Петля и матушка
В амурском селе православная монахиня
остановила волну самоубийств …
В селе с героическим именем Отважное
самоубивались целыми семьями. Десятки молодых и здоровых
телом людей выбрали петлю вместо жизни. На поверхностный
взгляд виной всему была водка, а потом сменившая ее
самогонка. Смерть перестала хохотать в лицо живущим здесь
после того, как бывший совхозный агроном приняла монашеский
постриг.
"Отважная" жизнь
В этой теме я, к сожалению, не теоретик, мой
папа убил себя в том Отважном в 1980 году. За несколько
часов до трагедии он с жаром рассказывал нам с матерью, как
вчера вытащил из петли своего одноклассника. Успел. Вынул
живого.
- Какой дурак, у него такие дочки! А он? -
недоуменно затягивался отец сизым сигаретным дымом.
На реплику матери, что водка до добра никого
не доводит, папа солоновато чертыхнулся и сказал, что его,
дескать, всей деревней в петлю не загонишь.
Вечером он приладил брючный ремень к батарее
отопления...
Отважное основали кубанские казаки в самом
начале ХХ века. Раскорчевали тайгу, речка рядом, до
китайской границы рукой подать. Село в глаза не видело
архитектора, и поэтому его улицы хаотичны и разбросаны, так
что две сельских почтальонки к концу дня оставались без ног,
обежав все его дворы и калитки. Деревня жила обычной жизнью,
дыша одним дыханием со страной. До революции церковь
построить в ней не успели. А потом кумачовая идеология буйно
зацвела на сельских улицах. Артель, колхоз, совхоз -
менялись вывески и печати в местной конторе. А уклад жизни
оставался неизменно похожим на тысячи советских одноэтажных
организмов по имени деревня. Работали с "темнадцати" до
"темнадцати", но всегда болтались в аутсайдерах
сельхозсводок, молока на фуражную корову больше 2500
килограммов в год не доили десятилетиями. Урожаи тоже были
сродни экстенсивной методе ведения экономики. С ее
планово-убыточным регламентом жизни.
А в остальном село было как село:
школа-десятилетка, дом культуры с собственным ВИА, под песни
которого плясало полрайона.
Из таких сел, станиц и поселков и было
соткано то самое простое полотно нашей жизни.
Одна беда была в деревне - практически
каждый месяц в ней случались самоубийства. У тамошних
самоубийц был излюбленный метод - петля. Добровольно начали
уходить из жизни еще в начале спокойно-сонных семидесятых
годов.
Это была как духовная эпидемия.
Самоубивались целыми семьями. Два-три брата и отец могли
повеситься за несколько лет. Без видимых на то причин. У
людей не было ни долгов, ни бурных романов, не было заметных
причин на работе или в семье. Но тропка жизни вела в
петлю...
Смерть самоубийцы весь остаток жизни для его
родных саднит кровоточащей непонятливостью. Почему? За что?
Кто виноват?.. Эти вопросы навсегда остаются без ответа...
Гроза для мужиков
Лет сорок назад в село приехала молодая
агрономша - Галина Нейман. От ссыльного прапрадеда немца ей
досталась только фамилия. А в остальном судьба - лекало
советской жизни. Послевоенное, а значит полуголодное детство
в забайкальских степях. После школы девочка с трудом, но
поступает в Благовещенский сельхозинститут. С первых и до
последних дней учебы она - бессменная посудомойка
институтской столовой.
Ее родители жили очень бедно. Как в
компенсацию, изломанную юность она имела характер "только
тронь" - механизаторы ее боялись пуще похмелья и сразу стали
звать "мамой".
Галя-агроном мастерски водила "уазик",
заправски курила "Беломор". Выпивохи, завидев ее машину,
бежали врассыпную.
- Я могла кастрюлю с кашей на голову надеть,
да еще сверху по кастрюле и постучать, - вспоминает она.
Ей не повезло в семейной жизни:
муж-алкоголик, двое сыновей-погодков на руках. И тяжкий труд
- до ломоты и разлома.
- Я бы, наверное, так и несла свой бабий
крест, но однажды мой муженек воткнул сынишке нож в спину.
Слава Богу, не смертельно. Я ушла от него на второй день, -
признается она.
Муж долго молил прощения - привычно клялся и
обещал, что больше так не будет. Не простила.
Шли годы. Ее старший Димка, двухметровый
богатырь, отслужил в армии, женился и по-отважненски
буднично залез в петлю. Оставив после себя двоих малолетних
детей.
Все матери одинаково страшно и в то же время
по-разному переживают смерть своих детей. Галина Нейман
несколько месяцев после похорон сына не могла ночевать дома.
Едва только прикрывала глаза, то слышала непонятные шаги и
шорохи.
- Знаешь, казалось, схожу с ума. Психиатр
назначил антидепрессанты, от которых становилось только
хуже, - признается она. Она практически разучилась спать и
отвыкла есть. Черное марево горя туго спеленало ее.
Там голос был
Как-то ноги сами привели в храм. На первой
исповеди, когда батюшка начал читать разрешительную молитву,
с ней случилась истерика. Рыдала так, как никогда в жизни. В
первую ночь после исповеди уснула как убитая. Стала часто
ездить в райцентр, в церковь. Петля ужаса потихоньку
отпускала, и жить стало легче. Однажды ей приснился сон -
рука в священническом облачении водила ее по селу.
Неожиданно указала на полуразрушенное здание совхозной
конторы.
- Я услышала голос, что на этом месте должен
быть православный приход, - вспоминает она.
Священник благословил ее с трудом.
- У вас сил не хватит привести эту разруху в
порядок, - сомневался батюшка.
Через полгода бывшая совхозная развалина
была приведена в божеский вид. Перекрыта крыша, заменены
окна, сложена печь. Появилась новенькая изгородь. Всю свою
пенсию бывший агроном инвестировала в ремонт совхозной
конторы.
- Работала там сутками, порой казалось, что
упаду, не выдержу. Но Бог сил дал, - признается она.
Сказать, что деревня ее не поняла, - ничего
не сказать. Над ней смеялись, крутили у виска и даже плевали
в лицо.
- "Дура" - это самое цензурное, что я
слышала от тех, с кем полжизни прожила бок о бок, -
вспоминает она. Признается, что самое трудное при ее
"агрономском" характере - это было смолчать в ответ. Не
опуститься до ответного крика.
- Я просто читала молитву Иисусову и уходила
прочь, - говорит бывший агроном.
Когда было получено благословение правящего
архиерея и священник приехал освящать бывшую контору,
просоленную крепким мужицким матом, то даже и он был поражен
увиденным. Во всем царил порядок. Приход освятили в честь
Силуана Афонского, кстати, пришедшего на Святой Афон с
биографией деревенского юноши и солдата с душой, полной
тревог и сомнений, но потом достигшего высшей душевной
чистоты и праведности.
В безбожной деревне после открытия прихода
люди стали креститься целыми семьями, те, кто плевал в лицо
Галине Нейман, принимали таинство одними из первых.
Главное, что после открытия прихода в
Отважном перестали добровольно уходить из жизни. За три
последних года наложил на себя руки всего один человек - не
выдержав мук онкологии.
Агроном Галина Нейман после долгих раздумий
решилась принять монашеский постриг.
- Самое трудное было гордыню свою умертвить,
эгоизм свой закопать, - кротко улыбается монахиня Домникия.
Теперь приход держится на ней,
организаторские способности пригодились и здесь - библейская
школа для детей и взрослых под ее началом. По всем сельским
торговым прилавкам она расставила ящички для пожертвования.
Первые месяцы туда кидали вперемешку с мятыми
десятирублевками матерные записки с проклятиями. Спустя три
года село с населением в тысячу человек на спасение душ
жертвует в пределах тысячи рублей в месяц. В среднем по
рублю с души...
Минувшим февралем в сельский приход забрел
небрежно одетый, усталый путник. Упал перед иконами на
колени, долго молился, потом попросил у монахини попить и
как на духу признался.
- Я из соседнего села, шел на рельсы
Транссиба под поезд ложиться, увидел православный крест, и
ноги меня сами к вам занесли. Теперь назад вернусь, у меня
дома двое детей...
Матушка Домникия обняла его и первый раз
после похорон сына рыдала навзрыд. Видя в его сутулой спине
десятки тех односельчан, кто добровольно ушел из жизни, пока
она долгие годы билась за совхозные урожаи.
А теперь матушка Домникия в одиночку борется
с деревенскими самогонщиками, продающими смерть и слезы.
- Хожу по домам, уговариваю, совестю. Молюсь
за них, они не ведают, что творят. Ведь те деньги не
принесут им счастья,- искренне считает она.
...А еще она каждый божий день читает
молитву об упокоении душ всех, кто устал наслаждаться таким
коротким мигом по имени жизнь. В последний свой приезд в
Отважное я попросил ее поминать раба Божьего Владимира, папу
моего. Она обещала...
Прямая речь
Инокиня Ольга Гобзева, председатель
координационного Совета женских благотворительных
организаций Русской Православной Церкви:
- Эта история - самое настоящее чудо. Не то,
лубочное и сувенирное чудо, которого так жаждут многие из
нас. А чудо тихое, молитвенное, а потому настоящее.
Материнская молитва самая сильная на свете, она со дна моря
достанет. Здесь стала молиться мать, которую тоже ожег бес
греха и пьянства. Почему люди так самоубивались в этом селе?
Это была как духовная эпидемия, за каждую человеческую душу
шла жестокая война тьмы и света. То же село, те же люди, а
смертный грех ушел. Воистину не стоит село без праведника.
Александр Ярошенко
Российская газета - 17.04.2010.
Выбери жизнь со Христом!
"Ибо так возлюбил Бог мир,
что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб,
но имел жизнь вечную" (Ин.3:16)
"Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое, любил Господа Бога твоего,
слушал глас Его и прилеплялся к Нему; ибо в этом жизнь твоя и долгота дней твоих…"
(Втор. 30:19-20)
|
