О папском первенстве и причинах
разногласий в Церквах
Нил Кавасила (XIII в. – март 1363),
архиепископ Фессалоникийский – один из выдающихся
высокообразованных представителей византийского
полемического богословия. Принимал участие в исихастских
спорах, написал несколько важных сочинений протии
латинян, на которые потом ссылались, как на церковный
авторитет, противники флорентийской унии.
***
Книга первая, доказывающая, что причиной
отделения от нас Латинской Церкви, которое продолжается
и по сей день, является не что иное, как нежелание папы
согласиться на решение наших разногласий Вселенским
Собором и его стремление быть единственным учителем во
всех спорных вопросах и видеть во всех остальных своих
учеников, чего не делалось во времена отцов и апостолов
и что противоречит установленным ими законам.
1. Думается, что, если мы собираемся
беседовать с латинянами, нужно основательно продумать, с
чего начать. Пожалуй, наиболее разумным будет
рассмотреть, с чего началась эта распря между Церквами,
которая сейчас дошла до того, что нет уже никакой
надежды на ее прекращение, если только не вмешается и не
поможет Сам Бог: как известно, ни один врач не назначает
лечения, пока ему не станет ясно, каковы причины
болезни; точно так же действуют и все люди, желающие
добиться успеха хоть в каком-нибудь деле. Если мы
устраним причину разногласий, конечно, можно будет
надеяться на примирение; пока причина сохраняется, любые
старания будут тщетны.
Как мне представляется, причина нашей
распри состоит не в том, что высота спорных догматов
превышает возможности человеческого ума: в конце концов,
и все прочие подобные вопросы, которые в разные времена
создавали трудности для Церкви, были такого же рода,
однако им было найдено разрешение. Поэтому причина
разделения состоит не в непостижимости спорных положений
для человеческого разума. Нельзя сказать также, что
Писание говорит о предмете наших разногласий слишком
кратко и потому неясно (к тому же, обвинять Писание –
все равно, что обвинять Бога, но Бог ни в чем не
виноват).
Всякий разумный человек с легкостью
может сказать, какова в действительности причина
разделения. Дело не в невежестве спорящих: ученейшие и
весьма достойные мужи, которые участвуют в спорах со
стороны обоих народов – и греков, и италийцев, – не
позволяют нам возложить вину за разделение на нехватку
способных людей. Спор идет также не из-за власти:
неправы латиняне, которые обвиняют нас в том, что мы,
будто бы, противимся первенствующим, и для нас
невыносимо занимать второе место после начальствующего
Рима (Ῥωμαίων ἀρχή), и вот именно поэтому мы якобы и
нарушили мир Церкви. Ведь мы вовсе никогда и не боролись
с Римской Церковью за первенство; не из-за нашего
второго места сейчас идет спор. Нам прекрасно известны и
древние обычаи, и установления отцов, которые
провозглашают старшинство Римской Церкви среди всех
Церквей. Спорить с этим, отрицать то, что для нас
неудобно, и скрывать ясные свидетельства значило бы
поступать вопреки справедливости.
Так в чем же тогда причина разделения? В
том, что спорные вопросы не решены сообща вселенским
собором; что в поисках разрешения противоречий не
следуют древним обычаям, которые были приняты в таких
случаях у отцов. Вместо этого римляне хотят быть
единственными учителями во всех спорных вопросах и
видеть во всех остальных своих учеников. Но
святоотеческие установления не таковы! Свидетельством
тому могут служить деяния соборов святых отцов, которые
сохранились до сего дня; из них видно, что по общим
вопросам веры общим было и обсуждение. Совершенно нелепо
считать, что, не имея примера среди отцов, они могут
сами собой придумать что-то лучше, или что мы, опираясь
на отеческие образцы, идем неверным путем.
2. Пожалуй, когда смута только началась,
было простительно, если кто-то не видел нужды в
применении отеческих обычаев; могло показаться, что есть
и иные способы разрешения наших противоречий. Но теперь,
по прошествии стольких лет, разве может хоть кто-то,
кроме явного противника мира Церкви, отрицать, что есть
только один путь, который ведет к примирению? Разве
может хоть кто-то не желать пойти этим путем – путем,
которым шли и наши отцы?
Но они говорят, что папа – великий
архиерей, пастырь и отец, и потому ему можно и собирать
Вселенские соборы, и самому по себе, без участия
остальных, принимать решения по церковным вопросам. Что
же? Папами были и Юлий, и Дамас, и Целестин, и Лев, и
Агафон, и отцы засвидетельствовали их великую святость,
но никто из них такого не говорил. Напротив, они,
собравшись со своими братьями, с помощью Благого Духа
сообща устанавливали догматы и направляли Церковь к
миру. Если догматы прежде устанавливались только таким
образом, а сейчас [в вопросе о Духе Святом и иных
латинских новшествах] все было сделано иначе, то не в
этом ли единственная причина разделения? На ком же лежит
эта вина? Неужели на нас?
Когда говорится, что папам принадлежит
право собирать Вселенский собор, и посредством собора
управлять церковными делами, – это все равно, что
сказать: решения о церковных делах принимаются папой
совместно с другими блаженными патриархами. Если бы суд
папы был достаточен в столь важных вопросах, то все это
множество собраний блаженных Отцов было бы совершенно
излишним и бессмысленным. Но если Дух Святой говорил
через этих блаженных соборных отцов, то эти собрания не
были бессмысленны.
Мы знаем, что и папа Агафон, и
божественный Целестин, и Лев, и все остальные собирали
всякий раз собственные соборы по спорным вопросам;
однако решения, которые принимали частным образом, они
затем отсылали на всеобщий собор Кафолической Церкви
(καθολικὴ σύνοδος) и просили, чтобы то, что в них
истинно, было утверждено общим решением. Если бы все
были должны соглашаться с теми решениями, которые
принимал собор, созванный одним лишь папой, и никто бы
не возражал, вселенский суд был бы излишним. Но когда
несогласных много, более того, настолько много, что и
посчитать их невозможно, разве не преступно отвергать
единственное лекарство, которое может помочь, при том,
что относительно этого лекарства ни у кого никаких
сомнений нет? Пожалуй, если бы отделившиеся были
какие-то случайные люди, были бы какие-то основания
сказать: "Нечего так беспокоиться из-за них и ради
каких-то смутьянов приводить в движение всю вселенную".
Но ведь сейчас, по сути, разделение произошло среди
вселенских предстоятелей. Какая нелепость – считать, что
вопросы вселенской веры можно рассматривать без участия
всей вселенной! [1]. Разве этому учили Отцы и словами, и
делами своими? Более того, ведь Отцы собирали вселенские
соборы не только по вопросам веры, но и просто чтобы
установить правила церковного благоустроения, поскольку
так именно так принято принимать решения о церковных
делах. Но сейчас (и мне это кажется совершенно нелепым)
латиняне не считают, что необходимо собраться
вселенскому собору, хотя речь идет именно о
вероучительных вопросах.
3. Хотя латиняне и твердят постоянно
одно и то же и машут у нас перед носом папским
начальствованием (ἀρχή), мы скажем им на это, что своим
нынешним поведением папы скорее разрушают собственную
власть, чем укрепляют. Разумному человеку, который
бережет то, что ему принадлежит, подобает следовать
древним обычаям. У папы есть возможность поступить по
справедливости: справедливо было бы поразмышлять, что
выйдет, если спор о догмате будет разрешен общим
постановлением, и к чему приведет, если латиняне
продолжат действовать самостоятельно. В первом случае
Церковь пребывала бы в полном мире, свободная от всякой
смуты, ведь никто бы не решился противоречить
общепризнанному догмату (τοῖς κοινῇ δεδογμένοις).
Положим, конечно, в древности находились люди,
доходившие до такого безумия, но их было немного, и,
едва появившись, они вскорости исчезали. А ведь с
нарушением мира церковного и папа лишился своих
полномочий: ведь теперь он больше не имеет первенства
перед четырьмя другими патриаршьими престолами,
[поскольку вовсе не пребывает с ними в общении]. Итак,
больше нигде нет никакого мира. Предлагается множество
средств для исправления нашего бедственного положения,
проводятся собеседования, посылается посольство за
посольством. Но сколько бы лекарств не предлагалось,
болезнь остается, и так и будет вечно продолжаться,
покуда латиняне стоят на своем.
4. "Но ведь папа обладал властью в делах
церковных!" – говорят мне. Что же? Я согласен. Можно ли
возражать законам Отцов? Впрочем, они-то все, что
касалось Церкви, устраивали на Вселенском суде, потому
что каждый нуждался в помощи каждого. Отцы-то знали,
насколько слаб человек. Так пусть и папа следует их
законам. Пусть он принимает решения о догматах не
прежде, чем пройдет общее разбирательство. Если он
говорит, что не от Отцов, а от апостолов получил власть,
так пусть послушает, что говорит о власти Павел: "Мы не
пользовались своей властью… дабы не поставить какой
преграды благовествованию Христову" (1Кор. 9:12), и
"власть Господь дал нам к созиданию, а не к
расстройству" (2Кор 10:8). Так пусть же папа, если он
имеет власть, перестанет пользоваться ей во вред
благовествованию, пусть идет по стопам Павла, пусть
проявит себя мужем апостольским во всех своих делах. Что
же до нынешнего положения дел, мне думается, все
прекрасно понимают, к чему прилагает свою власть папа: к
созиданию или к чем-то совсем иному.
Пусть он прочтет правило Божественных
апостолов под номером тридцать четыре: "Епископам
всякого народа подобает знать первого в них, и
признавать его как главу, и ничего превышающего их
власть не творить без его рассуждения: творить же
каждому только то, что касается до его епархии, и до
мест к ней принадлежащих. Но и первый ничего да не
творит без рассуждения всех. Ибо так будет единомыслие,
и прославится Бог о Господе во Святом Духе, Отец, Сын и
Святой Дух" [2]. Ты слышишь, как ясно говорит закон
церковный? Слышите? Епископам различных народов нельзя
ничего решать без согласия первенствующего (τοῦ πρώτου),
но и ему точно так же не позволено действовать без их
согласия. Ведь если все будет не так, разрушится
согласие, а вместо него в Церковь ворвется ненависть,
озлобление, расколы и вражда; более того, что всего
страшнее, Божество тем самым лишается подобающей Ему
славы.
Я прошу вас, латиняне, взгляните, сколь
бедственно наше с вами положение, и не оставьте это
правило без внимания. Если мы будем следовать ему, "так
будет единомыслие". Ведь ученики Истины установили этот
закон не как придется и не наобум; они знали, что
совместные размышления и обсуждения одновременно ведут и
к познанию истины, и к установлению мира и согласия.
Задумайтесь же ради Бога, не разрушается ли единомыслие,
если вами установлен догмат без ведома прочих
кафолических епископов [3]. Ведь всем известно, кто счел
для себя позволительным такой поступок прежде всеобщего
обсуждения.
5. Кроме того, первенство Римского
епископа среди прочих кафолических иереев – это все-таки
не то же самое, что положение первенствующего епископа
какого-то народа среди подчиненных ему
священнослужителей. Римский епископ первенствует в чине
(τάξις) и скорее называется первым, на деле же по
большей части оставаясь равным; первый же епископ
каждого народа лишь на словах равен остальным, а на деле
первенствует. Божественные апостолы не просто говорили
так, не просто устанавливали такие правила, каноны и
определения, на деле поступая иначе и действуя каждый
сам по себе, нет. Даже блаженный Павел, хотя в нем
говорил Сам Христос, хотя и был он назван "избранным
сосудом", но и он приходил к бывшим прежде него
апостолам и советовался с ними, делая общим свое и их
благовестие, чтобы все усилия не были напрасны. А
Божественный Петр, этот вождь Двенадцати (ἔξαρχος τῆς
Δωδεκάδος), вершина апостольского собрания (τῶν
ἀποστόλων ἄκρος)? Когда Павел исправлял его, он терпел,
он молча принимал упреки. Хотя и больше у него было
права, чем у нынешнего папы, сказать, что его поступки –
закон для всех остальных, как бы объявленный корифеем
священного хора, он так не говорил. Напротив, он с
радостью принял обличение и не возражал суждениям Павла.
Что об этом говорит блаженный Павел в своем послании к
Галатам? "Когда же Петр пришел в Антиохию, то я лично
противостал ему, потому что он подвергался нареканию"
(Гал. 2:11) и "Когда я увидел, что они не прямо
поступают по истине Евангельской, то сказал Петру при
всех: если ты, будучи Иудеем, живешь по-язычески, а не
по-иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить
по-иудейски? Мы по природе Иудеи, а не из язычников
грешники; однако же, узнав, что человек оправдывается не
делами закона, а только верою в Иисуса Христа, и мы
уверовали во Христа Иисуса, чтобы оправдаться верою во
Христа, а не делами закона" (Гал. 2:14–16).
А до того, когда возник спор об
обрезании, относительно имевших тогда силу предписаний
Закона Моисеева, и апостолы и иерусалимские пресвитеры
поставили перед Церковью этот вопрос, желая понять, как
правильно поступать в этом деле, что было тогда?
Отвечать должны были Павел, Варнава и некоторые другие
братья. И вот, когда они все собрались в Иерусалиме,
Петр не стал требовать первенства, не сказал: "Мне
принадлежит право устанавливать законы". Вместо этого
собрались апостолы, собрались пресвитеры, чтобы
разобраться в этом вопросе. И Петр не приказывал
апостолам, тем самым утверждая свое начальство, ни
апостолы не распоряжались иерусалимскими пресвитерами.
Они помнили, чему учил Христос, помнили, что Он
заповедал не искать первенства; когда последним было
открыто, как следует поступать, первые молчали. Из чего
это видно? Когда собрались апостолы и пресвитеры, после
долгих споров слово взял Петр; он начал говорить, но
закончил божественный Иаков, и все повиновались словам
Иакова: и сам Петр, и апостолы, и пресвитеры. Вот
насколько эти блаженные мужи любили Христа, вот как они
заботились и об истине, и о мире церковном. Если так
поступали сами апостолы, когда желали узнать истину,
если они установили правила относительно подобных вещей,
а вы, латиняне, действуете прямо противоположным
образом, как же вы можете винить в нашем великом
разделении хоть кого-то, кроме себя? Разве это хоть
сколько-нибудь разумно?
6. Но они говорят: "Догмат, относительно
которого у вас есть сомнения, издревле существует в
Церкви, он предан нам апостолами и Священным Писанием;
поэтому неправильно было бы и собирать по его поводу
Вселенский собор". Что же? Так ведь это и есть первый
предмет наших споров, предано ли это учение апостолами и
Писанием. Не нужно выдавать спорное за общепризнанное.
Были ведь и такие люди, которые не знали, что Сын
единосущен Отцу, а Дух – Отцу и Сыну; все вообще
положения, провозглашенные Вселенскими соборами, были
очень древними, все они были Преданием апостолов и
пророков (или, точнее сказать, говорившего в них Святого
Духа). И по всем этим вопросам было необходимо на
проходивших в Церкви Вселенских соборах отыскать истину,
а, обретя ее – провозгласить, лишив тем самым
противоречащих всякого оправдания.
Латиняне отвечают: "Не для того собирали
Вселенские соборы, чтобы искать истину; они собирались
только для того, чтобы вынести о ней постановление;
поэтому и сейчас не выясняют, верен ли догмат [об
исхождении Духа и от Сына], а просто выносят
постановление". Да что ты говорите? Если бы ни одна из
Кафолических Церквей не имела против этого учения
никаких возражений, или, скажем, была бы против какая-то
одна Церковь, или просто где-то какая-то кучка ничем не
примечательных людей, я бы, пожалуй, согласился. Но
сейчас, когда из пяти существующих Кафолических Церквей
одна противоречит всем прочим, вы не считаете, что
правильно было бы собраться всем, и с бессчетными
молитвами, после долгого обсуждения утвердить догмат? Да
зачем тогда вообще было все то, что происходило на
Вселенских соборах? Зачем чтения, доводы, возражения,
опровержения этих возражений? Разве все это – не поиск
истины? Как ее найти, если прежде не искать? Прочтите
хотя бы, что происходило на Первом Соборе. Там можно
увидеть, как философы долго спорят и пререкаются с
отцами, а потом, когда истина сделалась явной,
прекращают противоречить.
7. Но латиняне возражают: "Какие еще
четыре Церкви? Спор у нас идет с одной – той, что в
Константинополе, а что до остальных трех, это одно
название. На самом деле там ничего нет, они под властью
варваров; им не до споров об истине, там нет места для
мудрости". Но человек справедливый, блаженнейшие, такого
бы не сказал. Оттого, что суд Божий предал их [в руки
врагов], не нужно вот так сразу презирать их; в конце
концов, мы все знаем, что не может христианин жить без
искушений. Кроме того, эти Церкви и во времена Седьмого
собора были под властью варваров, но вовсе не лишились
из-за этого своих прав: несмотря на отсутствие
кафолических архиереев на соборе, каждую из кафедр
представлял местоблюститель, восполняя недостающее.
Одобрил действия этого собора и папа Адриан.
Что же до того, что применительно к этим
Церквам якобы и говорить нельзя о мудрости, то мне
хотелось бы знать, о какой мудрости речь: о нашей ли,
духовной, или о внешней? Если о внешней, то пусть так,
но это вовсе не имеет отношения к делу; ведь не при
помощи внешней мудрости мы приходим к истине, "чтобы не
упразднить Креста Христова". Если же вы говорите о
нашей, духовной, мудрости, то в ваших словах нет правды.
Свидетели тому – множество оплевавших этот мир и
устремляющих взор только к небесам, множество
противостоявших нечестию "даже до крови", укрепивших
Церковь не словами, а своей кровью. Это было бы
невозможно без усердного чтения Писаний, и бессловесными
этих людей не назвать. Во времена Шестого Собора папа
Агафон, оплакивая Римскую Церковь, так писал римским
императорам [4]: "Посылаем вот этих наших соработников,
такого-то и такого-то", – а затем продолжает: "Ибо можно
ли у людей, живущих среди язычников и трудами рук своих
с большими усилиями снискивающих себе насущный хлеб,
искать полного знания Писаний? Мы сохраняем из преданной
нам Отцами веры канонические определения святых
предшественников и пяти святых соборов – определения,
сделанные в простоте сердца и без всякой
двусмысленности. Мы желаем и стараемся всегда иметь
одно, важнейшее: чтобы ничто из законно определенного не
убавлялось, ничто не изменялось и не получало
прибавлений, но чтобы сохранялось одно и тоже,
неизменным по букве и по смыслу" [5]. И, коль скоро эти
люди, когда они были вызваны, чтобы все могли услышать
их, говорили все то же самое, что и блаженный Агафон,
разве было в их словах что-то неверное или противное
Евангелию Христову? Если папа знал Писания не в
совершенстве и понятие о вере имел самое простое, но
зато его отличало усердие в защите веры, чтобы она не
претерпела ни изменений, ни прибавлений, ни по букве, ни
по смыслу, и не просто он был в этом деле усерден, но и
желал до конца оставаться таким, ведь не лишало же это
его положенных ему прав? Так справедливо ли, что,
по-вашему, другие Церкви должны в точно таком же случае
лишиться прав, которые принадлежат им? Либо и папа
должен был лишиться сана, если чего-то лишаются они,
либо и за восточными Церквами должны сохраниться их
права, если он сохранил свои. Потому что справедливость
требует всякий раз поступать в одних и тех же
обстоятельствах одинаково, даже если порой этой
справедливостью пренебрегают.
8. Тогда латиняне говорят: "Но вы не
пожелали дать ответ на соборе, даже когда были
призваны". Да, это и вправду было бы преступлением с
нашей стороны – уклониться от вызова на собор, а потом
снова требовать созыва уже распущенного собрания. Но
только пусть латиняне расскажут, когда это было, при
каком императоре? Какой епископ тогда
священноначальствовал в Риме? Где списки посланий к
римскому императору, к нашей Церкви, к другим
кафолическим [предстоятелям] из числа епископов? А где
же наши письма, в которых мы якобы отказываемся
участвовать в соборе? Пусть латиняне покажут их, а если
их нет, то пусть перестанут обвинять нас.
Итак, о том, что Римской Церкви не
позволительно самой по себе определять общие для всех
Церквей вопросы, и о том, что она, пытаясь делать это,
разделила Церковь Христову, и о том, что ни апостольские
законы, ни правила Отцов этого не позволяют, сказано
достаточно.
***
Читайте также по теме:
***
Книга вторая. О папском первенстве (De primatu papae,
Περι της του παπα αρχης)
1. Латиняне утверждают, что блаженному
Петру, которого Господь поставил корифеем [6]священного
хора Двенадцати, по справедливости были вверены и ключи
от [Царства, и что на Петре была построена Церковь],
которую не одолеют врата ада (см. Мф. 16:18). Также они
говорят, что Христос молился о его вере, чтобы она не
оскудела, и поручил ему "обратившись, утвердить братьев"
(Лк. 22:31–32) и "пасти овец Его" (Ин. 20:15). По мнению
латинян, эти и подобные места ясно показывают, что Петр
имел первенство и занимал начальственное место. Его
наследником стал папа, и от самого Петра он перенял все
его начальствование, так что теперь имеет столько же
власти в вопросах веры, сколько и Петр. Поэтому он не
может отпасть от верных догматов, поскольку с его
падением погибнет и сама вера. Об этом якобы
свидетельствует и блажненный Агафон, который говорит:
"Его (Петра) апостольская церковь никогда не уклонялась
от пути истины ни в какое заблуждение" [7]. И поскольку
от самих апостолов Римский престол получил первенство,
он также получил право обжаловать приговоры иных судов.
Первенство его перед остальными кафолическими престолами
таково же, как и первенство Константинополя перед
починенным ему епархиями. Только Римскому епископу
позволено созывать Вселенский собор, когда ему будет
угодно; без его участия не позволено устанавливать
никаких церковных правил. Он судит всех, но сам никому
не подсуден, ни в догматах, ни в вопросах
нравственности. Более того, латиняне говорят, что папа –
не епископ одного города, Рима, скажем, или какого
другого, как каждый отдельный пастырь в каждом отдельном
городе, а просто епископ, епископ как таковой,
единственный в своем роде. Поэтому он и не называет себя
в своих посланиях епископом Рима, а просто епископом.
Также они утверждают, что только папский престол всегда
имел право называться апостольским престолом, поскольку
в Риме блаженный Петр провел много времени, и там и
скончался. Все это, как уверяют латиняне, папа получил
от Петра и иных апостолов, и потому все должны ему
повиноваться, и никто не имеет права противоречить его
приказаниям. Вот что они говорят в защиту своей церкви.
2. Не то, чтобы мне было нечего
ответить, но, честно сказать, я не знаю, к кому обратить
слово. Если к латинянам, то не могу же я призвать их в
судьи своим словам, если я собираюсь им же возражать? А
если я обращусь ко грекам, латиняне скажут, что это по
отношению к ним несправедливо, поскольку судьями будут
те, кто в делах церковных считается их врагами. И тем не
менее, все это не дает нам права умолчать об истине.
Итак, облечемся в добрую надежду, будем говорить честно
и открыто и молиться, чтобы те, кому в руки попадет наше
сочинение, ничего не ценили больше истины. Мне думается,
что те, кто ищет ее, извлекут из написанного некоторую
пользу. Приступим же!
3. Что касается первенства и
начальственного положения (ἀρχή, primatus) блаженного
Петра, того, что он был поставлен вождем (ἔξαρχος)
прочих апостолов, и того, насколько должен был священный
хор уступать ему, не думаю, что есть смысл спорить
сейчас. Пусть каждый мыслит, как ему хочется, [а я уже
достаточно сказал об этом выше] [8]. Однако я вовсе не
хочу сказать, что папа перенял от Петра это первенство и
таким образом сделался первым из епископов. У папы есть
два качества – он епископ Рима и он первенствующий
(πρῶτος) из всех вообще епископов. И первое – служение
епископа Рима – он и вправду унаследовал от блаженного
Петра, а второе было дано ему много позже святыми отцами
и благочестивыми императорами, поскольку дела церковные
нуждаются в порядке и четком устроении, причем куда
больше, чем государственные [9]. А в подтверждение
истинности своих слов я приведу всякому желающему не
одного свидетеля, не двух или трех, и не вдвое или
второе больше, а целых шестьсот тридцать, да и не
случайных людей, а святых отцов.
Прочтите канон святого и вселенского
Четвертого собора под номером двадцать восемь: "Во всем
последуя определениям святых отец, и признавая читанное
ныне правило ста пятидесяти боголюбезнейших епископов,
бывших в соборе во дни благочестивые памяти Феодосия, в
царствующем граде Константинополе, новом Риме, тожде
самое и мы определяем и постановляем о преимуществах
святейшия церкви тогожде Константинополя, нового Рима.
Ибо престолу ветхого Рима отцы прилично дали
преимущества: поелику то был царствующий град. Следуя
тому же побуждению и сто пятьдесят боголюбезнейшие
епископы, предоставили равные преимущества святейшему
престолу нового Рима, праведно рассудив, да град
получивши честь быти градом царя и сената, и имеющий
равные преимущества с ветхим царственным Римом, и в
церковных делах возвеличен будет подобно тому, и будет
вторый по нем" [10]. Что мы видим здесь? Не апостолами,
но Отцами было дано папе первенство (πρωτεῖον) перед
остальными Церквами. Почему? Потому что это была столица
Империи. Именно так и говорит канон: преимущества даны
папе Отцами, поскольку Рим был царствующим градом. Если
сказано, что преимущества папа имел потому, что был
епископом имперской столицы, то явно не потому, что
наследовал апостолу Петру. Если от Отцов он получил это,
то ясно, что не от апостолов. Прочтите сто тридцать
первую новеллу Юстиниана и вы увидите, что и она во всем
согласна с истиной: "Мы, в согласии с определениями
святых соборов, предписываем, чтобы святейший епископ
Старшего Рима был первенствующим среди
священнослужителей и чтобы блаженнейший епископ
Константинополя – Нового Рима, занимал второе место в
церковном чине после престола Старшего Рима и
превосходил честью все прочие кафедры" [11]. Вы слышите?
Папа – первый из священнослужителей, и это, как сказано,
"определение святых соборов". Если это определено
соборами, то как же вы говорите, что папа получил это
первенство среди иереев от апостола Петра?
"Так что же, – спросят меня, – выходит,
папа вовсе не наследник Петра?" Разумеется, как епископ
папа – наследник Петра. И у всякого епископа есть такие
наследники – те, кого он рукоположил. Немало есть и тех,
кто получил благодать епископства от рук Петра. И вообще
всякий иерарх – наследник одного из апостолов, того, от
которого принял священство по преемству; в этом смысле и
у Петра, и у прочих апостолов множество наследников.
Ведь Петр был апостолом и вождем апостолов; но папа –
это не апостол (ведь апостолы рукополагали не апостолов,
а пастырей и учителей Церкви) и, тем более, не корифей
апостолов. Петр – учитель всей вселенной (διδάσκαλος
πάσης τῆς οἰκουμένης), поскольку и он, и все прочие
апостолы слышали слова Господа: "Проповедуйте Евангелие
всей твари" (Мк. 16:15). Но папа – епископ Рима и
зовется епископом Рима.
Кроме того, Петр в Антиохии рукоположил
одного, в Александрии – другого, где-нибудь еще –
третьего; Римский епископ таких прав не имеет. Петр
рукоположил епископа Рима, но епископ Рима не может
сделать кого-то другого папой. Петру было сказано
просто: "Что свяжешь на земле, то будет связано на
небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на
небесах" (Мф. 16:19), но когда сам корифей апостолов
передавал эту благодать Римскому епископу, он сказал
ему: "Ты будешь связывать то, что нужно связать, и
разрешать сообразно с долгом" [12]. То, чему учил Петр,
были слова Самого Святого Духа; разве относится это и к
папе? Нет, никак нельзя сказать, чтобы папа был во всем
наследником Петра; он наследник его только в том, в чем
и все те, кого рукоположил апостол: во власти вязать и
решить, крестить и учить, возвращать заблудших на верный
путь – словом, делать все то, что отличает иерарха.
4. Что же до невозможности якобы для
папы отпасть от верных догматов, то этого он от Петра
никак унаследовать не мог, поскольку здесь папа оказался
бы выше его: Петр отрекся, хотя и настаивал, что с ним
этого случиться не может. Задам, пожалуй, и еще один
вопрос: может ли папа лгать, быть алчным и тщеславным, и
вообще быть подверженным всяким таким вещам, о которых
говорить не принято? Или он превыше и всего этого? Если
превыше, пусть они так и скажут. Но так сказать нельзя:
даже римский епископ много погрешает против совести,
потому что и он человек. Очевидно, что, если человек
грешит в ином, он может и в вере потерпеть
кораблекрушение. Об этом пишет и блаженный Павел в своем
послании к Тимофею: "Имея веру и добрую совесть, которую
некоторые отвергнув, потерпели кораблекрушение в вере"
(1Тим. 1:19). Видите? Тот, чья совесть нездорова, тот и
в вере может занемочь. Если же папа, [как и всякий
человек,] не совершенно свободен от повреждений в
совести, то он и в вере может впасть в немочь. Выходит,
учение, будто папа не может отпасть от верных догматов,
ложно. Да и разве грех против совести – это не безбожие
своего рода? Павел пишет: "Они говорят, что знают Бога,
а делами отрекаются" (Тит. 1:16). Так что же, латиняне
считают, что папа делами может отречься от Бога, а
словами – не может? Однако Гонорий, епископ Римский,
отпал от верных догматов и был торжественно отлучен
святым и вселенским Шестым собором [13]. А в
подтверждение истинности моих слов прочтите вот это
свидетельство из шестнадцатого деяния этого собора:
"Святой собор сказал: “Тех, которые
однажды оказались осужденными и по нашему приговору уже
исключены из священных диптихов, нужно анафематствовать
и в восклицаниях по именам”". Затем провозгласили
многолетие императору, и сразу после собор продолжил:
"Еретику Феодору Фаранскому анафема. Еретику Сергию
анафема. Еретику Киру анафема. Еретику Гонорию анафема.
Еретику Пирру анафема. Всем, кто подражает еретикам, к
еретикам анафема" [14].
Прочтите и еще свидетельство из Деяний
того же собора, из обращения его отцов к императору:
"А новое пустословие и его изобретателей
извергаем прочь от церковной ограды и справедливо
подвергаем анафеме: разумеем Феодора из Фарана, Сергия и
Павла, Пирра вместе с Петром, бывших предстоятелей
Константинополя, еще Кира, священствовавшего в
Александрии, и вместе с ними Гонория, бывшего
предстоятелем Рима" [15].
Итак, если Гонорий – епископ Рима и
вместе с тем еретик, значит, папа может отпасть от
верных догматов. Следовательно, от того, что в нем
"оскудела вера" (Лк. 22:31), не сделались ложными слова
Господни, сказанные о Церкви, что "врата ада не одолеют
ее" (Мф. 16:18), потому что и других епископах может
сохраниться (и твердо сохраниться), истинное
Богопочитание (εὐσέβεια). Из этого видно, что не Римская
Церковь – тот камень, на котором Господь созидает Свою
Церковь (см. Мф. 16:18). Надо сказать, что это грубо и
по-иудейски низко – считать, что Церковь ограничена
Римом. Христос и вправду основал Церковь, но основал ее
на богословии Петра и на всех, кто хранит и будет
хранить это исповедание.
5. А что до слов блаженного Агафона о
том, что его Церковь никогда не отклонялась от истинного
пути, то в них как раз нет ничего удивительного.
Полагаю, он и вправду не искажал действительности, когда
говорил это, и его слова соответствовали тому, как было
на самом деле: эта Церковь и вправду редко отступала от
истины в том, что касается веры. Тем не менее, нужно
помнить, что некоторые вещи святые говорили как бы по
икономии [16], когда речь шла о важнейших предметах.
[Если не учитывать этого, то как согласовать слова
блаженного Агафона] и речь псалмопевца: "Все уклонились
от истины, все негодными стали; нет творящего благое,
нет ни единого" (Пс. 13:3)? Кроме того, блаженный папа,
когда утверждал, что Римская Церковь никогда не
уклонялась от истины, говорил о том, что было до него,
никак не исключая возможности такого отступления в
будущем. И, что важнее всего, это сказано было до
Шестого собора, и нет ничего удивительного, что собрание
множества святых лучше понимали то, что было неясно
одному блаженному Агафону [17]. В доказательство того,
что я говорю правду, прочтите письмо папы Льва – он
непосредственно преемствовал Агафону и принял Шестой
собор.
"Равным образом анафематствуем
изобретателей нового заблуждения, то есть Феодора,
епископа Фаранского, Кира Александрийского, Сергия,
Пирра, Павла, Петра, скорее подсиживателей, чем
предстоятелей Церкви Константинопольской, также и
Гонория, который эту Апостольскую Церковь учением
апостольского предания не просветил, но откровенным
предательством попытался ниспровергнуть непорочную веру"
[18].
6. Но когда латиняне говорят, что папа
соотносится с Константинопольским патриархом так же, как
тот – с митрополитом Кесарии или любым другим
подначальным ему иереем, – не совершенная ли это
небывальщина? Римский престол первенствует над
Константинопольским, потому что Константинополь занимает
второе место в чине после Рима. Но совсем не в этом
смысле первенствует Константинополь по отношению к
Кесарии. Кесария не занимает второго места после
Константинополя, потому что он вовсе не стоит в одном
ряду с подчиненными ему Церквами, но является для них
единственным в своем роде. И потому престол Кесарии не
называется вторым; он первый в ряду [подчиненных
Константинопольскому патриарху], а уже за ним следуют
второй и третий. Очевидно, что первенство папы – это не
первенство само по себе, не абсолютное первенство; он
стоит не над прочими патриархами, а первым в их ряду.
Прочтите об этом в тридцать шестом каноне Шестого
собора: "Возобновляя законоположенное сто пятидесятию
святыми отцами, собравшимися в сем богохранимом и
царствующем граде, и шесть сот тридесятию, собравшимися
в Халкидоне, определяем, да имеет престол
константинопольский равныя преимущества с престолом
древняго Рима, и, якоже сей, да возвеличивается в делах
церковных, будучи вторым по нем: после же онаго да
числится престол великаго града Александрии, потом
престол антиохийский, а за сим престол града Иерусалима"
[19]. Если же ты, римлянин, полагаешь, что, числясь
первым, ты поэтому имеешь право захватить полную власть
(δεσποτεία), то позволь то же самое делать и
Константинопольскому патриарху. Александрийский же пусть
повелевает Антиохийским, а тот пускай распоряжается
Иерусалимским престолом. И что же выйдет из этого, кроме
сумятицы? Константинопольский предстоятель рукополагает
и митрополита Кесарийского, и всех прочих своих
подчиненных епископов, но Римский архиерей не делает
этого ни в отношении Константинопольского, ни в
отношении иных кафолических иереев [20]. Так? где же
правда в словах латинян: "Первенство его перед
остальными кафолическими престолами таково же, как и
первенство Константинополя перед починенным ему
епархиями"?
Прочтите шестой канон святого и
вселенского Первого собора: "Да хранятся древние обычаи,
принятые в Египте, и в Ливии, и в Пентаполе, дабы
александрийский епископ имел власть над всеми сими.
Понеже и римскому епископу сие обычно. Подобно и в
Антиохии, и в иных областях да сохраняются преимущества
церквей" [21]. Слышите? Вот как, согласно этому правилу,
нужно заботиться об установлениях Отцов, которые
распределили преимущества между Церквами. Согласно
канону, некоторые народы подчинены Александрии, иные –
Антиохии, как, например, Сирия, обе Киликии, Келе-Сирия
и Месопотамия; то же самое право, как написано, дано и
епископу Рима, и он начальствует над народами Запада.
Что же до епископа Элии (Иерусалима), то он, как говорит
седьмое правило того же собора, начальствует над
палестинскими, финикийскими и аравийскими городами [22].
А под началом Константинополя, как определяет двадцать
восьмой канон Четвертого собора, находятся диоцезы Азии,
Понта и Фракии. И если всякий довольствуется своими
пределами, тем самым он поддерживает существующий
порядок (τάξις). А если кто-то, сохраняя за собой свое,
смотрит порочным взглядом на чужие приходы, – то это и
есть нарушение древних обычаев Отцов. Но канон запрещает
нарушать их и говорит: "Да хранятся древние обычаи".
Пожалуй, если бы, распределив стороны света между
кафолическими епископами, канон вовсе не полагал
пределов тому, что подчинено Римскому епископу, и
утверждал бы, что только он и обладает начальствованием,
можно было бы сказать, что и вправду ему подчинена вся
вселенная, а кафолические епископы просто управляют по
его поручению его епархиями, как подчиненные
Константинополю иерархи – его землями. Но если Риму
уделены свои преимущества, а другие, подобные, –
Александрии, иные же – Константинополю, то блаженные
патриархи не больше подчинены папе, чем папа – им.
7. Или вы полагаете, что папа –
полновластный владыка (δεσπότης) благодаря своему праву
обжаловать приговоры церковных судов? Что же, это право
дано и Константинополю; пусть и ему повинуются другие
престолы. Но ни Константинопольский архиерей благодаря
этим своим преимуществам не приказывает остальным, ни
папа не получает права докучать владениям иных
патриархов. Прочтите девятый канон Четвертого
вселенского собора, и вы усидите, что и
Константинопольскому престолу принадлежит право
обжаловать приговоры церковного суда и разбирать тяжбы:
"Аще который клирик с клириком же имеет судное дело: да
не оставляет своего епископа, и да не перебегает к
светским судилищам. Но сперва да производит свое дело у
своего епископа, или, по изволению того же епископа,
избранные обеими сторонами да составят суд. А кто
вопреки сему поступит: да подлежит наказаниям по
правилам. Аще же клирик со своим, или со иным епископом
имеет судное дело: да судится в областном соборе. Аще же
на митрополита области епископ, или клирик, имеет
неудовольствие: да обращается или к экзарху великой
области, или к престолу царствующего Константинополя, и
пред ним да судится" [23]. То же самое говорит и
семнадцатый канон того же собора. Кроме того, двадцать
восьмое правило этого собора и тридцать шестое –
Шестого, когда дают одни и те же преимущества обоим
престолам, конечно же, дают Константинополю и право
судить.
8. Что же до того, что папа будто бы
судит всех, а сам никому не подсуден, то это и неправда,
и вовсе никак не согласуется с апостольскими нравами. И
Павел сообщал другим апостолам свое благовестие, чтобы
усилия его не были тщетны, и Петр терпел обличение от
Павла. Так почему же папа хочет быть, как тиран, никому
не подсудным, и при этом гордиться тем, что наследует
Петру? Впрочем, совершенно ясно, что латиняне говорят
неправду, [и папа никогда таких прав не имел]. Что
касается догматов, – как видно из приведенных мною
свидетельств, Гонорий был осужден Шестым собором за
неправомыслие и предан анафеме, так что даже смерть не
избавила его от надлежащего наказания. Что же до жизни
Церкви, в ней папа, будучи епископом, подчиняется тем же
законам, что и всякий епископ. Законов этих много, и
некоторые даны нам вселенскими соборами, а другие
происходят от апостолов. Более того, как кажется, святые
отцы налагали прещения и отдельно на папу. Прочтите
тринадцатый канон Шестого вселенского собора: "Понеже мы
уведали, что в римской церкви, в виде правила, предано,
чтобы те, которые имеют быти удостоены рукоположения во
диакона, или пресвитера, обязывались не сообщатися более
со своими женами: то мы, последуя древнему правилу
апостольского благоустройства и порядка, соизволяем,
чтобы сожитие свяшеннослужителей по закону и впредь
пребыло ненарушимым, отнюдь не расторгая союза их с
женами". Разъясняя это определение, канон продолжает:
"Аще же кто, поступая вопреки апостольским правилам,
дерзнет кого-либо из священных, то есть, пресвитеров,
или диаконов, или иподиаконов, лишати союза и общения с
законною женою: да будет извержен" [24]. И другой канон
этого же святого и великого собора, пятьдесят пятый,
говорит: "Поелику мы уведали, яко обитающие во граде
Риме, во святую четыредесятницу, в субботу ея постятся,
вопреки преданному церковному последованию: то святому
собору угодно, да и в римской церкви ненарушимо
соблюдается правило, глаголющее: аще кто из клира
усмотрен будет во святый день Господень, или в субботу
постящимся, кроме единыя токмо: да будет извержен, аще
же мирянин, да будет отлучен" [25]. Итак, из сказанного
выше очевидно, что папа и в догматах, и в других
предметах оказывался среди подсудимых, если
обнаруживалось, что он дерзает нарушать церковные
предписания.
9. Из сказанного также понятно, что чин
папы сам по себе не выше епископского чина: если бы он
был выше, как бы он принимал исправление от низших?
Кроме того, очевидно, что отцы в своих письмах к нему
называли папу именно епископом Рима. Кроме того, папу
ведь и рукополагают епископы, что было бы невозможно,
если бы он был чем-то большим, чем епископ: нельзя
передать другому то, чем сам не обладаешь. Даже говорить
иначе – значит разрушать все церковное устройство, не
то, что пытаться привести энечто подобное в исполнение.
Да и блаженный Дионисий, современник, более того,
слушатель и ученик апостолов, поставленный ими вождем и
учителем, разделяет всю церковную иерархию на три чина:
литургов, иереев и епископов, и из его творений никак
нельзя вывести существование чина выше епископского.
Конечно же, если бы такой чин был, блаженный Дионисий не
остался бы в неведении, а зная о его существовании, он
бы не умолчал о таком чине, пообещав поведать обо всей
церковной иерархии.
10. "Хорошо, – говорят латиняне, – пусть
так. Но вот ты сейчас вспомнил каноны Шестого собора; а
разве допустимо ссылаться на них, если Шестой собор,
вынесший определение о двух волях во Христе, вовсе не
занимался ничем, что связано с канонами?" Во-первых,
любезнейший, даже если и что-то неясно относительно
канонов этого собора [26], наше утверждение [о
невозможности для папы быть чем-то больше, чем просто
епископ, и о его подсудности вселенскому собору] все
равно доказывается вполне ясно. Не существует чина выше
епископского, нет епископа над епископом, но в своем
епископстве все епископы равны: всех их равными в чине и
достоинстве называет блаженный Дионисий. И папа,
разумеется, тоже епископ; стоит в одном чине с
остальными и повинуется тем же законам, что и они. Этих
законов так много, – ведь вселенские соборы, которым
нельзя противоречить, очень усердно пеклись об
установлении правил для епископов, – что их и сосчитать
непросто.
Что же до того, что приведенные мною
выше каноны не только называются правилами святого и
вселенского Шестого собора, но и в самом деле
принадлежат ему, и в них нет ничего сомнительного, это
знает всякий, кто хоть немного изучил церковную историю.
Поскольку Пятый и Шестой соборы не устанавливали никаких
канонов, собор, вынесший те постановления, о которых мы
говорили выше, собрался тотчас же после Шестого. Он
также был вселенским и восполнил то, что был не сделано
предыдущими соборами; они рассуждали о догматах, не
упоминая вовсе о канонах, а этот только кратко упомянул
о догматических вопросах, поскольку был всецело посвящен
канонам. А история с Василием, епископом Гортинским,
происходившим с Крита, который был представителем папы и
всей Римской Церкви, показывает, что собор этот был
вселенским. Видно это и из постановлений самого собора,
в которых он себя часто называет вселенским. Вряд ли
столь великое множество Отцов, [живших во времена этого
собора и после него,] могли попасться в сети столь
откровенной лжи. Вот что говорит и святой и вселенский
Седьмой собор в своем первом правиле: "Божественные
правила со услаждением приемлем, и всецелое и
непоколеблемое содержим постановление сих правил,
изложенных от всехвальных апостол, святых труб Духа, и
от шести святых вселенских соборов, и поместно
собиравшихся для издания таковых заповедей, и от святых
отец наших. Ибо все они от единаго и того же Духа быв
просвещены, полезное узаконили. И кого они предают
анафеме, тех и мы анафематствуем: а кого извержению, тех
и мы извергаем, и кого отлучению, тех и мы отлучаем:
кого же подвергают епитимии, тех и мы такожде
подвергаем. Ибо восшедший до третияго неба, и слышавший
неизреченные глаголы божественный апостол Павел ясно
вопиет: не сребролюбцы нравом, довольни сущими
(Евр. 13:5)" [27]. Если же Седьмой собор говорит о
правилах всехвальных апостолов и святых и вселенских
шести соборов, а тот собор, который в собственном смысле
называется Шестым, канонами не занимался вовсе, разве не
ясно, что речь идет о правилах того собора, который как
бы восполнил недостающее на Шестом?
А то, что презирающие канонические
постановления предаются анафеме, разве не устрашает,
разве не трогает даже каменное сердце? А ведь римский
епископ также признавал истинность этих канонов, пока
церковные дела еще пребывали в мире; папа Адриан писал
патриарху Тарасию и восхвалял его за то, что он был
верен каноническим определениям этого собора. Об этом
читайте в Деяниях Седьмого собора, в послании папы
Адриана к Тарасию Константинопольскому: "В
вышеупомянутом соборном послании вашей святости мы
находим, кроме полноты веры, чистоты исповедания
священного символа и признания всех шести святых
соборов, достойную похвалы и удивления ревность о
священных и честных иконах; так как в послании сказано:
„приемлю и шесть святых соборов со всеми их канонами,
которые законно и божественным образом провозглашены
ими: потому что в этих канонах между прочим сказано: на
некоторых живописях честных икон изображается агнец,
указуемый перстом Предтечи, который был принят за образ
благодати, потому что посредством закона предуказал нам
истинного агнца, Христа Бога нашего. Мы же, уважая
древние образы и тени, преданные церкви в качестве
символов и предначертаний истины, отдаем предпочтение
благодати и истине, принявши ее как исполнение закона;
посему, чтобы и в живописных произведениях
представлялось взорам всех совершенное, определяем,
чтобы на будущее время и на иконах вместо ветхого агнца
изображать образ Агнца, подъемлющего грехи мира, Христа
Бога нашего, в человеческом облике, усматривая чрез этот
образ высоту смирения Бога Слова и приводя себе на
память Его житие во плоти, страдание, спасительную
смерть, и происшедшее отсюда искупление мира”" [28].
Итак, эти слова ясно свидетельствуют: и блаженный Адриан
считал этот канон истинным, а установлен он тем самым
собором, это восемьдесят второе его правило.
Так что совершенно нелепо, что латиняне
не только враждебно относятся к тем самым вселенским
соборам, достоинство которых дошло до небес и на которых
римские епископы сами же и были руководителями
(ἡγεμόνες), но и разделены между собой: вот папа Адриан
называет эти каноны достойными приятия, а их хранение –
достойным всякой похвалы, а потом какой-нибудь
Иннокентий (или кто-нибудь еще) принимает решение их
отвергнуть. Если же кто-то скажет, что папа не обязан
повиноваться законам Отцов, то пусть знает, что говорить
так недопустимо. Почему? Да потому что и самому папе его
преимущества (πρεσβεῖον) даны Отцами. Никак нельзя
терпеть, чтобы кто-то ни во что не ставил тех, благодаря
кому достиг величия. Кроме того, при таком расположении,
папа и от самого себя может отречься, коль скоро папы
эти законы и устанавливали. Блаженный Павел называл
самого себя преступником, когда то, что сам разрушил,
хочет снова созидать (см. Гал. 2:18). Итак, если
доказано, что папа и в догматических вопросах, и во всем
остальном был подсуден Отцам, как же у вас, латиняне,
выходит, что он не подчинен отеческим законам? А если не
подчинен, так почему другие должны слушать Римского
епископа, как отца, если он от стольких Отцов отрекся?
11. А когда латиняне говорят, что папа
не ограничен местом, что он просто епископ, епископ как
таковой, то разве это не противоречит очевидному?
Во-первых, выше уже доказано, что он принадлежит к
одному чину с прочими епископами. Во-вторых, на всех
вселенских соборах, сколько раз ни упоминают о папе (а
происходит это нередко), его называют епископом Рима. И
как же епископ Рима не ограничен местом? Разве что
кто-нибудь захочет сказать, что Рим тоже местом не
ограничен!
Если же папа в собственных письмах
называет себя не епископом Римским, а просто епископом,
и потому считает, что он в своем епископстве не
ограничен местом, то что же? Мы прекрасно понимаем, что
он весьма горд, как бы на словах ни смирялся. Говорит он
это для нас, [как бы проверяя,] не захотим ли мы
уничтожить его высокое положение, исходя из этих его
слов. Ведь то, что он называет себя епископом (то есть
самым обыкновеннейшим именем), а не вселенским папой и
не великим понтификом, и не другим каким-нибудь титулом
[29], какими его с охотой величают люди, как бы
свидетельствует о его смирении. Однако нам это не дает
права лишать его подобающих ему преимуществ. Да и он сам
надеется таким способом возвыситься, хотя, по сути,
веревку плетет из песка и носит воду решетом. Ведь если
именование просто "епископа" делает папу великим, то
пусть так же велик будет и Кирилл Александрийский, и
даже более велик, потому что он не сам себя так
называет, а другие именовали его так. Прочтите следующее
свидетельство: "Самодержавные императоры, Феодосий и
Валентиниан, победоносные, торжествующие, великие,
досточтимейшие, августейшие – епископу Кириллу" [30].
Видите, и не прибавлено, где именно он епископ. А что
если какой-нибудь епископ в свои собственных письмах не
называет себя епископом, но подписывается, допустим,
одним своим именем, а все титулы опускает? Пусть уж он
тогда перестает быть епископом, раз тот, кто
подписывается просто "епископом", делается вселенским
епископом, стоящим над всем миром (καθολικὸς τῆς
οἰκουμένης ἐπίσκοπος). Впрочем, нет, пускай в таком
случае тот, кто и епископом себя не назовет, становится
еще выше. Ведь и так нередко пишут: "Преподобнейшему и
боголюбезнейшему отцу Келестину Кирилл желает о Господе
всякого блага" [31]. А также "Благоговейнейшему и
боголюбивейшему сослужителю Несторию Кирилл о Господе
(желает) всякого блага". Да и вообще немало можно найти
подобных свидетельств.
12. И название "апостольского престола"
принадлежит вовсе не только Риму. Такое же имя носят и
другие его братья – кафолические [патриархи]. Это видно
из Деяний Шестого собора, где сказано: "Константин,
благочестивейший архидиакон здешней святейшей Божией
кафолической и апостольской великой церкви" [32]. Того
же Шестого собора из подписей под соборным определением:
"Петр, пресвитер и местоблюститель апостольского
престола великого города Александрии, подписал… Георгий,
смиренный пресвитер и занимающий место боголюбезнейшего
пресвитера и местоблюстителя апостольского престола
святого города Христа Бога нашего Иерусалима, подписал"
[33]. То же самое можно видеть и в первом Деянии
Седьмого собора, том, которое начинается словами "Во имя
Господа и Владыки, Иисуса Христа, истинного Бога нашего,
в царствование благочестивейших и христолюбивых
государей наших…" Затем перечисляются посланные из Рима,
затем представители Константинопольской Церкви, а потом
дословно следующее: "Иоанн и Фома, почтеннейшие
пресвитеры, иноки и местоблюстители апостольских кафедр
востока" [34]. То же самое вы найдете в начале каждого
из соборных деяний этого собора. То же самое можно
видеть и в подписях под соборным определением: "Иоанн,
Божиею милостию пресвитер и патриарший синкелл,
представитель трех апостольских кафедр –
александрийской, антиохийской и иерусалимской, следуя
отеческому учению и преданию кафолической церкви,
определил и подписался.
Фома, Божиею милостию пресвитер и игумен
обители святого отца нашего Арсения, находящейся в
Египте, представитель трех апостольских кафедр –
александрийской, антиохийской и иерусалимской, следуя
отеческому учению и преданию кафолической церкви,
определил и подписался" [35].
То же самое можно видеть всякий раз,
когда они оставляют свои подписи. Итак, вы слышали? Все
кафолические престолы называются апостольскими. Поэтому
всякий человек, который хочет рассуждать по совести,
должен либо считать все эти кафедры равными Риму, либо
признавать за Римским престолом первенство, хотя и не в
силу его какого-то особого апостольства, но только до
тех пор, пока папа не присваивает себе то, что
принадлежит всем. Блаженный Златоуст говорит, что всякий
архиерей восседает на Христовом престоле [36], как
священники времен Закона – на седалише Моисеевом. А в
другом месте он говорит, что их достоинство выше ангелов
и архангелов [37]. Так что в том, что Римский престол
имеет название "апостольского", в том нет ничего
особенного, если каждый епископ восседает на Христовом
престоле и облекается в славу выше славы ангелов и
архангелов.
13. А мнение латинян, будто один лишь
папа имеет право созывать Вселенские соборы? Разве не
противоречит оно очевидному? Да и не стыдно ли
священнослужителю так тщеславно желать того, чем могут
гордиться даже цари? Я говорю это не с тем, чтобы
осудить мелочное тщеславие императоров (они как раз
этим, как кажется, не гордятся), но потому, что благо
Церкви, которое презирает мнимую красоту, не многим
уступает небесному благу.
Чтобы вам было ясно, что это право
принадлежит скорее императору, чем епископам, прочти
следующее свидетельство из Деяний Первого собора:
"Святой и великой по благодати Божией
Церкви александрийской, и возлюбленным братиям в Египте,
Пентаполе, Ливии и во всей поднебесной епископы,
собравшиеся в Никее и составившие святой и великий
собор, желают всякого блага о Господе.
После того, как благодатию Христовою и
ревностию боголюбивейшего императора Константина,
собравшего нас из различных епархий и городов, составлен
был в Никее великий и святой собор…" [38] и так далее.
Из Деяний Третьего собора [39]:
"Благочестивейшим и христолюбивым,
победителям, торжествующим, августейшим, Феодосию и
Валентиниану, – святой и вселенский собор, по благодати
Божией и по изволению вашего величества собравшийся в
ефесекой митрополии" [40].
Окончание Деяний святого и вселенского
Четвертого собора, надписание соборного послания:
"Святый, великий и вселенский собор, по
благодати Божией и по повелению благочестивейших и
христолюбивых императоров наших, собравшийся в
митрополии Халкидоне вифинской области, святейшему и
блаженнейшему римскому архиепископу Льву" [41].
Итак, из того, что вы только что прочли,
видно, что право созывать вселенский собор принадлежит
императорам. Более того, блаженный Лев, епископ Рима, в
своем письме императору Феодосию просит, как какой-то
особой милости, высочайшего дозволения собрать в Италии
особый собор. Он бы, разумеется, не стал просить, если
бы и так имел на это полное право. Прочтите, что он
пишет:
"Со слезами и стенаниями умоляют вашу
кротость все церкви наших областей, все священники,
чтобы вы, как справедливо подали свой голос наши послы,
и как епископ Флавиан подал апелляционную записку,
повелели составиться внутри Италии особому собору…"
[42].
14. Если же величие Римского престола,
по вашему мнению, происходит от того, что в нем окончил
свой земной путь апостол Петр, то, разумеется, куда выше
будет положение Иерусалимской кафедры, поскольку именно
там Спаситель принял животворящую смерть.
15. Если же кого-то приводит в смущение
то, насколько великую честь уделяли Отцы Римской
кафедре, то следует понимать, что это делалось для
сохранения чина и порядка (τάξις) в Церкви. Святые
высоко ценили порядок, который удерживает все – и
земное, и небесное. Побуждал их к этому и апостольский
закон, предписывающий всегда уделять другому бόльшую
честь. Проявляя таким образом смирение, они следовали
примеру Господа, который, как слуга, умыл ученикам ноги.
Впрочем, и все остальные Его деяния, совершенные ради
нашего спасения, также призывают ко смирению. Если же и
блаженный Павел в послании Коринфянам называет себя
"рабом их ради Иисуса Христа" (см. 2Кор. 4:5), да и сам
папа – "раб рабов Божиих", и так и именует себя, и
письма его подписываются так, то что особенного в том,
что и он, получивший от отцов первенство, принимает
подобные почести?
16. Но без папы, говорят латиняне,
нельзя принимать никаких постановлений о делах церковных
[43]. И хорошо, конечно нельзя. Но и папе нельзя делать
этого без согласия остальных, по крайней мере, если он
хочет повиноваться законам апостольским. Прочтите
тридцать четвертое апостольское правило: "Епископам
всякого народа подобает знать первого в них, и
признавать его как главу, и ничего превышающего их
власть не творить без его рассуждения: творить же
каждому только то, что касается до его епархии, и до
мест к ней принадлежащих. Но и первый ничего да не
творит без рассуждения всех. Ибо так будет единомыслие,
и прославится Бог о Господе во Святом Духе, Отец, Сын и
Святой Дух" [44]. А если кто-то захочет поспорить с
канонами блаженных апостолов, и станет называть их
подложными и совершенно чуждыми апостольского духа,
пусть обратится к блаженным Отцам. К каким же? К отцам
Первого собора, Второго, Третьего, Четвертого, Шестого и
Седьмого. Первый собор в пятом своем каноне упоминает
два апостольских правила, двенадцатое и тридцать второе
[45], а в пятнадцатом – на пятнадцатое же апостольское
[46]. А Третий собор, когда пишет к императору Феодосию,
ссылается на семьдесят четвертое апостольское правило
[47], с опорой на которое и был низложен Несторий [48].
По этому правилу и Четвертый собор низложил Диоскора
[49]. Кроме того, тот же Четвертый собор в своем пятом
каноне говорит прямо следующее о двенадцатом,
тринадцатом, четырнадцатом и пятнадцатом апостольских
правилах: "О епископах, или клириках, преходящих из
града во град, рассуждено, чтобы положенные святыми
отцами правила пребывали во своей силе" [50]. А каноны
Шестого собора указывают даже точное число апостольских
правил:
"Прекрасным и крайняго тщания достойным
признал сей святый собор и то, чтобы отныне, ко
исцелению душ и ко уврачеванию страстей, тверды и
ненарушимы пребывали приятыя, и утвержденныя бывшими
прежде нас святыми и блаженными отцами, а также и нам
преданныя, именем святых и славных апостолов, осмьдесят
пять правил" [51].
А Седьмой собор в своем первом каноне
перечисляя церковные законы, первыми упоминает именно
апостольские правила, прилагая к ним слова Моисея: к сим
не подобает приложити, и от сих не подобает отъяти
(Втор. 12:32). И что же? Мы, по-вашему, должны
отвергнуть стольких и столь великих свидетелей, счесть
эти каноны подложными, осудить их и признать
бесполезными? Да разве допустимо это?
Итак, вот что важнее всего. До тех пор,
пока папа не нарушает церковный порядок и пребывает в
истине, он не лишается первенствующего и подлинного
начальствования (πρώτης καὶ κυρίως ἀρχῆς) и может быть
назван и главой Церкви [52], и верховным
первосвященником, и наследником Петра и всех апостолов
[53]; всем тогда надлежит слушаться его, и нет такой
чести, которой бы он не имел. Но если он отступает от
истины и не желает обратиться к ней вновь, его ждет
участь всех осужденных.
Итак, мы сказали все, что было в наших
силах. Пусть все это и будет нашим словом о папском
главенстве. Если же что-то ложно, то эту немощь легко
исправить, поскольку она вкралась против нашей воли.
Ведь я всегда стою в одном ряду с теми, кто молится
словами псалма: "Не отыми от уст моих словесе истинна"
(Пс. 118:43).
Нил Кавасила, архиепископ
Перевод: Петра Пашкова
Азбука веры
Приложение. Пятый вселенский собор и догматическое
осуждение папства
Нередко, увы, филокатолически
настроенные православные христиане утверждают, что
римокатолицизм не осужден ни одним Вселенским собором и
потому ересью не является. Мы бы хотели развеять их
заблуждения и указать на осуждение лжеучения о папе как
абсолютном монархе в Церкви и безошибочном источнике
вероучения Пятым вселенским собором.
Как сообщает "Православная Энциклопедия"
(http://www.pravenc.ru/text/155498.html), "Акты [Пятого
Вселенского] Собора известны только в лат. версии, в 2-х
редакциях (пространной и краткой), возникших уже в 553
г., т. е. вскоре после окончания Собора и составления
первоначального греч. текста деяний, от к-рого до наст.
времени сохранились лишь отдельные фрагменты.
Пространная редакция, вероятно появившаяся сразу же
после закрытия Собора, существенно отличается от
краткой, особенно в тех местах из деяний 1, 2 и 7, в
к-рых дискредитируется Римский папа Вигилий, не
принимавший участия в работе Собора (ACO. T. 4. Vol. 1.
P. 11–12, 24–28, 184–188, 198–199, 200–202). Эта
редакция представлена в единственной рукописи IX-X вв.,
хранящейся в Национальной б-ке Франции (Parisin. lat.
16832, бывш. Notre Dame 88). Краткая редакция была
составлена после того, как 8 дек. 553 г. папа Вигилий
согласился анафематствовать "Три Главы"; тогда же были
устранены все неудобные для него места в актах. Эта
редакция в наст. время существует в единственной
дефектной рукописи – Codex Sangallensis 672, IX в…
Большинство ученых признают подлинность пространной
редакции".
К сожалению, в основу русского перевода
Деяний собора легла именно сокращенная версия, в то
время как сейчас все научные издания и переводы
опираются на пространную редакцию.
V Вселенский собор был собран для
обсуждения некоторых сочинений Феодорита Кирского, Ивы
Эдесского, а также писаний и личности Феодора
Мопсуестийского. Соборные отцы неоднократно предлагали
папе Вигилию, который пребывал в это время в
Константинополе, прийти на заседания собора с тем, чтобы
выработать общее, соборное решение. Однако Римский
епископ настаивал на своей единоличной власти определять
вероучение Церкви.
К тому времени, когда собор пришел к
пониманию необходимости осудить вышеуказанные сочинения
и предать анафеме Феодора Мопсуестийского, папа Вигилий
издал торжественный Constitum, в котором объявлял тексты
Феодорита и Ивы православными и запрещал собору
обсуждать этот вопрос в дальнейшем. Отцы собора вновь
предложили папе прийти на собор в качестве участника,
чтобы стало возможно общее обсуждение спорных вопросов,
но Вигилий решительно отказался.
Тогда, по просьбе св. имп. Юстиниана и
согласно 74 апостольскому правилу собор низложил папу
Вигилия, за отказ явиться на заседания собора по его
призыву и попытку единолично определять вероучение
Церкви. Послание св. благоверного императора Юстиниана
собору:
"Поскольку папа Вигилий отказался
встретиться с вами и выработать общее осуждение трёх
глав... и, более того, сделал себя чуждым кафолической
Церкви, защищая их нечестие, мы провозглашаем, что его
имя должно быть исключено из священных диптихов (списки
патриархов, состоящих в общении), поскольку поминать его
– значит соглашаться с нечестием Феодора и Нестория.
Впрочем, мы сохраняем единство с апостольским престолом.
Ведь оттого, что Вигилий отпал в худшее (т.е. в ересь –
прим. перев.), не может нарушиться единство Церкви"
[54].
Собор утвердил это послание:
"То, что сейчас изволил благочестивейший
император, полностью согласуется с его прежними трудами
ради единства святых Церквей. Итак, мы будем...
действовать в согласии с тем, что сказано в только что
прочитанных словах".
Итак, отцы собора решают низложить папу
и сохранять единство с самой кафедрой, т.е. именно
низложить, снять папу с должности. После этого на
восьмом заседании они зовут его уже не "блаженным папой
Ветхого Рима Вигилием", а просто "Вигилием" и среди
патриархов не поминают.
Осуждение папы продолжилось и на
финальной сессии собора в начале соборного ороса (то
есть торжественного соборного вероопределения,
излагающего собственного догматы собора). Постановление,
согласно полной версии соборных деяний, звучало
следующим образом:
"Хотя благодать Святого Духа с избытком
наполняла каждого из апостолов, так что они не имели
нужды в чужом совете относительно того, что́ должно было
делать; однако же они не хотели постановить определения
о том, что́ было предметом спора, – должно ли обрезывать
язычников, прежде чем, собравшись вместе, подтвердили
каждый свои слова свидетельствами божественного Писания.
Отсюда приговор об этом они произнесли
сообща, пиша к язычникам: "изволися Святому Духу и нам,
ничтоже множае возложити вам тяготы, разве нуждных сих:
огребатися от идоложертвенных и крове и удавленины и
блуда" (Деян. 15, 28–29).
И святые отцы, которые по временам
собирались на святых четырех соборах, пользуясь древними
примерами, сообща устрояли относительно возникавших
ересей и вопросов, положивши за верное, что в общих
прениях, когда предлагается то, что́ должно быть
рассмотрено с той и другой стороны, свет истины
прогоняет тьму лжи.
Ибо недопустимо в вопросах веры
кому-либо предвосхищать суждение церкви в ее полноте,
когда каждый нуждается в вспоможении ближнего, как,
говорит Соломон в Притчах: "брат от брата помогаем, яко
град тверд и высок, укрепляется же якоже основаное
царство" (Притч. 18:19); и опять в Екклезиасте говорит:
"блази два паче единого, имже есть мзда блага в трудех
их" (Еккл. 4:9); и сам Господь говорит: "амин глаголю
вам: яко аще два от вас совещаета на земли о всякой
вещи, еяже аще просита, будет има от Отца Моего, Иже на
небесех. Идеже бо еста два или трие собрани во имя Мое,
ту есмь посреде их" (Матф. 18: 19–20)".
Как мы уже сказали, это постановление
входит в состав догматического определения собора, так
что может со всей справедливостью считаться
торжественным и догматическим осуждением учения о
единоличной власти и безошибочности папы вселенским
собором. Важно отметить, что низложен папа был
изначально не только за защиту ереси, но и просто за
желание встать над собором. Очевидно, что все это
несовместимо ни с безошибочностью в торжественном
учительстве, ни с верховной и абсолютной юрисдикционной
властью, которую приписывают папе римокатолики.
Об этом эпизоде подробно пишет О. Клеман
в своей работе "Папа, Собор и император в эпоху Семи
Вселенских Соборов":
"На пятом Вселенском соборе (II
Константинопольском) Отцы приступают к обсуждению "Трех
глав" вопреки запрещению папы, который, будучи в то
время в Константинополе, отказывается принять участие в
Соборе. Собор сразу же заявляет, что вопрос о вере может
быть решен только соборно, а не одним человеком, даже
если этот человек – папа. "Никто не может в вопросах
веры выносить решение за всю Вселенскую Церковь,
поскольку каждый нуждается в помощи другого". Отцы
пятого Вселенского собора ссылаются на Собор
апостольский (Деян 15:22 и слл.) и на слова Иисуса: "где
двое или трое собраны во имя мое, там я посреди них"
(Мф, 18: 20) (1, IV, 1, 209). Следовательно, если в
вопросе веры папа единолично восстает против Собора,
представляющего полноту вселенской церкви, то тем самым
он отлучает себя от вселенского общения…
…Известно, что во время II
Константинопольского собора папа Вигилий, находившийся в
столице, отказался принять участие в заседаниях Собора и
осудить "Три главы". Тогда император и собор объявили о
его отлучении от кафолического общения и вычеркнули его
имя из диптихов.
Однако через шесть месяцев после
окончания собора Вигилий признал его решения; точно так
же поступили и его преемники. Таким образом, и папы, и
вся Церковь – как на Востоке, так и на Западе – признали
законность именования Вселенским собора, который отлучил
воспротивившегося ему папу" [55].
Послание папы Вигилия с утверждение
соборных постановлений начинается следующими покаянными
словами:
"Никто не находится в неведении о тех
соблазнах, которые враг рода человеческого возбудил во
всем мире, до такой степени, что каждого, имеющего
намерение ниспровергнуть Церковь Божию, и старающегося
таким образом выполнить его желание, он подтолкнул
уклониться в различные мнения, высказываемые как устно,
так и письменно, причем не только от своего имени, но и
от нашего и от имени других, так что нас самих вместе с
братьями и соепископами нашими, пребывающими в
царственном городе и с равным почтением защищающими
четыре Собора и искренне пребывающими в одной и той же
вере этих четырех Соборов, старался разделить
ухищрениями словесных хитросплетений, так что мы,
которые были и пребываем единомышленными с ними в одной
вере, презрев братскую любовь, уклонились в несогласие".
Как видно, и сам папа видит свой
основной грех не только в защите еретических сочинений,
но и – что важно – в "несогласии" с собором.
К сожалению, Деяния собора не были
доступны православным богословам (кроме отдельных
отрывков с собственно осуждением сочинений Ивы и
Феодорита, а также личности и творений Феодора
Мопсуестийского и Оригена), в том числе и таким
выдающимся апологетам, как архиеп. Нил, в течение долгих
веков. Более того, даже дореволюционные русские переводы
выполнялись с краткой редакции, не содержащей этого
осуждения. Между тем одно это постановление вполне
довлеет для полного опровержения учения о папе как об
абсолютном владыке над Церковью. Нам кажется необходимым
привести это догматическое определение Православной
Церкви, чтоб дополнить блестящий труд архиеп. Нила и
сделать опровержение папских ошибочных мнений еще более
очевидным.
***
Использованная литература и примечания
1. Архиеп. Нил имеет в
виду, конечно, собор, включающий представителей всех
поместных Православных Церквей по всей вселенной.
2.
https://azbyka.ru/otechnik/ Nikodim_Milash/pravila- svjatyh-apostolov-i-vselenskih-soborov-s-tolkovanijami/34
3. Καθολικοὶ ἐπίσκοποι (кафолические
епископы) и καθολικοὶ ἱερεῖς (кафолические иереи)
архиеп. Нил называет патриархов, предстоятелей
Кафолических Церквей.
4. Собственно, "басилевсам ромеев", πρὸς
τοὺς βασιλέας Ῥωμαίων; однако с точки зрения архиеп.
Нила "басилевс ромеев" был именно римским императором,
таким же, как и все императоры, начиная с Октавиана
Августа.
5.
https://azbyka.ru/otechnik /pravila/dejanija-vselenskikh- soborov-tom6/1_6
6. Корифеей (др.-греч. κορῠφαῖος) – в
античной драме руководитель хора.
7.
https://azbyka.ru/otechnik/ pravila/dejanija-vselenskikh- soborov-tom6/1_6
8. В первой части этого сочинения, глава
5, где разбирается вопрос об апостольском отношении к
спорным вопросам веры.
9. Как кажется, архиеп. Нил не отрицает,
что Церкви необходим первенствующий в чести, авторитете
и вопросах церковного порядка (но не во власти) иерарх,
но утверждает, что носителя этого первенства назначает
Церковь. Так, до отпадения Рима Римский епископ был
первенствующим, а после – патр. Константинопольский.
10.
https://azbyka.ru/otechnik/ Nikodim_Milash/ pravila-svjatyh-apostolov-i-vselenskih-soborov-s-tolkovanijami/149
11.
https://droitromain. univ-grenoble-alpes.fr/ Anglica/N131_Scott.htm
12.
http://www.newadvent.org/fathers/080800.htm
13. К сожалению, архиеп. Нил не
располагал текстом Деяний Пятого вселенского собора,
поскольку они сохранились только на латыни. Между тем,
они представляют очень большую значимость для вопроса о
папском первенстве и подсудности папы собору полноты
Церковной. Подробнее – см. приложение.
14.
https://azbyka.ru/ otechnik/pravila/ dejanija-vselenskikh-soborov-tom6/1_8_3
15.
https://azbyka.ru/ otechnik/pravila/ dejanija-vselenskikh-soborov-tom6/1_9_1
16. То есть, умалчивали о некоторых
вещах для благих целей.
17. Имеется в виду еретичество папы
Гонория
18.
http://krotov.info/history/ 04/alymov/zadvorny_4.htm
19.
https://azbyka.ru/otechnik/ Nikodim_Milash/ pravila-svjatyh-apostolov-i-vselenskih-soborov-s-tolkovanijami/187
20. Т.е. патриархов.
21.
https://azbyka.ru/otechnik/ Nikodim_Milash/ pravila-svjatyh-apostolov-i-vselenskih-soborov-s-tolkovanijami/91
22.
http://www.agioskanon.ru/ vsobor/001.htm#6
23.
https://azbyka.ru/otechnik/ Nikodim_Milash/ pravila-svjatyh-apostolov-i-vselenskih-soborov-s-tolkovanijami/130
24.
https://azbyka.ru/otechnik/Nikodim_Milash/pravila-svjatyh-apostolov-i-vselenskih-soborov-s-tolkovanijami/164
25.
https://azbyka.ru/otechnik/ Nikodim_Milash/ pravila-svjatyh-apostolov-i-vselenskih-soborov-s-tolkovanijami/206
26. В Православной Церкви правила,
принятые на Трулльском соборе, считаются правилами VI
Вселенского собора. В Римской церкви они были
рецептированы лишь частично.
27.
https://azbyka.ru/otechnik/ Nikodim_Milash/ pravila-svjatyh-apostolov-i-vselenskih-soborov-s-tolkovanijami/254;
тому, что собор имеет в виду именно Трулльские правила,
очевидным доказательством служит также ссылка на 82
Трулльский канон на 4 заседании и речь свт. Тарасия в
защиту Трулльского собора, против которой ничего не
возражали даже папские легаты:
https://azbyka.ru/otechnik/ pravila/dejanija-vselenskikh-soborov-tom7/1_12_2
28.
https://azbyka.ru/otechnik/pravila/dejanija-vselenskikh-soborov-tom7/1_10
29. Архиеп. Нил не хочет даже упоминать
титулование папы "Наместником Христа", что характерно.
30.
https://azbyka.ru/otechnik/ pravila/dejanija-vselenskikh-soborov-tom1/3_26
31.
https://azbyka.ru/otechnik/ pravila/dejanija-vselenskikh-soborov-tom1/3_9
32.
https://azbyka.ru/otechnik/ pravila/dejanija-vselenskikh-soborov-tom6/1_8_5
33.
https://azbyka.ru/otechnik/ pravila/dejanija-vselenskikh-soborov-tom6/1_8_4
34.
https://azbyka.ru/otechnik/ pravila/dejanija-vselenskikh- soborov-tom7/1_9
35.
https://azbyka.ru/otechnik/ pravila/dejanija-vselenskikh- soborov-tom7/1_15
36. Теперь же нельзя сказать, что
священники воссели на седалище Моисеевом; нет, они
воссели на седалище Христовом, потому что приняли
Христово учение.
(https://azbyka.ru/otechnik/ Ioann_Zlatoust/ besedy-na-evangelie-ot-ioanna/86)
37. Люди, живущие на земле и еще
обращающиеся на ней, поставлены распоряжаться небесным,
и получили власть, которой не дал Бог ни ангелам, ни
архангелам; ибо не им сказано: "елика аще свяжете на
земли, будут связана на небеси; и елика аще разрешите на
земли, будут разрешена на небесех" (Мф. 27:18).
(https://azbyka.ru/otechnik/ Ioann_Zlatoust/o_svyashenstve/)
38.
https://azbyka.ru/otechnik/ pravila/dejanija-vselenskikh-soborov-tom1/1_16
39. Сюда же можно было приложить и место
из Деяний Второго собора, но их, судя по всему, у
архиеп. Нила не было под рукой: "Епископы, благодатию
Божиею, собравшиеся в Константинополь из разных
областей, по призыву благочестивейшего императора
Феодосия,
определили…"(https://azbyka.ru/otechnik/ pravila/dejanija-vselenskikh-soborov-tom1/2_2_1)
40.
https://azbyka.ru/otechnik/ pravila/dejanija-vselenskikh-soborov-tom1/3_40_4
41.
https://azbyka.ru/otechnik/ pravila/dejanija-vselenskikh-soborov-tom4/1_14_3
42.
https://azbyka.ru/otechnik/ pravila/dejanija-vselenskikh-soborov-tom3/1_2_3
43. Ссылались при этом, обыкновенно, на
следующие, например, слова прп.Феодора Студита:
"[Еретики], присвоив себе власть, не побоялись составить
еретический собор, хотя не властны составлять и
православного собора без вашего ведома по издревле
принятому обычаю, то тем более справедливо и необходимо
было бы божественному первоначальству твоему, –
напоминаем со страхом, – составить законный Собор, чтобы
православным учением Церкви отразить еретическое, чтобы
и твое верховное достоинство со всеми православными не
подвергалось анафеме от новых суесловов, и желающие,
воспользовавшись этим прелюбодейным собором, как поводом
к беззаконию, не устремились бы легко ко греху".
(https://predanie.ru/ feodor-studit-prepodobnyy/book/ 68042-feodor-studit-tvoreniya/)
44.
https://azbyka.ru/otechnik/ Nikodim_Milash/ pravila-svjatyh-apostolov-i-vselenskih-soborov-s-tolkovanijami/34
45.
https://azbyka.ru/otechnik/ Nikodim_Milash/ pravila-svjatyh-apostolov-i-vselenskih-soborov-s-tolkovanijami/90
46.
https://azbyka.ru/otechnik/ Nikodim_Milash/ pravila-svjatyh-apostolov-i-vselenskih-soborov-s-tolkovanijami/100
47. Епископ, от людей вероятия достойных
обвиняемый в чем либо, необходимо сам должен быть
призван епископами; и аще предстанет и признается, или
обличен будет: да определится епитимия. Аще же зван быв,
не послушает: да позовется вторично чрез посылаемых к
нему двух епископов. Аще же и тако не послушает: да
позовется и в третий раз чрез двух посылаемых к нему
епископов. Аще же и сего не уважая, не предстанет:
собор, по благоусмотрению своему, да произнесет о нем
решение, да не мнится выгоду имети, бегая от суда.
48. https://azbyka.ru/otechnik/ pravila/dejanija-vselenskikh- soborov-tom1/3_37_1
49. И Пятый – папу Римского Вигилия,
хотя архиеп. Нил об этом и не знает. См. приложение.
50. https://azbyka.ru/otechnik/ Nikodim_Milash/pravila-svjatyh-apostolov-i-vselenskih -soborov-s-tolkovanijami/126
51. https://azbyka.ru/otechnik/ Nikodim_Milash/ pravila-svjatyh-apostolov-i-vselenskih -soborov-s-tolkovanijami/153
52. Разумеется, не в собственном смысле,
поскольку Глава Церкви – Христос, а в том смысле, в
котором мы и епископов называем "главами". – прим.
перев.
53. Но, конечно же, не "наместником Бога
на земле" или "викарием Христа". Эти титулы, как явно
кощунственные, архиеп. Нил даже не упоминает. – прим.
перев.
54. К сожалению, перевод пришлось
выполнять с английского перевода же (The Acts of the
Council of Constantinople of 553: With Related Texts on
the Three Chapters Controversy, Richard Price, Liverpool
University Press, 2012), который, в свою очередь,
выполнен по изданию Actta Conciliorum Oecumenicorum
edenda instituit Eduardus Schwartz, continuavit Johannes
Sträub. Tomus IV : Concilium Universale
Constantinopolitanum sub Justiniano habitum. Volumen I.
Concilii Actiones VIII, Appendices Graecae, Indices. –
Walter De Gruyter & CO, Berlin 1971.
55. http://agnuz.info/ app/webroot/ library/6/469/page06.htm
|
