Грех Иеровоама
Известно, что израильский царь Иеровоам был
тем самым правителем, который, согласно устоявшейся
трактовке библейских событий, увлек Израильское царство в
грех идолопоклонства. Но так ли было на самом деле? Что
реально символизировали золотые тельцы, отлитые по приказу
царя, и было ли поклонение им идолопоклонством? В чем
собственно состоял грех Иеровоама? Ответы на поставленные
вопросы читайте ниже.
***
Идолы Ваала. Баал (общесемит. Ваал - букв.
"хозяин, владыка") - является эпитетом "бог, владыка"
для разных богов и градоначальников у древних западных
семитов. Также являлся конкретным божеством в
ассиро-вавилонской этнокультуре, почитавшимся в Финикии,
Ханаане и Сирии как громовержец, бог плодородия, вод, войны,
неба, солнца и прочего.
***
Образ Иеровоама I, каким он предстает на
страницах Священного Писания, сложен и противоречив. Библия
уделяет характеристике поступков первого израильского царя
немало внимания. Для писателя Третей книги Царств[1],
который прослеживает динамику его поведения, совершенно
очевидно, что причиной разделения единого Израиля на два
царства – Северное и Южное – служит не деятельность
мятежного Иеровоама, а ошибки его недруга Соломона. И хотя
окончательная оценка Иеровоама как царя исключительно
отрицательна (он тот, кто "ввел Израиля в грех"), начало его
деятельности рассматривается как доброе. Бог воздвигает
Иеровоама как орудие для наказания Соломона, допустившего в
своем царстве идолопоклонство. Именно сам Бог, согласно
библейскому повествованию, "воздвигает"
бунтовщика-крамольника в наказание за религиозный синкретизм
последних лет соломонова правления. Более того, Иеровоам –
избранник Божий. Господь говорит ему устами прока Ахии
Силомлянина: "Тебя Я избираю, и ты будешь владычествовать
над всем, чего пожелает душа твоя, и будешь царем над
Израилем" (11:37).
***
Читайте также по теме:
***
Иеровоаму обещается то, что когда-то было
обещано Давиду и Соломону: "Если будешь соблюдать все, что Я
заповедую тебе, и будешь ходить путями Моими и делать
угодное пред очами Моими, соблюдая уставы Мои и заповеди Мои,
как делал раб Мой Давид, то Я буду с тобою и устрою тебе дом
твердый, как Я устроил Давиду, и отдам тебе Израиля"
(11:38). Став-таки царем, приняв от северных колен помазание,
Иеровоам не устоял в чистоте веры, политические интересы
страны оказались ему дороже интересов веры. Его религиозные
реформы обернулись в конце-концов грубым народным
идолопоклонством. Доброе начало, ужасный конец.
О первом, неудачном восстании Ировоама,
"раба Соломонова" известно немного. Соломон, укрепляя
Иерусалим, поставил Иеровоама "смотрителем над оброчными из
дома Иосифова" (11:28). Иеровоам происходил из колена
Ефремова, самого многочисленного и самого сильного из
северных колен. Оброчные, трудившиеся на реконструкции и
укреплении иерусалимской крепости, тоже были из колен
сыновей Иосифа – колена Ефремова и колена Манассиина.
Характер восстания Иеровоама и подчиненных ему оброчных
неизвестен, сказано лишь, что мятежник "поднял руку на царя"
(11:27). Описание обстоятельств этого события резко
обрывается описанием встречи Иеровоама с пророком Ахией.
Затем говорится о решении Соломона "умертвить" Иеровоама и о
бегстве последнего в Египет (11:40).
Основным движущим мотивом этого первого,
неудачного мятежа северных колен против центральной
иерусалимской власти было, видимо, нежелание отбывать
царские повинности, стремление сбросить с себя иго налогов и
барщины. Помимо традиционной десятины с урожая и приплода
скота, грандиозные строительные работы по всей стране,
содержание роскошного соломонова двора и большой наемной
армии требовали постоянного увеличения налогового бремени и
повинностей. Все это усиливало недовольство северян
привилегированным положением колена Иуды и царя,
происходившего из этого колена.
Нельзя забывать об извечном
сепаратизме северных колен, объединявшихся чаще всего вокруг
колена Ефремова. В глазах многих израильтян власть давидидов
вовсе не была бесспорно легитимной. Претензии Иерусалима
быть столицей вызывали недоверие в Израиле. Построение
Соломоном храма и централизация культа нигде, кроме как в
колене Иуды, не вызывали восторгов. Стоило власти
иерусалимского монарха несколько ослабнуть, как тлевший
огонь северного сепаратизма вырывался наружу. Идеологией
мятежа, видимо, были идеи возвращения к более мягкой форме
монархии, подобной той, что была при Сауле. Северяне не
могли быть довольны чрезмерной, как им казалось,
централизацией власти, стремлением к жесткому подчинению
всех окраин иерусалимской администрации, стремлением
давидидов к абсолютизму. Поводом к первой волне
повстанческого движения, всколыхнувшей Израиль при стареющем
Соломоне, было явное попустительство последнего
идолопоклонству своих иноземных жен (11:4-8).
"Манифестом"
восставших было возвращение к идеалам домонархической веры,
идеалам Синая, а экономическим двигателем сепаратизма –
противление все усиливавшемуся закабалению, нежелание
подчиняться потомкам Давида. В то время северные колена были
вообще против передачи власти по наследству. Царствовать
должен достойный, управлять народом может лишь тот, кто этим
народом выбран. Такая система, естественно, чревата
мятежами, потому в Северном царстве так никогда и не
сложилось крепкой династийной монархии, потому-то половина
царей в Израиле умерли насильственной смертью. Если Южному
царству давидидов как династийной монархии естественно было
стремиться к абсолютизму и деспотизму, Северному были более
близки идеалы свободной конфедерации колен с выборностью
монарха, обладавшего ограниченными правами.
Иеровоам был радушно принят в Египте, куда
он бежал от карающего меча Соломона. Правивший в то время
Египтом Шешонк I (библейский Сусаким) вынашивал планы
захвата Сирии, надеялся взять над сирийцами реванш и вновь,
как когда-то цари эпохи Нового царства, выйти к Евфрату. Для
стратегических планов Египта популярный в Израиле мятежник
был как нельзя кстати – в случае его будущего прихода к
власти дорога к Евфрату для египетской армии оказывалась бы
свободной. В русской истории аналогией бегства Иеровоама в
Египет может служить бегство князя Курбского во враждебную
Ивану IV Литву.
Соломон, наконец, умер. Закончилась эпоха
сильной цетральной власти дома Давидова. Северные колена
больше не хотели подчиняться утопающему в роскоши и
подверженному финикийским нравам Иерусалиму. Египетский
изгнанник возвращается на родину, чтобы, как он верит,
исполнить замысел Божий о нем – поднять народные массы на
свержение деспотического гнета давидидов, вывести десять
северных колен из-под ненавистного владычества.
Обстоятельства второго, на сей раз
успешного, мятежа описываются в Библии достаточно подробно
(3Цар 12). Во время вынужденного пребывания в Египте
какие-то нити управления повстанческим движением, видимо,
оставались в руках Иеровоама. Поэтому, едва вернувшись в
Израиль, "революционер" вновь оказывается во главе этого
движения и его честолюбивые замыслы находят горячую
поддержку в народе.
Иеровоам оказывается удобным для
аристократии северных колен и для всего народа кандидатом на
царство. Был ли Иеровоам популистом, или ему действительно
были дороги идеалы древности, идеалы эпохи Судей, на это нет
и никогда не будет ответа. Но одно несомненно – Иеровоам
явился выразителем недовольства северных колен деспотическим
режимом потомков Давида, в глазах народа он был героем,
борцом с идеологической и социальной неправдой своего
времени.
Библейский повествователь яркими красками
описывает неразумие и неопытность Ровоама, преемника
Соломона на престоле Давида. У читателя создается
впечатление: сколь мудр был Соломон в управлении непокорным
народом, столь же глуп и неопытен оказался в деле
государственного строительства его неразумный сын. Вместо
того, чтобы пойти на тактическую уступку требованием
недовольных и облегчить бремя податного гнета, тщеславный
Ровоам, оскорбленный претензиями подданных, по совету своих
молодых друзей-прихлебателей допускает роковую ошибку,
публично провоцирует народ на мятеж: "Отец мой наложил на
вас тяжкое иго, а я увеличу иго ваше; отец мой наказывал вас
бичами, а я буду наказывать вас скорпионами" (12:14).
Сам
Господь, согласно священному писателю, отнял таким образом у
Ровоама разум и совет: "Так суждено было Господом, чтоб
исполнилось слово Его". Произошло это в Сихеме, священном
для израильтян городе, овеянном славой патриархов и Иисуса
Навина. Ровоам был позван на этот "собор" представителей
северных колен. Авторитет Соломона, поколебленный
централизацией и деспотизмом, наличием наемного войска,
привлечением хананеев в царскую администрацию, был
окончательно подорван идолопоклонством его многочисленных
иноземных жен, "склонивших сердце" общеизраильского царя к
идолам.
Успех начального периода царствования Соломона
определялся в большой мере заслугами его отца Давида, его
успешной внешней политикой, отвратившей опасность оккупации
земли филистимлянами, и личным благочестием. В конце
сорокалетнего правления Соломон, укрепивший доминирующее
положение колена Иуды, сделавший это колено
привилегированным, заставлявший северян отрабатывать барщину
в Иудее, да еще попустивший в стране иностранные религиозные
культы потерял свой авторитет. Сын Соломона Ровоам был
обречен на отпадение от его царства северных колен. Неуспех
Ровоама во многом определен резким падением популярности его
отца. С возгласами "Нет нам доли в сыне Иессеевом; по шатрам
своим, Израиль! Теперь знай свой дом, Давид!" израильтяне
"разошлись по шатрам своим" (12:16).
Отчаянная попытка
Ровоама удержать северян в подчинении окончилась
закономерной неудачей – посланный для сбора податей отряд
Адонирама был забросан камнями, сам Ровоам вынужден был
затвориться от народного гнева в иерусалимской крепости
(12:18). Вместо обширного царства у Ровоама и его потомков
осталось маленькое княжество, по сути, лишь одно колено –
Иудея.
Северное царство было неустойчивым с самого
своего возникновения. Нет сомнений, правление, основными
крепами которого являются популизм и стремление угодить
народу и его порокам, не может быть прочным. От эпохи Иеровоама вплоть до правления омридов (Амврия[2] и его
потомков) гражданское общество было достаточно сильным в
Израиле, чтобы сдерживать стремление монархов к абсолютизму.
Не сразу и не вдруг привыкали израильтяне, вольные скотоводы
и земледельцы, к подчинению центральной власти, к десятинным
налогам и барщине. Свободолюбию крестьян нет большего врага,
чем абсолютизм.
Но и для центральной власти нет большей
проблемы, чем свободолюбивое самосознание вольных скотоводов
и землепашцев. Чем свободней и экономически независимей
народ, тем слабее власть. Бедой Иеровоама и его преемников
было то, что они, в отличие от соседей-южан, не управляли
народом, а были у него "на службе". Для них было важным
завоевать и поддерживать доверие народа. Для этого необходим
был талант демагога. Нужно было уметь господствовать так,
чтобы народ думал, что не царь управляет им, а наоборот, что
царь – его слуга. Первые пятьдесят лет у северных царей не
было даже постоянной резиденции: Сихем, Вефиль, Фирца,
Пенуэл... Отсутствие постоянной столицы – признак
неустойчивости центральной власти. Аналогией такому порядку
в русской и западноевропейской истории может служить период
средневековой феодальной раздробленности.
***
Нет сомнений, религиозные реформы Иеровоама
I несли ярко выраженный демагогический характер. Прежде чем
выплавить золотых тельцов, царь советуется с представителями
народа (3Цар 12:28). Готовность потакать народной
религиозности показывает, что для этого царя религия была не
более чем средством для укрепления собственной власти.
В ближневосточной иконографии образы быков и
тельцов весьма распространены. К примеру, бог дождя Адад
(Хадад) в религииозных представлениях его почитателей
представлялся невидимо стоящим на крупе быка. Сам бык,
конечно же, не был "иконой" божества, он был всего лишь
"пьедесталом" для его ног. Точно также и тельцы,
воздвигнутые Иеровоамом, не были сами по себе, по крайней
мере, изначально, объектом поклонения – поклонялись не им, а
Тому, кто над ними – Яхве. Ведь и в иерусалимском святилище
херувимы, осенявшие крыльями ковчег, не были предметом
поклонения. Они всего лишь – "подножие ног" невидимо
присутствующего Бога. "Поклоняться подножию ног" Яхве (Пс
131[130]:7) означало поклоняться самому Яхве. "Вот боги[3]
твои, Израиль, которые вывели тебя из земли египетской"
(3Цар 12:28) – не тельцы, конечно, а Тот, кто над ними, Тот,
кому их спины служат подножием. Постепенно грубая народная
религиозность, всегда склонная к идолопоклонству, сделает
самих тельцов объектом религиозного поклонения, идолами,
кумирами. Но изначально, видимо, это не было так. Тельцы в
Вефиле и в Дане предлагались народу как изображения
херувимов, подобных тем, что были в Иерусалиме.
Рафинированное богословие времен Иеровоама I не видело в них
никакой измены Яхве, напротив, тельцы лишь являли
присутствие Яхве, были знаком и символом этого присутствия,
были, подобно иерусалимским херувимам, лишь подножием для
ног невидимого Бога.
Золотые статуи тельцов дожны были
символизировать великую силу Яхве, освободившего свой народ
от египетского рабства [4], а в новом историческом контексте
– и от соломоновой тирании. Литургический культ с
использованием тельцов должен был показать, что Северное
царство, в отличие от Южного с его храмом и прочими
новациями, хранит древние традиции яхвизма. Святилища на
высотах, нелевитское священство, учрежденное Иеровоамом –
все это было в глазах народа более легитимным, нежели
соломонов храм в Иерусалиме – несомненно, слишком
новаторское учреждение, да еще с претензией на
исключительность. В иеровоамовой реформе виделось
восстановление традиций, восходящих к Патриархам, к Моисею и
Иисусу Навину. В ней ярко просматриваются консервативные
тенденции. Древние религиозные центры – Вефиль, Сихем, гора
Гаризим, овеянные славой Патриархов и Иисуса, не достойны ли
большего почитания, чем столица иевусеев, захваченная
Давидом? – полагали израильтяне. Утверждение давидидов о
том, что Господь избрал Иерусалим, было в их глазах более
чем сомнительным.
В дальнейшем, при омридах (при Амврии и его
потомках) культ тельцов соединится с народным почитанием
Ваала, произойдет "ваализация" этого культа. Царь Ахав, в
угоду своей жене Иезавели и ее придворным теологам, будет
вынужден сделать это двоебожие официальной религией.
Арсений Соколов, игумен
Богослов.Ru - 22.01.2010.
Примечания
1. В евр. каноне: Первая книга Царей.
2. Евр. Омри.
3. Слово Элохим можно перевести и единственным числом: Бог.
4. Ср. Исх 32:2-6. После сооружения тельцов
Аарон объявляет праздник Яхве. Золотые тельцы – всего лишь
видимый знак невидимого присутствия Яхве среди своего
народа. Народ должен быть уверен, что Яхве не бросил его,
подобно Моисею, но что Он по-прежнему с ним. Грех Аарона – в
потакании этой народной религиозности, требующей от Бога
гарантий Его присутствия.
|
