Как может спастись христианин в современном
мире (ответы на вопросы)
Ответы на вопросы о духовной жизни
христианина профессора Московской духовной академии
Алексея Ильича Осипова.
Профессор Московской духовной академии Алексей Ильич Осипов
– Как может спастись христианин в
современном мире?
– Очень просто: "Иисус Христос вчера и
сегодня, и во веки – Тот же" (Евр. 13:8). Надо на каждом
месте, во всякое время стараться жить по Его заповедям. Если
ошибся, нужно тут же каяться пред Богом, не ожидая, когда
пойдешь на исповедь. Тем более что на исповеди можно забыть,
что сделал дурного. Каяться надо тут же и не думать, что это
чепуха или мелочь, не откладывать на потом. Ведь часто люди
умирают быстро и внезапно. У одного знакомого был нарыв,
потом заражение крови, и он умер. Вроде такая чепуха –
нарыв, а нет, не так.
И самый страшный грех – тот, который мы
совершаем осознанно. Поэтому жизнь в современном мире должна
проходить так же, как всегда: в каждый момент времени мы
должны жить по Евангелию, по Христу, а иначе не надо
называться христианином, не надо обманывать себя.
***
Читайте другие статьи автора:
***
– Нужно ли относиться к телевидению как
сатанинскому произведению?
– Дело не в телевизоре, а в том, кто смотрит
телевизор. По телевизору могут передавать что угодно. Если
бы сейчас воскрес апостол Павел и ему предложили бы
выступить по телевидению, то он бы согласился. И мы бы
относились к телевизору хорошо. Телевизор есть только
естественное звено в процессе научно-технического развития.
Нужно не о телевизоре, а о человеке говорить. Зачем смотреть
дрянь? Даже корова, когда она видит, что навстречу ей летит
облако пыли, закрывает глаза. А человек, чем пакостнее вещи
на экране показывают, тем их шире открывает.
– Я иеромонах, служу в приходском храме,
хотелось бы опять попасть в монастырь или из-за трудностей
оставаться в миру?
– Этот вопрос не ко мне. Как может человек в
галстуке давать советы людям духовным? Дело очень
индивидуальное и личное. Я знаю, что сейчас очень непросто
найти хорошего духовного руководителя. Раньше монастыри
возникали вокруг человека. Вот, преподобный Сергий был, к
нему и приходили, или шли к другим. К Нилу Столобенскому,
Нилу Сорскому... Приходили к святому человеку, жить рядом с
которым значило назидаться образом его жизни, его словом и
делом. Сейчас ситуация изменилась, мы восстанавливаем
монастырские строения, но монастыри – это не стены, храмы и
подрясники. Монастыри – это подлинная духовная жизнь,
отделенная от мирской суеты. Афон закрыт для женщин, потому
что для мужских монастырей – это первое монашеское правило.
А найдите сегодня хоть один монастырь на Руси, где это
правило исполняется?
Архиерейский собор 2000 года постановил,
чтобы в женские монастыри направлять только женатых
священников или монахов престарелого возраста. И все же для
окормления направляются монахи, которым нет и тридцати. Этим
разрушается Церковь. Не по количеству монастырей и храмов
меряется церковная жизнь. Измерять количеством, так католики
в сто раз духовнее нас. Нужно измерять духовным устроением
жизни. Где такое есть, я не знаю. Но если не будет
монашества, то есть образа жизни, оградившего себя от мира,
то не будет и Церкви. Вспомните, что Римская Церковь была
первенствующей и самой чтимой из православных Церквей, а
стала католической. Имя не спасет, спасет правильная жизнь,
а для нее нужны условия; где они есть – смотрите сами.
– Читал, что слово "окаянный" нельзя часто
повторять в молитве и тем наговаривать на свою душу, если не
чувствуешь за собой греха тщеславия, ибо "береги и люби свою
душу". Поясните.
– В молитвах не так часто встречается слово
"окаянный", а уж если и встречается, то в смысле осознания
своей греховности, своего недостоинства, своего окаянства.
Ничего в этом худого нет. Как раз этим словом точно выражено
то, что в каждом из нас есть. И дай Бог, чтобы мы это
ощутили. Более того, кто в себе этого не ощущает, не может
помолиться как следует. Если я не окаянный, если я лучший в
мире, тогда о какой мольбе речь идет? Тогда можно проводить
диалог с Господом под названием "молитва".
Я наблюдал подобное в протестантском храме,
когда прихожанин сидит нога на ногу, кажется, что сейчас
закурит, вот для него молитва – это "диалог с Богом". И, к
сожалению, эта ужасная идея подчас проскальзывает и в наших
"богословских" сочинениях.
Нужно в смысл слова вникнуть и
почувствовать, что ты действительно окаянный пред Богом.
Если я не могу ни одного дня провести по-человечески, то кто
же я есть? В нас одни грехи, одно окаянство. Так что бояться
этого слова совершенно нечего.
Теперь по поводу чувства тщеславия и
наговаривания на себя. Покажите мне человека, в котором нет
тщеславия, я бы ему туфлю поцеловал. Я не тщеславный до тех
пор, пока я сплю, да и во сне еще могу что-нибудь увидеть. А
так по малейшему поводу уже нос кверху. Недаром у Иоанна
Лествичника есть великолепные слова, что только
равноангельный может вынести без вреда для себя похвалу
человеческую1. В какой мере мы тщеславимся, в такой мере мы
обижаемся и раздражаемся, и страдаем. Потому что это одно и
то же свойство нашей души. Не смешивайте разных вещей: одно
дело – болезнь моей души под названием "тщеславие" и с
другой стороны сам грех – деяние тщеславия. Вот сейчас,
например, я не тщеславлюсь, потому что мне некогда, я думаю
над вопросом о тщеславии, но оно же во мне сидит! Через
минуту мне похвалы воздали и все – растаял от восторга. Грех
и болезнь – это разные вещи: грех есть проявление болезни, и
если в данный момент во мне нет этого проявления, то это не
значит, что во мне нет тщеславия. Должен сказать, к великому
сожалению, что все страсти в каждом из нас есть, все до
одной, даже те, о которых мы и помыслить не можем, которые,
если нам о них сказать, мы с негодованием отвергнем. Не надо
забывать пример апостола Петра, который горячился: "Господи,
умру с Тобой!", а как он поступил в жизни, от Кого отрекся!
(Мф.26, 33)
Может, я не помню, когда потщеславился, но я
прекрасно знаю, что во мне тщеславие есть, и поэтому всегда
надо каяться, пока есть время.
– Скажите что-нибудь о безмолвии в миру.
– Да вы и так знаете. Надо поменьше болтать
и побольше молиться. А если человек хоть немного ощутит, что
такое молитва, то его потянет к ней, и он тогда даже будет
убегать от пустых разговоров. Но для этого надо
почувствовать, а чтобы почувствовать, надо упражняться.
Безмолвие имеет разные ступени: есть безмолвие языка, а есть
безмолвие ума. Если научимся безмолвствовать умом, тогда не
будем болтать и языком, то есть не позволять своим мыслям
бродить по всему свету и рассматривать бегемотов, кенгуру и
прочую всякую тварь. Тогда, глядишь, и безмолвствовать
научимся.
– В Русской Православной Церкви есть
традиция обязательной исповеди перед причастием. В Греческой
Церкви такой традиции нет. Как быть при нашей практике,
когда у нас происходит не исповедь, а "отчет в грехах",
когда батюшка торопит исповедника, потому что очередь
большая, а внутренние грехи остаются при тебе?
– Таинства причащения и покаяния – это два
разных таинства. Напрямую они между собою не связаны. Но это
великое благо, что в Русской Церкви еще сохраняется эта
связь, нераздельность этих двух таинств. Если только это в
нашем народе прекратить, то я не знаю, что тогда начнется.
Люди будут подходить к причастию, забыв, что такое
благоговение. Готовясь к таинству, прихожане соблюдают пост
однодневный. Некоторые налагают пост больший, но я, кстати,
против такого для мирян: люди работают, и им один день
подготовки снести так нелегко, как нам весь Великий пост. К
исповеди человек готовится, кается и думает: "Я вижу, что
мне будет уделено две минуты. Но я каюсь не священнику, а
Богу. Господи, прими мое покаяние! Я грешен в том-то и
том-то..." Надо перед Богом каяться внутренне так, словно Он
вас слышит, и прямо говорить: "Господи, прости меня за то и
за то..." И потом, когда я подхожу к священнику, я из-за
недостатка времени скажу самое-самое, и этого будет
достаточно. Священник – это не духовник. Духовнику я имею
возможность открыть душу, но потребуется большее время.
Исповедь – это нечто другое, и поэтому здесь надо каяться. В
той же очереди во время ожидания нужно каяться перед Богом
от всей души.
И, слава Богу, что у нас сохраняется
практика нераздельности исповеди и причастия! Я наблюдал на
Западе, на Кипре: православные люди встречаются, – они давно
не виделись, поэтому сидят до часу, до двух ночи, с вином и
орешками, идет совершенно мирская беседа. Утром, смотришь,
на литургии – эти люди идут к причастию. Там, где нет
благоговения, нет веры, не будет и никакой пользы, только
опасность причастия во вред. Вспомните слова апостола Павла:
"Тот, кто ест или пьет недостойно – суд себе ест. Оттого
многие из вас болеют" (1 Кор. 11, 29)2... И что? Далее
по-церковнославянски "спят довольне", то есть буквально –
"умирают".
То есть неблагоговейный подход к причастию
может привести к смерти. Поэтому хорошо, что перед
причастием у нас обязательна исповедь.
– Греческие монахи курят и им не ставят это
во грех, а для наших монахов и чай пить грешно. Отчего так?
– Снова обратимся к понятию греха. Грехом в
христианстве считается все то, что вредит телу, душе или
духу человека. Грешно объедаться, потому что это вредит
организму. Грешно гневаться, даже и врачи скажут, что это
вредно. Вот и курево никакой пользы человеку не приносит,
приносит вред, следовательно, это грех. Мы можем только
пожалеть, что в Греции курить разрешается, – идет процесс
обмирщения. Скоро понятие греха исчезнет, и все, что угодно,
будет считаться добродетелью.
***
Читайте также по теме:
***
– В энциклопедическом словаре современной
русской цивилизации о владыке Иоанне (Снычеве) сказано, что
его деятельность способствовала росту православного
движения. Как Вы оцениваете деятельность владыки Иоанна? Кто
сейчас является духовником и проповедником России?
– Мы, русские, не знаем ни в чем меры. Прав
был Достоевский, когда говорил о русском: "Слишком широк
человек, я бы его сузил"3. Уж если мы возьмемся хвалить –
расступись земля, начнем ругать – сотрем в порошок. Что
касается поклонников владыки, ну любите вы его и уважайте,
да знайте меру, а то он уже стал духовником России, разве же
так можно? Я его знал, он был, действительно, очень приятным
человеком, искренним христианином, но очень невысоким по
своим интеллектуальным данным. Написал книгу "Самодержавие
духа", где перевернул всю историю, где Иван Грозный с его
опричниной поставлен иже во святых, что непостижимо.
Определенная группа людей пользуется его именем как тараном,
чтобы выступать против иерархии Русской Православной Церкви,
огромными тиражами выпускают газету, бесплатно рассылают ее
повсюду. И это при том, что идет необъявленная, но самая
настоящая война против России. Им очень нужно расколоть
Русскую Церковь, им нужна гражданская война, на это брошены
все силы.
Была такая газета "Русская мысль". На самом
деле там ничего русского не было, газета была еврейская.
Один коресспондент по фамилии Штаркман прямо написал, что
Россия представляет величайшую угрозу безопасности США,
поэтому основная задача в том, чтобы внедрить в России
нерусские философии и религии, включая и католицизм как одну
из мощных международных сил.
Тут не все сказано. Движения, которые
прикрываются то именем одного митрополита, то – другого
духовника, нужно оценивать по их плодам. Они приносят смуту
и ничего доброго не дают душе человеческой. И я советую, не
поддавайтесь вы их рекламе: "Духовник России", да и еще и с
большой буквы.
Приведу пример. В Троице-Сергиевой Лавре,
где находятся мощи одного из величайших святых Русской
Церкви – преподобного Сергия, ни одна икона не мироточила и
не мироточит, а где-нибудь в квартирах и церквях сотни и
тысячи икон мироточат. Зайдите туда и вы сами замироточите.
Почему? Советую об этом подумать.
– Что такое духовное сладострастие и как
различить умиление духовное от душевного?
– Вот человек уже сыт и все же ищет, что бы
ему еще съесть. На пирах Петрония4, например, в качестве
десерта подавали на маленьких золотых тарелочках по два
соловьиных язычка. Что они ощущали, не знаю, но гурманы
тогда были высшей категории, они искали особых наслаждений.
А что ищет тот, кто попал в водоворот, в пучину? Он кричит:
"Спасите!" Священномученик Петр Дамаскин заметил: "Первым
признаком начинающегося здравия души является видение грехов
своих, бесчисленных как песок морской"5.
Вы, наверное, замечали, что нас нельзя
трогать ни с какой стороны: нельзя ругать – мы обижаемся;
нельзя хвалить – начинаем тщеславиться; нельзя, чтобы было
кому-то хорошо, – начинаем завидовать; нельзя садить за стол
со вкусной пищей – мы объедаемся. Ни с одной стороны к
человеку не подступиться, везде он в нарывах, и тем не
менее, он чувствует себя точно по Горькому: "Человек – это
звучит гордо".
Православие говорит о болезнях, которые
сидят в человеке со всех сторон. И первым признаком
начинающегося здоровья является способность увидеть эти
нарывы. Если увижу – начну лечиться, а пока не увижу, буду
другим говорить: "Сам лечись". В болезни человек не ищет
духовных утешений, ищет исцеления, и так бывает рад, когда
хотя бы на носу болячка прошла. Исцеление и приносит ему
наслаждение: каждый, кто тяжело болел, это прекрасно
понимает.
И совсем другое дело, когда пресыщенный
ищет, где бы ему еще вилкой ковырнуть, когда неисцеленный
ищет духовных наслаждений. Он, бедный, не видит, в каком
состоянии болезни находится, его душа уже разлагается, а ему
еще и наслаждения нужны. Это называется – духовное
сладострастие: человек ищет "благодатных переживаний",
"божественных откровений" и "духовных наслаждений".
Если Христос – Спаситель, то я – погибающий,
а погибающий разве сладострастия ищет? Прокаженный ищет не
наслаждений, а исцеления.
Поэтому тот, кто становится в христианской
жизни на путь искания различных духовных дарований и
переживаний, услаждения в молитве, тот стал на порочный
путь. Этим путем, кстати, шли католические святые.
– В чем разница между радостью духовной и
радостью душевной?
– Когда мы говорим о душевной радости, речь
идет о нервно-психическом аспекте. А духовная – это радость
благодатная.
Использованная литература
1. "Людям великим свойственно переносить
обиды мужественно и с радостью, святым же и преподобным –
выслушивать похвалу без вреда". [Лествица, 22:12]
2. (1 Кор. 11, 27-30) "Посему, кто будет
есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен
будет против Тела и Крови Господней. Да испытывает же себя
человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из
чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет
осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие
из вас немощны и больны и немало умирает".
3. "...Иной, высший даже сердцем человек и с
умом высоким, начинает с идеала Мадонны, а кончает идеалом
Содомским. Еще страшнее кто уже с идеалом Содомским в душе
не отрицает и идеала Мадонны, и горит от него сердце его, и
воистину, воистину горит, как и в юные беспорочные годы.
Нет, широк человек, слишком даже широк, я бы сузил. Черт
знает, что такое даже, вот что! Что уму представляется
позором, то сердцу сплошь красотой. В Содоме ли красота?
Верь, что в Содоме-то она и сидит для огромного большинства
людей, знал ты эту тайну иль нет? Ужасно то, что красота
есть не только страшная, но и таинственная вещь. Тут дьявол
с богом борется, а поле битвы сердца людей...".
Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы. ПСС в
тридцати томах, т. 14., – Л.: Наука, 1976, с. 100.
4. Книга Петрония Арбитра "Сатирикон" (I-II
вв. н.э) Satiricon или satirarum – древний сатирический
роман. Главный эпизод сохранившейся части романа – пир у
Тримальхиона, богатого самодура из вольноотпущенников, не
знающего, какую новую роскошь и чудачество придумать для
своего безграничного чванства и удовольствия. Тут
развертываются перед нами картины мытья в бане, домашней и
обеденной обстановки, вульгарных увеселений, декламации
стихотворных экспромтов, глупости и пошлости поведения
хозяина, его покрытой золотом и драгоценностями, но скупой
до скаредности жены, необыкновенно грубых супружеских
пререканий в присутствии гостей.
5 Преподобный Петр Дамаскин. Творения. Книга
первая. Необходимое и весьма полезное указание семи телесных деланий.
Алексей Осипов, профессор Московской духовной академии
Расшифровка лекций А.И. Осипова КЦ "Русская неделя"
Интернет-журнал "Русская неделя" – 15.11.2007.
|
