Война с мифами: истинные причины
поражений летом 1941-го
Пропагандистская война с Великой
Отечественной войной ведется по двум направлениям: война
с фактической историей и война с ВОВ как с образом в
народном сознании...
Война с фактической историей. Целью
являются сами факты, трактовки событий, логика,
причинно-следственная связь. Средствами ее ведения -
фальсификации и подлоги, осознанные выпячивания одних
сторон при замалчивании других.
Война с ВОВ как с образом в народном
сознании. Тут снарядами является культура: фильмы,
книги, сериалы. Целями – сама сущность общества и людей
того времени, характер поведения, мотивы их поступков. Я
думаю, не нужно перечислять большое количество фильмов о
ВОВ, снятых за последние годы. К сожалению, большинство
из них являются носителями тех или иных вредных мифов.
В реальности все это сплетается в тугой
жгут. В итоге мы читаем книги или смотрим фильмы о тех
событиях, которых не было (напр. фильм "Сволочи"),
наблюдаем невозможные для той эпохи ситуации, переживаем
(или плюемся) за ложных героев.
Значительная часть этих "снарядов",
конечно, является просто погоней за антисоветским
трендом, но другая часть, как раз и задающая тренд – это
вполне осознанные диверсии против истории и нашей памяти
о войне.
Одна из самых масштабных мифологий
создана вокруг кануна и начала войны.
Перечислим основные ее узловые "точки":
- коварный пакт Молотова-Риббентропа о
ненападении, заключенный между СССР и Германией в 1939
году;
- 100%-ое игнорирование Сталиным 100%-ой
информации о дате нападения;
- само проморганное нападение: спящие
аэродромы, солдаты, выбегающие из казарм в одних
кальсонах (обязательный сюжет многих фильмов);
- вместо грамотной обороны - безумные
атаки бездарных командиров, заменивших расстрелянных в
37-ом "профессионалов";
- разбегающаяся и массово сдающаяся в
плен РККА.
Впрочем, вместо тысячи слов можно просто
посмотреть один фильм.
А на эти фильмы вообще-то водят
школьников. У человека, которому просто, без объяснений
показали весь этот ужас, возникает одна реакция:
презрение и отвращение.
Я попытаюсь рассказать, что же было на
самом деле. Благо сейчас на уровне исторической науки
большинство таких атак уже отбито. Появились новые
историки, не скованные партийной цензурой, как в
советское время, и не зараженные обязательным в
Перестройку антисоветизмом.
Итак, немного о пакте Молотов-Риббентроп
Это подается либо как преступный сговор
с нацизмом и страшный цинизм либо, напротив, как наивное
доверие Гитлеру, повлекшее внезапность нападения. Однако
подобные договоры о ненападении были с Третьим Рейхом и
у Англии, и у Франции. Так что, если уж и обвинять, то
всех скопом. Но даже не в этом дело, а в том, как могли
развернуться события, не заключи СССР того пакта.
Накануне войны вариантов развития событий было всего
три:
- Общий западный блок против СССР, что
было вполне реально. Польшу бы отдали Гилеру точно так
же как Чехословакию и не поморщились бы.
- СССР вступает в войну на стороне
Англии и Франции в 1939-ом, не закончив
индустриализации, не проведя перевооружения и
реорганизации ВС. Плюс те еще союзники, способные кинуть
в любой момент (как они это проделывали неоднократно на
показ всему миру)
- СССР не вступает в войну до окончания
внутренней подготовки, плюс значительно отодвигает
границы на Запад.
Пакт Молотова-Риббентропа – это выигрыш
времени и пространства. Кто знает, чем бы кончился
41-ый, если бы его не было.
Несколько слов о 100%-ом информировании
советского руководства о дате нападения. Любой историк,
основывающий выводы на анализе всех разведдонесений, а
не только тех, которые смогли угадать дату, пишет, что
сведения разведки были очень противоречивыми. Одна из
линий, которую транслировала разведка, являла позицию,
что Гитлер не начнет войны, не победив, или не заключив
выгодного мира с Англией. Это сыграло свою роль в том,
что изначально советские власти летом 41-го войну
действительно не ждали.
Тем не менее, нападения на спящие
приграничные войска, как его рисуют фильмы, в
большинстве случаев – не было. Мобилизация РККА и
выдвижение войск из внутренних округов начались уже с
середины июня. Это решение было основано на данных
восковой разведки, сообщавшей о постоянных перемещениях
танковых войск к границе. Информацию о готовящемся
вторжении вечером 21 июня сообщил немецкий перебежчик.
Директива №1 о приведении войск в боевую готовность была
отправлена в части в пол первого ночи 22 июня. Никто в
кроватях не спал. Действительно тяжелая ситуация была,
например, в Брестской крепости, где приказ получили
позднее из-за обрыва связи немецкими диверсантами – и
большая часть войск не успела добраться из крепости к
своим боевым позициям.
То же самое со спящими аэродромами. Их
не могло быть чисто технически – потому что существует
такая вещь как пост ВОНС (воздушного оповещения,
наблюдения и связи). Тревога на аэродромах была поднята
сразу после первых звуков артподготовки и перелетах
границы вражеской авиацией. Наши летчики встречали
немцев в бою, а не выбегая на полыхающие аэродромы.
Более того Люфтваффе понесло немалые потери в
приграничном сражении. Однако, значительная часть
приграничной авиации СССР действительно была уничтожена.
Причина не в спящих аэродромах, а в
организованном Люфтваффе непрерывном конвейере налетов
на авиабазы – с целью уничтожить приграничную авиацию
противника. Это было одним из важнейших элементов
стратегии блицкрига. Советские аэродромы заранее
определялись разведкой, и на них вновь и вновь
обрушивались бомбы на протяжении всего дня. Запасных же
аэродромов, куда можно было бы передислоцировать
авиаполки – было или очень мало, либо они находились в
стадии строительства и ремонта (в 1941 году продолжалось
масштабная реорганизация армии).
Однако, несмотря на все эти мифы, факт
остается фактом: Западный фронт действительно был
разгромлен, враг действительно организовал огромные
котлы и стремительно продвигался с запада на восток весь
первый период войны.
Причина этого кроется не в тупости
комиссаров и командиров, пришедших на смену
расстрелянным в 1937-ом "талантливым" офицерам, а в
немецкой стратегии блицкрига, и действительной
военно-организационной новинке Вермахта.
Стратегия блицкрига, как
таковая, заключается не столько в быстрых перемещениях
войск, сколько в упреждении атакуемой страны в
мобилизации. За счет этого достигается подавляющее
преимущество в каждой конкретной битве и захватывается
стратегическая инициатива. По сути, воевал
отмобилизованный вермахт сначала с приграничными
армиями, а затем по очереди с двигающимися из глубины
страны вторым и третьим эшелонами РККА.
И если в общем по численным
характеристикам он уступал Красной армии, то такую
раздробленную РККА он, конечно, превосходил. В таких
условиях атакующая сторона находится в выигрыше – она
выбирает место и направление удара, узнав слабые места
фронта, она планирует свои действия, а не постоянно
импровизирует в зависимости от действия врага.
***
Читайте также по теме:
***
"Секретное оружие Третьего Рейха" тогда
– это танковые дивизии нового типа
Сами по себе
немецкие танки были вполне заурядны – в 41-ом не пахло
ни "Тиграми", ни "Пантерами". Дело заключается не в их
характеристиках, а в их организации.
Дело в том, что до ВМВ танки, как и
артиллерия, были всего лишь средством подавления огня и
взлома обороны. Обеспечить прорыв на узком участке
фронта они могли, но вот развивать наступление – нет.
Таков был характер применения танков в позиционной ПМВ.
Причина слабой маневренности тогда была не в трудности
взлома обороны – тяжелая артиллерия и танки с этим
справлялись, а в развитии наступления – оно всегда
быстро выдыхалось.
В 30-ых года в Германии была создана
новая форма организации танковых войск – танковая
дивизия. Она состояла из двух-трех полков танков, полка
мотопехоты, разведывательного батальона, батальона
истребителей танков, артиллерийского полка, тыловых и
вспомогательных частей (связь, саперы, инженеры). Такая
дивизия могла не просто совершать прорыв обороны, но и
развивать его вглубь, отрываясь от основной массы своих
войск на десятки километров. Танковое соединение
становилось практически автономным. Оно было способно
самостоятельно захватывать и удерживать опорные пункты в
глубоком тылу противника, не дожидаясь подхода пехоты и
артиллерии. Преодолевать минные заграждения,
восстанавливать мосты, наводить переправы, вести на
равных артиллерийскую дуэль.
Базовая организация немецкой танковой
дивизии в 1941 году
Танковые дивизии были острием меча – за
ними в прорыв проходили пехотные и моторизованные
дивизии, довершавшие работу танковых соединений. Для
ведения блицкрига формировались танковые группы - против
СССР их было организовано 4. Это была грозная и
действительно невиданная сила, не только по мощи, но и
по характеру ведения войны.
В Польше и Франции эта новая модель была
опробована и отработана на практике. Принцип действия
был всегда одинаково прост и безотказен:
- на узком участке фронта
концентрировался танковый кулак, который при поддержке
артиллерии без труда прорывал фронт и быстро уходил за
спину обороняющимся, сотрясая все коммуникации
противника. Обороняющимся оставалось два варианта
действий:
- либо дожидаться полного окружения
- либо спешно отступать на новые рубежи
обороны
Против таких мобильных танковых
соединений чисто оборонительная стратегия спасти
неспособна. Никогда нельзя наверняка знать место и
направление удара танкового клина. Укрепляя направления
вероятных прорывов, вы тем самым ослабляете другие
участки фронта. И маневренный противник, нащупав слабое
место, ударит именно туда. Собственно это и происходило
постоянно летом 41-го. И кажущаяся такой эффективной
оборонительная тактика приводила к окружению огромных
участков фронта с глубокой эшелонированной обороной.
Напротив, единственной возможностью
остановить или затормозить продвижение танковой дивизии
вглубь территории – это ухватить ее за хвост. То есть
нанести удар во фланг и тыл наступающим танкам. Это и
делалось в ходе так поносимых сейчас спешных контратак.
Да, многие из них были плохо подготовлены и приводили
часто к скорому уничтожению самих атакующих. Но они
сковывали и тормозили продвигающегося противника. А
значит, способствовали срыву блицкрига.
Спасением от этого страшного оружия
может быть только одно – перехват стратегической
инициативы. Пока место и направление выбирает противник
– он будет пробивать фронт, никакая глухая оборона от
этого не спасет.
Это доказал сам Третий Рейх, полностью
повторившей все "ужасные ошибки" Красной армии, когда
уже он перешел к обороне в 1944 -1945 годах.
В каком-то смысле поражения лета 1941-го
года при тех начальных условиях, важнейшим из которых
было упреждение в мобилизации, были в том или ином виде
неизбежны.
Главный вопрос был не в том, как не
допустить тот или иной прорыв. А что противопоставить
стратегии блицкрига в целом. И вот тут советское
руководство переиграло германский генералитет.
С одной стороны, предпринимались все
меры для выигрыша времени и максимального измора
противника. Напомню, по немецким планам война должна
была кончится за три месяца. И это не просто бредовые
амбиции – это холодный немецкий расчет.
И упорная оборона (там, где угадывалось
направление удара), и ожесточенное сопротивление
окруженных в "котлах" войск, и контратаки прорывающихся
танковых групп, - все эти меры, несмотря на все жертвы,
сделали свое дело. Немец был остановлен.
С другой стороны советским руководством
была сделана далеко идущая ставка на так называемую
"перманентную мобилизацию". Поясню, у любой страны есть
план мобилизации на случай войны - это и есть
развертывание армии в том ее составе, на который
рассчитано снабжение, техническое оснащение, транспорт.
Однако, уже 29 июня советское руководство начало
формирование новых незапланированных прежде дивизий. Для
этого пришлось предельно напрячь промышленность, закрыть
глаза на слабую боеспособность собранных за три месяца
соединений. Но если бы этого не было сделано, сил на
остановку немца могло просто не хватить. И уж тем более
после остановки немецкого наступления под Москвой нам
нечего было бы противопоставить выдохшемуся Вермахту.
Для контрнаступления нужны были свежие силы - и они были
созданы. Это были те войска, которые никак не входили в
расчеты Паулюса. Между тем, Германия симметричных мер по
домобилизации не предпринимала. Проведя полное
развертывание к началу боевых действий, она воевала
одной и той же армией весь 41-ый год.
Эти две стратегические меры: замедление
блицкрига и непрекращающееся формирование новых дивизий
– и стали залогом того, что такой катастрофический для
РККА 1941-ый год завершился ее крупным наступлением.
В целом можно сказать, что начало войны
– это очень тонкая тема. С одной стороны недопустимы
подлые провокации на огромной трагедии – а ведь этим
занимаются очень и очень многие. С другой – замалчивать
тяжесть поражений тоже нельзя. Но ими нужно не просто
огорошивать, а объяснять, давать не только эмоции, но и
логическую картину происходящего.
Виктор Шилин
Живой журнал - 22.06.2016.
P.S. В статье
не была поднята тема эвакуации промышленности за Урал,
которая была продумана и подготовлена задолго до войны.
Планы ее создавались в течение всей (!)
индустриализации. Кто-то очень хорошо понимал, чем может
грозить наступление объединенных европейских
цивилизаторов.
Напомню, что 2500 площадок под заводы в
глубине России начали создаваться в ноябре-декабре 1940
(!) года.
Отмечу, что Барбаросса - директива №21
была подписана 20 декабря 1940 года. Мобилизационные
эвакуационные планы были совершенно секретными и
чрезвычайно подробными, но, в конце июня 1941 года был
создан бутафорский комитет по эвакуации (в его состав
входили лица из Политбюро), принявшийся рассылать письма
с несостоятельными планами подготовки эвакуации, что
дополнительно дезориентировало немцев.
Чтобы представить себе масштаб
мероприятия замечу, что эвакуация - это в течение 4
месяцев 30 тысяч поездов и более 1 миллиона вагонов.
Это предприятия, перевозимые полностью в
течение 3 месяцев, причем эвакуируемый завод все еще
работая на старом месте, начинал работать на новом уже
через месяц.
Это и позволило проводить перманентную
мобилизацию и вооружать вновь создаваемые соединения -
сделать то, что не смогла сделать ни одна страна, и что
считалось совершенно невозможным.
|
