В ожидании Рождества Христова...
Легче исповедовать "Ратника убити..."
Стоишь за службой, а многое проходит незаметно. Как часы тикают и не
замечаешь этого. А то вдруг иногда точно часы "забьют" - и
очнешься. Вдруг иное слово или отдельная мысль останутся в сердце.
Вот ныне (22 декабря), слышу, прочитал чтец: "Ратника убити грядет
Христос, "Царь мира" (первая песнь канона). Ратник,
вооруженный противник - это диавол. И снова пошли мысли: как
часто, настойчиво, с исключительною силою, с особым
вниманием Церковь говорит о диаволе. И очевидно становится,
что главное, основное зло она видит даже не во грехах, а в
том, кто за ними стоит дальше: в искусителе, враге Божьем, а
из-за этого - и во враге человеческом.
Вот и снова слышу: "Обуревает зима сопротивных помышлений смиренное
сердце мое лукавых духов наветами: Боголюбивая Владычице!
Укроти сию ходатайством Твоим" (Богородичен, шестая песнь первого канона).
И вообще - постоянно! Что же это значит? Очевидно, несомненно: здесь
главный враг! И в таком случае открывается и главная цель
пришествия Господа: освободить мир от державы диавольской.
Не научить лишь вере, не показать пример святости только, и даже
(примите во внимание) не простить лишь нам грехи, - а
вырвать самый корень зла: уничтожить силу диавола, разрушить
его царство. Вот смысл всего искупительного дела Христова. И
начинается это с Воплощения. Все прочее - последует ему.
Как это далеко от обычных воззрений интеллигентных людей на религию,
в особенности на христианство! А некоторые (увы, даже
почитающие себя христианами) совсем не веруют в бытие злых
духов. Другие же, если и веруют, то не думают об этом, как о
предмете будто бы маловажном и побочном в христианском
воззрении и жизни. Даже и мы, по - настоящему верующие, и то
не придаем надлежаще-страшного значения этому вопросу. Не правда ли?
Между тем, жития святых переполнены борьбою диавола с ними. И Церковь,
зная эту истину точно, и, зная, что здесь -
главный враг, постоянно напоминает об этом.
Иоанн Богослов прямо говорит: Для сего-тo и явился Сын Божий,
чтобы разрушить дела диавола (1 Ин. 3: 8), врага Божия. А
если он главный враг, то кто может избавить от его силы, кроме Сильнейшего Бога?
Потому апостол Иоанн и говорит христианам: Дети! Вы от Бога, и
победили лжепророков, ибо Тот, кто в вас, больше него, кто в
мире (1 Ин. 4:4), сильнее диавола. Потому подвижники и
призывают постоянно имя Иисуса Христа как Спасителя и
Победителя "горькаго царства", потому и крестное знамение
совершают на себе, потому и вообще молятся: одни - беспомощны!
Теперь мне стало понятно и имя, пророчески данное пророком Исаией
родившемуся у него сыну: "скоро плени, нагло (стремительно)
расхити". И дальше приводятся слова славного рождественского
гимна, коим "открываются" песнопения на всенощной под Рождество:
"С нами Бог!" (по -
еврейски "Еммануил"). Очевидно, то страшное имя,
данное Исаией, носится ко Христу. Что же оно означает? О
каком "плене" и "разграблении", и о какой добыче пророчествуется?
Несомненно - о разрушении державы диавола Еммануилом, об отобрании
плененных им душ, о возвращении награбленной им добычи-
мира. И Сам Господь говорит о Себе, как о пришедшем "связать
сильнаго "войти в дом его" и "расхитить его вещи" (Мф. 12:
29). Апостол Павел также объясняет, что Господь нисходил в
првисподния места земли и пленил плен - ясно, диавола,
пленившего прежде человечество (Еф. 4: 8-9). !4 дал дары
человекам (там же, из псалма 67: 19). Плененная добыча потом
раздается Вождем Своим воинам: то есть Господь, победив
диавола, отдал его самого во власть людям. Так иногда и дети
господствуют и даже глумятся над пленниками, уже беспомощными.
Однако этот "пленник"
опасен и доселе, если "дети" (люди) понадеются
лишь на свою силу, а не на стоящих за ними старших (святых)
и самого Царя (Господа). И об этом знают жития святых. И лучше всех знает Церковь.
Вот какого врага пришел победить
Еммануил - "С нами Бог!" Наше дело -
продолжить борьбу с разбитым уже неприятелем - но силою Его же, Еммануила.
Легче исповедоваться
Ныне у меня исповедовался один из братии. И я почувствовал в душе, что
ныне, в большой праздник Господь особенно охотно и
милосердно прощает грехи. Как бы сказать: легче, чем в
другие дни. А потому и исповедоваться легче. Не требуется
такого сокрушения, как в обычные дни, а больше - веры в
милосердие Божие. И основания к сему (помимо живого
ощущения) таковы. Праздники - дни особенно важные в деле
спасения; спасение же заключается в конце концов в
помиловании, в прощении грехов по благодати; но в дни
двунадесятых праздников даруется особенная милость; "не по
заслугам", - говорит святой Иоанн Лествичник. Больше всего
это чувствуется на Пасху, в меньшей - во все праздники.
Лучший страж
Стою на правиле, вспоминаю переживаемые восторги. Но сердце не
позволяет более напрягать себя: сил нет. И не должно! Все же
нужно помнить о своей духовной бедноте. И это
покаянно-мирное сокрушение- лучший страж души,
предохраняющий ее и от лукавого, и от возможных неправильных
уклонов. Да! Восторги - это уже небесные гости. А наше
земное дело "в поте лица" зарабатывать хотя бы "хлеб
насущный". А приглашенными быть к Царской трапезе - не от
нас зависит. Да! Покаяние (тихое) - лучший "дар" наш.
Спокойнее с ним становится. Много спокойнее. И безопаснее!
Это точно известно мне не только по опыту, но и из Святых Отцов.
"Немощныя дерзости"
Меня не раз занимал вопрос почему при учреждении христианства, и целых
триста лет, нужны были и оказались прежде всего мученики. Преподобные пришли после.
И теперь вот, перед Рождеством, все память мучеников, мучениц,
преподобномучениц (и мало преподобных, 23 декабря святой
Нифонт, например). После Рождества Христова же (27 сентября)
первомучеиик архидиакон Стефан. 28 декабря - двадцать тысяч
(в один день!) сожженных в Никомидии (302 год). 29 декабря -
четырнадцать тысяч младенцев, Иродом убиенных, и так далее, и так далее.
Точно драгоценное ожерелье из самоцветных камней на иконе
Рождества Господа. Или как ближайшая царская свита при Царе.
И самый главный ответ теперь мне ясен: война, поднятая Еммануилом
против диавола, принята была потом на свои плечи Его воинами
- христианами и христианками. На них и ополчился со всею
злобою и коварством "князь мира", сатана. Но они побеждали
его силою Христа Господа, пока не разрушили его царства до
конца: христианство объявлено было религиею сначала
дозволенною, а потом и господствующею.
Потому и поется им в общем тропаре: "ииуще бо крепость Твою",
Господи, "мучителей низложиша, сокрушиша и демонов немощныя
дерзости". Вот где был самый основной фронт их борьбы. Они,
демоны, злобствовали, "дерзали" против воинов Христовых, но
их злоба оказалась лишь "безсильной дерзостью".
Между прочим: обычно на иконах мученики изображаются с крестом или
пальмою (или и с тем, и другим). Крест - символ победы
Христа над адом; пальма тоже символ победы. А так как с
пальмами встречали и Господа при входе в Иерусалим как
"Победителя… горькаго царства" смерти и ада, то становится
еще более очевидною связь, что мученики - продолжатели
"Грядущаго" на борьбу и победу над диаволом. Но тогда уже
был последний решительный момент борьбы. А теперь, на
Рождество, пророчески предсказывается она событиями: смертью
четырнадцати тысяч младенцев, после - архидиакона Стефана и так далее.
И нам нужно знать, что для христианина главная
борьба - с "разбитым неприятелем", бесами…
Ax! Как часто мы это забываем. И… попадаемся в сети.
А последняя борьба встретит нас на мытарствах. Господи, помоги нам
избавиться от сетей вражьих: "да не когда режет враг мой:
укрепихся на него!" (молитва перед сном). Нужно молиться.
Молиться, да не внидете в напасть, - сказал Сам Господь (Мф.
26: 41). А я мало молюсь. И главное: легко, поверхностно, сухо… И лишь иногда иначе…
Молюсь
Пришел ныне утром на полунощницу и зачитало ее. И вдруг мысль: вот я
молюсь сейчас. Боже Мой! Как же это прекрасно и важно! Ведь
я же "в уши" Господу говорю. Его, воистину Его, прошу. С Ним
беседую. К Нему припадаю. Его умоляю. Так разве же Он,
Всемогущий, не в силах исполнить моей просьбы?! (Доброй, конечно, и нужной).
Вот говорю: "Помилуй нас".
Меня помилуй. Он слышит это. "Приклоняет ухо
Свое" (Пс. 114: 2). Внимает моему желанию и молению.
Так разве это может остаться совершенно бесплодным? Никак! Уже самая
молитва содержит в себе же самой и исполнение ее: искренно
молиться - значит уже получать. И это радовало душу. А уж не
говорю, как это неизмеримо ценно!
Вот и другая невеста Христова
Ныне память святой Анастасии Узорешительницы. Вчера - дева Иулиания,
ныне Анастасия, дева в браке (она не хотела жить с мужем
язычником брачно). И эта невеста, как и вчерашняя, говорит
мучителям на допросе: "Люблю мучения за Возлюбленного Христа".
"Ищу Господа", - поет вместе с
нею Церковь (третий тропарь третьей песни второго канона).
"Жених Церковный"
Вот опять услышал это слово (и пел)
на "Царских часах" (третий тропарь на девятом часе).
И вспомнилось мне об обручении Христа с Церковью на праздник
Обрезания. Несомненно, эта мысль верная, ибо церковная. Да и
в тропаре мученикам поется: "Агница Твоя, Иисусе, (имярек)
зовет Ти велиим гласом: Тебе, Женише мой, люблю; и Тебе
ищущи, страдальгествую… И умираю за Тя, да и живу с Тобою".
А эти образы взяты из книги Песни Песней (гл. 3: 1-4); из-за того,
что в сей книге заключаются такие яркие прообразы пламенной
любви души к Богу, она и внесена в канон священных книг.
Образ в образах
Не знаю, насколько это верно, но пришла ныне на службе такая мысль:
сколько Церковь всюду видит прообразов Спасителя! Даже там,
где говорится о каком-либо историческом лице или событии,
где все объясняется "естественно-исторически", Церковь зрит
таинственный смысл о Господе. В чем же основание к этой связи?
Ныне пришла такая мысль. Господь воплотился, сделался человеком- таким
же, как и все, - кроме греха. И Адам был ведь в раю сначала
без греха, но пал. А Господь-Человек, Новый Адам, пришел без
греха и показал, что можно бы ему, ветхому Адаму, и не
падать, ибо и Новый Адам во всем был человеком. И
следовательно, жизнь в нас всех общая, подобная. И уже
потому ничего нет худого в подобных сближениях. Но есть и
другой, более глубокий смысл: во всяком человеке все хорошее
не принадлежит ему самому, а соединено тончайшими нитями со Христом.
Как? Ведь люди созданы по образу Божию; а образ Божий, образ Отца есть
Христос Сын Божий. А что такое "образ"? Это не мертвый
слепок, не безжизненна я фотография, а нечто большее,
живущее в отображающем. Сын Божий есть Образ Отца. Это
значит, что Отец живет в Сыне. Видевый Мене, виде Отца (Ин.
14: 9). Аз и Отец едино (Ин. 10: 30). Отец во Мне, и Я в Нем (Ин. 10, 37).
А отсюда заключать будем дальше: если люди созданы по образу Образа,
то Сей образ, Сын Божий, живет в них. И все светлое есть
отображение Его в человеке. А так как вполне, "телесно",
проявившийся в человеческом лике (иконе, образе) есть Сын
Божий воплотившийся, то отсюда нужно сделать вывод такой:
то, что в Ветхом Завете в каждом человеке Божьего было
сокрыто, то открылось явно в Богочеловеке Христе. Тогда уже
прообразы будут совершенно естественно иметь связь с
Образом. Или еще лучше сказать: в Новом Завете явился Тот же
Самый Христос - Образ Божий, Который жил в людях и в Ветхом Завете.
Ведь Апостол Павел говорит про себя: уже не я живу, но живет во
мне Христос (Гал. 2: 20). А сокровенно это было и в
ветхозаветных праведниках или событиях. Разница лишь в том,
что в Новом Завете это явилось открыто - сама "Истина"
пришла, а в Ветхом Завете это было "тенью", как и поется:
"Прейде сень законная, благодати пришедшей" (догматик
второго гласа). Или еще: "Сень мимотече: истина Божия".
Ведь и сила чудотворной иконы (самая, следовательно, суть ее) совсем не
заключается во внешнем сходстве с изображенным ликом, а в
той силе, какую Изображенный - Сам ли Господь или по данной
от Него благодати святые - сообщают изображению. И выходит,
что в иконе присутствует Сам Изображенный. Потому мы смотрим
на иконы и обращаемся к изображенным как к живым: "Пресвятая
Богородице! Отче Николае!" и так далее.
А ныне из жития святого Нифонта читалось на трапезе, как Ангел
Хранитель плакал о порученном ему человеке, который грешил в
то время с блудницею в доме. Спрошенный, почему он плачет,
Ангел ответил: "Ведь в нем (блуднике) Образ Божий!"
Ангельская песнь
Мы все знаем ее. Но понимаем иногда по-разному частности ее.
Например, в одной проповеди (у Саруги) я прочитал такое
объяснение (кратко): слава Богу в Небе, на земле мир, в
людях - надежда и так далее. Но лучше всего принимать нам
церковное объяснение. А его я ныне опять услышал в песнопении, и потому выпишу.
"Вместо мира" принесем
"от душевных сокровищ" пение: "с Вышних слава
Богу, сущему в Троице, Егоже ради в человецех благоволение
явися, Адама избавляя первородныя клятвы, яко Человеколюбец"
(первый тропарь на шестом часе Царских часов).
Не совсем ясно. Переведу вторую половину (с "егоже ради"): за то, что
в людях явилось (Само) Благоволение (то есть Сын Божий
Примиритель, на Немже Мое - Отца - благоволение"),
избавляющее, по Своему (яко) Человеколюбию, Адама от
первородныя клятвы.. Можно несколько иначе перевести, но
суть останется одна и та же, а именно: все совершается Пресвятою Троицею
(Ей и слава на Небе - от Ангелов и людей),
Посредником - Человеколюбцем Христом, Сыном Божиим. Ради Него
возвращается к падшему миру "благоволение"
Троицы (здесь суть дела) и снимается проклятие.
Следовательно, Церковь истолковала Ангельскую песнь в
искупительном смысле возвращения потерянного прежде благоволения Божия.
Но это благоволение собственно почило на Воплотившемся Господе, а
уже через Него перешло и на "сродников" Его по плоти, клятву
с коих Он перенес на Себя и пострадал за нее.
Итак, "совет" о спасении мира в Святой Троице, явление
Воплотившегося Сына, на Коем - благоволение, а через Него
возвращается благоволение и к людям. Посему в душах их и во
всем мере - мир как примирение с Богом, мир как братская
любовь, мир как умиренное настроение души.
Этот смысл можно усматривать и в других песнопениях.
"Присвоимся благодатию"
И это место запало в душу. Господь, говорится в службе, пришел к
"Своим>, то есть к иудеям. А мы "присвоимся" Ему благодатию
Святого духа в таинстве Крещения и в других таинствах, и
всею благодатною жизнью. После я посмотрел этот тропарь (22
декабря, первый тропарь шестой песни первого канона) и
увидел продолжение: "и добродетель"; значит, и это усваивает
нас Христу. Но по общему святоотеческому (и преподобного
Серафима) ~~ толкованию добродетели не только совершаются
благодатию Святого Духа, но, главное, являются путем к
обитанию ее в нас ("если будете исполнять заповеди, то Мы
придем и обитель в душе сотворим" (См. Ин 14: 23); а
благодать уже сочетавает со Христом и образует душу по
образу Христа. Но Боже, Боже! Как современный мир далек от
всего этого! Благодать, Спаситель от ада, Разрушитель
клятвы, благоволение Пресвятой Троицы, добродетель… Это -
здесь. Политика, материальная культура, танцы, литературные
вечера со смехом… Это - там. Мир раскололся. Христианство "выживается" из жизни.
Несомненно было
А ведь все, чем мы живем, есть несомненно: ибо несомненно было
исторически - очевидно было. Было! Это пережито было мною за
службой. Ясно, ~зрительно", неопровержимо! И это всегда
помогает укрепляться вере. И радует. Все это, следовательно,
и есть. Уже я теперь вот позабыл о поводе, вызвавшем такое
переживание, очень ясное. Но хорошо и живо сохранилось оно в
душе моей. И стало мне понятно, почему даже святой Тихон
ЗадонскийIг счел нужным в одной из своих проповедей говорить
об очевидности явления Сына Божия во плоти. Выпишу это сюда.
"Благословен Бог, Который пришел грешников спасти и погибших
взыскать. Открыли нам сие сокровище спасения очевидцы,
которые видели Его, и слышали Его, и беседовали с Ним, и
жили, и общались с Ним, и освязали Его, и пили и ели с Ним,
и пребыли в напасти с Ним… Истину сию те самовидцы и
достоверные свидетели не только словом и чудесами и разными
знамениями, но кровию своею, и различным страданием, смертию
своею утвердить не усумнились".
"Размышляй о сем, брат христианин, в сем поучайся, в сем стой, мужайся,
крепись; и хульникам, и безбожникам, которых уже не мало
является, заграждай уста; и молись, - да Бога, явльшагося во
плоти нас ради, не видяще, всем сердцем возлюбим (1 Пет. 1: 8-9)".
В середине дня я читал очередную главу из Божественной книги Деяний.
Поразительная очевидность! То есть абсолютная несомненность
бывшего. Это - исторический документ. Церковный дневник первых дней христианства.
Кто хочет видеть Церковь Христианскую - пусть читает Деяния. И у него,
я уверен, не останется никакого сомнения, что все это несомненно было.
А следовательно, и есть.
А следовательно, это все Сама Истина.
А следовательно, Истиною и нужно жить.
А следовательно, все остальное в мире важно и ценно лишь
постольку, поскольку согласно с сею Божественною Истиною, принесенною Воплотившимся.
***
Читайте также по теме:
Проповеди:
Рождественская кухня:
Святки:
***
Молва предпраздничная
Заметил я, что предпраздничная забота о
надвигающемся празднике много ослабляет душу, рассеивает благодать.
В частности, даже написание поздравительных писем выводит душу
из того состояния, в кое вводит ее Церковь подготовительным
богослужением, постом, говением. Даже вот эти записки и то
как-то мешают, отвлекая от главнейшего: от молитвы и
собранности души. А это вредит более углубленному восприятию
праздничной благодати. Недаром же святой Исихий
Иерусалимский'з пишет: "Емлемся (возьмемся) убо за молитву и
смирение, сии два оружия, коими, совокупно с трезвением, как
мечем огненным, ополчаются мысленные воители против демонов.
Если так будем вести жизнь свою, то каждый день и час можем
таинственно радостный имеешь праздник в сердце".
И наоборот, если сердце занято молвою (противоположной трезвению), то и
в праздники душа останется буднично-пустою от благодати.
Вениамин Федченков, митрополит
Православие и Мир - 05.01.2007.
|
