Чудотворна ли "земелька с могилки"?
В наши дни набирание "земельки с
могилки" того или иного почитаемого подвижника нередко
воспринимается как неотъемлемая часть или даже цель
паломничества. В среде православных из уст в уста
передаются советы о том, как именно нужно использовать
"земельку". Обычно рекомендуют прикладывать ее к
больному месту, добавлять в чай или суп. Считается
полезным также просто хранить ее дома у икон.
Подобное отношение к "земельке с
могилки" святых генетически связано с фольклорной
традицией использования земли в ритуально-магической
практике. В свою очередь, в представлениях о свойствах
земли, отраженных в народных обычаях, прослеживаются
языческие корни.
Содержание:
"Черная и сырая земля представлялась
нашим предкам воплощением сакральной чистоты" [1]. По
народному убеждению, земля "настолько свята и чиста, что
не держит в себе ничего нечистого и в особенности
враждебного людям. Лихих недоброхотов, в виде ведьм и
колдунов, земля "не принимает", и… требуются особые
обряды, чтобы прекратить выход из могил этого сорта
покойников и посещение ими живых людей и заветных
мест" [2].
С традиционными представлениями о земле
связана, в частности, так называемая "исповедь земле".
"С XIV века известен обычай новгородских стригольников,
позднее распространившийся и существующий по сей день
среди старообрядцев-беспоповцев, исповедать грехи земле.
Согласно этому обычаю, исповедник становится на колени,
наклоняется к земле и перечисляет грехи, прося у земли
прощения" [3]. В XIX веке усть-цилемские старообрядцы на
приглашение православных священников исповедоваться
отвечали: "Мы исповедуемся Богу и матери сырой земле"
или "Я приложу ухо к сырой земле, Бог услышит меня и
простит" [4].
Приписывание земле свойства освобождать
от грехов отразилось и в обычае "прощаться" с землей -
просить прощения у земли перед смертью [5]. В ряде
местностей ходили "прощаться" с землей, чтобы излечиться
от болезни, приставшей где-нибудь в дороге, или от
ушиба. Заболевший отправлялся на перекресток или на то
место, где случилось несчастье, и говорил: "Прости,
матушка сырая земля, раба Божия такого-то!" или "Прости,
мать-сыра земля, в чем я тебе досадил!" [6].
Земля широко использовалась в лечебной
магии (например, земля "с двенадцати полос, с двенадцати
полей" [7]). В Олонецкой губернии принято было брать
землю с того места, где ушибся человек, зашивать ее в
тряпочку и носить у нательного креста трое суток. Затем
землю в тряпочке опускали в котел с водой, кипятили и
окатывали больного, а землю относили туда, где взяли. В
этой же губернии землю носили при себе для ограждения от
опасностей [8].
Известен обычай русских крестьян брать с
собой горсть родной земли перед отправлением в путь
(например, при переселении, уезжая бурлачить и т. п.).
Как правило, родную землю зашивали в ладанку и носили
рядом с крестом. Верили, что таким способом можно
избавиться от тоски по родине, защититься от
болезней [9].
"2-го августа 1897 года, из села
Яковлева (Орловского уезда), отправились на переселение
в Томскую губернию 24 семейства и каждая семья взяла с
собой несколько горстей родной земли.
- Может случиться, - говорил один из
переселенцев, - что на новом месте мы попадем на такую
воду, которая для питья не годится, - так мы положим в
воду нашу землю, вода и станет вкусной" [10].
Если человек умирал в чужих краях,
родную землю клали с ним в могилу. После революции 1917
г. эта традиция перешла к русским эмигрантам, которые
вывозили с собой на чужбину русскую землю для того,
чтобы быть похороненным вместе с ней [11].
Народные представления о целебной силе
"родимой землицы" связаны с ощущением своего кровного
единства с землей, в которой похоронены предки. "Лежащие
в земле предки как бы сливались с ней, становились ее
частью. От их благоволения к живым зависело плодородие
земли…, к ним обращались за помощью в самых
разнообразных случаях" [12]. "Вся та земля, куда
схоронены кровные и близкие, - замечал С. В. Максимов, -
называется родительскою и считается священною: она
могущественна до такой степени, что горсточка ее, взятая
с семи могил, укрывающих заведомо добродетельных людей,
спасает всех родичей, оставшихся в живых, от всяких бед
и напастей. Почти такой же силой обладает и вообще
родная земля…" [13].
***
Читайте также по теме:
***
Земля с могилы повсеместно применялась в
магии. Согласно фольклорным представлениям, эта земля
несет заряд смертной силы, поэтому ее используют как
средство, которое дает забвение, помогает побороть
страх, тоску и болезнь [14]. В народном похоронном обряде
земля с могилы до сих пор используется в качестве
очистительного и охранительного средства. Очень
распространен обычай брать землю с могилы домой, чтобы
не бояться покойника и не тосковать по нему. Чтобы
покойник не снился, берут горсть земли с могилы в
мешочек и кладут его себе под подушку. С этой же целью
поят водой, в которую кладут землю с могилы,
разбрасывают эту землю по полу в доме, бросают ее через
плечо, уходя с кладбища. Разбрасывая землю с могилы у
дверей и окон, родственники умершего стремятся также
защититься от "ходячего" покойника [15]. Таким образом,
"чтобы предотвратить появление мертвеца, живым делают
своеобразную "прививку" смерти… Небольшая "доза" смерти,
содержащаяся в земле с могилы, способна вытеснить
значительно бóльшую - визиты мертвеца" [16].
Песок, взятый с могилы никем не
оплакиваемого покойника, сыпали за ворот рубашки
страдающего бессонницей [17]. Могильная земля
использовалась и в качестве магического средства от
лихорадки: "Потихоньку от больного идти на кладбище,
отсчитывать от первой могилы, какая попадется, девять
могил, с девятой могилы взять земли, завязать в три узла
и надеть на больного так, чтобы он не знал. После 12
дней снять, и лихорадка бросит" [18].
Обладая особой силой, земля с могилы
"умерщвляет болезни лучше любой другой, но она же опасна
для живого человека" [19], и может использоваться во
вредоносной магии. В народе верят, что, подбросив в
чужой дом земли с кладбища, можно извести всех его
обитателей [20]. Землю с могилы тайно берут с собой на
суд, чтобы "нейтрализовать" судей и противную сторону:
"На суд вот идешь – берут из кладбища землю, с могилки,
кладут ее в карманчик, когда кто идет на суд, и тогда
замиряются вопросы, но землю бери из свежей могилки и
говори три раза: "Все вопросы утихаются, другие не
загораются"" [21] (ср. в этой связи такой, например,
текст заговора к власти: "Царь славы и я царя не боюся и
я царя не блюдуся как у мертвеца сердце не взрыдает и
руки не подымаются, как от земли суда нет так бы у судей
серцы бы не взрыдало и руки бы не подымались на меня
раба Божия имярека аминь" [22]).
Как отмечает Ю. А. Бондарькова, народные
представления о земле и ее ритуально-магических функциях
перенесены на так называемую "отпетую" землю (например,
в похоронном обряде как средство от "ходячего" покойника
равно используется земля с могилы и "отпетая"
земля) [23]. Фольклорные представления о земле повлияли
также на формирование верований о "земельке с могилки"
святых и на использование этой "святой земельки" в
магических целях.
Один из наиболее известных советов по
использованию "землицы с могилки" святых и земли с
Дивеевской канавки - разводить "землицу" в стакане с
водой или добавлять в чай, в суп или в другую пищу [24].
Посыпание в углах квартиры "песочком с могилки"
предохраняет от сглаза и порчи [25] (ср. с разбрасыванием
по углам "отпетой" земли или земли с могилы, чтобы не
бояться покойника [26]). Земля с могилы почитаемого о.
Максима (с. Пятино Инзенского района Ульяновской
области), запиваемая крещенской водой, "исцеляет" от
зубной боли [27]. Землю с могил преподобного Иоанна
Затворника Святогорского и духовника Санаксарского
монастыря схиигумена Иеронима (Верендякина), а также,
например, песок с того места, где
преподобному Александру Свирскому было явление Святой
Троицы, прикладывают к больным местам [28]. Землю с
Дивеевской канавки рекомендуется хранить над дверью или
под кроватью, как оберег, или, размешав с водой,
пить [29].
Фольклорные представления о земле, в том
числе о якобы присущем ей свойстве освобождать от
грехов, отразились на тех формах, которые приняло в
среде некоторых лиц почитание Псково-Печерского старца
схиигумена Саввы (Остапенко). Еще при его жизни духовные
чада составили ему акафист. "После же его кончины, когда
тело батюшки было погребено в пещерах, куда не было
свободного доступа, его почитательницы устроили
фальсифицированную могилу о. Саввы на городском
кладбище, поставили крест, поместили фотографию и
соответствующую надпись. К этой могиле они ходят
исповедоваться. Бумажки с записанными на них грехами они
зарывают в "могилку", а о том, отпущен им грех или нет,
узнают через вытягивание жребия" [30].
В Дивеево же паломники оставляют на
могилах (а также втыкают в кресты и надгробия) записки
"с желаниями" [31].
В псевдоправославной литературе
предписываются даже архаические ритуалы "прощания" с
землей: "Духи леса голосеевского были почтительны к
матушке [Алипии]. И земля была для нее живая. Одна
женщина упала, ушиблась. "Поезжай туда, где споткнулась,
скажи: Мать-земля, прости меня. Она наказала, а ты
смирись, мать у нас справедливая"" [32].
Убеждение в силе "землицы" или "песочка"
с могил подвижников было распространено в народе и в
XIX–нач. XX в. Так, существовал обычай брать землю с
могилы св. прав. Алексия Бортсурманского и принимать ее
с водой в случае тяжелой болезни. В Санкт-Петербурге
"для исцеления душевных и телесных болезней" брали землю
с могилы юродивой Анны (Лукашёвой), в Калуге – песок с
могилы игумении Агнии (Десятовой). С той же целью в
Иркутском Вознесенском монастыре богомольцы брали песок
с могилы старца схимонаха Герасима; с этого песка пили
воду. Песок с могилы иеромонаха Василия (Кишкина) в
Площанской пустыни добавляли в воду или прикладывали к
больным местам (с возобновлением паломничества к могиле
старца Василия в конце 1940-х гг. возродился и этот
обычай) [33].
В 1900 г. стало известно о паломничестве
в село Черленково Волоколамского уезда к могиле
"богоугодного человека именем Филипп". Богомольцы брали
с могилы землю: "здоровые для здоровья, больные в
надежде исцеления. Стали говорить, что земля от всего
помогает, что ее можно есть, и ее брали и ели,
настаивали ею водку и пили, и подбавляли в чай" [34].
Массовый характер внезапно начавшегося паломничества в
Черленково и слухи о чудесах привлекли внимание как
епархиального, так и светского начальства. "Сначала был
вызван в Москву старый священник и после опроса устранен
от места; затем поручено прокурорскому надзору
произвести строжайшее расследование причины слухов,
влиявших на массу, и если окажется, что они
распространялись с целью получить материальную выгоду,
то привлечь виновных к законной ответственности" [35].
***
В народных верованиях чудесными
свойствами может наделяться не только "землица" с могилы
святого, но также и песок и мелкие камни, находящиеся на
территории монастыря, около храмов и часовен. Так, в
конце XIX века сила врачевать болезни, преимущественно
глазные, приписывалась песку и мелким камешкам,
рассыпанным на земле близ часовни, построенной в честь
явления иконы святой великомученицы Параскевы Пятницы
неподалеку от деревни Ильеши Петербургской губернии [36].
"Камни, обладающие чудотворной силой, ничем не
отличаются от обыкновенных булыжников, - писал С. В.
Максимов. - Сливая с них воду, врачуют болезни,
приключившиеся от дурного глаза. Такой же силой обладает
и песок, взятый из св. колодцев и около рек св.
угодников (например, преп. Евфросинии, в Московском
Вознесенском женском монастыре)". Этим песком "лечили"
от запоя, тайком подсыпая в питье страждущему от
пьянства [37].
В наши дни исцеляющая сила приписывается
траве, сорванной возле почитаемой часовенки в с.
Коноплянка Инзенского района Ульяновской области. Эту
траву дают скотине, а также заваривают и пьют сами.
Камешки из родника близ часовни берут, чтобы положить к
иконам. Эти камешки (на которых якобы можно увидеть лик
святого или крестик) тоже "лечат" от болезней [38]…
Верование в силу земли и камней с могилы
занимает значительное место в псевдоправославном культе
"отрока Славика Чебаркульского" (В. Крашенинникова). Как
отмечено в официальном Заявлении Миссионерского отдела
Челябинской епархии Русской Православной Церкви о
деятельности религиозной группы В.А. Крашенинниковой и
ложном почитании отрока Вячеслава Крашенинникова, земля,
взятая с могилы В. Крашенинникова, "используется в
магических, отвергаемых Православной Церковью,
ритуалах" [39]. Почитатели "святого отрока Славика"
приезжают на его могилу, собирают землю, снег, камни
оттуда, а затем прикладывают все это к больным местам
или носят на себе в качестве оберегов и амулетов [40].
Издревле на Руси верили, что деревья
способны исцелять различные заболевания. Некоторые
деревья и целые рощи почитались как священные.
Считалось, что кора и щепа священных деревьев обладают
силой врачевания от зубной боли и от других болезней,
"помогают и в сыром виде, и в настоях, и в виде
талисмана, зашитого в нагрудных ладанках и в тряпичках,
завязанных узлом и подвешенных в избах под матицу, чтобы
не посещали те дома черти" [41]. К "священным" деревьям
"приходили больные, пролезали сквозь расщепленный ствол,
через сквозное дупло или между корнями, вешали на ветки
части своей одежды, грызли ствол при зубной боли.
Понятны магические цели этих действий: передать болезнь
дереву, заключить ее внутри него, а также обновить свое
естество, как бы заново родиться, оставив болезни по ту
сторону ствола, и приобщиться к силе и свежести
дерева" [42].
Священными могли считаться и деревья,
росшие на том или ином святом месте. По свидетельству С.
В. Максимова, "в Леушинском женском монастыре люди,
страдающие зубной болью, изглодали с заповедной и
врачебной сосны всю кору и успокоились только тогда,
когда чудесные свойства иссохшего дерева перешли на
другую сосну" [43].
Такой же силой, как и "целительные"
деревья, наделялись в народе гробницы святых. В
предреволюционные годы паломники в Иркутский монастырь
кусали край гробниц чтимых угодников, например, гробницу
святителя Софрония, епископа Иркутского. "Откушенные
"щепочки" (их хранят с особенной тщательностью) кладут
на зубы во время приступов боли" [44].
В XVII веке недалеко от
Александро-Свирского монастыря стоял "деревянный сруб,
якобы срубленный самим преподобным Александром. В начале
XVIII века от сруба осталось только пять нижних венцов,
а верхняя часть и крыша были "новоделами".
Архиепископ Феофан (Прокопович) сообщал в Синод, что
"народ имеющиеся в ней старые древние бревна зубами
грызет для исцеления зубной болезни". По предложению
Феофана Синод постановил сжечь этот сруб" [45].
Даже предметы, имевшие косвенное
отношение к храму, могли наделяться в народном сознании
сакральной силой: "В некоторых уездах Казанской губернии
больному лихорадкой дают пить воду, постоявшую некоторое
время на щепах, отодранных краем нового колокола от тех
бревен, по которым его втаскивают на колокольню" [46].
Конечно, формы народной религиозности,
подобные тем, примеры которых были приведены выше,
характерны не только для России. Так, на средневековом
Западе считалась целительной пыль с гробницы святых или
соскобленная тайком каменная крошка, могильная земля.
"Эти "лекарства" носили при себе в мешочке как амулет,
разводили в воде или вине и выпивали. Прах с гробниц мог
лечить, как считалось, буквально все: земля с могилы св.
Альдегунды исцеляла от головной боли, каменная крошка от
гробницы св. Виборады лечила болезни глаз, а пыль с
каменной плиты, на которой однажды поспал св. отшельник
Сераник, - лихорадку и колики у детей" [47]. Те формы, в
которые нередко облекалось народное почитание святых, "в
частности обряды исцеления у их могил, имеют много
общего с народной магией, да и сами представления о
чуде, святости, христианском благочестии в интерпретации
носителей массовой, народной культуры,… разительно
отличаются от официальных" [48].
Как можно видеть на восточнославянском
этнографическом материале, в народном представлении
самая земля, камни, трава приобретают сакральность от
того, что находятся в святом месте, то есть на месте
Божественного явления, обретения иконы, гробницы
святого, на территории, окружающей монастырь или храм.
Сакральность "земельки" и "камешков" выражается прежде
всего в якобы присущей этим предметам силе исцелять от
болезней и предотвращать их появление. Поскольку в
народных верованиях болезни и прочие невзгоды
представляются следствием происков колдунов или нечисти,
то "святая земелька", соответственно, защищает и от
последних. Функциями оберега наделяются также вещи,
"получившие" сакральность от непосредственного контакта
со святым человеком [49].
Целительная сила, приобретенная землей,
камнями и т. п., становится их постоянным качеством
("земелька всегда помогает"). "Святыньке", как и
языческому оберегу, присуща потенция абсолютной
всесильности [50] ("песочек от блаженной Матронушки
помогает от всего").
Для большей "эффективности" предмет,
которому придаются функции оберега, нужно не только
держать дома или под подушкой, но и максимально
приблизить к телу человека. Так появляются, например,
"охранные" пояса с текстом 90-го псалма, ладанки, а
также советы носить при себе артос [51]. Отсюда и
рекомендации "прикладывать земельку к больному месту",
то есть использовать ее как своего рода "лекарство",
"верное средство", которое действует механически,
независимо от нравственного настроя и поведения
человека. Упомянем еще практику надевать на голову
чугунок, принадлежавший, согласно преданию,
преподобному Серафиму Саровскому, или обруч, который
прикреплен к чудотворной иконе святого Иоанна Предтечи
(в Иоанно-Предтеченском женском монастыре г.
Москвы) [52]. Встречаются также случаи "лечения" путем
прикладывания к больному месту иконы или книги. Так,
поклонники книги иеромонаха Трифона "Чудеса последнего
времени" прикладывают ее к больным местам (сама книга
якобы благоухает, мироточит и кровоточит) [53]. Некоторые
лжестарцы используют такой метод "исцеления души и
тела", как надевание на мирянина священнической фелони
или головного убора. По справедливому замечанию
игумена Нектария (Морозова), "к сожалению, для многих
сегодняшних полуцерковных людей – чем чуднее, чем
экзотичнее то действие, которое с ними производится, тем
больше уверенность в его магической силе" [54].
С целью "приобщения" к чудесным
свойствам средства, которому приписывается магическая
сила, "народная медицина" нередко предписывает
употребить это средство внутрь: есть ладан или почки с
освященных веточек вербы, заваривать троицкую траву и
цветы, пить воду, слитую с иконы либо с камня, взятого
со святого места, и т. п.
На протяжении столетий как магическое
средство от разных болезней, преимущественно от
лихорадки, в России широко использовался начальный стих
Евангелия от Иоанна. Например, в середине XIX в. из
Саратовской губернии сообщали такой "Заговор от
лихорадки": "Берут три корки хлеба и на первой пишут: в
начале бе Слово; на второй: и Слово бе к Богу; на
третьей: и Бог бе Слово. Все это больной должен съесть".
В Воронежской губернии слова из Евангелия писали на
клочке бумажки, потом ее сжигали и пили пепел с
"благовещенской" водой. В русском лечебнике 1670-х гг.
рекомендуется такое "лечение" от лихорадки или малярии:
"Аще на комь будет трясовица, писать на просфире,
разрезати на три части. На первой части написать:
"Искони бе Слово", на второй части: "И Слово бе к Богу",
на третей части: "И Бог бе Слово", и постяся день един,
а ясти в вечере первую часть да ковшик пива выпить, да
дай три милостины по силе, а по другой день тако ж
сотвори, а в третий день тако же, а опроче того ни пить
ни ясти" [55]. Как указывает А. Л. Топорков, "здесь
хорошо видно, как магическая традиция обращается с
каноническим христианским текстом: она придает ему
материальный характер и делает объектом ритуальных
манипуляций, призванных достичь конкретного результата -
излечиться от болезни. Сакральную формулу пишут на
просфоре, которую после этого съедают, то есть в плане
метафорическом как бы поглощают сам сакральный текст…
Учитывая содержание этой формулы, можно думать, что
поедание просфоры символизировало также обращение ко
временам первотворения (Искони бе Слово), апелляцию к
Божеству (И Слово бе к Богу) и даже поедание самого
Божества (И Бог бе Слово), то есть аналог
Евхаристии…" [56]
Добавим, что с православной точки зрения
использование подобных суеверно-магических "аналогов"
Евхаристии является кощунством.
Итак, народное сознание перенесло на
"земельку с могилки" святых часть магико-ритуальных
функций земли, в том числе могильной. На формирование
комплекса верований о силе "земельке с могилки" святых
оказали влияние также народные представления о
сакральности вещей, соприкасавшихся со святыней или
святым человеком.
Необходимо сказать, что о чудесных
исцелениях через вещи, к которым прикасались святые,
свидетельствуют многие памятники церковной письменности.
Уже в книге Деяний Апостольских читаем, что
Господь творил немало чудес руками Павла, так что на
больных возлагали платки и опоясания с тела его, и у них
прекращались болезни, и злые духи выходили из
них (Деян.19:11-12) [57]. Мы можем заключить, что в ряде
случаев некоторые святые были прославлены подобными
знамениями, являемыми по вере людей, прибегающих к
молитвенному предстательству праведников. Однако это не
дает оснований для верования в "автоматический" эффект
исцеления от прикосновения к любым вещам, которыми
пользовался святой, от "земельки с могилки" святого и т.
п.
Как отмечает Ю. Е. Арнаутова, с точки
зрения Церкви чудо, совершенное святым, отнюдь не
считается самодостаточным, а является лишь
доказательством присутствия Божественной благодати и
святости чудотворца. Попав на почву народной культуры,
"чудо не то чтобы утрачивает свой знаковый характер,
перестает быть знаком божественного присутствия, но
обретает дополнительный, гораздо более приземленный и
доступный обыденному сознанию смысл: столь необходимое
чудесное вмешательство в земные дела, экстренная помощь
в экстремальной ситуации. Постепенно именно эта функция
чудес начинает доминировать, божественное все более
низводится до уровня удовлетворения человеческих
потребностей, и верующие, может быть, даже не всегда
отдавая себе в этом отчет, стремятся к наиболее
выгодному для себя контакту со святым, постоянно надеясь
на помощь свыше" [58].
Там же, где возникает, например,
верование в чудесную силу "земельки", молитвенное
обращение к Богу и святому вообще становится ненужным.
На первый план выходит представление о "земельке" как о
святыне, наделенной способностью чудодействовать. Это
отражается и в обиходных выражениях вроде: "земелька
помогает", "земелька исцеляет".
Конечно, иногда встречаются советы
"прикладывать земельку к больному месту" с молитвой. Но,
в любом случае, произнесение молитвы не превратит
магический, в сущности, ритуал в благочестивый церковный
обычай.
Если народная культура начинает влиять
на богослужебную практику, то это приводит к искажению
церковных представлений о святости и благодати.
Благодать начинает пониматься как некая "автоматически"
действующая сила. Так, в конце XVII века бывали случаи,
когда священники соглашались "прочесть молитвы в шапку,
принесенную заботливым прихожанином от своего домашнего,
не могшего пойти в церковь: дома отсутствовавший наденет
на себя эту шапку в твердой вере, что благодать
принесенной в ней иерейской молитвы проникнет в него,
когда он плотнее надвинет свой головной убор на
заботливо простриженное на темени гуменцо, нарочно для
облегчения проникновения благодати и устроенное. Многие
священники служили молебны "под дубом" и потом срывали
ветки и листья и раздавали их народу, как
освященные" [59]…
Молитва к Господу с просьбой об
исцелении не гарантирует чуда. Человеку между тем
хочется верить, что есть "святынька", которая "помогает
всегда". И едут паломники в монастыри "уже не за
Причастием, а за "песочком с могилки"" [60]. "Люди ищут
чуда, не прикладывая никаких усилий. Покушал земельку с
могилы - и жди исцеления" [61]. В результате, по
замечанию Н. Н. Лисового, несмотря на очевидность того,
что практика носить землю с могилы святых заимствована
из области народной магии, "все же стоит очередь, как к
Мавзолею, за землей от могилы святой Матронушки… Это
признак чего-то нездорового в самой атмосфере народной и
государственной жизни" [62].
***
Подведем итоги. Представление о том, что
"земелька" свята и чудотворна просто в силу того факта,
что она находится на святом месте, и верование в
необходимость приобретения и использования "земельки"
находятся за рамками православного понимания святости и
почитания святыни. Это относится и к выдаваемым за
православное благочестие "опасным для здоровья способам
"стяжания благодати"" [63], вроде поедания "земельки".
Благоговейное отношение к Библии и
иконам означает, что христианин не будет прикладывать их
к больным местам или съедать по листочку в день из
Священного Писания "для здоровья". Благоговейное и
почтительное отношение к святым местам, к вещам,
которыми пользовались святые, и т. д. должно исключить
"псевдоправославный интерес ко всякого рода "святынькам"
- например, к "земельке с канавки"" [64].
Елена Скитер
Азбука веры
Примечания
1. А. Л. Топорков. Земля // Родина. №
11. 1993. - С. 16.
2. С.В. Максимов. Нечистая, неведомая и
крестная сила. - М.: ТЕРРА, 1996. - С. 134.
3. Андрей Мороз. "От земли уродиться да
в землю ложиться…".
4. А. Л. Топорков. Земля // Родина. №
11. 1993. - С. 17.
5. Ю. А. Бондарькова. Место церковных
таинств и обрядов в народном ритуале похорон. //
Восприятие народным сознанием церковного чина погребения
(на материале севернорусских похорон XIX-XX вв.).
Дипломная работа.; А. Л. Топорков. Земля // Родина. №
11. 1993. - С. 17.
6. А. Л. Топорков. Земля // Родина. №
11. 1993. - С. 17.
7. С. Б. Адоньева. Социальные стратегии
фольклорной речи.
8. Ю. А. Бондарькова. Восприятие
церковной атрибутики // Восприятие народным сознанием
церковного чина погребения (на материале севернорусских
похорон XIX-XX вв.). Дипломная работа.
9. Б. А. Успенский. Дуалистический
характер русской средневековой культуры (на материале
"Хожения за три моря" Афанасия Никитина).
10. С.В. Максимов. Нечистая, неведомая
и крестная сила. - М.: ТЕРРА, 1996. - С. 134.
11. Б. А. Успенский. Дуалистический
характер русской средневековой культуры (на материале
"Хожения за три моря" Афанасия Никитина); А. Л.
Топорков. Земля // Родина. № 11. 1993, - С. 18.
12. А. Л. Топорков. Земля // Родина. №
11. 1993, - С. 18.
13. С.В. Максимов. Нечистая, неведомая
и крестная сила. - М.: ТЕРРА, 1996. - С. 134.
14. Андрей Мороз. "От земли уродиться да
в землю ложиться…". А. Л. Топорков. Земля // Родина. №
11. 1993, - С. 18.
15. Ю. А. Бондарькова. 4. Восприятие
церковной атрибутики // Восприятие народным сознанием
церковного чина погребения (на материале севернорусских
похорон XIX-XX вв.). Дипломная работа; Ю. А.
Бондарькова. 3. Место церковных таинств и обрядов в
народном ритуале похорон. // Восприятие народным
сознанием церковного чина погребения (на материале
севернорусских похорон XIX-XX вв.). Дипломная работа.
16. Андрей Мороз. "От земли уродиться да
в землю ложиться…".
17. Л. Н. Виноградова, А. В.
Гура. Бессонница. Из Этнолингвистического словаря
славянских древностей // Русская речь. № 4
(июль-август). 1989. - С. 118.
18. Высоцкий Н. Ф. Лихорадка, ее
происхождение и способы лечения по народным воззрениям.
// Известия Общества археологии, истории и этнографии
при императорском Казанском университете, 1907. Т. 23.
Вып. 4. Цит. по: Энциклопедия суеверий. - М.: Миф, Локид,
1995. - С. 235
19. Андрей Мороз. "От земли уродиться да
в землю ложиться…".
20. Там же.
21. Энциклопедия суеверий. - М.: Миф, Локид, 1995.
- С. 264.
22. Цит. по: Елена
Смилянская. Колдовство у трона. Слово и дело о волшебных
чарах на волю государеву // Родина. № 6. 2001. -
С. 47-48.
23. Ю.А. Бондарькова. Восприятие
церковной атрибутики // Восприятие народным сознанием
церковного чина погребения (на материале севернорусских
похорон XIX-XX вв.). Дипломная работа. Об "отпетой"
земле см. также: священник Алексий Плужников. "Пусть
земля им будет пухом?"
24. См.: Серафим (Шолков),
монах. Суеверие и неразумное "благочестие"; Как
относиться к иеросхимонаху Сампсону (Сиверсу) и что
можно делать с землей с Дивеевской канавки?; Диакон
Андрей Кураев. Неамериканский миссионер.
25. Игумен Петр Мещеринов. Об
обязанности христианина знать свою веру.
26. Ю.А. Бондарькова. Восприятие
церковной атрибутики // Восприятие народным сознанием
церковного чина погребения (на материале севернорусских
похорон XIX-XX вв.). Дипломная работа.
27. А.П. Липатова. К проблеме типологии
сакральной вещи в традиционной культуре.
28. Георгий Гупало. "Непорядочная" книга
(о книге "Старец Иероним"); диак. Андрей Кураев. Пишите
письма!
29. Турист или паломник?
30. Диакон Андрей Кураев. Второе
пришествие апокрифов. Проповедь о "порче" вместо
проповеди о Христе.
31. Турист или паломник?
32. Ильинская А. Матушки земли
Российской. - М., 1994. - С. 134-137 и 139. Цит.
по: Диакон Андрей Кураев. Второе пришествие апокрифов.
Проповедь о "порче" вместо проповеди о Христе.
33. Алексий Бортсурманский, св.
прав.; Анна Петербургская; Агния Калужская; Строитель
Иркутского Вознесенского монастыря, старец схимонах
Герасим // Русский инок № 7 (апрель 1912); Монах
Прокопий (Леонов). Комиссия искала не там, где нужно.
Как были обретены мощи старца Василия (Кишкина) //
Русский инок 2006 г. № 5; Иером. Диомид
(Кузьмин). Василий (Кишкин), иером.
34. И. Ф. Токмаков. Город Волоколамск
Московской губернии и его уезд. Краткий
историко-статистический и археологический очерк. Москва:
Т-во "Печатня - С. П. Яковлева", 1906.
35. Там же.
36. С.В. Максимов. Нечистая, неведомая
и крестная сила. - М.: ТЕРРА, 1996. - С. 147.
37. Там же.
38. А. П. Липатова. К проблеме типологии
сакральной вещи в традиционной культуре.
39. Заявление миссионерского отдела
Челябинской епархии о деятельности религиозной группы В.
А. Крашенинниковой и ложном почитании отрока Вячеслава
Крашенинникова. Об этом аспекте культа В. Крашенинникова
говорил и Святейший Патриарх Алексий II. См.: Обращение
Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия к
клиру, Приходским советам храмов Москвы, наместникам и
настоятельницам ставропигиальных монастырей на
Епархиальном собрании 2007 года.
40. Андрей Зайцев. Культ лжесвятых;
Заключение экспертной комиссии миссионерского отдела
Челябинской епархии о почитании отрока Вячеслава
Крашенинникова и деятельности религиозной группы В. А.
Крашенинниковой - Л. Н. Емельяновой.
41. С.В. Максимов. Нечистая, неведомая
и крестная сила. - М.: ТЕРРА, 1996. - С. 152-153.
42. А.Л. Топорков. Дерево // Родина. №
1. 1995. - С. 112.
43. С.В. Максимов. Нечистая, неведомая
и крестная сила. - М.: ТЕРРА, 1996. - С. 153.
44. Виноградов Г. С. Самоврачевание и
скотолечение у русского старожилого населения Сибири:
(Материалы по народной медицине и ветеринарии).
Восточная Сибирь, Тулуновская волость, Нижеудинский
уезд, Иркутская губерния // Живая старина: Периодическое
изд. отд-ния Этнографии Имп. Рус. Геогр. О-ва. - Год
XXIV. Вып. IV. - Пг., 1915. - С. 349.
45. См.: Диакон Андрей
Кураев. Неамериканский миссионер.
46. Высоцкий Н. Ф. Лихорадка, ее
происхождение и способы лечения по народным воззрениям.
// Известия Общества археологии, истории и этнографии
при императорском Казанском университете, 1907. Т. 23.
Вып. 4. - С. 269. Цит. по: Энциклопедия суеверий.
- М.: Миф, Локид, 1995. - С. 235
47. Ю.Е. Арнаутова. Чудесные исцеления
святыми и "народная религиозность" в средние века.
48. Там же.
49. А.П. Липатова. К проблеме типологии
сакральной вещи в традиционной культуре.
50. См.: Ю.Е. Арнаутова. Чудесные
исцеления святыми и "народная религиозность" в средние
века.
51. Священник Вадим Семчук. Куда девать
кочерыжку, или Кое-что об обрядах.
52. Турист или паломник? Иоанно-Предтеченский монастырь в Москве.
53. Священник Алексий Плужников. "Род
лукавый и прелюбодейный ищет знамения…" (О книге
иеромонаха Трифона "Чудеса последнего времени"). 11
февраля 2010 года по решению Коллегии по рецензированию
и экспертной оценке Издательского Совета Русской
Православной Церкви книга иеромонаха Трифона "Чудеса
последнего времени" (Арзамас, 2003) была отнесена к
изданиям, не рекомендованным к распространению через
систему церковной (епархиальной, приходской,
монастырской) книжной сети, поскольку в указанной книге
содержатся утверждения, противоречащие вероучению
Православной Церкви. См.: http://www.izdatsovet.ru/.
54. Игумен Нектарий (Морозов). Хотите
рвать бумажку – рвите сами.
55. А.Л. Топорков. Магические тексты в
устных и рукописных традициях России XVII-XVIII вв.
56. Там же.
57. См.: Протопресвитер Михаил
Помазанский. Почитание святых мощей.
58. Ю.Е. Арнаутова. Чудесные исцеления
святыми и "народная религиозность" в средние века.
59. Русское духовенство при Петре
Великом и учреждение Святейшего Правительствующего
Синода // С. Князьков. Очерки из истории Петра Великого
и его времени. Пушкино: Издательское объединение
"Культура", 1990. Репринт. с изд.: СПб., 1914..
- С. 425
60. Диакон Андрей Кураев. Неамериканский
миссионер.
61. Дарина Шевченко, Игорь Прокопьев,
Павел Седаков. Чудеса: В ожидании чуда.
62. Н.Н. Лисовой. Мощи - от слова
"мощь".
63. Серафим (Шолков), монах. Суеверие и
неразумное "благочестие".
64. Турист или паломник?
|
