Комментарий преподавателя Военного
университета О.А. Овчарова по поводу экспертного заключения
Совета муфтиев России на проект федерального закона "О военных священниках"
 Основой для формирования Советом
муфтиев России официального мнения явился документ,
обозначенный в качестве приложения к "Позиции" под
наименованием "Заключение Экспертной комиссии Совета муфтиев
России". Однако фактически в качестве приложения к "Позиции"
Советом муфтиев России 11 марта 2006 года был распространен
документ с иным наименованием, а именно "Экспертное
заключение Совета муфтиев России на проект Федерального
закона "О военных священниках", подготовленного в Главной
военной прокуратуре".
Из содержания "Экспертного заключения"
следует, что его разработчиком явился не "Экспертная
комиссия" (как указано в "Позиции"), и не "Совет муфтиев
России" (как обозначено в заглавии прилагаемого документа),
а "научно-экспертный совет при Совете муфтиев России (СМР)",
состоящий (как указано в "Позиции") из "ученых-экспертов".
В распространенных документах нет
указания имен "ученых-экспертов", области их специальных
познаний, ученых степеней, стажа и опыта работы и иных
данных, которые дают возможность использовать в названии
документа слова, производные от существительных "ученый" и "эксперт".
Тем не менее, в заключении дается
анализ соответствия документа, названного "проект
Федерального закона "О военных священниках", подготовленного
Главной военной прокуратурой, Конституции России.
Известно, что на момент распространения
"Позиции" и прилагательных к ней документов в
Государственную Думу Федерального Собрания России не
вносился проект Федерального закона "О военных священниках",
а Главная военная прокуратура России не имеет права
законодательной инициативы.
В связи с этим остается открытым
вопрос, какой документ (и в какой редакции) явился предметом
рассмотрения "ученых-экспертов" Совета муфтиев. Можно
предположить, исходя из содержания "Позиции", что имеется в
виду документ Главной военной прокуратуры о введении
института военных священников, относительно которого Русская
Православная Церковь не разделяет "тревоги" Совета муфтиев
России и "все[х] представител[ей] религиозных направлений".
Однако Русская Православная Церковь на
момент распространения "Позиции" не делала заявлений на
обозначенную тему. Неопределенность предмета "экспертного
заключения", неизвестность "ученых-экспертов", входящих в
однозначно неопределимую структуру, не дает оснований
рассматривать распространенный к "Позиции" материал как
"документ". Тем не менее, его принадлежность к официальному
заявлению уважаемой традиционной конфессии не позволяет
игнорировать содержание.
Главной военной прокуратурой России в
настоящее время разрабатываются предложения по
совершенствованию законодательства в области военной службы
в целях реализации гражданами Российской Федерации,
проходящими военную службу в Вооруженных Силах страны, права
на свободу вероисповедания.
В соответствии со ст. 28 Конституции
РФ, каждому гарантируется свобода совести, свобода
вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально
или совместно с другими любую религию или не исповедовать
никакой, свободно выбирать, иметь и распространять
религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними.
Действующее законодательство Российской
Федерации в области обороны, воинской обязанности, военной
службы и статуса военнослужащих не ограничивает прав
военнослужащих на свободу вероисповедания. В демократическом
обществе отсутствует какая бы то ни было "настоятельная
общественная потребность" в ограничении тех или иных
основных прав военнослужащих. Но, вместе с тем,
законодательство России не содержит гарантий и механизмов
реализации военнослужащими права на свободу вероисповедания.
По мнению Главной военной прокуратуры,
формой реализации прав военнослужащих на свободу
вероисповедания является институт военного духовенства,
существующий во всех странах с развитой демократией.
Результатом работы прокуратуры явился примерный документ,
условно названный "Федеральный Закон "О военных священниках".
Вполне возможно, что документ сам по
себе не является безупречным. Он представляет собой первую в
демократической России попытку восполнения имеющегося
пробела в действующем законодательстве России. И, надо
сказать, эта попытка представляется достаточно удачной.
Возможно, что именно этот документ
вызвал негативную реакцию Совета муфтиев России, изложенную
в "Позиции" ("ученые-эксперты" не дали возможности для
однозначного ответа).
"Эксперты" Совета муфтиев полагают, что
"указанный проект не решает главных задач - собственно
воспитания военнослужащих".
Действительно, цель предложенного
прокуратурой примерного закона иная - установить формы
реализации военнослужащими права на свободу вероисповедания.
Кроме того, законопроект направлен на обеспечение баланса
между конституционным правом физического лица на свободу
вероисповедания (ст. 28 Конституции РФ) и законным интересом
демократического государства при обеспечении
обороноспособности страны и безопасности государства (ч. 3 ст. 55 Конституции).
Насколько удачно Главная военная
прокуратура воплотила свои цели в тексте предложенного
документа - это достойный и необходимый предмет для здоровой
дискуссии. Но, к сожалению, именно эти главные цели и не
стали предметом рассмотрения ни "ученых-экспертов", ни
Совета Муфтиев России.
Рассматривая "функции "военных
священников", "ученые-эксперты" утверждают, что
"удовлетворению запросов верующих военнослужащих на участие
в совершении религиозных обрядов" "достаточно и нынешнего
законодательства". Поскольку такое утверждение высказано
Советом муфтиев, то, надо полагать, существующее положение в
Вооруженных Силах в первую очередь удовлетворяет
военнослужащих-мусульман. Возможно, поэтому вне поля зрения
"экспертов" оказался вопрос реализации прав военнослужащих
на свободу вероисповедания.
Далее в "заключении" "эксперты" дают
комментарии к отдельным статьям законопроекта. Обращает на
себя внимание не столько наличие орфографических ошибок и
описок, сколько дилетантский подход к анализу нормы права,
не свойственный для специалистов с юридическим образованием
(которых, возможно, и не было среди "ученых").
Так, при анализе "Статья 1, п.1"
"ученые-эксперты" пишут: "государство не может регулировать,
т.е. делать обязательным, "взаимодействие воинских частей с
религиозными объединениями". По мнению "экспертов" правовое
регулирование отношений придает этим отношениям обязательный
характер, что, по мнению "ученых", "противоречит статье 14
Конституции РФ, так как религии и религиозные объединения в
России отделены от государства".
Но следует заметить, что Совет муфтиев
как религиозная организация существует только благодаря
тому, что государство определенным образом урегулировало
отношения в области прав человека и гражданина на свободу
совести и свободу вероисповедания, а также правовое
положение религиозных объединений. Правовое регулирование
вопросов создания религиозных организаций вовсе не делало
обязательным для мусульман создание, например, Совета
муфтиев и не нарушило конституционный принцип отделения
религиозных объединений от государства, изложенный в ст. 14 Конституции России.
Далее "эксперты" указывают, что "Статья
1, п. 2, неправомерно наделяет Правительство РФ функциями
законодательного регулирования, хотя подобные вопросы могут
решаться исключительно федеральным законом в соответствии с
Конституцией РФ".
Согласно имеющемуся у нас тексту
"законопроекта" п. 2 ст. 1 устанавливает, что "особенности
организации и деятельности военных священников во внутренних
войсках МВД России, других войсках, воинских формированиях и
органах, не входящих в состав Вооруженных Сил Российской
Федерации, определяются Правительством Российской Федерации".
В соответствии со ст. 94 Конституции РФ
единственным законодательным органом России на федеральном
уровне является Федеральное Собрание. В связи с этим,
обозначать деятельность Правительства РФ как
"законодательное" регулирование представляется, по меньшей
мере, некорректно. Кроме того, "ученым-экспертам", прежде
чем высказывать свое мнение о функциях Правительства РФ,
следовало бы обратить внимание на пункты д), е), ж) части 1
статьи 114 Конституции РФ, согласно которым Правительство РФ
осуществляет меры по обеспечению обороны страны,
государственной безопасности, по обеспечению законности,
прав и свобод граждан и иные полномочия, возложенные на него
Конституцией РФ, федеральными законами, указами Президента
РФ. В соответствии со ст. 115 Конституции РФ на основании и
во исполнение Конституции РФ, федеральных законов,
нормативных указов Президента РФ Правительство России издает
постановления и распоряжения, обязательные к исполнению в Российской Федерации.
Вызывает нарекания у "экспертов" Совета
муфтиев "Подпункт о "противодействии деятельности
экстремистских религиозных течений и сект" п. 2 ст. 3 "законопроекта".
По мнению "ученых", противодействие
"деятельности экстремистских религиозных течений и сект"
"придает воинских [прим. - орфография оригинала] частям
абсолютно не присущие им функции, возложенные сегодня
Федеральным законом "О свободе совести и о религиозных
объединениях" на прокуратуру и экспертные советы при органах юстиции".
К сведению "экспертов", правовые и
организационные основы противодействия экстремистской
деятельности регулируются Федеральным Законом №114-ФЗ "О
противодействии экстремистской деятельности".
В соответствии со ст. 2 ФЗ № 114-ФЗ
одним из основных принципов противодействия экстремистской
деятельности является принцип сотрудничества государства с
общественными и религиозными объединениями, иными
организациями, гражданами в противодействии экстремистской деятельности.
Комментарии "ученых-экспертов" к
статьям 3, 4, 6, 9 "законопроекта" находятся вне рамок
правового поля и представляют собой полемику на
гипотетические (воображаемые) темы о вооруженных разборках в
ротах на религиозной почве, о пока еще не существующей
должности главного военного священника, но уже занимаемой
православным священником, об аттестации имамов православным священником.
Согласно "экспертному заключению",
вопросы аттестации военных священников регулируются статьей
6 "законопроекта". Однако имеющийся в нашем распоряжении
документ Главной военной прокуратуры отводит вопросам
аттестации нормы статьи 5. Это еще один повод вернуться к
вопросу о предмете "экспертного" исследования
"ученых-экспертов", которое Совет муфтиев России положил в
основу своей "Позиции".
Вывод напрашивается сам собой:
необходимо не торопиться с поспешными, а потому зачастую
поверхностными выводами, перечеркивающими добрую инициативу
специалистов в области права (Главной военной прокуратуры),
а наряду с отдельными недостатками законопроекта видеть и
большое здоровое начало этого почина, направленное на
укрепление обороноспособности страны, духовного и телесного
(особенно в части профилактики неуставных взаимоотношений
воинов) здоровья ее граждан.
О.А. Овчаров,
кандидат юридических наук
преподаватель кафедры военной администрации,
административного и финансового права
Военного университета
Интерфакс-Религия - 23.03.2006.
Фото - Председатель Совета муфтиев, муфтий Равиль Гайнутдин -
ярый ненавистник преподавания "Основ православной культуры"
и введения института военного духовенства - Портал-Credo.ru
|
