся; и когда приемлет Он Духа, мы чрез Него делаемся духоприемными. Посему помазуется Он не так же, как Аарон, или Давид, или все прочие помазуемы были елеем, но иначе, "паче всех причастник Своих, елеем радости"; а это есть Дух, как Сам, толкуя, говорит чрез пророка: "Дух Господень на Мне, Егоже ради помаза Мя" (Иса. 61, 1), как и апостол сказал: "яко помаза Его Бог Духом Святым" (Деян. 10, 38). Посему, когда же это о Нем сказано, не тогда ли, как, воплотившись, крестился Он во Иордане и сошел на Него Дух? Сам Господь говорит: Дух "от Моего приимет" (Ин. 16, 14), и: "Аз послю Его" (Ин. 15, 26), и ученикам сказал: "приимите Дух Свят" (Ин. 20, 22). И однако же о Нем, Который как Слово и Сияние Отчее подает Духа другим, сказуется теперь, что Он святится по той опять причине, что сделался человеком и освящено тело Его. От Него и мы начали принимать помазание и печать, как и говорит Иоанн: "и вы помазание имате от Святаго" (1Иоан. 2, 20), и апостол: "и вы знаменастеся Духом обетования Святым" (Ефес. 1, 13). Следовательно, сказано это ради нас и о нас. Посему и этим показывается ли какое преуспеяние в усовершении или какая награда добродетели или просто дел Господних? Если бы не быв Богом, сделался Богом, если бы не царствовав, возведен был на царство, то слово ваше имело бы некоторую тень вероятности. А если Он Бог и престол царствия Его вечен, то как преуспевать Богу? Или чего не доставало Сидящему на Отчем престоле? Если же, как и Сам Господь сказал, Его есть Дух, от Него приемлет, и Он посылает Дух, то не Слово, поколику оно есть Слово и Премудрость, помазуется подаваемым от Него Духом, но восприятая Им на Себя плоть в Нем и Им помазуется, чтобы освящение, совершенное над Господом как над человеком, совершилось Им над всеми людьми. Сказано: "Дух... не от Себе глаголет" (Ин. 16, 13), но Слово дает Духа достойным. И это подобно приведенному выше изречению. Как апостол написал: "Иже во образе Божии сый, не восхищением непщева быти равен Богу, но Себе умалил, зрак раба приим", так и Давид воспевает, что Господь есть вечный Бог и Царь, но послан к нам и приял наше смертное тело. Ибо дает это разуметь, говоря во псалме: "смирна и стакти и касиа от риз Твоих" (Пс. 44, 9). Это же показывают Никодим и "яже о Марии", когда первый "прииде... нося смешение смирнено и алоино, яко литр сто" (Ин. 19, 39), а последние принесли "яже уготоваша ароматы" на погребение Господня тела (Лк. 24, 1).

48) Какое опять преуспеяние у Бессмертного, восприявшего на Себя смертное? Или какое усовершение у Вечного, облекшегося во временное? Какая возможна большая награда вечному Богу и Царю, сущему в недрах Отчих? Ужели не видите, что и это ради нас было и о нас написано, чтобы Господу, сделавшемуся человеком, нас, смертных и временных, сделать бессмертными и ввести в вечное небесное царство? Ужели не стыдитесь вы, клевеща на Божественные изречения? Когда пришел Господь наш Иисус Христос, мы усовершились, освободившись от греха, а Он пребывает Тот же и не изменился (опять должно повторить сие) от того, что сделался человеком, но, как написано, Слово Божие "пребывает во веки" (Иса. 40, 8). Без сомнения, как до вочеловечения, будучи Словом, подавал святым Духа как Своего собственного, так и сделавшись человеком, святит всех Духом и говорит ученикам: "приимите Дух Свят". Он дал Духа Моисею и другим семидесяти (Числ. 11, 25), чрез Него и Давид молился Отцу, говоря: "Духа Твоего Святаго не отъими от мене" (Пс. 50, 13). А соделавшись человеком, сказал Он: "послю вам Утешителя... Духа истины" (Ин. 15, 26), и послал, потому что Он - неложное Божие Слово.

Посему "Иисус Христос вчера и днесь, Тойже и во веки" пребывает неизменным (Евр. 13, 8). Он и дает, и приемлет: дает как Божие Слово, приемлет как человек; усовершается не Слово как Слово, ибо Оно имело всё и всегда имеет, но усовершаются люди, в Нем и чрез Него имеющие начаток приятия. Ибо когда Он сказуется теперь помазуемым по - человечески, помазуемся в Нем мы; и когда крещается Он, крещаемся в Нем мы. Все же это еще более уясняет Спаситель, говоря Отцу: и "Аз славу, юже дал еси Мне, дах им, да будут едино, якоже Мы едино есмы" (Ин. 17, 22). Посему для нас просил Он славы, для нас сказано о Нем: и "приял", и "дарова", и "превознесе", чтобы мы прияли, чтобы нам было даровано и мы были вознесены в Нем, как для нас же и святит Себе, чтобы мы "священи были" в Нем.

49) Если же по причине присовокупленного во псалме: "сего ради помаза тя Боже Бог твой", из речения "сего ради" заимствуют опять себе предлог к подтверждению своей мысли, то пусть дознают эти невежды в Писаниях и эти изобретатели нечестия, что и здесь опять слово "сего ради" означает не награду добродетели или дел Слова, но причину Его к нам пришествия и для нас совершенного на Нем помазания Духом. Не сказал Давид: "Сего ради помаза Тя, чтобы Ты стал Богом, или Царем, или Сыном, или Словом", сим и прежде сего был, и всегда есть, как это доказано. Но паче говорит: "Поелику Ты Бог и Царь, то "сего ради" и помазан, потому что не другому принадлежало привести человека к единению с Духом Святым, как Тебе, Отчему Образу, по Которому и вначале сотворены мы. Ибо Твой есть и Дух. Естество существ сотворенных недостаточно для сего, потому что и ангелы стали преступниками, и люди впали в преслушание". Для сего была потребность, чтобы Сам Бог (Слово же есть Бог) освободил ставших под клятвою. Посему если бы из не сущих был Он, то не был бы и Христом, Сам будучи Единым из всех и причастником. Но поелику Он - Бог как Божий Сын, Царь и вечен как Сияние и Образ Отца, то посему справедливо Он есть ожидаемый Христос, Которого Отец предвозвещает людям, открывая святым своим пророкам, чтобы как чрез Него сотворены мы, так в Нем совершилось для всех избавление от грехов, и Он царствовал над всеми. Такова причина совершившегося над Ним помазания и явления Слова во плоти. Сие - то прозревая, и псалмопевец, когда воспевает Его Божество и Отеческое царство, возглашает: "престол Твой Боже в век века: жезл правости жезл царствия Твоего"; а когда возвещает о пришествии Его к нам, говорит: "сего ради помаза Тя Боже Бог твой елеем радости паче причастник Твоих" (Пс. 44, 7, 8).

50) Что же удивительного или что невероятного, если Господь, подающий Духа, сказуется Сам помазуемым от Духа, когда опять по требованию нужды не отрекается именовать Себя по человечеству Своему и меньшим Духа? Ибо когда иудеи сказали, что изгоняет Он бесов о "веельзевуле", отвечал и сказал в обличение их, хулителей: "аще ли же Аз о Дусе Божии изгоню бесы" (Мф.  12, 24, 28). Вот Податель Духа говорит теперь, что Сам изгоняет бесов о "Дусе". Это же не иначе сказано, как по причине плоти. Поелику естество человеческое само по себе недостаточно к тому, чтобы изгонять бесов, а может это делать только силою Духа, то посему как человек сказал: "аще ли же Аз о Дусе Божии изгоню бесы". Конечно, давая разуметь, что и хула, произносимая на Духа Святого, важнее хулы на Его человечество, сказал: "иже аще речет слово на Сына человеческаго", получит отпущение (Мф.  12, 32). Таковы были говорившие: "не сей ли есть тектонов сын?" (Мф.  13, 55) А которые хулят Духа Святого и дела Слова приписывают дьяволу, те понесут неизбежное наказание. Таким образом, говорил Господь иудеям как человек, ученикам же Своим, являя Свое Божество и величие и давая разуметь, что Сам не менее Духа, но равен Ему, даровал Он Духа и сказал: "приимите Дух Свят" (Ин. 20, 22), и: "Аз Его послю"; и: "Он Мя прославит", и: "елика услышит, глаголати имать" (Ин. 16, 13, 14). Посему здесь сам Податель Духа Господь не отрекается сказать, что Он как человек о "Дусе" изгоняет бесов. Подобным сему образом, Сам будучи подателем Духа, поелику, как сказал Иоанн, стал Он плотью, не отрекся сказать: "Дух Господень на Мне, Егоже ради помаза Мя" (Иса. 61, 1), чтобы сказать через это, что мы и для освящения имеем нужду в благодати Духа и не можем изгонять демонов без силы Духа. Кем же и через кого должен быть подаваем Дух, как не через Сына, когда Он есть Дух Сына? Могли ли бы мы когда - либо приять Духа, если бы Слово не сделалось человеком? И как сказанное апостолом показывает, что не были бы мы избавлены и превознесены, если бы во "образе Божии Сый" не приял "зрак раба", так и Давид показывает, что не сделались бы мы причастниками Духа и не освятились бы иначе, если бы сам Податель Духа Слово не сказал о Себе, что Он за нас помазуется Духом. И мы надежно приемлем, потому что Он сказуется помазанным по плоти. Ибо как скоро в Нем первом освятилась плоть, и чрез нее сказуется Он приявшим Духа как человек, то вслед за Ним и мы имеем благодать Духа, приемля от исполнения Его.

51) А слова: "возлюбил еси правду, и возненавидел еси" неправду, присовокуплены во псалме не в обозначение, как вы опять думаете, изменяемого естества Слова, а напротив того, этим самым более дают разуметь неизменяемость Слова. Поелику естество существ, сотворенных изменяемо, и, как сказано, одни преступили, другие преслушали заповедь, и деятельность их непостоянна, но нередко есть возможность ныне доброму впоследствии измениться и стать иным, а потому дотоле праведному через несколько времени оказаться неправедным, то опять была потребность в Неизменяемом, чтобы непреложность правды Слова люди имели для себя образом и примером в добродетели. Такое же разумение для здравомыслящих имеет основательную причину. Поелику первый Адам изменился и через грех вошла в мир смерть, то посему было прилично, чтобы второй Адам пребывал неизменным, и если бы снова стал нападать змий, то не имело бы силы обольщение этого змия, и по неизменяемости и непреложности Господа для всех немощным сделался змий в своих нападениях. Ибо как с преступлением Адамовым грех простерся на всех людей, так, поелику Господь стал человеком и низложил змия, такая же крепость будет переходить во всех людей, почему каждый из нас скажет "не неразумеваем умышлений его" (2Кор. 2, 11). Посему Господь всегда и по естеству неизменяемый, любя правду и ненавидя неправду, справедливо помазуется и Сам посылается, чтобы Ему, пребывающему одним и Тем же, прияв изменяемую плоть, как осудить в ней грех, так и сделать ее свободною, после чего можно уже было бы в ней и нам исполнить законную правду и прийти в состояние сказать: "мы несмы во плоти, но в Дусе, понеже Дух Божий живет в нас" (Римл. 8, 9).

52) Поэтому напрасным для вас, ариане, делается теперь такое предположение, и напрасно представляете в предлог речения Писаний. Слово Божие неизменяемо, всегда одно и то же, и притом столь же неизменяемо, сколь и Отец. Ибо иначе каким образом Оно подобно Отцу, если не в такой же мере неизменяемо? Или каким образом все, что имеет Отец, будет иметь и Сын, если не имеет Он неизменяемости и непреложности Отца? Не как подлежащий законам и имеющий наклонность и к тому, и к другому одно Он любит, а другое ненавидит, чтобы из страха подвергнуться падению не допустить чего худого. Невозможно также представить Его и иначе как - либо изменяемым. Напротив того, как Бог и Отчее Слово Он есть праведный и добротолюбивый судия, лучше же сказать, Податель добродетели. Поелику праведен и свят Он по естеству, то сказуется о Нем, что любит правду и ненавидит неправду или, что-то же самое значит, любит и приемлет добродетельных, отвращается же и ненавидит неправедных. Ибо и об Отце то же сказуют Божественные Писания: "праведен Господь, и правды возлюби" (Пс. 10, 7), и: "возненавидел еси вся делающия беззаконие" (Пс. 5, 6), и: "любит Господь врата Сионя", и не во многое ставит "селения Иаковля" (Пс. 86, 2), и: "возлюби Иакова, Исава же возненавиде" (Мал. 1, 2). И у Исаии Бог говорит так же: "Аз есмь Господь любяй правду, и ненавидяй грабления от неправды" (Иса. 61, 8). Поэтому и те речения пусть принимают, как и эти, потому что и те написаны о Божием Образе; или пусть и эти, как и те, разумеют худо и Отца представляют себе изменяемым. Но если и слышать, когда говорят это другие, небезопасно, то хорошего держимся разумения, когда сказанное о Боге, что любит Он правду и ненавидит "грабления от неправды", понимаем не в том смысле, будто бы имеет Он наклонность к тому и другому и может принять даже противное, почему одно избирает, а другого не избирает (это свойственно существам сотворенным), но в том, что как Судия любит и приемлет Он праведных, далек же бывает от злых. Сообразно же будет подобное сему представлять и о Божием Образе, а именно, что так же любит и ненавидит, ибо естество Образа должно быть таково же, каков и Отец Образа, хотя ариане как слепые не видят в Божественных словесах ни сего Образа, ни чего - либо другого.

Приведенные в затруднение своими любимыми мнениями, или лучше сказать, своим сумасбродством, снова прибегают они к изречениям Божественных Писаний и, по обычаю, не вникая в них, не видят заключающегося в них смысла, но, как бы поставив для себя каким - то правилом собственное свое нечестие, к нему наклоняют все Божии словеса, почему, когда и их только произносят, достойны слышать одно сие: "прельщаетеся, не ведуще Писания, ни силы Божия" (Мф.  22, 29). И если стоят на своем, должны опять устыдиться и услышать: воздадите человеческая человеку, "и Божия Богови" (Мф.  22, 21).

53) Так говорят они. В Притчах написано "Господь созда Мя начало путей Своих в дела Своя" (Притч. 8, 22), а в послании к Евреям апостол говорит: "толико лучший быв Ангелов, елико преславнее паче их наследствова имя" (Евр. 1, 4), и немного ниже: "темже, братие святая, звания небеснаго причастницы, разумейте посланника и святителя исповедания нашего Иисуса... верна суща Сотворшему Его" (Евр. 3, 1, 2), и в Деяниях: ведомо да будет всем вам, "весь дом Израилев, яко и Господа и Христа Его Бог сотворил есть, сего Иисуса, Егоже вы распясте" (Деян. 2, 36). При всяком случае повторяя эти места и погрешая в их разумении, заключили из них, что Слово Божие есть тварь и произведение, одно из существ сотворенных. Так обольщают они и людей неразумных, представляя в предлог эти изречения и вместо истинного заключающегося в них смысла рассевая собственный свой еретический яд. Ибо если бы разумели, то не стали бы нечестиво говорить о Господе славы и перетолковывать то, что прекрасно написано. Посему если явно уже усвоив себе Каиафин нрав, заблагорассудили иудействовать, а потому не хотят знать написанного, что Бог действительно вселится на земле (Зах. 2, 10), то пусть не входят в исследование апостольских речений, потому что несвойственно это иудеям. Если также, присоединясь к безбожным манихеям, отрицают сказанное: "Слово плоть бысть", и пришествие Слова во плоти, то пусть не приводят места из Притчей, потому что несвойственно это манихеям. Если же ради спора и той корыстолюбивой выгоды, какую приобрели из сего, а также ради мнимого славолюбия не смеют отрицать сказанного: "Слово плоть бысть", потому что это написано, то пусть или речения, написанные о сем, разумеют правильно о пришествии Спасителевом в теле, или, если отрицают это разумение, отрицают вместе и то, что Господь стал человеком. Ибо неприлично и исповедовать, что Слово стало плотью, и стыдиться того, что написано о Нем, и поэтому извращать смысл написанного.

54) Написано: "толико лучший быв Ангелов" (Евр. 1, 4). Это нужно сперва рассмотреть. И как надлежит и даже необходимо делать со всяким местом Божественного Писания, так и здесь должно верно истолковать, по какому обстоятельству сказал это апостол, о каком лице и предмете написал это, чтобы читатель и в этом или в другом месте, не зная чего-либо из сказанного, не остался далеким от истинного смысла. Сие-то зная, и тот любознательный евнух просил Филиппа сказать: "Молю тя, о ком Пророк глаголет сие? О себе ли, или о ином некоем?" (Деян. 8, 34). Боялся он, чтобы, истолковав читанное не о том лице, не уклониться от правильного смысла. И ученики, желая знать время сказуемого им, умоляли Господа, "глаголюще: рцы нам, когда сия будут? и что есть знамение Твоего пришествия?" (Мф.  24, 3). И они, слыша от Спасителя о кончине мира, хотели знать само время для того, чтобы и самим не обмануться и быть в состоянии научить других. И действительно, узнав о сем, исправили они солунян, готовых впасть в заблуждение. Посему, когда приобретет кто совершенное знание о чем - либо подобном, тогда будет иметь правильное и здравое разумение веры. А если кто что - либо подобное перетолкует о другом, то вскоре впадет в ересь. Так, во времени ошибались Именей и Александр, говоря, что воскресение уже было, а галаты, уже после надлежащего времени возлюбив обрезание. И иудеи были и доныне находятся в заблуждении касательно лица, когда думают, что об одном из них сказано: "се, Дева во чреве приимет, и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, еже есть сказаемо: с нами Бог" (Мф.  1, 23, Иса. 7, 14), и когда слова: "Пророка... вам возставит... Бог" (Втор. 18, 15) почитают сказанными об одном из пророков, и слыша: "яко овча на заколение ведеся" (Иса. 53, 7), не учатся у Филиппа, но предполагают, что это сказано об Исаии или о ком другом из бывших пророков.

55) Тому же подвергшись, и христоборцы впали в мерзкую ересь. Если бы эти безрассудные знали лицо, и предмет, и время в апостольском изречении, то не стали бы столь нечествовать, толкуя человеческое о Божестве. Это же можно увидеть, если кто хорошо истолкует начало места. Апостол говорит: "многочастне и многообразне древле Бог глаголавый отцем во пророцех, в последок дний сих глагола нам в Сыне" (Евр. 1, 1, 2). Потом, через несколько слов продолжает: "Собою очищение сотворив грехов наших, седе одесную... величествия на высоких, толико лучший быв Ангелов, елико преславнее паче их наследствова имя" (Евр.1, 3, 4). Итак, апостольское изречение напоминает о времени, в которое Бог глаголал нам в Сыне, когда также совершено и очищение грехов. Когда же глаголал нам в Сыне? И когда совершено очищение грехов? Когда сделался человеком? Не после ли пророков? Не напоследок ли дней? Потом, поелику идет речь о домостроительстве нашего спасения, говоря о последних временах, по связи с этим упомянул, что и в прежние времена Бог не умолкал, но глаголал людям через пророков. А поелику и пророки служили, и через ангелов изглаголан Закон (Гал. 3, 19), но пришел и Сын, и пришел послужить, то по необходимости присовокупил: "толико лучший быв Ангелов", желая показать, что сколько Сын отличен от раба, столько же и служение Сына стало лучше служения рабов. Посему апостол, различая ветхозаветное и новозаветное служение, с дерзновением пишет иудеям и говорит: "толико лучший быв Ангелов". Почему не сказал совершенно сравнительно "больше, или честнее быв", чтобы не заключил кто об ангелах, будто бы одного с Ним рода, но сказал: "лучший", чтобы дать уразуметь отличие Сына по естеству от существ сотворенных. И на это имеем доказательство в Божественных Писаниях. Давид псалмопевствует: "лучше день един во дворех Твоих паче тысящ" (Пс. 83, 11). И Соломон возглашает: "Приимите наказание, а не сребро, и разум паче злата искушена. Лучше бо премудрость камений многоценных, всякое же честное недостойно ея есть" (Притч. 8, 10, 11). И действительно, не различны ли по сущности и по естеству премудрость и добытые из земли камни? Какое сродство между дворами небесными и жилищами земными? Или в чем сходство у вечного и духовного с временным и смертным? И в этом же смысле Исаия говорит: "сия глаголет Господь кажеником: елицы сохранят субботы Моя и изберут, яже Аз хощу, и содержат завет Мой, дам им в дому Моем и во ограде Моей место именито, лучшее от сынов и дщерей, имя вечно дам им, и не оскудеет" (Иса. 56, 4, 5). Итак, нет никакого сродства у Сына с ангелами. А если нет никакого сродства, то слово "лучший" сказано в обозначение не сравнения, но различения, потому что Сын по естеству отличен от ангелов. И сам апостол, толкуя слово: "лучший", поставляет это превосходство не в ином чем, но в различии Сына с существами сотворенными, говоря, что Он Сын, а те "служебнии" (Евр. 1, 14), и что как Сын сидит одесную Отца, так они, будучи служебными, предстоят, посылаются и служат.

56) Поелику же это написано в таком смысле, то этим, ариане, означается, что Сын не сотворен, но паче инаков с существами сотворенными, собственно принадлежит Отцу, "Сый в лоне Отчи" (Ин. 1, 18). И написанное здесь: "быв" - не означает, что Сын сотворен, как думаете вы. Ибо если бы просто сказал: "быв" и умолк, то был бы предлог у ариан. Поелику же предварительно нарек Сыном, во всем отделении речи показав, что инаков Он с существами сотворенными, то и слово "быв" поставил неотрешенно, но к "быв" присовокупил "лучший", потому что почитал это речение безразличным, зная, что об исповедуемом преискренним Сыном сказать: "был" - равнозначительно слову: "родился" и есть лучший. Для рожденного нет различия, скажет ли кто: стал или сделался; того же, что приведено в бытие как создание, невозможно именовать рожденным, разве только после того, как твари сделаются причастными рожденного Сына и сами наименуются рожденными не по собственному естеству, но потому что стали причастны Сына Духом. Такое словоупотребление известно и в Божественном Писании. Оно говорит о существах, сотворенных: "вся Тем быша и без Него ничтоже бысть" (Ин. 1, 3), и: "вся Премудростию сотворил еси" (Пс. 103, 24). О сынах же, рожденных: "быша Иову сынове седмь и дщери три" (Иов. 1, 2), и: "Авраам бе ста лет, егда бысть ему Исаак сын его" (Быт. 21, 5). И Моисей сказал: если будут у кого сыновья.

Посему если Сын инаков с существами, сотворенными и есть единое собственное рождение Отчей сущности, то напрасен предлог ариан, указывающих на слово: "быв". Ибо если и этим постыжденные будут еще усиливаться и говорить, что эти изречения употреблены сравнительно и потому сравниваемые однородны, почему и Сын есть ангельского естества, то пусть предварительно посрамлены будут тем, что соревнуют Валентину, Карпократу и другим еретикам и говорят одно с ними. Ибо Валентин называл ангелов однородными с Христом, а Карпократ утверждает, что ангелы - зиждители мира. У них научившись, может быть, и ариане ангелов сравнивают с Божиим Словом.

57) Но водящихся подобными представлениями да постыдит Псалмопевец, который говорит: "кто уподобится Господеви в сынех Божиих?" (Пс. 88, 7). И: "кто подобен Тебе в бозех Господи" (Пс. 85, 8). Пусть же слышат и хоть из этого научатся, что по общему всех признанию сравнение делается обыкновенно между однородными, а не между разнородными. Никто не сравнивает Бога с человеком и человека опять же с бессловесными и деревья - с камнями, по несходству естества. Но как Бог не сравним, так сравнивается человек с человеком, дерево с деревом, камень с камнем. И об этих никто не скажет: "лучше" (τὸ κρεῖττον), а разве: "паче" (τὸ μᾶλλον), и: "больше" (τὸ πλέον). Так, Иосиф был прекрасен паче братьев своих, и Рахиль - паче Лии (Быт. 29, 30). "И звезда от звезды" не лучше, но паче "разнствует во славе" (1Кор. 15, 41). О вещах же разнородных, когда сличает их кто между собою, в обозначение их различия сказуется "лучше", как сказано о премудрости и о камнях (Притч. 8, 11). Если бы апостол сказал: толико паче Сын предходит ангелам или толико их больше, то был бы вам предлог говорить, что Сын сравнивается с ангелами. Но теперь, говоря, что Он лучший и столько же их преславнее, сколько Сын отстоит славою от рабов, показывает, что отличен Он от ангелов по естеству. И опять, говоря, что Он все основал, показывает, что отличен Он от всего сотворенного. Если же по естеству отличен Он от тварей и иносущен с ними, то какое же возможно сравнение или сходство Его сущности с вещами сотворенными? Ибо если опять выдумают что - либо подобное, то обличит их Павел, говоря сие: "кому бо рече когда от Ангел: Сьн Мой еси Ты, Аз днесь родих Тя... И ко Ангелом убо глаголет: творяй Ангелы Своя духи, и слуги Своя огнь палящ" (Евр. 1, 5, 7).

58) Вот о вещах созданных говорит, что они сотворены и суть произведения; обращаясь же к Сыну, называет Его не произведением, не созданным, но вечным Царем, Создателем, говоря: "престол Твой, Боже, в век века", и: "в начале Ты, Господи, землю основал еси, и дела руку Твоею суть небеса: та погибнут, Ты же пребываеши" (Евр. 1, 8, 10, 11). Из этого и они, если бы захотели, могли бы уразуметь, что иной есть Создатель, иные же - создания; и первый есть Бог, а последние произошли и сотворены из ничего. Сказуемое теперь: "та погибнут", не то означает, что тварь блюдется на погибель, но указанием на конец дает разуметь о естестве вещей сотворенных. Что может погибнуть, то, хотя и не погибнет по милости Сотворшего сие, однако же, произошло из ничего и свидетельствует о себе, что некогда оно не существовало. Поелику же таково естество вещей сотворенных, то по сему самому о Сыне сказуется: "Ты же пребываеши", чтобы показать Его вечность. Поелику Он не имеет возможности погибнуть, как имеют ее вещи сотворенные, имеет же вечное пребывание, то такое сказуемое о Нем: "не было Его, пока не рожден", для Него чуждо; свойственно же Ему вечное бытие и сопребывание с Отцом.

Итак, если бы апостол не написал этого в послании к Евреям, то другие его послания и все Писание поистине воспретили бы представлять себе о Слове что - либо подобное. Поелику же и апостол написал, и в предыдущем было доказано, что Сын есть рождение Отчей сущности и что Он Создатель, прочие же вещи Им созидаются, что Он есть Сияние, Слово, Образ и Отчая Премудрость, а сотворенные вещи состоят ниже Троицы и служебны, то Сын инороден и иносущен с вещами сотворенными, свойствен же паче Отчей сущности и подобоестествен с Отцом. Посему и Сам Сын не сказал: Отец Мой лучший Меня есть, чтобы не предположил кто, будто бы Сын чужд Отчего естества, но сказал: "болий" (Ин. 14,28) не по какой - либо величине и не по времени, но по причине рождения Его от Отца. Но и этим опять изречением "болий есть" - показал отличительное свойство сущности.

59) И сам апостол, не сущность Слова желая главным образом сравнивать с вещами сотворенными, сказал: "толико лучший быв Ангелов" (потому что сравнение не имеет здесь места: иное - Слово, иное - ангелы); но имея в виду пришествие Слова во плоти и домостроительство, совершенное Им тогда, хотел показать, что Слово не подобно бывшим прежде, чтобы в какой мере Слово по естеству отлично от предпосланных Им, в такой же и большей еще мере от Него и чрез Него бывшая благодать сделалась лучшей ангельского служения. Рабам свойственно было требовать только плодов, а Сыну и Владыке свойственно простить долги и пересадить виноградник.

И присовокупленное апостолом показывает различие Сына с вещами сотворенными, ибо говорит он: "Сего ради подобает нам лишше внимати слышанным, да не когда отпадем. Аще бо глаголанное Ангелы слово бысть известно, и всяко преступление и ослушание праведное прият мздовоздаяние: како мы убежим, о толицем нерадивше спасении, еже зачало приемше глаголатися от Господа, слышавшими в нас известися" (Евр. 2, 1-3). Если бы Сын был из числа сотворенных, то был бы не лучший их, и ради Него не полагалось бы большего наказания за ослушание. Ибо при служении ангелов относительно к каждому из них в преступающих Закон большая или меньшая могла быть виновность, однако же Закон был один, и одно было наказание преступающим его. Поелику же Слово - не из числа сотворенных, но Отчий есть Сын, то в какой мере и Сам есть лучший и совершенное Им и лучше, и выше, в такой же и наказание будет тяжелее. Да рассмотрят же благодать, дарованную Сыном и да познают, как и дела свидетельствуют о Нем, что отличен Он от вещей сотворенных, что Он единый истинный Сын во Отце, и Отец в Нем (Ин. 17, 21). Закон изглаголан ангелами и никого не возвел к совершенству, имея нужду в пришествии Слова, как сказал Павел. Пришествие же Слова довершило дело Отца. И как тогда от Адама до Моисея царствовала смерть, так явление Слова привело смерть в бездействие. Не умираем уже все во Адаме, но все оживотворяемся во Христе. Тогда "от Дана до Вирсавии" (Суд. 20, 1) возвещался Закон, и в одной Иудее "ведом был Бог" (Пс. 75, 2), ныне же "во всю землю изыде вещание их" (Пс. 18, 5), и вся земля полна ведения о Боге, ученики Христовы научили все народы, и ныне исполнилось написанное: "и будут вси научени Богом" (Ин. 6, 45, Иса. 54, 13). И показанное тогда служило образом, а теперь явилась истина.

И это опять сам апостол впоследствии яснее толкует, говоря: "по толику лучшаго завета бысть испоручник Иисус" (Евр. 7, 22), и еще: "ныне же лучшее улучи служение, поелику и лучшаго завета есть ходатай, иже на лучших обетованиих узаконися" (Евр. 8, 6), и: "ничтоже бо совершил закон, привведение же есть лучшему упованию" (Евр. 7, 19), а потом говорит: "нужда убо бяше образом небесных сими очищатися: самем же небесным лучшими жертвами, паче сих" (Евр. 9, 23). Слово лучший и теперь, и во всех местах апостол прилагает ко Господу как лучшему и отличному от вещей сотворенных. Ибо Им совершается лучшая жертва, о Нем - лучшее упование, чрез Него - лучшие обетования, лучшие не потому только, что сравниваются как великие с чем - то малым, но потому что по самому свойству инаковы с прежними. Ибо Домостроительствовавший все сие есть лучший вещей сотворенных.

60) И опять, это изречение "бысть испоручник" обозначает данное Им за нас поручительство. И как, будучи Словом, "плоть бысть" и речение "бысть" относим мы к плоти, потому что она получила бытие и есть тварь, так и здесь сказано "бысть", чтобы это изречение принимали мы в последнем значении, поколику сделался Он человеком. Да знают же упорствующие и да откажутся от такого своего злоумия. Пусть слышат, что Павел означает этим не приведение в бытие Его сущности, ибо знает, что Слово есть Сын и Премудрость, и Сияние, и Образ Отца, то и теперь речение "бысть" относится к служению завета, которым приведена в бездействие смерть, некогда царствовавшая. И совершенное Им служение стало лучшим, потому что "немощное закона, в немже немощствоваше плотию, Бог Сына Своего посла в подобии плоти греха, и о гресе осуди грех во плоти" (Римл. 8, 3), то есть удалил от нее грехопадение, пленницею которого была всегда плоть, почему и не принимала в себя Божественной мысли, и саму плоть доведя до удобоприемлемости слова, сделал, что мы не по плоти уже ходим, "но по духу", и нередко говорим о себе: "мы не во плоти, но в Дусе" (Римл. 8, 9). И Сын Божий пришел в мир, "не... да судит мирови", но да искупит всех и "да спасется Им мир" (Ин. 3, 17). Ибо тогда мир как повинный судим был Законом, а теперь суд приняло на Себя Слово и, за всех пострадав плотию, всем даровало спасение. И это имея в виду, Иоанн воззвал: "закон Моисеом дан бысть, благодать же и истина Иисус Христом бысть" (Ин. 1, 17). Но благодать лучше, нежели Закон; действительность лучше, нежели тень.

61) Лучшее же, как было сказано, не могло сделаться чрез кого - либо другого, а не чрез Сына, сидящего одесную Отца. Что же означает это, как не преискренность Сына и то, что Божество Отца есть вместе и Божество Сына? Ибо в царстве Отца царствующий Сын на одном престоле восседает с Отцом, и созерцаемое в Божестве Отца Слово есть Бог, и кто видит Сына, тот видит Отца (Ин. 14, 9), а таким образом, един есть Бог. Сидя одесную, не делает Отца сидящим ошуюю, но что в Отце есть десное и досточестное, то имеет и Сын, и говорит: "вся, елика имать Отец, Моя суть" (Ин. 16, 15). Посему Сын, сидя одесную, и Сам видит Отца одесную, хотя как соделавшийся человеком говорит: "предзрех Господа предо мною выну, яко одесную мене есть, да не подвижуся" (Пс. 15, 8). И этим опять показывается, что Сын - в Отце, и Отец - в Сыне. Поелику Отец - в десных, то и Сын одесную. И поелику Сын сидит одесную, то Отец - в Сыне.

И как ангелы служат, восходя и нисходя (Ин. 1, 51), так о Сыне сказано: "и да поклонятся Ему вси Ангели Божии" (Евр. 1, 6). Когда ангелы служат, тогда говорят: "Послан я к тебе" и "Господь повелел". А Сын, хотя по человечеству и говорит о Себе, что Он послан, и приходит совершить дело и послужить, однако же, как Слово и Образ сказует: "Аз во Отце и Отец во Мне есть", и: "видевый Мене, виде Отца", и: "Отец во Мне пребываяй, Той творит дела" (Ин. 14, 9-11). Ибо все то, что созерцается в сем Образе, суть дела Отца.

Этого достаточно, чтобы посрамить восстающих против самой истины. Если же, поелику написано "лучший быв", речение "быв" как сказуемое о Сыне не хотят принимать за равнозначное речениям "сделался" и "есть" или по причине совершения лучшего служения не хотят сего речения "быв" принимать и разуметь в том значении, какое нами сказано, думают же из сего речения заключать, что Слово названо получившим бытие, то пусть снова выслушают это в кратких словах, когда забыто ими сказанное.

62) Если Сын есть один из ангелов, то речение "быв" будет относиться к Нему так же, как и к ним и ничем не будет отличаться Он от них по естеству, напротив же того, или ангелы будут сынами, или и Он - Ангелом, и вместе совокупно воссядут одесную Отца, или со всеми ангелами и Сын будет предстоять как служебный дух, подобно им посылаемый в служение. Если же Павел отличает Сына от существ сотворенных, говоря: "кому рече когда от Ангел: Сын Мой еси Ты?" (Евр. 1, 5), - и Сын создает небо и землю, ангелы же Им приводятся в бытие; Сын восседит с Отцом, а ангелы предстоят в служении, то для кого не ясно видно, что не о сущности Слова употребил апостол речение:"быв", но о служении, какое совершено Словом? Ибо как, будучи Словом, "плоть бысть", так, сделавшись человеком, стал в служении настолько лучший служения бывшего чрез ангелов, сколько Сын отличен от рабов и Создатель от созданных. Посему да перестанут речение "быв" принимать относящимся к сущности Сына, потому что Сын не из числа сотворенных; и пусть знают, что речением быв обозначается служение и бывшее домостроительство. А как сделался Он лучшим в служении, будучи лучшим сотворенных существ по естеству, это показывается тем, что сказано нами прежде.

И думаю, что это пристыдит их. Если же будут упорствовать, то сообразно с делом будет по безумной их дерзости такой же дать им и ответ, и противоположить им подобные же речения, употребляемые о Самом Отце, чтобы пристыженные тем удержали язык свой от зла и познали, в каком глубоком находятся они неразумии. Итак, написано: "буди ми в Бога защитителя и в дом прибежища, еже спасти мя" (Пс. 30, 3), и еще: "бысть Господь прибежище убогому" (Пс. 9, 10). И много подобных этим мест находится в Божественных Писаниях. Поэтому если говорят, что сказано это о Сыне (что, может быть, всего более верно), то пусть сознаются, что Святые желают иметь Его защитителем и домом прибежища не как тварь, и потому речения: "быв, сотвори, созда" - пусть принимают в отношении к человеческому Его пришествию. Ибо тогда сделался Он защитителем и домом прибежища, когда "грехи наша... вознесе на теле Своем на древо" (1Петр. 2, 24), и сказал "приидите ко Мне вси труждающиеся и обремененнии, и Аз упокою вы" (Мф.  11, 28).

63) А если скажут, что эти речения употреблены об Отце, то, поелику и здесь написано: "буди и бысть", ужели решатся утверждать, что и Бог сотворен? Конечно, на это осмелятся они, когда таким образом умствуют о Слове Его. Последовательность мыслей требует от них то же предположить и об Отце, что представляют себе о Слове Его. Но да не будет того, чтобы и на мысль кому - либо из верующих пришло когда что - либо подобное! Ибо Сын не из числа сотворенных, а также написанное и сказанное здесь "буди" и "бысть" означает не начало бытия, но помощь, оказанную нуждающимся. Бог всегда есть и всегда Тот же, но люди сотворены Словом впоследствии, когда восхотел сам Отец. Бог невидим и неприступен существам сотворенным, наипаче же людям сущим на земле. Посему когда люди, изнемогая, призывают, когда гонимые имеют нужду в помощи, когда притесняемые молятся, тогда Невидимый как человеколюбивый являет Себя в Своем благодеянии, какое оказывает собственным Своим Словом и в сем Самом Слове. И следствия сего богоявления удовлетворяют уже потребности каждого; для немощных бывает оно силою, для гонимых прибежищем и домом спасения, притесняемым говорит "еще глаголющу ти реку: се приидох" (Иса. 58, 9). А что совершается Сыном в помощь каждому, о том говорит каждый: "Бог стал для меня сим", потому что помощь от Самого Бога подается Словом. Это известно и в общеупотребительной речи человеческой, и этот образ выражения всякий, кто бы ни был, признает превосходным. Нередко и от людей бывает помощь людям. Иной помог притесняемому, как Авраам Лоту, иной отверз дом свой гонимому, как Авдий - сынам пророческим, иной упокоил странника, как Лот Ангелов, иной снабдил нуждающихся, как Иов просящих у него. И как облагодетельствованные, если один скажет: "Такой-то стал моим помощником", и если другой скажет: "Стал моим прибежищем, а его снабдителем", говоря это, означают не начало бытия и не сущность облагодетельствовавших, но само благодеяние, оказанное ими нуждающимся; так, когда святые говорят о Боге "бысть" и "буди", означают не какое - либо начало бытия, потому что Бог безначален и несотворен, но соделанное Им спасение человекам.

64) Поелику же так понимаем это, то следует удерживать тот же смысл, как скоро и о Сыне сказуется "бысть" и "буди". Посему, слыша и сказанное: "быв лучший Ангелов" и "бысть", не должны мы предполагать какое - либо начало бытию Слова и вовсе не представлять Слова единым из сотворенных, разуметь же сказанное Павлом о служении и домостроительстве, когда Слово стало человеком. Ибо когда "Слово плоть бысть, и вселися в ны" (Ин. 1, 14), когда пришло Оно послужить и даровать всем спасение, тогда Оно бысть нам спасение, бысть нам жизнь, бысть нам очищение, тогда домостроительство Его о нас соделалось лучшим ангельского, и Слово стало путем, стало воскресением. И как сказанное: "буди ми в Бога защитителя" - означает не происхождение сущности Самого Бога, но, по объясненному выше, Его человеколюбие, так и теперь изречения: "лучший быв Ангелов", и: "бысть", и: "потолику лучший бысть испоручник Иисус" означают не сущность Слова сотворенную (да не будет сего!), но оказанное нам вочеловечением Его благодеяние, хотя еретики и пребудут неблагодарными и упорными в нечестии.

Афанасий Великий, святитель

Азбука веры

***

Молитва святителю Афанасию Великому:

• Молитва святителю Афанасию Великому. Святитель Афанасий Великий, епископ Александрийский – богослов, апологет, толкователь, один из великих отцов Церкви, принадлежавший к Александрийской школе патристики. Известен как один из наиболее энергичных противников арианства. К 350 году он остался единственным христианским епископом неарианского толка в восточной половине Римской империи. Непреклонно противостоявший влиятельному арианскому духовенству и четырём императорам, несколько раз изгонялся с кафедры, Афанасий Александрийский был известен как "Athanasius contra mundum" (Афанасий против всего мира).

Акафист святителю Афанасию Великому:

• Акафист святителям Афанасию Великому и Кириллу Александрийским

Канон святителю Афанасию Великому:

• Канон святителю Афанасию Великому Александрийскому

Житийная и научно-историческая литература о святителях Афанасии Великом:

• Святитель Афанасий Великий Александрийский - Азбука Веры
• Святитель Афанасий Великий Александрийский - Православная энциклопедия

Труды святителя Афанасия Великого:

• "Житие Антония Великого"
• "Наставления деве"
• "О воплощении"
• "Окружное послание против ариан"
• "Письмо к Драконтию"
• "Послание к Аммуну монаху"
• "Послание к Руфиниану"
• "Послание к пресвитерам Иоанну и Антиоху"
• "Предуведомление о псалмах"
• "Пятое Праздничное послание"
• "Канон библейских книг. Из 39 праздничного послания"
• "Толкование на слова: "Все предано Мне Отцем Моим, и никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть" (Мф.11:27)"
• "Слово на язычников"
• "Слово о воплощении Бога-Слова, и о пришествии Его к нам во плоти"
• "Послание на ариан. Слово первое"
• "Послание на ариан. Слово второе"
• "Послание на ариан. Слово третье"
• "Послание на ариан. Слово четвертое"
• "Защитительное слово против ариан"
• "Защитительное слово Афанасия, архиепископа александрийского, перед царем Констанцием"
• "Защитительное слово, в котором Святитель Афанасий оправдывает бегство свое во время гонения, произведенного дуком Сирианом"
• "История ариан"
• "Слово о чуде, бывшем в городе Берите от иконы Господа нашего Иисуса Христа, истиннаго Бога нашего"
• "Толкование на псалмы"
• "Послание к Маркеллину об истолковании псалмов"
• "Из Бесед на Евангелие от Матфея"
• "О девстве, или о подвижничестве"
• "Праздничные (Пасхальные) послания"
• "Из толкования на Евангелие от Луки"
• "Свиток к антиохийцам"
• "Послание к императору Иовиану"
• "Послание к Епископам африканским"
• "Окружное послание"
• "Послания к Серапиону, епископу Тмуисскому"
• "Послание к Эпиктету, Епископу коринфскому, против еретиков"
• "Послание к Епископу и исповеднику Аделфию, против ариан"
• "Послание к Максиму философу"
• "Послание о постановлениях Никейского Собора"
• "О Дионисии, епископе Александрийском"
• "Послание о Соборах, бывших в Аримине италийском и в Селевкии исаврийской"
• "Послание к инокам"
• "Послание к подвизающимся в иноческой жизни"
• "Послание к Авве Орсисию"
• "Послание к пресвитеру Палладию"
• "Против Аполлинария. Книга первая"
• "Против Аполлинария. Книга вторая. О спасительном пришествии Христовом"
• "Изложение веры"
• "Слово Пространнейшее о вере"
• "Символ веры Афанасия Александрийского"
• "Символ, рекше Исповедание, иже во святых Отца нашего Афанасия, Патриарха Александрийскаго"
• "Жизнь и наставления преподобной Синклитикии Александрийской"

Читайте другие публикации раздела "Творения православных Святых Отцов"