Гомосексуалисты не пройдут!
Россияне не готовы к гей-парадам, кварталам
красных фонарей и легальным наркотикам
28 июля 2005 года активисты российского гей-движения
заявили, что собираются подать заявку на проведение в Москве
соответствующего парада. 29 июля мэр Москвы Юрий Лужков, еще не
получив заявки, на всякий случай категорически запретил
проведение подобного мероприятия, "защищая интересы москвичей".
Однако кого пришлось бы на самом деле защищать, если бы такой
парад состоялся, – москвичей от геев или, напротив, геев от
москвичей – вопрос в России до сих пор открытый.
Поводом для перепалки между геями и мэром
стали события в Иране, где 19 июля на площади в Тегеране
публично казнили двух подростков, обвиненных в гомосексуальной
связи с 13-летним мальчиком. Это вызвало резкую реакцию мировой
общественности: возмущались казнью как таковой, казнью
несовершеннолетних и, наконец, столь жестоким наказанием за
гомосексуализм. В России тоже возмущались, но в основном по
последнему пункту. На пресс-конференцию, которую 28 июля
организовала Национальная информационная группа с целью привлечь
внимание общественности к событиям в Иране, явились
исключительно активисты гей-движения и журналисты. Хотя были
приглашены многие политики и общественные деятели… Но все они
либо отказались "из-за отсутствия времени", либо попросту
заявили, что вместе с гомосексуалистами выступать не будут.
Впрочем, демарш политиков не смутил
представителей нетрадиционной сексуальной ориентации.
Заручившись вниманием журналистов (каковое было привлечено
обещанием активистов гей-движения публично обратиться
непосредственно к президенту РФ Владимиру Путину), руководитель
проекта "Gay Russia.RU" Николай Алексеев сделал совсем не
относящееся к теме конференции заявление. Оно и вошло в
заголовки статей на следующий день. Николай Алексеев объявил о
том, что активисты, отстаивающие права людей нетрадиционной
ориентации, намерены в следующем году провести в Москве
гей-парад. Забыв про обещанное обращение геев к президенту с
просьбой осудить иранские события, журналисты, безусловно,
оживились. Перспектива красочного скандального выступления
гомосексуалистов, допустим, на Тверской, оказалось гораздо
интереснее далеких иранских казней.
Вот только уже на следующий день стало
ясно, что дальше заявления на конференции и броских газетных
заголовков предприятие вряд ли продвинется. Юрий Лужков, в 2001
году уже отказавший в подобной просьбе гей-активистам, и на сей
раз поспешил объявить о своем резко отрицательном отношении к
этой идее. И едва ли Европейский суд по правам человека, которым
в свою очередь пригрозил Алексеев, тут что-то изменит.
Дело в том, что как бы Москва ни
бравировала вполне европейским уровнем зарплат и,
соответственно, доступностью любых, самых рафинированных,
развлечений, мэр знает, о чем говорит, когда встает "на защиту
интересов москвичей". Даже в столице большинство граждан все еще
не готово с европейской толерантностью относиться к такому
раздражающему патриархальное общество явлению, как гомосексуализм.
Согласно исследованию ВЦИОМ, в 2005 году 30
процентов россиян выступают за изоляцию геев от общества.
Специальных данных по Москве не было, однако если даже ничтожный
процент от многомиллионного населения столицы поддерживает
подобную запретительную позицию – этого достаточно для того,
чтобы со скандалом сорвать праздник гомосексуалистов. Как,
скажем, это случилось в Варшаве и в Риге, где, несмотря на
яростные протесты мэров, мероприятия все-таки были
организованы... и очень быстро закончились, когда шествующих
участников гей-парадов забросали яйцами и попытались избить.
На фоне этих данных становится понятно, чем
руководствовались политики, отказавшись принимать участие в
пресс-конференции вместе с геями (доля российского электората,
который хоть и не выступает за радикальные меры в отношении
"меньшинств", но относится к ним с резкой неприязнью, составляет
59 процентов). Посути, к гомосексуализму большинство россиян
относятся примерно так же, как к наркомании и проституции. Так,
в июне ВЦИОМ провел исследование, показавшее, что 92 процента
россиян считают аморальным употребление наркотиков, а в ходе
опроса РОМИР в этом же месяце выяснилось, что еще 58,9 процента
респондентов считают недопустимым явлением проституцию.
Не менее логичной выглядит кампания в Думе
за запрещение "сцен пошлости и насилия" на телевидении (впрочем,
с внимательным отсмотром осуждаемых программ), а также за
возвращение уголовной ответственности за употребление
наркотиков. Даже либеральные партии, формально пропагандирующие
толерантность в открытом и свободном обществе, все реже
выступают по этим вопросам вразрез с общественным мнением. А
чаще всего никак не выступают, что кажется вопиющей
дискриминацией самим неформалам. Так, например, за проведение
гей-парада в Москве отважилась высказаться только Ирина
Хакамада, однако на пресловутую конференцию с гей-активистами она тоже так и не пришла…
Быть может, обида людей нетрадиционной
сексуальной ориентации (а также желающих публично курить
марихуану и легально пользоваться услугами проституток) на то,
что в России ущемляют их права, выглядит несколько надуманной.
Однако чувства, которое испытывает "рядовой гражданин", когда,
анонимно отвечая на вопрос социологов, признает, что не терпит
геев, мало чем отличаются от тех, которыми руководствуются
скинхеды, когда собираются в очередной раз кого-нибудь бить и
спасать Россию. Или от чувств поборников шариатских законов,
посылающих на казнь подростков. А уж являются ли эти чувства
способом оградить общество от разложения или же они ограничивают
право человека быть самим собой – вопрос, открытый со времен
отмены святой инквизиции.
Екатерина Чекушина
Lenta.ru - 02.08.2005.
Вернуться на исходную страницу
|
