Игорь Тальков как и.о. Искупителя
Имя известного в 80-90 гг. прошлого века
эстрадного исполнителя Игоря Талькова хорошо знакомо
среднему поколению.
Певец родился в семье
репрессированных. Жил в г.Щекино Тульской области. С
детства считал себя славным потомком белогвардейских
офицеров. Любил, как вспоминают очевидцы. некий эпатаж и
сибаритство. Мог ходить, чтобы произвести впечатление, в
брюках с пришитыми от колена к земле кусками фирменных
американских джинсов, при это длинный плащ закрывал
верхнюю, "совдеповскую" часть брюк. Позднее, в Москве,
мог назначить старому знакомому встречу и так долго
приводить себя "в порядок" у зеркала, что последний не
выдерживал и уходил с места "стрелки". В Щекине играл на
танцах, но рвался на филармоническую эстраду. Работал во
многих городах России артистом местных филармоний.
Одновременно пытался попасть на большую эстраду и в
"телеящик", что было возможно только при исполнении
песен известных советских композиторов. Путевку в мир
постсоветского шоу-бизнеса дал Д. Тухманов, разрешивший
спеть свой лирический хит "Чистые пруды". Песню показали
по ТВ и "Тальков проснулся известным". Теперь на
концертах он исполнял и свои песни. Многим эти песни
нравились, но на мой вкус они были и есть чересчур
пафосные. Стал относительно состоятельным, завел
менеджера и даже специальную личную охрану.
Сегодня говорят, что песни Талькова
были запредельно политичными, "обличительными",
настраивали против него власть предержащих. Однако, как
мы знаем, приводов в милицию из за репертуара у него
вроде бы не было (в отличие от, например, уфимского
рокера Ю. Шевчука, который был даже вынужден сбежать от
милиции в Питер). Да и сами тексты были не намного
острее, чем у тех же питерских рок-групп, которые
неспроста зачастую открывали свои выступления популярным
стишком : "Товарищ, верь, пройдет она, так называемая
гласность. И вот тогда, госбезопасность припомнит наши
имена". Что может сравниться с остротой песен того же
Михаила Борзыкина (группа "Телевизор"), его альбома того
периода "Отечество иллюзий"? В одной из песен он
обращается к некой знакомой девочке, дочери
партфункционера со словами: "Твой папа-фашист".
Во время концерта в крупнейшем СК
"Юбилейный" г. Ленинграда произошел обычный для попсовой
тусовки конфликт с участием Талькова и модной тогда
певицы Азизы: кому выступать первому с сборном концерте
(кстати, в рок-тусовке того времени такой дележ
очередности был просто немыслим), хотя и в попсе, и на
рок-сцене считалось, что выступать последним
(хэдлайнером) более престижно. Между очередным
любовником певицы Азизы Малаховым и Тальковым произошел
скандал. Тальков достал газовый пистолет, Малахов
боевой. Малахова тут же скрутила охрана Талькова, в
кучу-малу ринулся менеджер Талькова Шляфман. Он же
случайно и нажал на курок малаховского пистолета.
Выстрел оказался смертельным. Началось расследование, но
Шляфман с перепуга убежал в Израиль и растворился....
Вот такая история.
Да, трагедия. Да, очень многим людям
нравится творчество Талькова. Да, наверное, необходимо
пропагандировать творчество Талькова и сейчас, среди
обилия "изделий" низкопробной отечественной эстрады. Все
было бы понятно, если бы не настойчивые попытки
определенной части "клинически воцерковленных"
православных граждан причислить Игоря к лику святых.
***
***
Это - до боли знакомые нам
царебожники-монархисты, националисты,
алармисты-инанисты.
По их версии, Игорь Тальков был рупором
возрождающейся Святой Руси, пророком Отечества и пал то
ли от пули "кремлевского снайпера", то ли от руки
"жидо-масонского ставленника" Шляфмана.
Он мученик и страстотерпец. Ни больше,
ни меньше.
На фоне нездорового интереса к Талькову
уже давно начали появляться его "жития" и даже Акафисты.
К примеру, самиздатовский Акафист,
ходящий по рукам и могущий вполне оказаться и в
церковной лавке, и в приходской библиотечке.
"Акафист славному сыну Российской Земли,
страстотерпцу и мученику Игорю Талькову". Со
вступительной статьей "Крестный путь Талькова". Без
выходных данных. 31 страница.
Напомним, для канонизации человека нужны
определенные основания: народное почитание при жизни и
после смерти, как святого, святость, непорочность жизни,
верность учению Православной Церкви, чудеса при жизни и
после смерти. В т.ч. от честных останков усопшего.
Судя по "житию", включенному в Акафист,
вряд ли певец Тальков подходит под эти требования даже
приближенно, Это подтверждают и свидетели его жизни, в
том числе последних минут.
Чего стоит одна картина его драки с
любовником певицы Азизы Малаховым. Здоровенные охранники
певца заламывают руки Малахова. Тот беспомощен, а
Тальков, как утверждают очевидцы, бьет его по голове
рукояткой своего газового пистолета...
И вот перед нами самопальный Акафист.
Страстотерпцу и мученику. Причем, уже в
первом икосе эстрадный певец объявляется "избранной
жертвой благоуханной за грехи народа Российского". Вот
так. Очередной "искупитель". Уже второй, назначаемый
инанистами-монархистами после св. Николая Романова.
Дальше – больше. Во втором икосе Талькова уже прямо
называют Иоанном Богословом : "уподобившемся святому
апостолу любви Иоанну Богослову" (для приличия, все-таки
можно было бы начать хотя бы с Романа Сладкопевца).
Здесь же мы узнаем, что Тальков был, оказывается,
"безбожным правителям России устрашением". Видимо,
имеется ввиду Ельцин. Хотя я лично не уверен, знал ли
вообще Борис Николаевич о существовании такого
эстрадного исполнителя, или слушал ли его страшные
"обличительные" песни. В четвертом икосе вспоминают, что
Игорь ведь поэт и исполнитель, часто употреблявший для
аккомпанемента гитару, поэтому ну как тут не сравнить
его еще с одни "автором-исполнителем", жившим чуть
раньше, святым царем и проком Давидом. В пятом икосе на
полном серьезе утверждается, что в условиях отсутствия в
России Христа (интересно, а куда он делся, Спаситель,
вроде бы был и есть глава Церкви?) Тальков был
и.о.Христа, возложив на себя обязанность Пастыря народа
православного (вообще-то, это -- звание Христа или его
учеников – епископов, так называют еще и иереев). В
шестом икосе наступает развязка. На пути на сцену,
"Голгофу", как отмечает гимнограф, при большом стечении
народа, (как и предсказывал поэт) Тальков принимает
мученическую кончину и истекает кровью, как
"Агнец-Христос", почему то, заставляя всех зрителей
концерта и поклонников Талькова "воспеть Богу:
Аллилуиа"?
Помню те дни, но Крестных ходов в Щекине
под окнами своего дома, к сожалению, не заметил. На
самом деле, все было, конечно, не так. Игорь получил
ранение возле своей гримерки, в узком маленьком коридоре
СК (есть видео). Без многочисленных свидетелей, ни на
каком пути на сцену. Так же артистическим выходом его на
носилках вынесли и погрузили в карету "Скорой помощи".
Что еще можно сказать? В Акафисте
приведены эксклюзивные поэтические образы. Например,
такие: "Радуйся, сцену яко скинию спасения по среде мира,
во зле лежащего, сотворший" (мне, как бывшему
театральному режиссеру, это конечно приятно, но
сравнивать походный храм и сцену СК "Юбилейный" и прочих
сельских ДК, как то, вроде бы , не очень
уместно?).Особенно, если речь идет о православном
человеке, который по определению не может обожествить
сцену.
***
Читайте также по теме:
***
"Не убоялся еси, егда по всей стране
Российстей с песнями, яко Ангел с трубою громогласною
ходил еси" (ну, во-первых, Игорь на духовых инструментах
вроде бы не играл, во-вторых, это уже не искупитель
получается а какой-то ангел Апокалипсиса). Очень
чувственный кусок икоса "Персты своими струны перебирая,
яко перья голубицы" (но голубицы, наверное больной, ведь
здоровая не позволит перебирать свои перья полтора часа
концертного выступления). Отмечены замечательные
почитатели таланта Игоря, простые советские труженики.
Так и сказано "воспел песни своим Гжельским труженикам,
поспешая в град Святого Петра".
Или вот еще. Очень красиво: "Со сцены
душу свою за люди полагал еси" (замечательно и
уважительно по отношению к мастерам сцены, которые,
действительно, душу свою полагают со сцены за зрителей
своих).
И, наконец, ноу-хау. Использование в
Акафисте строчек современной эстрадной песни. С таким
отчаянным модернизмом я, признаться, еще не встречался:
""И поверженный в бою, я воскресну и спою, - возвещал
еси, страстотерпче Игоре".
У многих авторов есть достойные строчки
для включения в Акафисты.
Например: "Серебро Господа нашего воспел
еси славнее трубадурче Борисе" (о Гребенщикове).
Или "Если есть тьма, то должен быть свет
— прочески провозвестил со сцены велицей славный
предводителе младых отроков града святого Петра Викторе"
(о Цое).
Или. "Он говорил, не с..., браток,
Господь нас уважает" -- укреплял своими песньми воинов
российских за Родину в Чечне горней пострадавших
обладатель гласа велия честный Георгие (о Шевчуке).
Вывод. Комментировать, вроде бы нечего.
Хотя все-таки стоит напомнить любителям творчества
Талькова, что для любого поэта лучшей наградой является
не канонизация в лике святых, не бронзовый памятник (см.
стихотворение Высоцкого), а его творчество, живущее
среди людей и в людях.
Ведь это и есть исполнение замысла
Божьего о поэте и певце, реализация его таланта. "И
долго тем любезен буду я народу, что чувства добрые я
лирой пробуждал" (А.С. Пушкин). "Мне есть, чем
оправдаться перед Ним (о Боге)". Это Владимир Высоцкий о
своем творчестве (кстати, почти парафраз Маяковского).
Так что не думаю, что Пушкин, Высоцкий или даже Тальков
были бы в восторге от попыток их канонизировать. По
простоте душевной фанатов. Или по идеологическим
мотивам.
Валерий Отставных
Антираскол
- 12.02.2011.
|
