Евсевий Кесарийский. Церковная история*.
Книга девятая
Епископ Евсевий Кесарийский - римский историк, отец
церковной истории. Автор таких исторических трудов, как
"Церковная история" и "Хроники", для которых характерно
то, что автор устанавливает связь между давно прошедшим
и настоящим...
Епископ Евсевий Кесарийский
***
Содержание
1 2
3 4 5
6 7 8
9 10 11
1. Отмена прежнего царского распоряжения
была обнародована по всей Асии и по соседним провинциям.
Пока события так и шли, Максимин, тиран на Востоке – был
ли еще на свете такой безбожник – неистовый враг
Христовой веры, раздосадованный писаным указом, в ответ
на обнародованное распоряжение, устно приказал своим
подчиненным прекратить войну с нами. Идти наперекор
решению сильнейших было ему никак нельзя, и он скрыл
изданный закон, не желая, чтобы о нем знали в областях,
им управляемых, а устно распорядился своим подчиненным
прекратить гонение. Они сообщали этот приказ друг другу
письменно.
2. И вот Сабин, занимавший должность
верховного префекта, объявил правителям отдельных
провинций царскую волю в послании, написанном по-латыни:
3. "В величайшем и священнейшем рвении
своем божественные владыки наши, богоподобные
самодержцы, давно уже поставили направить мысли всех
людей на путь святой и праведной жизни, дабы и те, кто,
по-видимому, живет не по обычаям римлян, воздавали
бессмертным богам подобающие им почести.
4. Непреклонность некоторых, однако, и
упрямство их замыслов дошли до того, что их нельзя ни
отклонить от собственных решений разумным и справедливым
приказом, ни устрашить предстоящим наказанием.
5. Так как подобный образ жизни может
многих ввергнуть в опасность, то божественные владыки
наши, могущественнейшие самодержцы, по благородству
врожденного им благочестия, сочли чуждым для своего
божественного предназначения ввергать людей по такой
причине в опасность и велели мне, набожному, уведомить
тебя, проницательного, что если найдется какой-либо
христианин, соблюдающий веру своего народа, то избавь
его от беспокойства и опасности и не вздумай никого
наказывать под этим предлогом, ибо уже в течение столь
долгого времени установлено, что их никоим образом
нельзя убедить отказаться от своего упорства.
6. Озаботься поэтому написать кураторам,
стратегам и начальникам кварталов каждого города, что
они в своей деятельности должны держаться в пределах
предписанного этим указом".
7. После этого правители провинций,
решив, что этим посланием подтверждается императорский
указ, объявили в письменных распоряжениях царскую волю
кураторам, стратегам и деревенским старшинам;
предписания еще раньше предварили делом: выполняя до
конца царскую волю, вывели на свет Божий сидевших по
тюрьмам за веру, отпустили тех, кто в наказание был
сослан в рудники. Считая, что император действительно
всего этого хочет, они ошибались.
8. Так шли события; внезапно, словно
среди глубокой ночи, загорелся свет: в каждом городе
можно было видеть собрания верующих, очень большие
съезды и во время их обычные церковные службы. Любой
язычник немало смущался этим, удивлялся невероятной
перемене и провозглашал единым истинным и великим Бога
христиан.
9. Те из наших, кто с верой мужественно
вынес борьбу и прошел через гонение, опять получили
возможность свободно говорить перед всеми; те, кто
ослабел в вере и был захлестнут бурей, радостно и спешно
устремились к исцелению; хватаясь за спасающую руку, они
упрашивали прибывших в силе молить Бога, да
смилостивится над ними.
10. Благородные борцы за веру,
избавленные от мучений в рудниках, возвращались к себе;
бодрые, сияющие проходили они через города, исполненные
несказанной радости и того чувства свободы и
дерзновения, которое невозможно передать словом.
11. Многочисленные толпы встречали их на
больших дорогах и городских площадях и, хваля Бога,
сопровождали с пением гимнов и песен. Те, кого совсем
недавно ты мог увидеть в цепях, присужденных к жестокому
наказанию, высылаемых из родных мест, возвращались с
радостными и светлыми лицами к себе домой, и даже те,
кто раньше грозил нам смертью, видя это изумительное
зрелище, случившееся вопреки всем ожиданиям, радовались
вместе с нами.
Упомянутый правитель Востока, тиран,
ненавистник прекрасного, враг всякого добра, будучи не в
состоянии перенести это, не позволил удержаться такому
положению вещей и в течение шести полных месяцев. Вот
как он придумал нарушить мир: прежде всего под каким-то
предлогом запретил нам собираться на кладбищах; затем,
подстрекнув каких-то злых людей, он снарядил посольство
к самому себе от антиохийцев, заранее подучив просить у
него, как величайшей милости, запрещения жить в их
родном городе любому христианину; к такой же просьбе
побуждал он и других. Главарем всего этого в Антиохии
оказался Феотекн, страшный чародей и лукавый,
недостойный своего имени человек. Он, кажется, был
куратором города.
Он, главным образом, и вел против нас
войну, усердно, всякими способами охотясь на нас, словно
на мерзких воров, которых вытаскивают из их тайных
убежищ. Он возводил на нас всякую клевету и был
виновником гибели множества наших. Наконец, с помощью
какого-то колдовства и чародейства он водрузил кумир
Дружественного Зевса, придумал в его честь какие-то
нечестивые таинства, чудовищные мистерии, преступные
очищения. До самого царя доводил он выдумки о своих,
будто бы сбывшихся, предсказаниях. И он же, льстя
властелину, в угоду ему возбуждал против нас демона и
говорил, что этот бог повелевает изгнать христиан, как
своих врагов, из города и окрестных деревень.
1. Феотекн был первым, кто действовал
обдуманно и планомерно. Остальные магистраты, жившие в
этой же провинции, торопились принять подобное же
постановление; правители провинций, видя, что это угодно
царю, предписывали подчиненным действовать таким же
образом.
2. И когда тиран ответил рескриптом, в
котором выражал полное удовлетворение их действиями,
вновь вспыхнуло гонение на нас. В каждом городе самим
Максимином поставлены были идольские жрецы и над ними
верховные жрецы, выбранные из наиболее известных
граждан, отличившихся во всех городских магистратурах.
Они прилагали великое старание к поддержанию службы тем,
кого чтили.
3. Чрезвычайное, коротко говоря,
суеверие властелина побуждало всех его подданных – и
правителей и управляемых – в угоду ему всячески вредить
нам; в расчете на благодеяния с его стороны ему сделали
величайшее угождение: потребовали убивать нас и
придумывать новые мучения.
1. Измышлены были тогда "Акты Пилата" –
записки, полные всяческой хулы на Христа; по указанию
властелина списки этих "Актов" разослали по всей
подвластной ему стране с приказом поместить их всюду по
деревням и городам на виду у всех; учителям же, вместо
занятий учебными предметами, велели читать их в школах и
заставлять учеников выучивать наизусть.
2. Пока эти распоряжения выполнялись,
военный правитель Дамаска Финикийского (у римлян он
называется дуком) велел схватить на площади несколько
непотребных женщин и заставил их под угрозой пыток
письменно заявить, что они были раньше христианками и
знают, что христиане преступники, что они творят
непотребства в самих церквах; вообще в оклеветание нашей
веры они сказали все, что он хотел. Прибавив к "Актам"
их показания, он сообщил о том царю, который
распорядился обнародовать и это дело по всем местам и
городам.
1. Этот военачальник вскоре покончил с
собой: понес наказание за свое злонравие. Опять стали
нас жестоко изгонять и преследовать; по всем провинциям
принимали против нас жестокие меры; некоторые наиболее
известные христиане были безоговорочно приговорены к
смерти. Трое из Эмесы Финикийской, объявившие себя
христианами, были брошены в пищу зверям; одним из них
был епископ Сильван, глубокий старец, несший свое
служение целых сорок лет.
2. В это же время Петр, славно
управлявший Александрийской епархией, дивный для
епископов образец добродетельной жизни и глубокого
знания Писания, был без всякого основания схвачен и без
малейшего промедления, сразу же беспричинно обезглавлен,
будто бы по приказу Максимина. Вместе с ним также были
казнены многие епископы из Египта.
3. Пресвитер Антиохийской Церкви Лукиан,
человек прекрасной строгой жизни, погруженный в
священную науку, был приведен в Никомидию, где тогда
находился царь. Он выступил перед магистратом с
апологией учения, за которое был схвачен; его увели в
тюрьму и убили.
4. Такое зло причинил нам за короткое
время ненавистник добра Максимин, что гонение,
возбужденное им, стало казаться нам тяжелее прежнего.
1. Посреди каждого города (никогда
такого не бывало) стояли бронзовые колонки, на которых
были выгравированы городские постановления против нас и
царские ответные эдикты; у детей в школах не сходили с
языка имена Иисуса, Пилата и его "Акты", выдуманные в
поношение Христа.
2. Мне кажется необходимым поместить
здесь сам эдикт Максимина, приведенный на колонках,
чтобы разом стала ясна тщеславная и надменная дерзость
его богоненавистничества и ненависть ко злу и безбожию
неусыпной святой правды, шедшей за ним по пятам. Гонимый
ею, он вскоре принял другие решения и закрепил их в
писаных законах.
3. Перевод Максиминова эдикта, изданного
в ответ на постановления против нас; взято с колонки в
Тире (копия):
"Бессильно некогда дерзавшая
человеческая мысль наконец, прогнав и рассеяв туман
бессмысленного заблуждения, которое перед этим держало в
плену губительного мрачного невежества чувства людей, не
столько нечестивых, сколько несчастных, обрела силу и
поняла, что всё управляется и утверждается
благодетельным промыслом бессмертных богов.
4. Не выразить словами, сколь радостно,
сколь приятно и любезно нам это великое доказательство
вашей благоговейной любви к богам. И прежде было всем
известно, как вы благочестивы и как преданы бессмертным
богам; вашу веру узнают не по утратившим смысл пустым
словам – ее прославляют непрестанные и удивительные
дела.
5. Поэтому-то ваш город недаром зовется
храмом и жилищем бессмертных богов. Многие примеры
свидетельствуют, что своим процветанием он обязан
обитающим в нем богам. И вот теперь, заметив, что
начинают вновь шевелиться эти люди, исполненные
проклятого тщеславия и как бы в оставленном и потухающем
костре своими факелами снова возбуждающие огромное
пламя, вы пренебрегаете собственными важными делами,
забываете о своих прежних просьбах и сразу же, без
всякого промедления прибегаете к нашему благочестию, как
к прибежищу всех религий, прося исцеления и помощи.
7. Ясно, что эту спасительную мысль за
вашу благочестивую веру внушили вам боги; это он,
всевышний и великий Зевс, блюститель вашего
великолепного города, охраняющий от беды и гибели ваших
отеческих богов, ваших жен, детей, родной ваш дом и
очаг, да, он вдохнул в ваши души это спасительное
желание, показывая и давая знать, сколь превосходно,
великолепно и спасительно обращаться к бессмертным
богам, с подобающим благоговением служить им и приносить
жертвы.
8. Найдется ли такой глупец или вовсе
лишенный разума человек, который не понимал бы, что всё
происходит по благодетельной воле богов: земля не
отвергает вверяемых ей семян и не обманывает надежд
земледельцев тщетным ожиданием; нечестивая война не
вперяет беспрепятственно в землю свой взор; тяжелый
климат не поражает смертью иссохшие тела; море,
взволнованное бурными ветрами, не вздымается горой;
неожиданные ураганы не обрушиваются губительной бурей;
наконец, земля, всеобщая кормилица и мать, не выступает
в страшных содроганиях из своего лона, а возвышающиеся
на ней горы не поглощаются разверзшимися безднами. Все
знают, что такие и гораздо тягчайшие бедствия до этого
времени часто случались,
9. и всё это по вине губительного
заблуждения и пустого тщеславия этих беззаконников,
окрепшего в их душах и, можно сказать, державшего под
гнетом позора чуть не всю землю".
10. Потом немного ниже он добавляет:
"Пусть воззрят они на обширные равнины, волнующиеся
колосьями, на луга, где благодатные дожди взрастили
траву и яркие цветы, на погоду, нам дарованную, мягкую,
умеренную.
11. Да возрадуются же все, что это
устроено благодаря вашему благочестию, вашим жертвам и
почитанию всемогущего и крепчайшего Арея! Да смогут все
спокойно наслаждаться миром! А те, кто перестал блуждать
вслепую и вернулся к правильному и наилучшему образу
мыслей, да возрадуются еще больше, как люди, спасшиеся
от нежданной бури, избавившиеся от тяжелой болезни и
получившие возможность наслаждаться жизнью!
12. Если же они останутся в этом
проклятом пустом заблуждении, то да будут, как вы о том
просили, изгнаны далеко за пределы вашего города и его
окрестностей, дабы в соответствии с вашим достохвальным
горячим желанием ваш город, избавившись от всякой
скверны и нечестия, обратился, по врожденному своему
расположению, к благоговейному служению бессмертным
богам.
13. А чтобы вы знали, как любезна нам
была эта ваша просьба, без промедления, без просьбы, по
собственному побуждению нашей исполненной благоговения
души, мы предлагаем вам, благочестивые люди, в ответ на
вашу любовь к богам просить у нас любой великой милости.
14. Согласитесь только сделать это, и
получите всё без промедления. Оказанная вашему городу
милость будет весь век свидетельствовать о вашем
благочестии и любви к богам, а для ваших сыновей и
потомков послужит доказательством, что по нашей
благосклонности вы получили достойную награду за
избранный вами жизненный путь".
15. Этот указ, направленный против нас,
был развешан по всем провинциям; надеяться на что-либо
доброе, от людей по крайней мере, было нечего: по слову
Божию, "если возможно, то даже избранные соблазнятся".
16. Большинство перестало ожидать
хорошего, и вдруг, когда еще в пути были люди, обязанные
обнародовать эдикт против нас, Господь, Защитник Святой
Церкви, не только обуздал высокомерие тирана по
отношению к нам, но и послал небесную нам помощь.
1. Обычные во время зимы ливни и дожди
не орошали землю в прежнем количестве; неожиданно
обрушились голод, чума, к тому же появилась новая
болезнь – язва, сопровождавшаяся огненным жаром и за эту
особенность названная "антракс". Распространяясь по
всему телу, она грозила великой опасностью. Проявлялась
она преимущественно на глазах и сделала слепыми
бесчисленное множество мужчин, женщин и детей.
2. К этим бедствиям присоединилась еще
война с армянами; их, людей, издавна бывших друзьями и
союзниками Рима, притом христиан, и христиан ревностных,
этот богоборец попытался принудить к жертвоприношениям
идолам и демонам и этим сделал их вместо друзей врагами
и вместо союзников – неприятелями.
3. Все это обрушилось сразу, в одно и то
же время, посрамляя богопротивную кичливость
самонадеянного тирана, дерзко утверждавшего, что при нем
не будет ни голода, ни чумы, ни войны, ибо он чтит
идолов и теснит нас. Все эти бедствия, случившиеся
вместе и одновременно, предварили его гибель.
4. Сам он вместе со своими войсками
терпел неудачи в войне с армянами; жители подвластных
ему городов были вконец замучены чумой и голодом: мера
пшеницы стоила 2500 аттических драхм.
5. Тысячи людей умирали в городах, а еще
больше в деревнях и селах; из цензовых списков, куда
раньше внесено было большое число земледельцев, пришлось
чуть ли не всех вычеркнуть: почти все погибли от
недостатка еды и от чумной болезни.
6. Обменивали у более зажиточных самые
любимые свои вещи на крохотное количество пищи;
распродав по мелочам свое имущество, доходили до крайней
нищеты; жевали клочки сена; съев иногда, не разбирая,
ядовитые растения, разрушали свое здоровье и гибли.
7. Знатных горожанок нужда заставила
забыть стыд: они выходили на площади и просили
милостыни; краска стыда на лице и изящество одежды
говорили о том, что они получили хорошее воспитание.
8. Люди, иссохшие, похожие на призраки,
боролись со смертью; шатаясь, скользя, не имея сил
стоять, они падали на улицах и, лежа ниц, молили подать
им кусок хлеба; до последнего вздоха выкрикивали они,
что голодны: сил у них хватало только на этот горестный
вопль.
9. Пораженные множеством просящих, люди,
по-видимому, состоятельные сначала щедро помогали, но
под конец впали в состояние бесчувственности и
жестокосердия, ожидая в скором времени той же горькой
участи. По площадям и улицам много дней валялись без
погребения голые мертвецы – зрелище для глядевших весьма
жалостное.
10. Некоторые даже стали пищей для
собак. Остававшиеся в живых стали убивать собак, боясь,
как бы они, рассвирепев, не сделались людоедами.
11. Чума наравне с голодом пожирала
целые семьи, особенно те, которые, имея запасы
съестного, не страдали от голода. Поэтому правители,
военачальники и многочисленные магистраты, жившие в
достатке, словно нарочно оставленные голодом в добычу
чуме, умирали мучительной и скорой смертью. Везде
стенания – на улицах, рынках и площадях, всюду только
плач, обычные звуки флейт и биение себя в грудь.
12. Таким образом, воюя двумя названными
орудиями: чумой и голодом, – смерть за короткое время
скосила целые семьи: из одного дома выносили сразу
двух-трех умерших.
13. Так расплатился Максимин за свое
высокомерие и обнародованные по городам постановления
против нас, а между тем все язычники видели ясные
доказательства благочестия христиан и их деятельной
заботы о каждом.
14. Среди этих безысходных бедствий они
одни на деле обнаружили свою сострадательность и
человеколюбие: ежедневно и безотказно достойным образом
хоронили умерших (о многих некому было позаботиться), в
каждом городе собирали вместе изголодавшихся людей и
раздавали им хлеб, так что все признали Бога христиан и
стали говорить, что только христиане – люди,
благочестивые и любящие Бога и что они
засвидетельствовали это своими делами.
15. Когда события приняли такой оборот,
Господь, великий и небесный защитник христиан, явив
через указанные бедствия Свой грозный гнев на всех
людей, послал нам за то, что мы от них в избытке
претерпели, светлый луч Своего Промысла, словно в
глубоком мраке чудесным образом засиял для нас свет
посланного Им мира, чтобы всем стало ясно, что Господь
Сам блюдет нас во всех делах: наказывает Свой народ,
когда нужно, испытывает его, но затем, достаточно
вразумив его, являет Себя кротким и милостивым к тем,
кто возлагает на Него свои надежды.
1. Именно поэтому Константин, царь
благочестивый, сын царя, как мы говорили,
благочестивейшего и мудрейшего, а за ним Лициний, оба
украшенные разумом и благочестием, волей Бога
Вседержителя и Спасителя нашего, пошли справедливой
войной на нечестивейших тиранов, и Бог чудесным образом
стал им помощником. В Риме в войне с Константином пал
Максентий; на Востоке Максимин, не долго переживший его,
погиб позорнейшей смертью от Лициния, который тогда был
еще в здравом уме.
2. Константин, первый в царстве по
почету и положению, сжалился над жителями Рима,
находившимися во власти тирана. Призвав в молитвах на
помощь Бога Небесного и Его Слово, Спасителя всех,
Самого Иисуса Христа, выступил он со всем войском для
возвращения римлянам свободы, полученной ими от предков.
3. Максентий, больше полагаясь на
искусство чародеев, чем на расположение подданных, не
осмеливался и шагу ступить за городские ворота; каждое
место, каждый город, окрестности Рима и вся порабощенная
им Италия были забиты его бесчисленными гоплитами и
тысячами воинских отрядов. Царь же выступил, надеясь на
помощь Божию; в первом, втором и третьем сражениях он
одержал полную победу, прошел большую часть Италии и был
совсем близко от Рима.
4. И, словно избавляя его от войны с
римлянами, вызванной тираном, Господь, будто какой
цепью, вытащил тирана весьма далеко от городских ворот.
И вот наказание, постигшее в древности нечестивцев –
большинство этому не верит, считая сказкой, но верующие
верят запечатленному в Священном Писании, – предстало во
всей очевидности верующим и неверующим, узревшим чудо
своими глазами.
5. Как во времена Моисея и некогда
благочестивого народа еврейского "Господь ввергнул в
море колесницы фараоновы, и войско его, и отборных
всадников его и, погрузив в Чермное море, покрыл их
волнами", так и Максентий со своими гоплитами и охраной
"канули в бездну, как камень". Убегая от Константинова
войска, подкрепляемого силой Божией, он должен был
перейти встретившуюся на пути реку; соединив оба ее
берега очень хорошим мостом из лодок, он приготовил
собственную гибель.
6. О нем можно сказать: "Вырыл ров, и
углубил его, и упал в яму, которую сделал. Обратится
болезнь его на главу его, и на темя его сойдет неправда
его".
7. Мост, соединявший берега реки,
разошелся, стал погружаться в воду, лодки вместе со
всеми людьми сразу пошли ко дну, и первым –
нечестивейший из людей, а за ним и оруженосцы, с ним
бывшие; сбылось предсказание Божие. "Утонули, как
свинец, в великих водах".
8. Справедливо, если не словами, то
делом, подобно спутникам великого служителя Божия –
Моисея, укрепляемые Богом победители воспели песнь,
составленную против древнего нечестивого тирана:
"Воспоем Господу, ибо Он славно прославился: коня и
всадника вверг в море. Господь мой помощник и
покровитель во спасение мое. Кто, Господи, подобен Тебе
среди богов? Прославлен Ты среди святых, дивен среди
славных Ты, творящий чудеса!"
9. Вот так или подобно этому воспел
Константин в делах своих Бога, Верховного Владыку,
даровавшего победу. С победными песнопениями вступил он
в Рим, и все, вместе с женами и детьми, сенаторы, видные
магистраты со всем римским народом встретили его с
веселыми лицами и сердцами, как избавителя, освободителя
и благодетеля, приняли с громкими восклицаниями и
беспредельной радостью.
10. Он же, словно по врожденному
благочестию, не был потрясен криками и не превознесся от
похвал; прекрасно понимая, что от Бога подана помощь, он
распорядился изобразить себя держащим в руке победное
знамение Страстей Спасителя. И когда на самом людном
месте Рима была воздвигнута ему статуя со спасительным
символом в правой руке, он приказал начертать под ней
следующую надпись на латинском языке:
11. "Этим спасительным знамением,
истинным свидетельством мужества, я освободил ваш город
и спас его от ига тирана, а освободив, вернул сенату и
римскому народу прежние блеск и славу"
12. После этого Константин и с ним
Лициний, еще не впавший в безумие, впоследствии им
овладевшее, почитая Бога дарователем всех ниспосланных
им благ, единодушно издали закон, для христиан
совершенно превосходный. Они послали его Максимину,
который еще правил на Востоке и заискивал перед ними,
сообщив также о чудесах, посланных им в помощь, и о
победе над тираном.
13. Тирана Максимина очень огорчили эти
сведения. Он не хотел, однако, чтобы думали, будто он
отступает перед другими и отменяет прежние приказы из
страха перед новыми распоряжениями; поэтому он разослал
подвластным ему правителям указ в пользу христиан,
составленный будто бы по доброй воле, а на самом деле
вынужденный, лживо повествующий о том, что им никогда не
было ни сказано, ни сделано.
Перевод указа тирана Максимина (копия)
1. Иовий Максимин август – Сабину. Тебе,
человеку важному, и всем людям, думаю, известно, что
владыки и отцы наши Диоклитиан и Максимиан, узнав, что
почти все люди оставили служение богам и присоединились
к народу христианскому, справедливо постановили всех,
отступивших от почитания богов, в науку другим,
наказывать и призывать к служению богам.
2. Когда же я благополучно прибыл
впервые на Восток и узнал, что очень много людей,
способных служить государству, по вышеуказанной причине
выслано куда-то судьями, я отдал каждому судье приказ
впредь ни с кем из христиан, жителей провинций, не
поступать жестоко, но возвращать к служению богам
убеждениями и лаской.
3. Судьи, следуя приказу, стали
соблюдать мои распоряжения, и никто в восточных областях
не был ни выслан, ни обижен, и люди, не чувствуя
угнетения, охотно возвращались к почитанию богов.
4. Затем, когда в прошлом году я
благополучно прибыл в Никомидию и оставался там, жители
этого города пришли ко мне со статуями богов и усиленно
просили меня никоим образом не разрешать таким людям
жить в их родном городе.
5. Узнав же, что в этих областях живет
много людей этой веры, я дал им такой ответ: просьба их
доставила мне большое удовольствие, но я не вижу, чтобы
она исходила ото всех. И если есть люди, упорствующие в
этом суеверии, то пусть каждый по желанию своему
держится того, что предпочел, а кто пожелает, пусть
обратится к служению богам.
6. Точно так же жителям Никомидии и
остальных городов, обратившимся ко мне с такой же
горячей просьбой: да не живет никто из христиан в их
городах, – я вынужден был милостиво ответить, ибо все
прежние самодержцы соблюдали такое положение, и самим
богам, которыми держатся все люди и само государство,
было угодно, чтобы я утвердил прошение, поданное в
защиту веры в богов.
7. Тем не менее тебе, человеку
благочестивому, очень часто отправляемы были указы и
давались также приказания не притеснять жителей
провинций, соблюдающих подобные обычаи, но обходиться с
ними спокойно, не давая себе воли; пусть также не терпят
ни от бенефициариев, ни от кого бы то ни было обид или
вымогательств. Я решил в соответствии с этим напомнить
тебе, что лаской и убеждением ты скорее обратишь к вере
в богов жителей наших провинций.
8. И если кто по собственному выбору
решит, что должно верить в богов, то таких людей
надлежит принимать благосклонно; если же кто желает
следовать своей вере, оставь его жить по собственной
воле.
9. Поэтому ты должен соблюдать то, что
тебе ведено: никому не разрешается обижать жителей наших
провинций и что-либо у них вымогать, ибо, как выше
написано, следует призывать их к вере в богов больше
лаской и убеждением. А чтобы этот указ наш дошел до
сведения всех, ты должен обнародовать его собственным
распоряжением".
10. Максимин действовал вынужденно, по
необходимости, а не по убеждению; никто не считал его
правдивым и заслуживающим доверия: и раньше за подобным
же снисхождением у него обнаруживалась лживость и
шаткость мысли.
11. Никто из наших не решался ни
собирать собраний, ни действовать открыто: судя по
указу, это было нежелательно. Было приказано только не
оскорблять нас, но не разрешалось прямо ни устраивать
собраний, ни строить церквей, ни вообще исполнять наших
обычных обрядов.
12. И хотя защитники мира и благочестия
писали ему, что позволяют это, и сами эдиктами и
законами объявляли о таком позволении своим подданным,
но великий нечестивец предпочел не сдаваться и только
постигнутый судом Божиим вынужден был под конец
согласиться против воли.
1. Подвигла его к этому такая причина:
он был не в состоянии нести бремя высшей власти, не по
заслугам полученной, – не хватало благоразумия и
государственного ума; дела он вел глупо и неизменно, по
своей пустой хвастливости, превозносил себя. Он
осмелился выступить против своих соправителей и притязал
на первое место, тогда как они превосходили его всем: и
родовитостью, и воспитанием, и образованием,
достоинством, мудростью и, что важнее всего,
благоразумием и верой в истинного Бога.
2. Совершенно потеряв разум, он нарушил
договор, заключенный с Лицинием, и повел непримиримую с
ним войну. За короткое время он всё привел в движение,
взбудоражил все города и всё войско, собрал неисчислимые
тысячи воинов и, выстроив их в боевом порядке, двинул на
врага, уповая на демонов, которых считал богами, и с
горделивой уверенностью полагаясь на тысячи своих
гоплитов.
3. Вступив в сражение, он оказался без
Божией помощи; единый Господь и Вседержитель
распорядился победой, даровав ее тогдашнему властелину.
4. Сначала он потерял гоплитов, на
которых особенно надеялся; копьеносцы, его охранявшие,
бросили его, одинокого и беззащитного, и перебежали к
победителям. Несчастный, поспешно сняв не подобающее ему
царское убранство, трусливо, низко и малодушно скрылся в
толпе, а затем, прячась, скитался по селам и деревням, с
трудом скрываясь от врагов, заботясь только о своем
спасении. Делами своими подтвердил он верность и
истинность Божественного пророчества: "Не спасет царя
великое войско, и не спасется исполин огромной силой
своей. Ненадежен конь для спасения, в могуществе своем
не спасется. Вот очи Господни на боящихся Его и
уповающих на милость Его, что Он души их спасет от
смерти".
6. Покрытый позором, возвратился тиран в
свои области. Прежде всего, в неистовом гневе он казнил,
как чародеев, обманщиков и предателей, многих жрецов и
пророков тех богов, которых раньше чтил и чьи
предсказания ввергли его в войну. Затем, воздав славу
Богу христианскому, он издал совершеннейший и самый
полный закон, обеспечивающий им свободу. И вскоре –
никакой отсрочки ему не было дано – умер он жалкой
смертью. Изданный им закон был следующий.
Перевод указа тирана в пользу христиан с
латинского языка на греческий (копия)
1. "Император кесарь Гай Валерий
Максимин, победитель германцев и сарматов,
благочестивый, счастливый, непобедимый, август. Верим,
что каждому известно и ясно, если он мысленно вернется к
прошлому, что мы всячески и неизменно заботились о благе
жителей наших провинций и стремились обеспечить им то,
что для них наиболее выгодно, что относится к общему их
благу, что соответствует общей пользе и приходится по
душе каждому.
2. Еще раньше дошло до нашего сведения,
что, ссылаясь на распоряжения, данные божественными
нашими предками Диоклитианом и Максимианом и запрещавшие
собираться христианам, официалы занимались
вымогательством и грабежом и что зло это разрастается в
ущерб жителям, в то время как мы особенно стараемся
иметь ревностное о них попечение. Видя, что имущество
частных лиц вконец разграбляется, мы в прошлом году
отправили наш указ правителям каждой провинции и
постановили законом: если кто желает следовать какому-то
обычаю и хранить свою веру, пусть беспрепятственно
держится того, что избрал; никто не смеет ни
препятствовать ему, ни запрещать; он может свободно
действовать без страха и подозрения так, как ему угодно.
9. Кроме того, от нас не могло сейчас
укрыться, что некоторые судьи не обращали внимания на
наши приказания и заставили наших людей усомниться в
наших распоряжениях и совершать с опаской богослужебные
обряды; которые им приятны.
10. Дабы впредь уничтожить всякие
подозрения и всякий повод к страху, мы постановили
обнародовать настоящий указ: пусть все знают, что
желающим следовать такому учению и исповедовать такую
веру разрешается, по милости нашей, пребывать в той
вере, какая ему привычна и им выбрана, как кому
желательно или приятно. Разрешается также строить и
церковные дома.
11. А чтобы еще усугубить нашу милость,
решили мы законом постановить следующее: если какие дома
и земли принадлежали раньше по праву христианам, а по
приказу предков наших перешли во владение казны, или
были присвоены каким-то городом, или проданы, или
кому-то отданы в подарок, то мы приказываем вернуть их
христианам в прежнее владение – да видят все наше
благочестие и нашу попечительность".
12. Таковы были слова тирана,
последовавшие менее чем через год после того, как были
развешаны его указы против христиан. Тот, кто совсем
недавно считал нас губительной язвой для всех,
нечестивцами и безбожниками, для которых закрыты были и
города, и деревни, и даже пустыни, теперь издавал
постановления и законы в пользу христиан. Недавно перед
его глазами христиан жгли, закалывали, бросали в пищу
зверям и птицам, всячески мучили, обрекая на жалкую
смерть, как безбожников и нечестивцев; теперь они
получают от этого же тирана согласие на свое
богослужение, позволение строить церкви и признание
некоторых своих прав.
13. После этого признания, как бы в
награду, он пострадал меньше, чем следовало бы ему
пострадать. Пораженный сразу бичом Божиим, он погиб во
втором сражении.
14. Умер он не так, как умирают
военачальники, руководящие ходом войны, храбро
сражающиеся за своих близких и ради славы; они
мужественно умирали славной смертью на поле битвы. Этот
же нечестивый богоборец в то время, как войско его
стояло в поле, готовое биться за него, оставался дома и,
скрываясь, понес заслуженное наказание: бич Божий
внезапно хлестнул его по всему телу; в страшных,
невыносимых страданиях лежал он навзничь и почти умирал
от голода; всё тело его таяло в невидимом огне,
посланном Богом; целиком исчез, словно растаял, прежний
его облик, остались одни сухие кости, нечто вроде
старого скелета. Все присутствовавшие смотрели на его
тело не иначе, как на могилу души, погребенной в
совершенно разрушившемся трупе.
15. Огонь, исходивший из самого мозга,
жег его еще сильнее; глаза выкатились у него из орбит –
он стал слепым. Однако он еще дышал и призывал смерть,
исповедав Господа. Наконец, осознав, что он справедливо
страдает за жестокость к христианам, он испустил дух.
1. Итак, Максимин, последний и из всех
самый жестокий враг христиан, никому больше не мешал.
Церкви, по милости Бога Вседержителя, поднимались с
самого основания своего; учение Христово распространяло
свой свет во славу Божию и пользовалось большей, чем
раньше, свободой; нечестивые враги веры покрылись
крайним бесчестием и позором.
2. Прежде всего властители объявили
Максимина врагом всех; в государственных, всюду
развешанных, манифестах он назывался нечестивейшим,
ненавистнейшим и богопротивнейшим тираном. Портреты,
расставленные по всем городам в его честь и в честь его
детей, либо сбрасывали сверху наземь и затаптывали, либо
замазывали черной краской; статуи, поставленные в его
честь, тоже ниспровергали, разбивали в куски и
выбрасывали для посмеяния и поругания.
3. Затем лишены были всех почестей и
прочие враги нашей веры; перебиты все единомышленники
Максимина, в первую очередь те, кого он почтил званием
правителей и кто, льстя ему, грубо оскорблял наше
учение.
4. Таковы были: Певкетий, из его друзей
особо почтенный, наиболее уважаемый и самый верный,
дважды и трижды бывший консулом и назначенный
управляющим государственной казной; Кулькиан, также
прошедший все правительственные должности,
прославившийся тем, что пролил в Египте кровь множества
христиан. Было немало и других, содействовавших
поддержанию и усилению тирании Максимина.
5. Божий суд поразил и Феотекна: его
поступки в отношении христиан не были преданы забвению.
Водрузив в Антиохии идола, он рассчитывал
благоденствовать; от Максимина был он удостоен высокой
власти.
6. Лициний, прибыв в Антиохию, стал
разыскивать чародеев и, пытая пророков и жрецов
новоявленного идола, старался выведать, как сумели они
придумать этот обман. Те, измученные пытками, не могли
умолчать и объявили, что вся мистерия – это обман,
придуманный Феотекном. Все понесли заслуженное
наказание; первым казнен был Феотекн, а затем, после
многих пыток, и прочие сообщники его волшебства.
7. К ним присоединены были и дети
Максимина, которых он сделал своими соправителями и
выставлял на портретах наряду со своими изображениями. И
родственники тирана, бывшие прежде надменными и мучившие
людей, претерпели то же самое и были покрыты позором,
потому что они не приняли учения, не познали и не
уразумели совета, данного Священным Писанием: "Не
надейтесь на князей, на сынов человеческих, в которых
нет спасения. Изойдет дух их и возвратится в землю свою;
и в тот день погибнут все помышления их".
После такой гибели нечестивых твердая и
огражденная от зависти царская власть по справедливости
осталась только в руках Константина и Лициния. Истребив
прежде всего враждебное Богу и осознав дарованные им от
Него блага, они любовь свою к Нему и к добродетели,
расположение к Божественному благочестию и благодарности
доказали через издание законов в пользу христиан.
Евсевий Кесарийский, епископ
Цитировано по:
Евсевий Памфил. Церковная история /
Богословские труды
Московский патриархат. М., 1982-1985.
Сб. 23-25 [репр.: М.:
Изд. Спасо-Преображенского Валаамского
монастыря, 1993.]
Азбука веры
Примечание
* Евсевий придерживался умеренных
арианских взглядов и, кроме того, был оригенистом.
Необходимо принимать во внимание и то, что он был
придворным историографом императора Константина и писал,
как подобает придворному историку. Итак, читая Евсевия,
необходимо делать скидку на все эти характерные
особенности историка и, учитывая их, определять ту
степень доверия, с которой следует относиться к его
сочинениям.
***
Труды епископа Евсевия Кесарийского:
|
