Диверсанты из сельской школы
На подступах к Сталинграду в 1942 году
детский партизанский отряд мстил фашистам за смерть
ровесников...
Атака немцев на станицу Нижнечирская
началась поздним вечером 25 июля. В жаркой степи
загрохотали взрывы, заревели танки. Больше всего били по
церкви Петра и Павла, стоявшей над крутым берегом. В
храме держали оборону морпехи. Перед ними был вермахт,
за спинами - Дон, последняя водная преграда на пути к
Сталинграду.
Двадцатилетняя учительница русского
языка и литературы Клавдия Панчишкина разбудила родных.
Накануне они прибыли в Нижнечирскую из родного
Верхнесолоновского хутора для эвакуации на левый берег.
Взяли узелки с едой, побежали к
понтонному мосту. Там увидели столпотворение:
прорвавшиеся из котлов солдаты, колхозные грузовики,
плачущие женщины с детьми.
Уже на мосту Клавдия вспомнила о
тракторах, оставленных у правления. Комсомольцам района
была поставлена задача эвакуировать технику, чтобы не
досталась врагу. Побежала обратно, не слушая мольбы
матери.
Когда была у самого берега, мощный взрыв
разметал понтоны, волной её вынесло на сушу. Родные
успели перебраться на другую сторону. А Клавдия, встав
на ноги, увидела немецких солдат.
***
Еще на первомайской линейке школьный
комсорг Панчишкина зачитывала приказ товарища Сталина №
130: враг у стен Москвы разбит, будем гнать гитлеровцев
до самого Берлина! Но в наступление перешли немцы - 17
июля передовые части 6-й армии Паулюса ворвались в
придонские степи, нацеливаясь захватить город, носящий
имя Сталина.
Спасать фронт бросили три дивизии
сибиряков, вчерашних школьников из Тюмени и Омска. В
комсостав взяли необстрелянных студентов, окончивших
ускоренные курсы пехотных училищ. В помощь придали 66-ю
бригаду морпехов с боевым опытом, сводный отряд
Тихоокеанского и Балтийского флота.
В первые же дни 30 тысяч бойцов попали в
котёл, из которого выбрались всего 700 человек, сумевших
переплыть Дон.
Рисунок из Музея боевой славы
Нижнечирского Дома пионеров и школьников. Фото: L!FE/Владимир Суворов
Клавдия после взрыва понтонов осталась в
зоне оккупации. В конце июля её окликнул на улице бывший
одноклассник Александр Копцев. Высокий, красивый, нёс на
боку кобуру, а на рукаве - белую повязку "Polizei".
Копцев был из семьи белогвардейцев, во
время Гражданской войны его отец служил есаулом у
атамана Константина Мамантова, уроженца Нижнечирской.
Здесь же воевал атаман Краснов, с тридцатых годов
сотрудничавший с фашистами и продвигавший теперь идею
Великой Казакии - марионеточного государства на землях
Войска Донского.
Гитлер согласился подправить расовую
теорию и считать казаков не славянами, а потомками
остготов - близкого к древним германцам племени.
Пропаганда среди казачества,
пострадавшего в годы коллективизации, удалась:
оставшиеся в Нижнечирской казаки встречали оккупантов
хлебом-солью. За два дня в полицию записалось 26 человек
- больше, чем по всей округе. Отец Копцева стал
старостой.
Рисунок из Музея боевой славы
Нижнечирского Дома пионеров и школьников. Фото: L!FE/Владимир Суворов
В Верхнесолоновском нацисты начали с
казни сельчан, пытавшихся укрывать раненых. Повесили
трёх комсомолок из класса Панчишкиной - за тетрадки с
лекциями по истории коммунизма.
Дома Клавдию ждал сюрприз: несколько
красноармейцев, прятавшихся в амбаре. Голодные и
перепуганные подростки.
Вечером в окошко постучался
десятиклассник Ананий Шефатов, сын директора
моторно-тракторной станции. Сказал, что знает про бойцов
и готов проводить их в партизанский отряд.
Вечером она была с бойцами в условленном
месте. Их встретил секретарь райкома партии Александр
Чистов - комиссар только что образованного партизанского
отряда "Смерть фашизму!". Командиром стал председатель
исполкома Павел Воскобойников, а в состав отряда вошли
старшеклассники, включая девочек.
Подростки прятались в лесистой балке у
близкого хутора Дёмкин. Клавдию оставили в
Верхнесолоновском, назначив секретарём подпольного
райкома комсомола и помощником комиссара.
Как опытный организатор она разбила
школьников на боевые пятёрки. Первая собирала
разведданные, для чего учительница математики Тамара
Фёдоровна Артёмова устроилась работать уборщицей в
немецкий штаб. Вторая передавала данные советскому
командованию.
Третья распространяла листовки и сводки
Информбюро, четвертая готовила побеги из концлагерей,
пятая указывала советским лётчикам цели ночных
бомбардировок. Райвоенкомат заранее выдал подпольщикам
10 винтовок, 2 автомата, 20 гранат, 45 килограммов тола.
В августе в станице случилось страшное,
заставившее обозлённых школьников перейти к диверсиям.
Рисунок из Музея боевой славы
Нижнечирского Дома пионеров и школьников. Фото: L!FE/Владимир Суворов
До войны в Нижнечирской было два детских
дома: один - для детей раскулаченных и врагов народа,
другой - для школьников с задержкой развития (как до сих
пор называют официально - для умственно отсталых).
Эвакуацией первого занимались чекисты -
нельзя было допустить, чтобы дети врагов попали в руки
врагов. Про второй в суматохе забыли.
Перед приходом немцев из детдома
разбежалось большинство педагогов и половина
воспитанников, остались 47 детей от 2 до 14 лет и завхоз
Елена Донскова, не сумевшая бросить несчастных.
Сначала немецкие солдаты отняли у детей
запасы еды. Донскова месяц кормила их лепёшками из
картофельных очистков и недозрелыми яблоками.
Утром 25 августа у детдома остановился
чёрный автомобиль. Прибывший штурмбанфюрер Ханебиттер,
начальник местного гестапо, приказал готовить детей к
отправке в германский тыл.
- Теплые вещи нужны? - спросила Елена
Афанасьевна.
Гестаповец что-то буркнул, переводчик
объяснил, что Великая Германия берёт детей под
покровительство, их будут лечить и содержать по
последнему слову европейской науки.
На следующий день к детдому подъехало
три грузовика с солдатами так называемой "харьковской
группы" украинских националистов. Служили там и русские
предатели.
Дети плакали и не хотели садиться в
машину, гестаповцы на русском уговаривали, что бояться
нечего, скоро всё кончится.
Правдой было только последнее. Не
доезжая трёх километров до станции, офицер гестапо дал
команду свернуть к оврагу, где заранее был вырыт
огромный котлован.
Детей вытолкали из грузовиков и
построили на краю ямы. Переводчик Михаил Буланов позже
на допросе в СМЕРШе вспоминал, что на всю жизнь запомнил
лицо белокурой девочки с заплаканными синими глазами:
- Дяденька, я не хочу спускаться, мне
страшно.
Буланов столкнул девочку на груду уже
расстрелянных детдомовцев, а хохочущий немец Аликс,
руководивший расстрельной командой, выпустил в ребенка
очередь из автомата.
Позднее экспертиза установила, что
далеко не все дети погибли от пуль. Некоторых забивали
насмерть - на детских лицах отпечатались следы железных
подков, других закопали заживо.
Через несколько дней захоронение
случайно обнаружили казачки и рассказали партизанам.
Отряд "Смерть фашизму!" спешил
отомстить.
Рисунок из Музея боевой славы
Нижнечирского Дома пионеров и школьников. Фото: L!FE/Владимир Суворов
С погубившими детей гестаповцами
расправились девятиклассницы Тоня Лазарева, Саша
Кагальницкая и их ровесник Лёва Городничий. Бросили по
гранате в окна дома, где весело ужинали палачи.
Пятеро офицеров погибли на месте, троих
тяжело ранило. Сам Ханебиттер, отлучившийся в туалет,
отделался легкой контузией.
Ребята благополучно скрылись с места
диверсии. И понеслось!
Уже на следующий день пятерка
Городничего отправила на воздух колонну грузовиков,
везущих на фронт снаряды. Всё оказалось просто. Лёва с
друзьями покрутились возле ворот базы, их позвал
оберлейтенант и предложил пачку галет за погрузку
снарядов. Немцы не заметили, как дети положили в каждый
грузовик по мине с часовым механизмом.
Затем Кагальницкая и Федя Самохин
взорвали мельницу, которая обеспечивала немцев хлебом.
Три дня возили на тележке полмешка пшеницы в очереди на
помол. На четвертый день, когда работники отвлеклись на
обед, вытащили из мешка противотанковую мину и заложили
под настил. На пятый день здание разнесло.
Гестаповцы открыли охоту на подполье. В
станицу прибыла "Абвергруппа 304", специализировавшаяся
на борьбе с партизанами.
Рисунок из Музея боевой славы
Нижнечирского Дома пионеров и школьников. Фото: L!FE/Владимир Суворов
- Страх перед карателями должен быть
сильнее партизан, - требовал Ханебиттер. Но подполье
работало.
Вскоре были взорваны вагоны на станции
Чир, от поджога вспыхнули склады с зерном. Затем
подростки перебили охрану концлагеря у хутора Хлебный,
сорвав строительство узкоколейки для снабжения немецких
войск.
В конце октября военная контрразведка
вышла на след партизан. В засаду попали Тоня Лазарева и
Саша Кагальницкая при попытке взорвать склад горючего.
Затем станичники выдали немцам связного отряда.
Наконец немцы узнали о секретной базе в
балке у Дёмкина. Направили на штурм школьников и
школьниц танки и бронемашины.
Партизаны сопротивлялись. Два танка
нарвались на минное поле, отряд, заходивший с тыла,
попал в засаду. Но силы были неравны. Окруженные
подпольщики сражались четыре часа и почти все погибли.
Выжили раненные Городничий и Самохин.
Вырвались из кольца, отлежались, связались с группой
педагогов - кроме Панчишкиной и Артамоновой в неё
входила учительница начальных классов Раиса Демида.
Остался в живых и Ананий Шефатов, успевший уничтожить
десяток фашистов.
Поговорили и решили дальше мстить.
Городничему и Самохину требовалось время на лечение, а
Клавдия с Ананием подготовили ещё более крупную и
рискованную операцию - подрыв моста через Дон у
Нижнечирской.
По понтонному мосту днём и ночью шли
танки. Учительница и школьник замотали лица чёрными
платками, закутались в тёплое - но разве одежда спасёт
от ледяной ноябрьской воды - и поплыли ночью по Дону,
держа мины с часовым механизмом над головой.
Течение тянуло вниз, еле добрались до
середины понтонного моста. Стуча зубами, прикрепили
мины, затем из последних сил гребли в условленное место,
где их ждала Татьяна Артёмова с сухой сменой одежды.
Взрыв оторвал от моста несколько
понтонов, три или четыре боевые машины свалились в реку
и затонули.
В следующие дни они разобрали рельсы на
железной дороге, вызвав крушение поезда. Затем выкопали
секретный кабель связи и отрезали от него кусок в тот
день, когда запертый в Сталинграде фельдмаршал Паулюс
вел переговоры с командующим 4-й танковой армией
генералом Готом о прорыве советского кольца.
Командование 64-й армии Василия Чуйкова,
оборонявшейся на южных подступах к Сталинграду,
готовилось представить Панчишкину и Шефатова к
государственным наградам. Не успело.
Рисунок из Музея боевой славы
Нижнечирского Дома пионеров и школьников. Фото: L!FE/Владимир Суворов
Из штаба Чуйкова Клавдии Панчишкиной
передали приказ - завербовать Евдокию Мануйлову,
любовницу Ханса Ханебиттера. Армия хотела получить
доступ к секретам карателей.
Клавдию настораживало одно
обстоятельство - разведчикам о Мануйловой сообщила
комсомолка Темникова. Старый друг и полицай Копцев
как-то невзначай предупредил Клавдию, что ей нельзя
доверять, вроде бы связана с гестапо.
Почему предатель Копцев дал эту
информацию? Уже после победы выяснилось, что в полиции
под его началом работало несколько агентов НКВД,
возможно, и сам он был из них. Косвенно подтверждает
догадку то, что после войны отец и сын Копцевы получили
всего несколько лет лагерей, а затем вернулись в родную
станицу.
Приказ есть приказ. На вербовку
любовницы штурмбанфюрера пошла Татьяна Артёмова. Её
схватили, затем арестовали и связную Раису.
Клавдию и Анания взяли у лодочного
причала, куда они шли к, казалось бы, надёжному старому
бакенщику. Школьник погиб в тот вечер в гестапо.
Клавдию, Татьяну и Раису пытали три дня,
подвешивая на вывихнутых руках, ломая рёбра, - требуя
сдачи оставшихся на свободе из отряда. Педагоги не
предали Городничего и Самохина.
В ночь на 23 ноября 1942 года девушки
были расстреляны. К яме Клавдию вел Копцев. Дал
закурить, смотрел на избитое лицо. Предложил завязать
глаза, чтобы было не так страшно. Отказалась.
За расстрелом мог наблюдать сам
фельдмаршал Паулюс, сбежавший в Нижнечирскую из
разрушенного Сталинграда. В тот день он поднимался и на
колокольню местной церкви, смотрел на заснеженные
придонские степи, сгоревшие дома и ряды могил на
немецком кладбище.
В тот же день соединения Юго-Западного и
Сталинградского фронтов замкнули кольцо окружения вокруг
6-й армии Паулюса. Фюрер приказывал ему пустить пулю в
лоб, но он сдался в плен.
Памятник Клавдии Панчишкиной установлен
во дворе школы-интерната в посёлке Нижний Чир. Фото: L!FE/Владимир Суворов
Освободили Нижнечирскую станицу 1
января. Штурмбанфюрер Ханебиттер пропал без вести, его
заместитель капитан Лангхельд и переводчик Буланов были
схвачены. Вскоре их судили в освобождённом Харькове и
приговорили к повешению.
Нижнечирская была восстановлена и вновь
разрушена в 1952 году при создании Цимлянского
водохранилища. Дома у берега Дона оказались в зоне
затопления, были разобраны и перенесены на вершину
холма, где возник новый поселок Нижний Чир.
От старой станицы остался храм Петра и
Павла. Когда-то стоял над станицей, а теперь - у самого
берега, настолько поднялся его уровень.
Вместе с домами на новое место перенесли
останки партизан и советских воинов. Тела сложили в
братскую могилу на улице Клавдии Панчишкиной. Обнаружили
прах и самой подпольщицы - долгое время место её могилы
было неизвестно.
С конца 1980-х поисковый отряд при Доме
пионеров возвращает имена красноармейцев и партизан,
похороненных в общей могиле. Маргарита Новикова,
директор Музея боевой славы, благодарит бога, что кто-то
догадался при переносе собрать солдатские медальоны.
- Когда мы 30 лет назад начинали работу,
были известны имена 302 людей в братской могиле. Сейчас
в списке 396 имен, и это ещё не все.
Из всех партизан отряда "Смерть
фашизму!" только Клавдия Панчишкина была посмертно
представлена к медали "За оборону Сталинграда".
Восстановленный Храм апостолов Петра и
Павла – единственное здание, оставшееся от прежней
станицы, исчезнувшей в ходе затопления Цимлянского
водохранилища. Фото: L!FE/Владимир Суворов
Владимир Тихомиров
Life.Ru - 20.07.2016.
***
Герои Великой Отечественной Войны (1941-1945):
***
Использованная литература
1. И. М. Кандауров. "Стойкость".
Нижне-Волжское книжное издательство, 1983.
2. Т. А. Павлова. "Бесчинства оккупационных
войск в отношении мирных жителей", 2007.
3. Г. А. Ясковец. "С тобой, моя Родина, до
конца: документальный очерк о героях комсомольского
подполья в Задонье", 2011.
4. В. С. Красавин, А. М. Бородин, И. М.
Логинов. "Подвиг Сталинграда". Волгоград, 1975.
5. Сборник "Документы обвиняют. Сборник
документов о чудовищных преступлениях немецко-фашистских
захватчиков на советской территории". Государственное
издательство политической литературы, 1945.
6. Стенограмма судебного процесса над
"харьковской" группой гестапо. Опубликовано в газете
"Известия" 16 - 21 декабря 1943 года.
7. "Книга памяти". Поимённый список.
Волгоградская область. Суровикинский район, 1995.
8. Материалы Музея обороны
Царицына-Сталинграда, Музея Боевой славы Нижнечирского
дома пионеров и школьников, Нижнечирской районной
библиотеки.
|
