Иконоборческий спор
Подробная история возникновения
иконоборческой ереси и ее преодоления на Седьмом
Вселенском Соборе. Догмат Иконопочитания...
***
Почитание священных изображений ведет
свое начало с первых времен христианства. В первые века
священные изображения были символического характера; в
IV-ом и V-ом в. совершается переход к исторической
иконописи. Законность и важность исторических священных
изображений – в лицах и событиях – некоторыми не
признавались, и с их стороны раздавались протесты. Эти
протесты приобретали особую силу в тех случаях, когда
иконопочитание сопровождалось суеверными обычаями, или
обращалось в идолатрию. Здесь нарушалась вторая заповедь
закона Божия.
В числе лиц, отвергавших иконопочитание,
был церковный историк Евсевий. До нас сохранилось его
послание к императрице Констанции, сестре Константина
Великого, вдове императора Ликиния. Из него видно, что
Констанция просила Евсевия прислать ей икону Спасителя.
Евсевий находит её желание предосудительным: "так как ты
писала относительно какой-то будто бы Христовой иконы и
желала, чтобы я прислал тебе такую икону, то какую же
икону разумеешь ты, которую называешь Христовой?
Истинную ли и неизменяемую и заключающую в себе сущность
Божества, или же представляющую то естество Его, которое
Он воспринял ради нас, облекшись плотью, как бы одеждою
рабского вида? Кто же в состоянии изобразить мертвыми и
бездушными красками и тенями издающий сияние и
испускающий блистательные лучи, блеск славы и
достоинства Его? Даже избранные ученики Его не могли
взирать на Него на горе. Конечно, ты ищешь икону,
изображающую Его в образе раба и во плоти, которою
облекся ради нас; но мы научены, что и она (плоть)
растворена славою Божества, и смертное поглощено жизнью"
(Деяния VII-го Вселенского Собора, стр. 530-531).
Употребление икон Евсевий называет
"языческим обычаем" (ellenike sunestheia (греч.)) Также
Епифаний Кипрский – вторая половина IV-го в. и начало
V-го в. – отрицательно относился к священным
изображениям. Он разорвал встреченную им в одном селе
Аноблате завесу с изображением человека – Христа или
Святого, признавая это противным Писанию. В восточном
искусстве, например, Сирийском и частью в Коптском
вообще отмечают нерасположение в древнейшее время к
изображению человеческих фигур; там ограничивались
символическими изображениями и орнаментикой.
В Греции, конечно, было иное:
олимпийские человекообразные боги охотно изображались
художниками, и вообще греческое искусство было на
служении греческой религии. Но чрез это греческое
искусство надолго скомпрометировало себя в глазах
христиан. Пользоваться греческим искусством для
христианских целей – казалось возвращаться к язычеству.
На Западе также можно отметить случаи неодобрительного
отношения к иконопочитанию, повидимому, только, впрочем,
в случаях не христианского отношения к иконам. Еще Собор
Эльвирский – 305 г. – постановил не допускать священных
изображений в церквах. "Принято – гласило постановление
– чтобы живописи в церквах не было, и чтобы не служило
предметом почитания и обожания то, что изображается на
стенах" (Canon 36: "Placuit picturas in ecclesias esse
non debere, nequod colitur aut adoratur in parietibus
depingatur"). В конце VI-го в. на Западе имел место
такой случай. Серен, епископ Маргельский, видя
неразумное боготворение икон своей паствой, сорвал иконы
и выбросил вон из церкви, чем произвел большой соблазн в
народе. Папа Григорий Великий хвалил ревность Серена, но
находил её не по разуму.
***
Читайте также по теме:
***
С течением времени число лиц
высказывавшихся против иконопочитания не только не
уменьшалось, но возрастало. Благоприятную почву для них
создавали суеверия и неправильности в иконопочитании.
Иконоборцы были и среди духовенства – даже епископов – и
среди светских лиц. У них была своя особая идеология,
которая выражена в определении иконоборческого Собора
754 года. Отсюда видно, что гонение на иконы,
предпринятое императорами – иконоборцами в VIII-ом в. не
есть явление совершенно неожиданное и при встрече с ним
едва ли справедливо останавливаться в полном недоумении.
Как ближайший повод к борьбе императоров с
иконопочитанием, монашеством и пр. указывают (проф.
Болотов и другие) на стремление их устранить влияние
духовенства на жизнь государства.
Господствовавшее до иконоборцев
политическое направление можно назвать в условном смысле
церковным, или вернее, клерикальным, понимая под этим
словом такую политику, которая интересы духовенства, как
известного класса общества, принимает во внимание более,
чем требования и задачи самой Церкви (государства?). При
Юстиниане II духовенство стояло в Византии высоко и
занимало даже высшие государственные должности...
Иконоборство, таким образом, представляет собою аналогию
с немецким Kulturkampf'oм и с борьбой французского
республиканского правительства против клерикализма,
против католичества, против христианской религии. В
противоположность к церковному направлению, как его
понимали предшествовавшие византийские правители,
иконоборцы выступили с направлением "светским," со
стремлением "светским" и на самую Церковь (VII,
510-511).
Профессор Доброклонский (Проф. А. П.
Доброклонский. Преподобный Феодор, исповедник и игумен
Студийский, том I, Одесса. 1913 г., стр. 27 и слл.), не
без влияния со стороны западных ученых, обращает
внимание на то, что Исаврийской династией
предпринималась сложная реформа в государственной жизни,
а иконоборчество было лишь одною из сторон её.
Начертать план этих реформ трудно – тем
более, что они едва ли все вполне обнаружились, ввиду
неожиданного и энергичного им противодействия в пункте
относительно устранения икон. То соображение, что
император Лев Исаврянин мог заимствовать иконоборческие
идеи у еретиков – монтанистов, новациан и перенести их в
господствующую Церковь – опровергается тем простым
фактом, что подобные заимствования вообще не имели места
и невероятны сами по себе: к иноверцам, еретикам
отношения были большею частью пренебрежительные.
Кратко, внешнюю историю иконоборческих
смут можно представить в таком виде. Гонение на иконы
начатое Львом – Исавром (716-741 г.), продолжено было и
ведено с особой энергией его сыном Константином
Копронимом (741-770 г.), не было отменено официально и
его внуком Львом Хазаром (770-775 г.). Иконопочитание
восстановлено было при Ирине (775-802 г.) и
поддерживаемо было при преемниках её Никифоре (802-811
г). и Михаиле I (811-813 г.). Вновь началось гонение на
иконопочитателей при Льве Армянине (813-820 г.) и
продолжалось при Михаиле II (820-829 г.) и Феофиле
(829-842 г.). После чего иконопочитание было
окончательно утверждено в Церкви при Феодоре (843 г.).
Императоры иконоборцы, вообще говоря,
были хорошими правителями и умными политиками. Первого
императора, Льва Исавра, менее всего можно представлять
атеистом, даже человеком просто индифферентным к
религии. В 722 году он издал приказ о необходимости
креститься иудеям и монтанистам. Он, вероятно, был
религиозен не менее, чем всякий другой византиец в его
время; но он не был мистиком, а рационалистом. Указ его
против икон был издан только в 726 г.; при этом, мотив
был для него религиозный. Летом 726 г. произошло
вулканическое извержение на Средиземном море. В этом
увидели гнев Божий за почитание икон, и на особом
совещании у императора решили начать борьбу с
иконопочитанием. Однако, это государственное гонение на
иконопочитателей было уже предварено движением против
икон в области собственно церковной. Преследователями
иконопочитателей был епископ Наколии Константин, епископ
Клавдиопольский Фома и Ефесский митрополит Феодосии.
Вопреки немецкому исследователю иконоборческой эпохи
Шварцлозе, теперь отвергают сообщение о двух эдиктах
против икон, будтобы изданных Львом Исавром (Болотов.
Лекции. IV, 377). Эллада и Цикладские острова ответили
императору отказом в верноподданничестве. Римские папы
Григорий II и III были также против императорского
эдикта. Папе Григорию II приписывается два послания
императору, однако, подлинность этих писем отрицается,
по крайней мере, в том виде, какой они имеют теперь. В
акты VII-го Вселенского Собора они не внесены, и
помещаются, как приложение к нему, или к ним.
Сильным обличителем иконоборцев
выступил, живший вне пределов империи, Иоанн Дамаскин.
Вскоре после издания эдикта 726 г. им было написано три
слова в защиту икон.
Преподобный Иоанн Дамаскин. Фреска церкви Успения Богородицы в Протате,
начало XIV века. Афон
Против императорского эдикта
высказался и патриарх Герман Константинопольский. Лев
думал сначала склонить его на свою сторону и не лишал
кафедры до 730 г.; уверившись в твердости его убеждений,
заменил его Анастасием, синкеллом.
Преемником Льва был
его сын Константин Копроним. Воспитанный в
иконоборческих началах, он был ревностным продолжателем
дела отца. Однако, не так скоро он решился на такой
важный шаг, как осуждение иконопочитания на Соборе.
Император-иконоборец Константин
V Копроним
Лишь
через 12-13 лет, в 754 г., он созвал в Константинополе
Собор из 338-ми отцов. На этом Соборе было отвергнуто
иконопочитание, и это решение было очень подробно
мотивировано. Из него мы узнаем всю идеологию
господствовавшей иконоборческой партии. Деяние
иконоборческого Собора 754 г. было рассмотрено в 6-ом
заседании VII-го Вселенского Собора и в актах его
сохранилось.
В иконоборческих течениях можно
различать три отдельных группы:
I. Одна группа ограничивалась отрицанием
только иконопочитания удерживая употребление икон, – или
для поучения простого народа, в замен книг, или для
напоминания об евангельских событиях или подвигах
Святых, или для украшения, подобно изображениям всякого
рода (Mansi XIII, 364; Деяния VII, 579). Это была группа
умеренных.
II. Другая группа стремилась к
одухотворению и очищению христианской религии от грубых
придатков, отрицала вместе с иконопочитанием и
иконоупотребление, однако, удерживала употребление
других Святынь, может быть устраняя только связанные с
ними злоупотребления. Выражением её воззрений служит
вероопределение Собора 754 г. из 338-ми епископов.
Вместе с тем, оно является наиболее полным раскрытием и
обоснованием иконоборчества в VIII-ом веке. Об этом
несколько позже.
III. Третья группа, как можно
предполагать на основании антиклерикального элемента в
её воззрениях, состояла преимущественно из светских
сторонников реформы – придворных, военных лиц, по
профессии связанных с цирком и театром... Её
сосредоточием и душою были императоры иконоборцы .. .
Вопреки господствовавшему в обществе обрядовому
направлению религиозной жизни, мы видим здесь крайне-враждебное отношение к почитанию и употреблению
икон, неуважение к церковной утвари и храмам.
Наиболее солидно аргументировали свой
протест против почитания икон, как замечено,
принадлежавшие ко второй группе. Как основания общего
характера против употребления священных изображений
богословы второй группы выставляли соображения
богословско-философского характера: "неописуемость
Христа по плоти." Суть спора в том, что иконоборцы, на
почве Халкидонского Собора, т.е. признавая Богочеловека
за одну ипостась в двух нераздельных и неслиянных
естествах, на этом именно основании считали невозможным
и несовместимым учение о возможности описать, заключить
Его образ в искусственное очертание. Изображать можно
только видимое, чувственное, у святых можно только
изображать лишь их телесную природу. Но зачем изображать
то, что является преходящим? Для святых было бы
унижением представлять их в том тленном теле, которые
они уже оставили, будучи теперь облечены Божественною
славою. По отношению к Иисусу Христу – Его изображение
будет описанием лишь человеческой природы. Однако,
нельзя изображать Его и вне человеческой природы, ибо
эта природа не имела человеческой ипостаси и значит,
признаков индивидуального лица (acharakteristos (греч.))
Единственным истинным образом Христа, который Им Самим
оставлен в Его воспоминание, иконоборцы признавали лишь
Евхаристию.
Против дидактического значения икон
иконоборцы возражали таким образом, что научение
добродетелям святых происходит чрез созерцание духовного
их образа, а не видимого, чувственного. Поклонение же
обычным иконам есть возвращение к идолопоклонству. Из
Священного Писания иконоборцы приводили места против
идолов (Втор. 5:8; Рим. 1:23-25), о невидимости Бога
(Ин. 8:18; 5:37), о хождении верою, а не видением (2
Кор. 5:7; Рим. 10:17) и о блаженстве верующих и не
видевших (Ин. 20:29); из отцов Церкви – также против
идолопоклонства (из творений св. Афанасия), о том что не
следует заключать веру в красках, потому что должно
запечатлевать в памяти духовный образ и подражать жизни
святых (Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Василий
Великий, Амфилохий); прямо против икон приводили письмо
Евсевия к Констанции.
Против приведенных аргументов
православные возражали. Конечно, Божество превышает ум
человека и духовное не воспринимается само по себе
чувствами; тем не менее божественное и сверхчувственное
отражается до известной степени в чувственном и
материальном, видимое может быть образом невидимого
(eikones eisin ta orata ton aoraton (греч.)). И так как
Человек есть духовно-телесное существо, то чувственные
символы являются для него необходимыми, как средство для
постижения духовного и возвышения к Божественному.
Неописуемое Божество, конечно, не может быть изображено
на иконе Христа. Но человеческая природа Его не является
неописуемою, и не справедливо то, что будто она в нем
лишена была индивидуальных отличий, была he katholou
phusis ("природа. И в прославленном виде, по
воскресении, Господь являлся ученикам и был видим ими,
значит он изобразим.
Православное учение об иконах было
раскрыто в творениях патриарха Германа, Андрея
Критского, Иоанна Дамаскина, позже в произведениях
патриарха Никифора (+ 829 г.) и Феодора Студита.
После Собора 754 г. открылись гонения
против икон, иконопочитателей и особенно против
авторитетных и сильных защитников их. Энергичными
защитниками иконопочитания явились монахи, и
преследование на них обрушилось с особенной силою. При
Льве Хазаре (775-780 г.), хотя гонение на иконы не было
прекращено, преследование монахов прекратилось. Они даже
были допущены к занятию кафедр.
После смерти Льва, власть перешла к его
супруге Ирине (780-802 г.). Она была, напротив,
ревностной почитательницей икон. Иконоборческий патриарх
Павел оставил Константинопольскую кафедру и ушел в
монастырь оплакивать свои прегрешения, так как раньше он
был также почитателем икон. На его место был возведен
Тарасий. Последний согласился занять кафедру под
условием утверждения иконопочитания на Вселенском
Соборе. Императрица сама сочувствовала этому. Созвание
Вселенского Собора было решено. Ирина отправила
приглашение к папе Адриану I (772-795 г.).
Седьмой Вселенский Собор. Икона XVII
век. Новодевичий монастырь
Последний сам, разумеется, отказался
прибыть, но прислал делегатов – протопресвитера Петра и
игумена Петра и с ними послания императрице и патриарху.
От восточных кафедр прибыли, в качестве представителей,
пресвитеры – Иоанн и Фома. Собор был открыт 7-го августа
786 г. в Константинополе. Но он был "сорван"
распропагандированными солдатами. Новый Собор был созван
в Никее только чрез год и открыт 24 сентября 787 г.
Представительствовал на Никейском Соборе 787 г. патриарх
Тарасий. После вступительной речи председателя, начался
суд над виновными епископами-иконоборцами. Они были
разделены на три разряда, и все получили прощение от
снисходительного патриарха. На это ушло три заседания –
24, 26 и 28-29 сентября. Вопрос об иконах был рассмотрен
на дальнейших четырех заседаниях (1, 4, 6 и 13-го
октября). С положительной стороны – на основании
Священного Писания и Предания, – вопрос об иконах был
выяснен уже на 4-ом заседании. Собор 754 г. был
исследован и осужден в 6-ом заседании.
На 7-ом заседании было составлено
определение Собора о почитании икон, а на последнем или
8-ом было определено 22 правила или канона относительно
дел церковных. Определение Собора начиналось словами:
"Христос Бог наш, даровавший нам свет познания..." и
суть его выражалась в следующих положениях:
"Мы неприкосновенно сохраняем все
церковные предания, утвержденные письменно и
неписьменно. Одно из них заповедает делать живописные
иконные изображения; так как это согласно с историей
евангельской проповеди, служит подтверждением того, что
Бог-Слово истинно, а не призрачно вочеловечился, и
служит на пользу нам..." "следуя Божественному учению
свв. отцов наших и преданию кафолической Церкви со
всяким тщанием и осмотрительностью определяем, чтобы
святые и честные иконы предлагались (для поклонения)
точно так же, как и изображение честного и животворящего
Креста, будут ли они сделаны из красок, или
(мозаических) плиточек, будут ли это иконы Господа и
Бога и Спасителя Нашего Иисуса Христа, или непорочной
Владычицы, или честных ангелов и всех святых и праведных
мужей. Чем чаще, при помощи икон, они делаются предметом
нашего созерцания, тем более взирающие на эти иконы
возбуждаются к воспоминанию о самих первообразах,
приобретают более любви к ним и получают более
побуждений воздавать им лобзание, почитание и
поклонение, но никак не то истинное, которое по нашей
вере приличествует одному только Божественному
естеству".
Цитировано по:
История Христианской Церкви до разделения Церквей.
- Киев, 1991
Вопрос об иконопочитании после VII-го
Вселенского Собора
После Собора 787 г. иконоборчество еще
не теряло надежды на торжество и время от времени делало
попытки к восстановлению своего господства в Церкви.
Одна из таких довольно успешных попыток,
была предпринята в царствование императора Льва V
Армянина (813-820 г.), популярного полководца. В военной
среде иконоборческие тенденции были еще очень
распространены; о времени Константина Копронима здесь
хранилась память, как самом светлом периоде в истории
империи, и неудача позднейших времен поставлялась в
связь с восстановлением иконопочитания. Такому образу
мыслей сочувствовал и Лев. В мае 814 г., он поручил
молодому ученому Иоанну Грамматику подобрать
святоотеческие места против икон. Ему помогал в этом
деле епископ Антоний Силейский. В конце этого года
солдаты – иконоборцы подвергли поруганию икону Спасителя
над воротами дворца. Император велел убрать её и вообще
поднять иконы повыше, чтобы их не чествовал народ.
Патриарх Никифор отказался сделать это и ночью устроил
Собор из 70-ти епископов, завершившийся молитвою во
Храме св. Софии о предотвращении надвигающихся на
Церковь бедствий.
На другой день, патриарх Никифор должен
был явиться к царю; его сопровождали и участники Собора.
Один из них – Феодор Студит – обратился к царю со смелою
обличительною речью. Для осуждения патриарха Никифора,
был составлен Собор, патриарх Никифор был признан
незаконным. Он был лишен кафедры в марте 315 г. и был
сослан...
Преемником ему был избран Феодор Каситер
– государственный сановник. Феодор Студит, устроивший
торжественный ход с иконами вокруг своего монастыря 25
марта в неделю Вай, не признал нового патриарха. После
Пасхи, в апреле 815 г., патриарх Феодор созвал Собор в
Софийском храме, отверг II-ой Никейский Собор и признал
Вселенским Собор 754 г. На защитников иконопочитания
теперь было открыто гонение. Феодор Студит отправлен был
в ссылку, были сосланы и другие иконопочитатели. Кара
постигла многих монахов, епископов, сенаторов, патрициев
и простых мирян. Их подвергали бичеваниям и истязаниям.
Лев был убит в 820 г. Место его занял
Михаил (820-829 г.), человек индифферентный к
религиозным делам. Сын его Феофил (829-842 г.)
сочувствовал иконоборцам. Известный Иоанн Грамматик
сделался при нем патриархом.
Феодора, жена Феофила, была
иконопочитательницей и, по смерти мужа, позаботилась о
восстановлении икон. Иоанн Грамматик должен был оставить
кафедру, на которую был возведен монах Мефодий. Под его
председательством был созван Собор. Он восстановил
светлую память второго Никей-ского Собора 787 г., VII-го
Вселенского.
11-го марта 843 г. было впервые
отпраздновано торжество Православия.
Иконоборчество на Западе
Римская Церковь, во время иконоборческих
движений на Востоке, всегда высказывалась в защиту икон,
и папы давали у себя приют всем гонимым на Востоке за
иконопочитание.
Однако и на Западе Церковь не была
единомысленною в этом вопросе. Здесь своеобразное место
занимала Франкская Церковь, руководимая Карлом Великим и
его придворными богословами. Они не признавали ни Собор
754 г., ни 787 года.
Папа Адриан I, получив акты Собора 787
г., отправил Карлу латинский перевод с них, сделанный не
совсем удовлетворительно. Карл передал акты для
рассмотрения своим богословам, а также писал в Англию
королю Оффе, откуда было получено письмо с опровержением
их со стороны Алкуина, находившегося тогда в Англии.
Около 790 г. было составлено учеными сочинение от имени
Карла в 4-х книгах, 120-ти главах, это так называемые "Libri
Carolini:" первые две наполнены предварительными
сведениями об обстоятельствах, предшествовавших Собору.
Критика Соборных деяний ведется в 3-ей и 4-ой книгах.
Франкские богословы идут средним путем, не соглашаясь с
Соборами ни 754 г., ни 787 г. Иконы не суть идолы, как
полагал Собор 754 г. и потому не должны быть
уничтожаемы. Но не следует воздавать им и того
почитания, какое предписано Собором 787 г. В латинском
переводе отношение к иконам Собора 787 г. обозначено
термином adoratio. Но, adoratio приличествует лишь Богу.
От него отличается venerado, воздаваемое святым, их
мощам, св. Кресту, св. Писанию и священным сосудам. Но к
иконам не приложимо ни adoratio, ни veneratio. Их нельзя
чествовать, ни поклонением, ни светильниками. Иконы
можно иметь для напоминания о предметах религии и для
украшения; но будут они – или нет, – это для веры
безразлично; нет в них безусловной необходимости и как в
средствах к религиозному поучению. Анафема на почитающих
иконы должна быть признана несправедливою. Западные
богословы хотели бы держаться при этом точки зрения
Григория Великого, который одобрял запрещение
неподобающего почитания икон (adoratio), но порицал в то
же время уничтожение их, в письмах к Серену
Марсельскому.
Но полемика Франкских богословов была напрасною; отцы
Собора различали между latreia (греч.) (лат. adoratio) и
proskunesis timetike (греч.) которое почему-то было
переведено неправильно adoratio, а не как следовало бы –
veneratio.
Карл имел желание склонить на свою
сторону папу и послал ему резюмэ I-IV Libri Carolini в
85 тезисах.
Михаил Поснов
Седмица - 20.10.2006.
|
