Православное воспитание детей. С кем
должен дружить православный ребенок?
"С этим дружи! С тем не дружи!" Детей
изолируют от общества, отдают в православную гимназию. Но и
там оказываются дети, с которыми тоже нельзя дружить. Всегда
найдется человек, который, по мнению родителей, будет плохо
влиять на их чадо. Такие дети растут замкнутыми, они целиком
зависимы от родительских притязаний и при всякой возможности
попадают потом в самые дурные компании, потому что абсолютно
не умеют дружить, не научились общению с детьми.
Наши страхи
Следующая проблема, которая является
продолжением разговора об имитации православного воспитания,
– это наши всевозможные фобии, боязливое отношение ко всему,
что нас окружает. Мир, в котором мы живем, – мир падший, мир
греховный, одержимый бесовской злобой. И это никому не надо
объяснять, это совершенно очевидно. Чем дальше, тем это
больше обнаруживается. И мы часто замечаем в этом мире
признаки "конца света", т. е. психологический страх в нашем
обществе достаточно силен.
Чего мы боимся? Масонов, сионистов,
экуменистов, колдунов, экстрасенсов, патриотов, обновленцев,
еретиков, фундаменталистов. Мы живем в мире крайних мнений.
Есть вещи, которыми все друг друга пугают. И, к сожалению,
наша теперешняя православная пресса не способствует более
трезвому взгляду на нас самих.
Скажем так: мы привыкли друг друга бояться,
и всякое мнение, которое хоть немного выходит за рамки
привычных для нас суждений и взглядов, может послужить тому,
что мы просто отвернемся от человека, посчитав его
"неправославным". Получается, что чье-либо частное мнение
(пусть даже неправильное), не совпадающее с нашим,
оказывается способным зачеркнуть нашу любовь к человеку.
Вы видели антикочетковский сборник
(направленный против священника Георгия Кочеткова – Прим.
ред.)? Он называется, по-моему, дико – "Суд им давно
готов!". Там есть очень хорошие статьи – богословски
оправданные, обоснованные – о его ошибках, о его
заблуждениях. Но название этого сборника меня повергает в
расстройство... Каким бы заблуждающимся человеком он ни был,
забывать о том, что он христианин, забывать о том, что это
брат наш погибает, нельзя. А тут сразу – под суд! Приговор
уже вынесен! Это меня очень расстраивает. Хоть эта книга и
очень авторитетными людьми написана, и все статьи очень
хорошие, по делу написаны, и там нет ни одного слова
неправды, но название этой книги всё сводит на нет...
Еще в древнехристианские времена было очень
много разных мнений и очень много разных богослужебных
практик. Везде, во всем православном мире существовала масса
разногласий и различий. Гораздо больше, чем сейчас. Но у
святых отцов был такой принцип: "В главном – единство, во
второстепенном – свобода и во всем – любовь!".
А у нас нет любви. А если нет любви, то
возникает страх.
Апостол Иоанн Богослов говорит: "Совершенная
любовь изгоняет всякий страх". Эти слова можно истолковать
по-другому – отсутствие любви обязательно являет в себе
присутствие страха.
В этом мире мы окружены страхом. Многие
боятся второго пришествия, потому что ждут антихриста. Мы
ждем Христа, а нас некоторые книги приучают ждать
антихриста. К примеру, "Тайные силы масонства"... Надо
писать не о силе, а о явном бессилии масонства перед
Церковью Христовой. Надо писать книги, которые напоминают
нам, христианам, что мы не должны бояться антихриста.
Христиане молились в литургической молитве,
которая в "Дидахе" дается: "Да приидет образ мира сего". Они
на каждой литургии просили, чтобы поскорее Господь пришел!
"Господь наш грядет!" Все это звучит в посланиях
апостольских. В тот период, когда Церковь жила
мученичеством, каждый римский император был как антихрист.
Но все христиане ждали второго пришествия, потому что ждали
Христа и не боялись антихриста. И если бы мы старались и
наших детей так учить – это было бы основой для воспитания в
них любви: антихриста – не бояться!
***
Молитвы о детях:
***
С кем должен дружить православный ребенок?
Есть еще одна проблема, которая вытекает из
вышеупомянутой фобии, – проблема дружбы детей. Родители,
воспитывающие детей в псевдохристианском духе, допускают и
такую ошибку – ребенок ни с кем не должен дружить. Потому
что если он будет дружить с кем-то во дворе или с детьми в
классе, то он от них дурному научится.
"С этим не дружи! С тем не дружи!" Детей
изолируют от общества, отдают в православную гимназию. Но и
там оказываются дети, с которыми тоже нельзя дружить. Всегда
найдется человек, который, по мнению родителей, будет плохо
влиять на их чадо. Такие дети растут замкнутыми, они целиком
зависимы от родительских притязаний и при всякой возможности
попадают потом в самые дурные компании. Потому что абсолютно
не умеют дружить, не научились общению с детьми.
Они потом будут искать дружбы, использовать
любую возможность подружиться с кем бы то ни было. За это
они будут платить своей совестью, своей верой – чтобы только
к кому-то пристать, чтобы только кто-то их принял в свою
компанию, в коллектив. Даже святейший Патриарх сказал, что
мы не должны быть замкнутыми или создавать вокруг себя
подобие гетто. Христос же говорит: "Мы не свеча, которая под
спудом находится".
Поэтому детей надо учить дружбе. Надо
стараться, чтобы они обязательно имели друзей, приводили
своих друзей в наши дома. Чтобы дружба наших детей проходила
на виду.
Не надо бояться того, что наши дети дружат с
неверующими детьми. Надо бояться, если наши чада дружат с
дурными детьми, которые могут привить им вредные навыки. Но
неверующих детей бояться не надо! Часто бывает, что эти
ребята гораздо воспитаннее и благороднее, чем дети из
верующих семей.
Нужен какой-то мягкий контроль над детьми,
но при этом необходимо помнить, что прежде всего мы всегда
должны уважать детскую свободу. С самого начала мы должны
понимать, что ребенок – это свободное существо. Подавить и
"переломать" в нем свободу – значит, не дать ему возможности
стать полноценным христианином. Христианин – это сознательно
свободный человек.
***
Читайте также по теме:
***
Православие – это не система
Когда мы пытаемся создать православную
систему, она рассыпается, потому что православие – это не
система, а воспитание в любви и в постоянной ответственности
и самоотдаче.
И вопросы, как ребенку поститься и
готовиться к Причастию, очень просто решаются через
духовника. Всегда можно выбрать ту меру молитвы и ту меру
поста, которые не препятствовали бы, но помогали ребенку
причащаться.
В одной из книг о. Владимира Воробьева я
прочитал воспоминания о том, как он ребенком ходил в
церковь. Хотя его семья и была верующей, в церковь ему
удавалось попасть крайне редко. Зато каждый приход в церковь
он переживал как величайшее событие в своей жизни! Он,
может, раза два в год ходил в церковь, когда был ребенком,
но для него это была великая радость – он ловил каждое
слово, он дышал этим воздухом. Это самые глубокие
воспоминания его детства.
Я попал в церковь года в 4 с моей бабушкой,
когда мы с ней шли на кладбище. Бабушка была неверующей, я
был некрещеный, но по дороге на кладбище мы зашли в церковь.
И бабушка мне сказала: "Сейчас я тебе Боженьку покажу". Я
ничего не помню, кроме абстрактного сияния и чувства
приближения к тайне. Это глубоко в меня вошло.
Пусть родители приводят в храм ребенка 3–4
лет ненадолго – хоть на 20 минут. Но пусть эти 20 минут
ребенок будет благоговейно стоять в церкви.
Нельзя ребенку позволять почувствовать, что
он может плохо себя вести в церкви. Те недолгие минуты,
проведенные им в церкви, должны стать для него временем
общения с Богом. И родители ради этих минут должны
жертвовать своей молитвой, своим хождением в храм,
возможностью причащаться, той "духовной жизнью", которую они
вели до рождения ребенка. Здесь просто необходима жертва. В
этой жертве и заключается смысл настоящего воспитания
ребенка.
И молиться надо вместе с ребенком. Не давать
ему возможность в 7–8 лет уткнуться в молитвослов и что-то
бурчать. Потому что больше половины церковно-славянских слов
он просто не понимает и, возможно, никогда не поймет, а
механически заучит это, как образ своей молитвы. Страшно,
когда дети именно так учатся молиться. Переучить потом будет
очень тяжело. Если только, не приведи Господи, они не
попадут в какую-нибудь беду. Вот тогда они от сердца будут
просить "Господи, спаси и помилуй!" и, может быть, научатся
молиться по-настоящему. Но лучше бы этих крайностей избежать
и постараться что-то сделать и нам самим, без подобных
штампов, которые, к сожалению, уже давно имеют место в нашей жизни.
Алексий Уминский, протоиерей
Текст подготовили:
Тамара Амелина и Ольга Зайцева
Православие и мир - 13.01.2010.
Фото - Максим Степаненко - Ребенок в храме
|
