"Русская школа времен глобализации"
Пресс-конференция протодиакона Андрея Кураева в ИА
"Интерфакс-Сибирь", г. Томск 4 марта 2010 года
С первого апреля в 19 регионах России
начинается эксперимент преподавания курса "Основ
религиозных культур и светской этики". Одним из шести
модулей – вариантов будет предмет "Основы православной
культуры".
Собственно сам эксперимент - это
судорожная попытка России спасти саму себя. Я
чрезвычайно высоко оцениваю назначение нашего курса. Это
попытка ответить на три угрозы, три вызова обращенных к
нам и к нашим детям.
Первый вызов – это глобализация. Мы
живем на информационном сквозняке. И это не просто
гигабайт информации. Дело в том, что сам по себе замысел
глобального мирового порядка предполагает, что должно
быть на планете свободное перемещение идей, технологий,
капиталов и рабочих рук. И для того, чтобы рабочие руки
свободно переезжали, желательно, что бы у них не было
чувства корней, чувства малой и большой Родины – тогда
они легче снимаются с места. Поэтому очень многие
политические и культурно-образовательные программы мы
видим в реализации в последние годы, по большому счету
направлены именно на это.
Вот, например, Министерство образования
РФ подготовило методичку к новому учебнику. На обложке
написано: "Основы православной культуры". Открываем
методичку и читаем, как они видят цель этого курса: –
"Целесообразно считать, что курс основы религиозной
культуры и светской этики является, прежде всего,
средством формирования у школьника поликультурной
компетенции, которая реализуется в способности
выстраивать позитивное взаимодействие с представителями
различных культур, национальностей, верований и
социальных групп. Содержание поликультурной
компетентности включает принятие человеком культурного,
религиозного разнообразия мира, доброжелательного
отношения к любой культуре и ее носителям".
Обратите внимание, про понимание своей
культуры даже здесь у них язык не поворачивается
сказать, даже в методичке по основам православной
культуры. Разговор все время только об уважении к чужому
– это воспитание гастарбайтеров. То есть своих детей
воспитываем в качестве гастарбайтеров для Европы и США.
Тем не менее, поскольку вызов обращен ко всем народам
земли, в том числе и к россиянам, то, как нам надо
реагировать?
Первый вариант – расслабиться и получить
максимум удовольствия, но этот вариант, при котором мы
теряем самих себя и теряем Россию. У иудеев есть такое
очень трагичное выражение – "потерянные дети", – так
обозначают детей, которые этнически являются евреями, но
воспитаны вне иудейской традиции. Если мы не хотим чтобы
наши дети стали потерянными детьми, для нас для нашей
страны, мы должны суметь среагировать на вызов
глобализации.
Есть два варианта защиты от
глобализации. Первый - это северокорейский - опустить
железный занавес. И есть другой вариант – это
участвовать в диалоге, участвовать в глобальных
процессах, но при этом уметь ценить и хранить свое.
Конечно же, школа должна учить детей
жить в современном глобальном мире, но, знаете, когда на
улице минус двадцать, то моя адаптация в окружающей
среде вряд ли должна состоять в том, что я должен
залезть перед выходом в холодильник и остудиться до
минус десяти. Напротив, зная, что на улице мороз, я
должен пробовать себя разогреть, выпить горячего чая,
сделать зарядку, а затем это тепло накопившееся во мне
закутать, и пронести это тепло сквозь вьюгу. Вот такова
одна из задач, из целей нашего курса.
Второй вызов, на который мы отвечаем
нашим экспериментом – агрессивный исламизм. Россия
существует ровно до той минуты, пока существует
гражданский мир, пока есть добрые отношения между
христианскими и мусульманскими народами, составляющими
нашу федерацию. И этот мир подвергается серьезным
угрозам. С одной стороны светская пресса постоянно
ставит знак равенства между понятиями ислам и
экстремизм, а с другой стороны, в отличие от российского
православия у российского ислама есть мощные зарубежные
спонсоры, союзники.
Но при этом тот ислам, который
характерен для арабского мира, для среднего востока –
это не тот ислам, который характерен для мусульманских
народов России. Российский ислам – это жемчужина мировой
культуры. Это уникальнейший опыт жизни творческого
большого, мусульманского народа в рамках христианского
или светского, нерелигиозного государства, как СССР. Его
история – не история притеснения и гонения, а история
творческого созидания и развития. Такого больше нигде не
было. Мусульманские общины в Европе жили в гетто, они не
созидали свою историю и культуру. Поэтому именно
российский опыт уникальный, потому что он дал творческое
развитие и одной, и другой общины. И вот этому нашему
народному российскому исламу сейчас всерьез угрожают
вроде бы их единоверцы, но с Ближнего Востока.
Я спрашивал однажды заместителя
Верховного муфтия Татарстана: "Скажите, в начале 90-х
годов Вы направляли множество молодых людей на учебу в
университеты Ближнего Востока, как Вы это сейчас
расцениваете?" Мой собеседник – умнейший человек, и он
сказал, примерно следующее. Это была наша самая
величайшая ошибка. Большинство наших ребят, когда стали
учиться в тамошних университетах, стали воинствующими
атеистами. Именно атеистами. Потому, что в советской
школе они получили добротное естественно - научное
образование. Когда их стали учить буквалистскому
прочтению средневековых хадисов: из какого камня сделано
какое небо, сколько дней верблюжий караван идет от
одного неба до другого, то это вызвало бунт в их
сознании. Те, кто приняли правила игры, в большинстве
своем остались там. Те, кто вернулись, были отторгнуты
нашими прихожанами. Это был уже не тот ислам, который
нам дорог, который нами любим.
Поэтому нам очень важно именно сохранить
российский ислам. Я скажу иначе. Для России – это вопрос
жизни и смерти. Взять под контроль поток информации об
исламе, который идет к людям. Для того, что бы
мусульманские школы-медресе, не стали бы опорными базами
движения Талибан, для этого государство должно взять их
под свой контроль. Но для этого что-то должно им дать.
Вот поэтому еще два года назад Президент
Дмитрий Медведев договорился с лидерами мусульман России
о том, что государство будет признавать дипломы,
выдаваемые мусульманскими учебными заведениями.
Мусульмане получили право выдавать дипломы
государственного образца. Мусульманские университеты
будут получать государственное финансирование. Это даст
государству возможность контролировать содержание
образования, с тем, что бы слово "ислам" соответствовало
своему изначально высокому смыслу – "мир" (слово
"ислам", в переводе с арабского языка означает "мир").
В нашем проекте, с политической точки
зрения, Основы исламской культуры – это коренная, а
основы православной культуры - скорее пристяжная лошадка
в нашей шестерке. Потому что у государства нет проблем с
Православной Церковью. А вот ислам – это не только
религиозная проблема, не только культурная, но и
политическая проблема.
И третий вызов, на который пробует
ответить наш эксперимент, наш курс - это демографическая
яма. Потому что понятно, что истоки демографического
кризиса – в сознании людей, а отнюдь не в уровне
зарплаты. Поразительный факт, но чеченский народ за
последние годы удвоил свою численность. Для чеченского
народа 90-е годы были тяжелейшим временем, и, тем не
менее, он удвоил свою численность. Это очень ярко
показывает, что дело не в уровне потребления, а именно в
системе ценностей. Поэтому, поскольку светская этика,
светская культура, к сожалению, продемонстрировала свою
демографическую импотенцию, и это видно не только на
примере России, но и западных стран.
Поэтому, если мы хотим выжить – надо
предоставит детям возможность вобрать в себя другие
ценности, более жизнеутверждающие. Более
жизнеутверждающие нежели светская идеология.
После этого предисловия, теперь,
пожалуйста, направляйте наш разговор.
***
- Андрей Филимонов (Телекомпания
ТВ-2, г. Томск): Скажите, уважаемый протодиакон, не
считаете ли вы, что внедрение в сознание учеников 4-го
класса идеи – Россия в кольце врагов – глобализация,
ислам, талибан, и прочее – это значит, настраивать их на
враждебные отношения?
- Простите, а вы в четвертом классе? Я
сегодня к кому обращался к Вам или к Вашему сыну? Я
обращался к Вам. В учебнике этого нет. Я говорю о том,
почему это надо. Для того, что бы вам стало понятно, что
речь идет о жизни Ваших детей.
- Как Вы считаете, с 1 апреля
отношения Церкви и школы изменятся?
- Не изменится по той причине, что это -
светский проект, Церковь не принимает участия в его
реализации. Участие Церкви в этом проекте ограничилось
тем, что я написал учебник по благословению Патриарха
Кирилла.
- Много было высказано мнений, что
разделение четвероклассников на изучающих православие,
мусульманство, иудаизм, буддизм и т.д. может привести к
неправильному пониманию ими различий между им и тем, кто
сидит за соседней партой.
- Скажите, а разделение школьников на
тех, кто изучает гуманитарные науки и естественные, не
ведет к конфликту? Тогда почему здесь приведет?
- Потому что они могут начать делить
себя на православных, мусульман, атеистов.
- Речь идет не о разделении детей на
религиозные группы, речь идет о разделении детей на
группы, изучающие ту или иную религиозную культуру.
Соответственно, это разделение делают родители, и у них
есть свои мотивы. Эти мотивы могут быть очень
неожиданны. Например, я знаю некоторое количество
мусульман, которые отдадут своих детей на курс основ
православной культуры.
Немалое количество православных
родителей отдадут своих детей на другие курсы. По многим
причинам. Одна из них, скажем аллергия на мою фамилию.
Как, Кураев, тот, кто хвалит Гарри Поттера, не дам
своего ребенка!
Кто-то может счесть, что курсы Основ
православной культуры – это профанация. И это
справедливо, потому, что там, где либеральные газеты
пишут о клерикализация школы, православные люди видят
профанацию православия. Один и тот же учитель ведет и
литературу, и математику и наши предметы.
Православный родитель может сказать –
для меня это свято и дорого, я о православии сам своему
ребенку расскажу. Может он решит: о православии расскажу
сам, а пусть мой ребенок походит на другие курсы, что бы
освоить какой- то иной язык, через иные очки то же
смотреть на мир. В общем, мотивов выбора может быть
множество, очень разных.
Поэтому величайшая ошибка педагога будет
считать, что у него конфессионально чистая группа и
общаться с ними так, что все твои ученики уже
сознательно считают себя теми или другими. Это – не
правда, и об этом я буду говорить учителям, и говорю им
об этом по всей стране. Так что этот курс – это изучение
той или иной культуры.
Если вы считаете, что этот интерес
порождает войну, то, к сожалению, это значит, что вы
сам крайне нетолерантный человек. Вы тем самым уже
считаете религиозных людей идиотами, которые сами не в
состоянии нормально говорить о своей вере и разнообразии
своих позиций. С чем я Вас и поздравляю!
- А учебник ислама кто написал?
- Дамира Исмагиловна Латышина, доцент
Московского государственного педагогического
университета, замечательный человек, прекрасный
специалист.
Если же говорить об опасности
религиозных конфликтов в связи с этим курсом, то этот
курс и призван снизить риск такого рода конфликтов.
Пусть лучше дети узнают о своем различие, о том, что они
не только на мальчиков и девочек делятся. Есть еще и
другие критерии, по которым люди осознают свою общность,
пусть они об этом узнают не от скинхедов.
- Значит, в методичке Министерства
образования РФ правильно ставиться цель курса.
- Неправильно, что это ставиться главной
целью. Это неправильно. То, что это - одна из целей
курса – это, безусловно, но не главная потому что, когда
это провозглашается, прежде всего, – это означает отказ
от достижения тех трех целей, которые были озвучены в
начале. Потому что воспитание в духе толерантности детей
точно не прибавит толерантности человеку. Скорее
наоборот, сделает его внушаемым перед гомосексуальной
пропагандой смерти. Если речь о диалоге с миром ислама,
то, как раз в духе толерантности вести этот диалог
нельзя. Потому что у мусульман не вызывает уважения
человек у которого нет своей веры, своих принципов.
Напротив, если человек ясно говорит о том, что у меня
есть моя вера. Я - христианин, или я - иудей,
мусульманин скажет – это понятно, это – вызывает
уважение. Магомет нам завещал с уважением к таким людям
относиться. То что касается глобализации, то тем паче,
всегдашняя готовность перед любым западным грантом
сделать глубокое "ку" с приседанием – это ни как не
способствует суверенной демократии России.
- Владимир Табаков (ВГТРК Томск).
Сейчас складывается такая ситуация, причем не только в
нашем городе, но и в других регионах: когда в средствах
массовой информации заходит речь о каких то вопросах
между конфессиями, между вероисповеданиями, ФСБ,
пытается настойчиво рекомендовать особо в эту тему не
вникать. Как Вы прокомментируете этот факт.
- Я не являюсь прессекретарем ФСБ,
поэтому не могу комментировать их позицию, но я полагаю,
что наложение табу на обсуждение этой тематики – не на
пользу. Потому что в результате не формируется культура
аналитики этих жизненно важных сюжетов, культура их
обсуждения в обществе. Молчание – это не выход.
Предложение пока чего-то не трогать – это правило поста.
Пост – это отказ от хорошей нужной вещи, но на время, но
у поста есть границы. Поэтому можно спросить ФСБ-шников:
"А пока – это сколько времени?" На какой критерий нужно
ориентироваться, когда, наконец, можно будет обсуждать.
- Нас просили не обсуждать тему ввода
предмета Основ религиозной культуры, чтобы не оказывать
давления на выбор родителей.
- Это подло. Это подлый совет. Родители
и так выбирают кота в мешке, когда не известны не
учебники, не содержание программ, ничего не ясно. Но,
уже в августе приказали, что бы к первому сентября
быстренько были отчеты. По всей стране идет наглая
манипуляция якобы с волей родителей. Наглейшая!
Я только что из Кургана, город Шадринск
в нем 80 тысяч населения – ноль процентов, избравших
основы православной культуры. До этого был в
Калининграде. В одном из городов директор школы
обращалась к родительскому собранию со словами: "Я тут
посовещался с главой администрации – нам удобнее
преподавать один предмет - Основы светской этики. Кто
против?"
И когда при этом еще просят и прессу не
обсуждать. И что же тогда обсуждать? Неужели олимпиада
важнее? Это важнее того, что произошло в Ванкувере. И
это не обсуждать?! Так что все очень странно.
Почему такая установка. Отчасти потому,
что из всех авторов нашего учебника, только я публичный
человек. Я с самого начала заготовки уроков учебника
вывешивал в Интернете. Со всеми делился своими
проблемами, наработками и прочее. Другие этого не
делали, но, похоже, нас решили уравнять. Давайте кляп
всем в рот засунем. Мне жаловались ваши коллеги из
программы "Вести недели". Они приехали снимать одну мою
лекцию с учителями, и пока ждали, когда все соберутся,
руководители говорят корреспондентам РТР: "Зачем вы
снимаете Кураева, у нас масса хороших учителей есть?".
Поэтому, я считаю, что чрезвычайно важно дать родителям
максимально полную картину. Что бы они понимали, о чем
будет идти речь, а о чем не будет. Во многих случаях мы
видим: родителей сознательно вводят в заблуждение.
Говорят, что уроки светской этики – это уроки этикета, а
это не так. Как вы думаете, как отреагируют родители на
такой урок для детей 10 лет из учебника светской этики,
урок № 7 "Добродетель и порок:
"Этика изучает мораль и пытается узнать,
что есть добро и зло, должное и недопустимое. Но она
является и практическим знанием, так как изучает
поступки и поведение людей. Нельзя быть "добрым внутри
себя". Трудно назвать человека добрым, если он знает,
что такое добро и зло, но при этом не ведет себя
соответствующим образом. Поступки, которые направлены на
добро, получили название добродетелей. Действия,
результатом которых оказывается причинение зла себе или
другим людям, называются пороками. Совершая
добродетельные поступки, человек научается быть добрым,
становится добродетельным. В этике выделяют два основных
понимания того, что такое добродетель. Во-первых,
добродетель выражает стремление человека соответствовать
тому образу личности, который соответствует моральным
идеалам добра. Каждый человек имеет перед собой образцы
хорошего, морального поведения. Это могут быть родители,
учителя, друзья, герои истории страны, литературные
персонажи. В качестве такого морального идеала может
быть собирательный образ положительных качеств других.
Ориентируясь на эти моральные образы, человек учится
быть добродетельным. Во-вторых, добродетель означает
отдельное положительное моральное качество человека как
личности. Личностью называют человека, выработавшего
устойчивые способы поведения при взаимоотношениях с
другими людьми. Но качества личности могут быть не
только добродетельными, но и порочными. Порочность – это
то, что противостоит добродетели" (журналисты смеются).
- Понимаете, держать такой учебник в
секрете имеет смысл!
- Кто написал этот учебник?
- Заведующий кафедрой этики и философии
Санкт-Петербургского университета
профессор Вадим Перов с
неким соавтором, имя которого я не помню…
- Инна Кузьмина (радио "Эхо
Москвы"). Вопрос об учителях. Понятно, что у учебников
есть авторы, но дети свои вопросы будут адресовать
учителям. Учителей нужно будет очень много, где
гарантия, что учителя смогут соответствовать
требованиям, предъявленным данным курсом, насколько
глубоко эти курсы могут преподаваться. Кто может за это
поручиться?
- Министерство образования РФ. Очень
важно понимать: этот проект светский. Отвечает за все
Министерство образования.
- Тогда смыл теряется у проекта…
- Если рассуждать по принципу, если за
что-то берется Фурсенко – это заведомо плохо? Не
соглашусь…
- (Далее журналисты перестали
представляться, поэтому имена спрашивающих не указаны).
На сколько глубоко может преподаваться основы
религиозных культур в рамках этого курса?
- Коллеги, я знаю, что мы живем на
родине Черномырдина ("хотелось как лучше, получилось как
всегда") для меня это не новость. Вопрос вот в чем…
Этот курс ничем не отличается от любых
других предметов. Соотношение учителей и училок по любым
предметам одинаково. На одного талантливого педагога
приходится, может быть, десять училок. Но что ж
поделаешь. Для того, что бы появился один Эмиль Гилельс
– должно быть тысячи музыкальных школ по всей стране,
что бы появился Евгений Плющенко - нужны сотни
спортивных школ, опять же по всей России. Так и здесь.
Но, что же ожидается от педагога. От педагога требуется
только одно – быть профессионалом.
Никто не предъявляет к педагогу
конфессиональных требований – быть православным, или
быть мусульманином. Требуется одно – любить детей,
любить свою профессию, и любить себя в своей профессии.
Если эти три условия соблюдены, то педагог, будучи перед
лицом не экзаменатора, а вот этих детишек с их горящими
глазенками, которым жутко интересны эти предметы,
педагог будет всерьез думать, искать. После того, как мы
с вами кончим – я поеду к учителям Томской области,
которые будут вести этот курс.
Цель моей встречи будет очень простая –
привести их из состояния растерянности-отчаяния в
состояние растерянности-поиска. Задача моих встреч с
учителями по всей стране – это задача
психотерапевтическая. Вы не бойтесь, вы – начните, не
начав – никак не научиться. Даже цель этого
эксперимента, не цель курса, она очень локальна и очень
легко достижима. Это доказать, что мы достаточно
взрослая гражданская нация, что бы уметь замечать свои
различия, об этом нашей различности говорить, и при этом
не переходить на конфликт. Неужели это так сложно?
Есть курс русской литературы. Николай
Бердяев говорил, что все русские интеллигенты делятся на
три группы: те, кто любят Достоевского, те, кто любят
Толстого, и те, кто никого не любят. Мир Гоголя – это
мир православного фанатика, мир Маяковского – это мир
фанатика-атеиста, а педагог должен и о том и о другом
мире рассказать с пониманием и с любовью.
И ведь это удается у хорошего педагога.
Так же и здесь, один и тот же педагог будет вести и курс
исламской культуры и православной культуры, и курс
светской этики. Конечно же, это будет вызов к его
профессиональной компетенции. Но здесь задача всего
общества, речь идет о наших с вами детях. Поэтому каждый
урок, каждого педагога должен быть открытым. За этим
экспериментом должен следить и я, и вы, и родители, и
Министерство образования РФ, и конфессии и т.д. Только в
этом случае удастся избежать приступов комиссарства. А
приступы комиссарства бывают у всех, в том числе и у
атеистов. И вот этот, прямо скажем, не шибко удачный
учебник этики – это следствие того, что кому-то в
Министерстве образования РФ захотелось из этого курса
сделать альтернативу православной культуре. Поэтому
вместо того, что бы просто написать живой учебник из
детской жизни, с азами добра и зла, дружбы, осуждения
зависти ябедничества, то есть с константами детской
жизни, вместо этого - начали нагружать, не пойми чем.
Лишь бы создать какую то идеологическую альтернативу
православной культуре – в итоге получилось плохо.
- Есть ли разница между учителями
сельской местности и городскими учителями?
- Не могу сказать, потому что я
встречаюсь с ними не по этому признаку. Я приезжаю в
какой-то город, и не знаю, откуда эти педагоги. Их 150 –
200 человек в зале, большинство из них, наверное,
городские. Я анкетирование не провожу, и, к сожалению,
времени на индивидуальное общение у меня пока нет.
- Те цели, которые вы поставили в
начале своего выступления, оно предполагается и в других
курсах: курсе литературы, курсе истории. Скажите,
пожалуйста, согласовано это в Вашем учебнике и
предполагается ли какой то контакт с преподавателями
других предметов?
- Надо сказать, что появление такого
рода курса – это лишь часть тех перемен, которые придут
в школу. Сейчас вводятся новые образовательные
стандарты, это - новая волна в реформ в школе. Она
означает следующее – в школу возвращается воспитание.
Советская школа была воспитывающей, но она была слишком
навязчивой и моноидеологичной. Школа 90-х годов была
чисто информирующей. Было сказано – воспитание удел
семьи. И что произошло в итоге – воспитание из класса
выгнали, но до дома оно не дошло, потерялось для очень
многих семей. И единственным воспитателем оказался
телеящик.
Сейчас есть попытка вернуть воспитание в
школу, но в отличие от химии воспитание – дело
действительно семейное и интимное и разнообразное.
Поэтому наш эксперимент означает следующее – каждая
семья получает право сделать свой заказ школе. Семья
делает заказ школе. Мы у себя дома воспитываем нашего
ребенка в таких то семейных ценностях. И мы хотим, что
бы у нашего ребенка не было выбора: кого ты сыночек
больше любишь завуча или маму. Что бы не было такого
выбора – завуч продолжает разговор с моим ребенком в том
же духе, в каком я разговариваю с моим ребенком дома. У
моих соседей другая традиция, и не меньше прав, чем у
меня, и они то же школе могут сделать заказ на
воспитание своего ребенка. При этом что происходит –
шесть вариантов, но курс является морально –
экуменическим. Те моральные ценности, которые
доставляются в сознание ребенка – они одинаковы.
Семейные ценности, уважение к старшим, забота о младших,
доброе отношение к природе, защита Отечества – это
одинаковые ценности. Способ аргументации – будет
различен, образный ряд примеров будет различен, потому
что для одних убедительнее так, для других – иначе.
Что касается курсов истории и
литературы, то там те же самые ценности закладываются, и
я в своем учебнике старался на это ориентироваться. Для
меня принципиально важно. Например, глава монастырь.
Можно было бы обойтись без этой главы. В Православии тем
для изучения много, а места мало. Я специально сделал
главу о монастыре, для того, чтобы, во-первых, потом на
других уроках детям было понятнее упоминание о
монашестве (уроках литературы, истории). Во-вторых -
идет разговор о монашестве, за две тысячи лет столько
поразительных личностей было, примеров, столько мудрых
слов было сказано. И, тем не менее, про Сергия
Радонежского не говорю, потому как уверен, на уроках
истории о нем детям расскажут. Я говорю о Луке
Войно-Ясенецком - хирурге, лауреате Сталинской премии,
епископе. Для меня это принципиально важно для того что
бы, во-первых, для меня важно поместить в учебник
фотографию – не икону, а именно фотографию. Современного
человека икона отчуждает, это для него чужая планета.
Фотография – это документ. И главное – он ученый, врач.
Тем самым намек на то, что нет конфликта между миром
духовной культуры и развитием науки. Всюду, где можно, в
своем учебнике вкладываю добрые слова о науке, о
естествознании, о труде ученых. Это – установка на
будущее, на диалог.
- Кто будет оценивать результаты
эксперимента?
- Оценивать результаты будет общество,
официально – Министерство образования РФ. В декабре 2011
года предполагается Всероссийское педагогическое
совещание по итогам эксперимента. Хотя, в принципе, он
еще продолжится весной 2012 года, но уже в декабре
подводим итоги. Главный критерий – бесконфликтность,
отсутствие массовых жалоб.
Что касается учебников – они хорошие. К
ним можно, наверное, можно предъявить массу претензий
методического, педагогического характера и т.д., но в
них нет никакого духовного яда.
У нас, авторов всех шести учебников было
правило – мы следили за работой друг друга, обменивались
текстами, заготовками. Мы делали это предполагая, что
дети будут их сравнивать. Важно, когда Магометик будет
читать учебник Ванечки и наоборот, что бы они не
укололись. В этом смысле – все учебники хороши, они
говорят о своем, не ругая чужого, не унижая чужую святыню.
Теперь все зависит от педагогов. Дети в
этом возрасте ни в чем не могут быть виноваты, а от
педагога зависит многое. И я сегодня буду говорить что
бы, во-первых, они не допускали в своих речах никакой
конфессиональной самоидентификации, речь учителя должна
быть инклюзивна. Она никого не должна исключать, поэтому
недопустимо выражение – мы православные, или мы –
атеисты, мы – мусульмане и т.д. Мы – люди, и мы –
граждане России, а о Православии – в третьем лице.
Второе – не допустимы призывы императивы религиозного и
конфессионального характера. Можно призывать детей, но
это призывы или учебные – подумайте, или призывы
нравственные – терпите, помогайте, любите. Но не может
быть призывов - помолились, попостились, покрестились.
И третья проблема – это контроль дискуссии в классе, что
бы детишки не обижали друг друга по
национально-религиозному принципу.
- Как будет происходить выбор?
Например, в какой-нибудь сельской школе – это будет один
какой-то модуль?
- Нет. Все зависит от выбора родителей.
По идее, если один ребенок пожелает изучать один модуль
– школа должна предоставить ему такую возможность.
Меньшинство не теряет право изучения того модуля,
который ее привлек. Например, как в Финляндии доже для
одной семьи школа должна обеспечить учителя той
конфессии, которую они выбрали. Нечто подобное должно
быть и у нас. Может быть, Департамент образования,
подготовит одного специалиста, который будет работать на
все школы района по редко выбираемому модулю. Я понимаю,
что это затратно, но это дешевле, чем проваливать
Олимпийские игры и гораздо лучше для общества.
- Будет ли возможность у ребенка уже
в ходе эксперимента перейти на другой модуль?
- Я все время об этом твержу. В конце
мая должен быть "Юрьев день". Первая четверть
завершилась, и родителям школа должна предложить –
переголосуйте. Теперь, когда вы видели учебники, когда
вы понимаете, о чем пойдет речь, когда вы увидели
реакцию вашего ребенка на этот курс. Ведь очень часто у
родителей иллюзорное представление о своем ребенке. Мы –
православные, значит, наш Ванечка тоже православный, а
Ванечке глубоко фиолетово, все, что ему пробуют
рассказать о Православии. Поэтому вместо того, чтобы в
нем пестовать бунташное настроение против Православия –
иди, бунтуй, на уроке иудейской культуры.
Я предвижу массовый отток с курса
истории религий. Огромную ошибку сделали тысячи
родителей Томской области – это у вас второй по
значимости курс. Вы бедняги не поняли, что выбрали. У
ребенка в четвертом классе нет интереса и ощущения
истории, запроса к истории. Для девятилетнего малыша –
для него Цезарь и Ельцин – это современники, вдобавок
современники динозавров, потому что все они жили тогда,
когда он еще не родился на свет. У него нет запроса – а
как верили древние даосы? А в чем символика пагоды?
Есть, например урок – сакральная
архитектура. И там, в этом курсе предлагается выучить
символику мечети, пагоды, синагоги и т.д. Что будет в
итоге? Каша в голове. Может быть, такова была цель
авторов этого курса. Я это серьёзно говорю! Может быть,
цель авторов этого курса – воспитание атеистов, чтобы
ребёнок прошёл мимо. Знаете, передача "6 кадров"? Есть
такой эпизод, когда гид ведёт автобусную экскурсию по
городу для заик, при этом текст звучит так:
"П-п-поосмотрите н-н-нап-п-п-право. П-п-п-п-проехали".
Похоже, что цель этого курса именно такова: проехали
мимо всего, только чтобы ничего в сердце и голове не
осталось. Конечно, может быть, это кому-нибудь
интересно, но - зачем?
Получается, что ребенок серьезных знаний
не получит, и это никак не повлияет на его жизнь. Так
что я полагаю, что будет разочарование у многих
родителей, у многих детей, и надо дать им право
переменить свой выбор. Министерство образования РФ с
этим соглашается. В реальности я предвижу сопротивление,
потому что больше всего переходить будут на курсы основ
православной культуры. Я в этом убежден. Убежден
математически – по всем опросам в разных регионах России
год назад еще более 60 %; родителей высказывались за то,
чтобы были курсы основ православной культуры в школе.
Когда такая возможность появилась, почему-то всюду
выбирают 20 %. Почему трехкратный отрыв?
- Вы может сказать, есть ли регионы,
где нет фальсификации выбора? И вообще можно ли говорить
о фальсификации выбора?
- Да, можно. Это происходит практически
во всех регионах. Вопрос только о том, на каком уровне
эта фальсификация делается, административный ресурс, так
или иначе, действует всюду. Где-то на уровне региона,
где-то ну уровне района.
Понимаете, всегда бывает так. Если
Департамент образования не вмешивается, говорит -
давайте честно проведём, у районного главы - своя
позиция, а у директора школы - третья. Поэтому
фальсификация, давление, административный ресурс - есть, так или иначе.
Теперь я уже знаю: когда регион ставит
перед федеральным Министерством вопрос о проведении
выборов, в ответ я слышу два ответа: у нас не хватит
учебников, или они уже напечатаны, и учебников лишних
нет. Уже готовы ответы, и ответы очень нечестные, потому
что я спрашиваю издательство "Просвещение", господина
Кондакова - он говорит, напечатать тираж с готовых
плёнок - минутное дело. Вопрос здесь будет в другом - в
финансировании. На сегодняшний день все учебники пойдут
к детям бесплатно - это федеральный бюджет. Но - вопрос:
скажем, ты получил один учебник бесплатно, но
перевыбираешь другой курс - здесь хотя бы надо дать
право купить второй учебник. Я думаю, что родители, для
которых это настолько важно, что они переголосуют, могут
200 руб. потратить, чтобы своему ребёнку купить подходящий учебник.
Могут задать вопрос: "Четверть уже
прошла, половина курса пройдена, и менять радикально, с
нуля - ребёнок этого не осилит и т.п.". Я думаю, что
бояться этого не стоит, потому что 1го сентября все дети
будут в одинаковом положении, на каком бы курсе они не
учились - они забудут всё!
Два месяца учебного труда по данной теме
и три месяца каникул понятно, что в результате
произойдёт! Tabula rasa. За свой учебник я могу
ручаться, что можно с первого сентября начать его
изучать, с ним знакомиться, и это не приведёт ни к каким
катастрофически последствиям. В любом случае, дети
практически всё забудут, и какие-то базовые понятия
педагог просто должен будет им напоминать - у меня уже
есть такой опыт. Пару дней назад я получил письмо из
Австралии: пишет учительница, которая начала работать с
моим учебником - скачала его с интернета. "Одна
проблема, - говорит, - о. Андрей! Дети вернулись с
летних каникул". Поясню, в Австралии дело происходит - в
марте там заканчиваются летние каникулы. "Дети забыли
слово "Евангелие". Одна девочка предположила, что это
что-то с Ангелами связанное: ангелы - евангелие..." Так
что это у всех детишек будет: все будут страдать от
такой забывчивости, и педагог вынужден будет какие-то
вещи освежать в их памяти.
- Вы не предполагаете, чтобы какие-то
фрагменты первого, второго, третьего курса были
родителям показаны, чтобы люди более конкретно могли
выбрать какой-то предмет?
- Я - всецело за, но почему-то
Министерство образования РФ засекретило все учебники,
вплоть до того, что тьютры, которые учились в Москве -
это учителя учителей - 15 тыс. учителей в России будут
работать, но в Москве 1 тыс. из них прошла подготовку, а
они будут потом остальные 14 тыс. учителей готовить -
даже им учебники показывали издалека, не давали в руки,
даже когда уже готовые были макеты.
А я - за предельную открытость!
- И к чему они готовились?
- Они готовились, судя по всему, к тому,
как внедрить в школу идеологию толерантности, т.е. их
готовили реально к совершенно другому курсу.
- Я всё-таки не очень поняла: мы
говорим, о какой фальсификации?
- О фальсификации выбора родителей.
- Хорошо. Манипулирование или
фальсификация? Фальсификация - подделка результатов.
Приведите результаты, обоснуйте - или мы говорим о разном?
- Трудно сказать. И манипулирование - в
том числе. Что касается подделки документов. В Удмуртии,
например, есть конкретные жалобы от родителей, когда они
приходят на родительское собрание, им раздают анкеты, и
там уже написано - выбираю светскую этику - распишитесь, пожалуйста!
- Т.е. можно говорить о давлении и
манипулировании?
- Я не знаю, как это назвать. Ясно, что
это имитация выбора родителей.
- Мы из Каргасокского района - томичи
представляют его месторасположение. Вы говорили, что из
Управления образования должен ездить по районам
специалист по исламу. Как это сделать в жизни, я с
трудом себе представляю?
- Я думаю, что модели реализации
эксперимента могут быть разными: где-то это может быть
такой специально подготовленный узкий специалист, может
быть, дорогостоящий, который договорился бы с местной
религиозной общиной - я говорю о редких культурах:
буддийской, иудейской, когда это - культура меньшинства,
и чтобы этот человек ездил по районам. В других
вариантах - это то, что Министерство образования РФ
сегодня предлагает, и то, что будет реально сегодня
реализовываться - один и тот же педагог должен вести
готов вести все модули.
- У меня вопрос такой: я не про
статистику Министерства образования РФ спрашиваю, а про
Ваше личное мнение: Вы как считаете: наше современное
общество готово к этому эксперименту?
- Никто не готов: ни Церковь не готова,
ни школа, ни педагоги - никто. Но, по-моему, для нас это
- естественный режим жизни, когда ставится некая высокая
задача, и надо до неё допрыгнуть. Нельзя быть готовым к
открытию плавательного бассейна, он и существует для
того, чтобы научит плавать.
- Почему именно такой возраст - четвертый класс?
- Не знаю. Это выбор Министерства
образования РФ. Могу предположить, что это было сделано
для того, чтобы обратиться к младшим подросточкам, пока
они ещё котятки. Они уже достаточно большие, чтобы уметь
видеть, слышать какие-то аргументы, уметь хоть чуть-чуть
понимать что-то другое, а не только язык мира, которого
они ручками касаются, и в то же время у них ещё нет
подростковой агрессии. Поэтому, пока они ещё не стали
объектами интереса скинхедов - успеть упредить скинхедов
и обраться к детям со словом о мире религиозной жизни, о
мире религиозного разнообразия.
- Итоги декабрьского выбора родителей
в Томской области - около половины выбрали основы
светской этики. Про ОПК всё понятно. Сколько человек
выбрало этот предмет - основы светской этики, и о чём,
на Ваш взгляд, это говорит?
- Выбор этого предмета в таких масштабах
означает наличие тайных указивок. И каждый раз, когда
традиционные конфессии успевают противостать
административному давлению, картина радикально меняется.
В Ставропольском крае тоже поначалу - 70% - светская
этика, 20% - ОПК. Епархия возмутилась, потребовали,
чтобы на собраниях присутствовали священники - всё
наоборот! 62% - ОПК, 18% - светской этики. В ряде
регионов даже губернаторы возмущаются тем, что идёт
странный диктат Москвы, в котором не оставляется право
выбора ни нам, ни регионам, ни родителям.
- Чем он объясняется?
- Много чем. Начиная с того, что "в
Кремле башен много" - такая народная поговорка есть. У
меня возникает ощущение, что происходит по известному
принципу: "Когда движение нельзя уничтожить - надо его
возглавить". У меня такое ощущение, что немалое число
людей, которые в гробу видали весь этот эксперимент,
взялись за его реализацию. Единственная цель -
минимизировать опасность - того, что они считают
опасностью - вдруг дети живо откликнутся на такой разговор.
- Вы сказали: учебник по светской
этике было мало желающих написать?
- Учебник по светской этике очень легко
было бы написать, просто я так понимаю, то, что
постоянно менялись команды авторов - это означает, что
заказчик (я полагаю, что это личная вина Марианны
Шахнович, координатора группы разработчиков, заведующая
кафедрой религиоведения Санкт-Петербургского
университета) не корректно ставил цели перед разработчиками.
Ей сказали просто сделать что-то
интересное для детей. К кому надо было обратиться? К
Григорию Остеру – напиши очередной "вредный задачник", к
детским педагогам, психологам, писателям. Знаете, я как
автор был бы счастлив, если бы мне заказали написать
учебник по светской этике. Почему? Над моей головой нет
Патриарха, нет сакрального текста, вокруг которого я
должен всё время кружиться, я свободен в выборе сюжетов,
иллюстраций, языка разговора и т.д., нет догматов,
которые я должен комментировать. Я взял бы Тома Сойера и
начал бы через Геккель Бери Финна детям рассказывать,
что такое дружба, как нельзя предавать друзей и т.д. А
вместо этого - явно перед ними была поставлена какая-то
идеологическая сверхзадача, или по-любому, перевести
университетский курс светской этики на язык
четвероклашек - они с этим не справились. Казалось бы,
уже, когда 2 команды не справились - сделай выводы! Не
надо искать философов - Кураев философ, значит, мы тоже
философа найдём. Нашли... Бедные дети!
- Про сериал "Школа" не спрашиваем?
- А я его не видел…
- Недавно вышел фильм Павла Лунгина
"Царь". Как Вы его оцениваете?
- Мне фильм очень понравился. Я считаю
его таким классическим плодом русской православной
культуры, потому что это очередная попытка поставить
вопрос, главный для нашей историософии национальной -
наиболее ёмкая формулировка принадлежит Владимиру
Соловьёву: " Какой ты хочешь быть, Россия - Россией
Ксеркса иль Христа?" Этот конфликт между властью и
совестью - это болевой нерв русской культуры, русской
историософии. И фильм Лунгина - ещё одна главка в этом
вечном и вечно болезненном диалоге. Поэтому я считаю,
что это - очень русский фильм, и напротив, те якобы
патриоты, которые его ругают - они, как раз, не очень
русские люди, потому что если ты готов изначально
осыпать позолотой облик любого тирана - это не русская черта.
- Вы согласит с тем, что Церковь сама
отчасти виновата в том, что так мало людей выбрало ОПК,
что она допускала в последнее время какую-то закрытость?
Может, стоит, что-то пересмотреть?
- Результаты голосования стоит
пересмотреть, а в остальном - нет. Поясняю ещё раз:
социологический опрос родителей годичной давности
показывает, что удельный вес родителей, приветствующих
ОПК в школе - выше 60%: от 62 до 68 % в разных регионах.
Вряд ли за год патриарха Кирилла Церковь так резко
интерес к себе сбавила. В том-то и дело, что я как раз
не единичный случай: и Церковь, и сам Патриарх идёт к
молодёжи и очень интересно с ней общается - на самом
деле, в Церкви очень много интересных вещей происходит,
именно при новом Патриархе. Поэтому здесь такое
объяснение не проходит. Поэтому вопрос действительно
очень простой: всячески изолируют все конфессии - не
только христиан - от работы в данном эксперименте,
вплоть до того, что специалистов, подготовленных
епархиями, не допускают к работе с учителями. Сквозь
зубы соглашаются на мои встречи с учителями просто
потому, что понимают, что отказать во встрече автору
учебника с учителями, которые будут по этому учебнику
работать - просто за рамками всяких приличий. А других -
не пускают. В ряде регионов есть очень толковые
священники, и авторы каких-то вариантов курсов ОПК - с
педагогическим образованием, все дипломы необходимые
есть, опыт работы есть - не пускают!
- Простите, я правильно поняла, что
священнослужители ни в коем случае не будут в этом
эксперименте на урок к детям приходить, даже на
экскурсию - только преподаватели?
- Я считаю, что были бы нормальны такие
встречи - потому что всегда приветствуются встречи детей
с носителями конкретного языка, и было бы естественно,
если бы носитель данной культуры встретился с детьми. Но
я думаю, что Министерство будет всячески этому
препятствовать.
- Какие-то экскурсии в храм, мечеть -
в ознакомительных целях - тоже не предполагаются?
- Это вопрос не ко мне - спросите
тьюторов, или человека из Министерства образования РФ. У
меня в учебнике прописана экскурсия в храм, но этот урок
можно вести дома, в школе. Там просто по сюжету дети до
урока пришли в храм, и там им священник рассказывает.
Почему такой сюжет учебника - чтобы смягчить
конфессиональное давление на детей, чтобы о том, что
делают люди в храме, о молитве рассказывал бы не учебник
и не учитель, а персонаж учебника. В этом случае
священник - персонаж учебника, и он рассказывает о том,
что он делает здесь, в храме. В принципе, этот урок не
предполагает обязательно, что в храм с ним пойдут, или
придёт живой священник, и будет рассказывать. Если
педагог решит это сделать – я-то буду рад, а вот что
потом скажут педагогу его педагогические начальники, я не знаю.
- Не было идеи создать версию
видеоприложения учебника, чтобы показать его по всей
стране - мы бы с радостью воспользовались материалами,
чтобы не было подозрений, кто там что преподаёт?
- Такое приложение вполне имеет право на
существование, но сейчас его появление бессмысленно. У
этого учебника же очень короткая жизнь - 2 года, и всё.
И вот потом, когда речь зайдет о постоянном курсе...
Почему я говорю о декабре 2011 года, когда эксперимент
ещё не кончился? Потому что в сентябре 2012 года
начнётся другая эпоха - уже этот курс станет стабильным,
и, соответственно, надо успеть подготовить учебники,
причём мы ещё не знаем каких-то нюансов. Понятно, что мы
уйдём из этого странного состояния, когда одной ногой в
начальной школе, другой - в средней, по одной четверти -
будет что-то другое. Что - я сам пока ещё не знаю. Может
быть, это будут уроки 1 раз в неделю во всех 11 классах,
или одна четверть каждый учебный год, или 1 год в каждой
школе - 1 год в начальной, один в средней, один - в
старшей, не знаю, какие варианты будут, но надо успеть
учебники подготовить.
Вот когда будет уже стабильная база,
тогда они начнут уже обрастать видеоматериалами и т.д.
На сегодняшний день я думаю, что не надо заменять
учителя видеокартинкой - т.е. вообще, в принципе, этого
делать не надо: живое общение с живым человеком гораздо
важнее. При случае можно включить телевизор, но я себя
помню: учительница литературы пыталась заменить себя
телеуроком - был какой-то образовательный канал в
советском телевидении - дети это не слушают, даже если
самый хороший академик выступает с экрана, и всё
правильно говорит - учителям нравится, а дети не
воспринимают через телевизор учебную информацию.
Материал подготовили
Лариса Кудинова, руководитель
Паломнической службы
Максим Степаненко, руководитель
Миссионерского отдела
Томской епархии Русской Православной Церкви
Миссионерско-апологетический проект "К Истине" - 28.03.2010.
|
