"Волхвы не боятся могучих владык... "
Московские законодатели всерьез
озаботились проблемами оккультизма. Произошло это еще в
конце октября прошлого года, когда они обратились к
председателю Госдумы Борису Грызлову и премьер-министру
Михаилу Фрадкову с предложением принять закон, который
ограничивал бы деятельность колдунов, магов, экстрасенсов и
прочих нетрадиционных целителей и помощников в любви и
бизнесе. Спикер парламента и глава правительства
благосклонно отнеслись к инициативе столичных депутатов, и
комиссия по охране здоровья Мосгордумы занялась разработкой
соответствующих поправок к действующему федеральному
законодательству. И вот в четверг, 17 февраля, комиссия
представила итоги своей деятельности на рассмотрение
коллегам. После того как Мосгордума утвердит поправки, они
будут переданы на рассмотрение в профильный комитет Госдумы.
Под пристальное внимание столичных
депутатов попала статья 57-я из документа под названием
"Основы законодательства Российской Федерации об охране
здоровья граждан", принятого в 1993 году и в последний раз
подвергавшегося редакции в 2004-м. В этой статье,
посвященной описанию прав граждан на "занятие народной
медициной (целительством)", утверждается, что заниматься
означенной деятельностью может всякий, получивший "диплом
целителя, выдаваемый министерствами здравоохранения
республик в составе Российской Федерации, органами
управления здравоохранением автономной области, автономных
округов, краев, областей, городов Москвы и Санкт-Петербурга".
Действующее законодательство, таким
образом, признает за народными целителями право на
существование, но налагает на них определенные ограничения:
во-первых, они должны подтверждать свою квалификацию под
присмотром чиновников от академической медицины, а
во-вторых, работать с пациентом строго один на один – в
законе особо подчеркивается, что "проведение сеансов
массового целительства, в том числе с использованием средств
массовой информации, запрещается". Несомненно, в 1993 году
"Основы законодательства" разрабатывались на фоне еще свежих
на тот момент скандалов, связанных с деятельностью таких
народных телецелителей, как Алан Чумак и Анатолий Кашпировский.
Но Чумак и Кашпировский давно канули в
прошлое, а сегодня, по мнению главы комиссии по охране
здоровья Мосгордумы Людмилы Стебенковой, 57-ю статью надо
подправить с учетом большого количества лиц и
бизнес-структур, оказывающих "оккультные услуги". Эти лица,
считает госпожа Стебенкова, действуют на том же поле, что и
лицензированные целители, но под несколько иной вывеской:
обещая снять порчу или "венец безбрачия" или, например,
приворожить любимого (-ую), эти люди на самом деле оказывают
гражданам целительские услуги, подчас нанося их здоровью
весьма существенный вред. При этом глава комисси особо
подчеркивает, что народные целители от новой редакции 57-й
статьи не пострадают – предлагаемые поправки направлены
исключительно против тех, кто оказывает услуги
"оккультно-мистического и религиозного характера".
Особых сомнений в том, что поправки эти
будут одобрены депутатами Мосгордумы, а в конце концов – и
Госдумой, ни у кого нет. Член комитета по охране здоровья
нижней палаты российского парламента Михаил Рокицкий, к
которому за комментариями обратилась газета "Коммерсант",
признал, что "57-я статья действительно нуждается в
серьезной переработке... В стране на волне всеобщей
коммерциализации академического здравоохранения развелось
огромное количество знахарей и магов, и ничего хорошего в этом нет".
На рынке нечистой силы
Обилие всевозможных предложений,
связанных с оказанием "оккультно-мистических" услуг,
действительно, поражает воображение. По данным Людмилы
Стебенковой, только в Москве ежегодные доходы колдунов и
экстрасенсов составляют 8-10 миллионов долларов, а по данным
того же "Коммерсанта", на 2 тысячи официально
зарегистрированных целителей в России приходится около 100
тысяч их нелицензированных коллег-оккультистов. Причем
данные эти неофициальные, потому что точного учета подобных
людей, разумеется, никто не ведет. Кстати, несколько лет
назад некоторые СМИ приводили другие цифры. Так, якобы в
начале 2000-х годов примерно 10 тысяч столичных колдунов
зарабатывали от 30 до 80 миллионов долларов в год (что
составляет от 3 до 8 тысяч долларов на брата). А
общероссийский оборот от этой деятельности в 2003 году будто
бы составлял уже 15 миллиардов долларов в год, причем на 500
россиян приходился как минимум один колдун. Правда, цифры
эти, скорее всего, фантастические, потому что в этом случае
получается, что средний российский маг ежегодно зарабатывает
примерно по 55 тысяч долларов.
Но так или иначе, рынок оккультных
услуг у нас широк, причем он живет и развивается по тем же
законам, что и любой другой: на нем действуют крупные и
мелкие фирмы, а также "индивидуалы", которые этим фирмам
здорово мешают. Наиболее успешных колдунов, по неофициальным
сведениям, точно так же, как и простых торговцев фруктами
или компьютерами, "курируют" бандиты, причем маги, успешно
решающие любые проблемы своих клиентов, с братками с помощью
оккультных сил, как правило, справиться не могут и послушно
платят им определенную мзду. Ну и, разумеется, двигателем
оккультного бизнеса, как любого другого, является реклама,
которая в силу специфических особенностей этого вида
деятельности принимает порой весьма агрессивные и экзотические формы.
Согласно
наблюдениям современных маркетологов, колдуны с успехом
применяют все традиционные рекламные трюки: пытаются
опровергнуть предубеждение и недоверчивость потенциальных
клиентов, обещая полный и быстрый результат ("с первого
визита 100% навсегда", "100% поможет с 1 сеанса по фото",
"результат в первый день – на всю жизнь") или суля
клиенту гарантию успеха, подчас в письменной форме ("письменная
гарантия!", "пожизненная гарантия!"); подчеркивают, что
их действия не противоречат учению христианской цервки ("безгрешный
приворот", "воздействие без греха"), заменяют
сомнительное слово "магия" на "научные" аналоги ("Академия
иррациональной психологии", "Центр семейной конфликтологии и
реабилитации женщин после развода"), обещают не
навредить духовному и физическому здоровью клиента ("Уникальный
и невероятно действенный возврат любимых без вреда для
обоих", "Безгрешный возврат любимых в Зеркальном коридоре
без вреда кармическим законам, здоровью, благосостоянию");
"топят" конкурентов ("настоящий маг не может стоить
дешево!", "Трижды подумайте, прежде чем обратиться к кому
попало. Свою судьбу надо доверять не самоучкам и шарлатанам,
а настоящему, опытному специалисту!"); впечатляют
клиента своими регалиями ("дипломированный парапсихолог",
"академик высшей магии", "прогрессор космоэнергетики") и так далее.
Подобные рекламные трюки не всегда
профессиональны, но зато действенны, потому что спрос на
услуги "дипломированных парапсихологов" и "прогрессоров
космоэнергетики" пока значительно превышает предложение. И
попытка московских депутатов обуздать разгул черной и белой
магии выглядит несколько запоздалой. А главное, какой-то
непоследовательной. Потому что поправки предполагается
внести, как уже было сказано, в законодательный документ,
регулирующий охрану здоровья граждан. Между тем целительство
– лишь одно из направлений деятельности магов и колдунов,
пусть и весьма в этом бизнесе важное. Получается, что под
предстоящий запрет в полной мере попадают лишь те виды
оккультизма, которые сегодня конкуририруют с народной и академической медициной.
Что же будет с остальными, пока
непонятно. Людмила Стебенкова, например, утверждает, что
подготовленные ее комиссией поправки направлены против любых
форм оккультизма в принципе, так что больше никто не сможет,
например, официально снимать "венец безбрачия" или
привораживать любимых, но ведь совершенно не очевидно, что
эти виды деятельности, не говоря уже про волшебную помощь в
бизнесе или устранение конкурентов с помощью магии, имеют
какое-то отношение к здоровью. Разве что к нравственному, но
это уже, скорее, сфера деятельности по преимуществу
христианских или мусульманских священников, а не депутатов.
Однако если уж объявлять "крестовый поход" против
оккультизма, то как быть с традиционными религиями? С одной
стороны, различия между тысячелетней духовной традицией и
новоявленным каббалистом или астрологом, начитавшимся
дешевых изданий и возомнившим себя магом, очевидны. А с
другой, и то и другое учение опираются на такие принципы
мышления и категории сознания, которые совершенно чужды
рационализму Нового времени, и то и другое – культ, и с
точки зрения научной картины мира они равно неприемлемы. Адепты православия
сколько угодно могут рассуждать о том, что оккультисты
всех мастей – это сатанисты, но для дипломированного врача
шаманский бубен и икона святого Пантелеимона-целителя в
качестве средств излечения – в равной мере суеверия. Так с
каких все-таки позиций нападают на оккультистов депутаты
Мосгордумы – с позиций Российской академии медицинских наук
или Русской православной церкви?
Тем более что собственно медицинские
услуги большинство "оккультных" фирм, если верить их
правоустанавливающим документам, не оказывают и сегодня,
именно по причине отсутствия у них лицензий из Минздрава.
Все они занимаются консалтинговой, спортивно-оздоровительной
или какой-то еще деятельностью, не подпадающей под тот
федеральный закон, который хочет применить к ним госпожа
Стебенкова. Очевидно, что даже если соответствующие поправки
будут приняты, они ничего не изменят. Если "медицинский"
закон начнут применять к немедицинским видам деятельности,
то это можно будет оспорить, хоть в Конституционном суде.
Но, скорее всего, маги, колдуны, астрологи, ведуньи и
прорицатели в суд не пойдут, а просто в очередной раз сменят
вывеску и станут "консультантами", "советниками",
"помощниками" и проч. И чтобы привлечь их к юридической
ответственности (а штраф за нарушение будущих поправок будет
составлять от 20 до 25 МРОТ), правоохранительным органам
придется доказывать каждый конкретный эпизод целительства
или колдовства, собирая свидетельские показания и
вещественные улики. Сегодняшний опыт борьбы, например, с
проституцией наглядно демонстрирует, насколько это
бесперспективное занятие – там ведь тоже никто не называет
вещи своими именами, а исключительно "досугом" и "массажем".
В здоровом теле здоровый дух
Тем более что, как правило, современные
российские граждане идут к колдунам и предсказателям не за
лечением тех или иных конкретных заболеваний. Нынешние маги
и астрологи торгуют не медицинскими услугами, а, если можно
так выразиться, надеждой на чудо. Об этом свидетельствуют,
например, выкладки еженедельника "Компания", по данным
которого основными клиентами этих "специалистов" в России
являются представители самых обеспеченных либо самых бедных
слоев общества. Что и понятно: беспокойство миллионеров и
олигархов за свое положение значительно превышает
интенсивность подобных переживаний в душе обычного
россиянина, а малооплачиваемые бюджетники и безработные
готовы обратиться хоть к дьяволу, лишь бы фортуна
повернулась к ним лицом. Как раз представители среднего
класса, люди из разряда self-made, прочно стоящие на ногах,
привыкшие все проблемы решать самостоятельно и уверенные в
своих способностях справиться с любой ситуацией, к магии
особого интереса не испытывают. В этом, кстати, отличие
российского рынка оккультных услуг от европейского или
американского, где основные посетители астрологических
салонов – именно выходцы из среднего класса. Быть может,
разница заключается в том, что в российском обществе средний
класс, пока составляющий меньшинство, находится на подъеме?
В целом маги и колдуны обещают своим
клиентам, что с помощью их чар, знаний и практик можно
достичь успеха. Успеха в самом широком смысле этого слова –
здоровье лишь одна из составляющих того набора качеств,
которыми общественное сознание наделяет человека,
преуспевающего в жизни. Поэтому, кстати, деятельность магов
редко подвергается критике со стороны тех, кто ходит к ним
за услугами. Если бы способности колдунов оценивались "по
факту" излечения той или иной конкретной болезни, этот
бизнес быстро пришел бы в упадок. Все более или менее
процветающие работники оккультного рынка добиваются ровно
одного результата: им важно, чтобы клиент не разочаровался в
своем визите к ним и не пожалел о потраченных деньгах. Легко
ругать врача из бесплатной поликлиники: человек идет к нему
как бы по необходимости, как к безличному чиновнику от
государственной медицинской машины. Другое дело экстрасенс
или маг, сам визит к которому сопряжен с приобщением к
некоему тайному, эзотерическому знанию, с прикосновением к
чуду. А надежда и чудо, как известно, всегда идут рука об руку.
Поэтому тактика поведения типичного
колдуна с типичным клиентом во время сеанса довольно проста.
Все, что нужно сделать "специалисту" – это убедить
страждущего, что он, колдун и маг, знает о проблемах этого
страждущего больше него самого. Поэтому, кстати, в 99
случаях из 100 оккультист обнаруживает, что та конкретная
жалоба, с которой пришел к нему данный клиент, на самом деле
является побочным симптомом куда более сложной и опасной
проблемы, а то и целого куста проблем, и что заниматься надо
в первую очередь ими, а тогда все жалобы сами собой отпадут.
Для того чтобы клиент проникся серьезностью ситуации и
поверил в слова колдуна, в ход идут все средства, доступные
психологам-любителям: от икон и амулетов, развешанных по
стенам, до приемов гипнотического воздействия или
нейро-лингвистического программирования. Ну и, конечно,
важна сама "заряженность" клиента на восприятие всех этих
откровений (выражаясь словами Кашпировского, "установка").
Кстати, разные клиенты, в зависимости от возраста,
социальной принадлежности, уровня доходов и образования,
"клюют" на разные "установки".
Среди российских колдунов имеется и
своя иерархия, причем не та, в которой существуют
всевозможные ступени посвящения и масонские ложи различных
уровней. По словам самих участников этого рынка, настоящие
колдуны – это те, кто верят в свой дар и способны "заразить"
клиентов этой верой, а шарлатаны – люди, откровенно
спекулирующие на интересе сограждан к тайному знанию ("Вот
этот маг в рекламе пишет, что закончил психфак ЛГУ. А на
самом деле он слесарь, а диплом купил в метро... "). Наиболее
выдающихся из них знает по именам вся страна – таких как
Джуна Давиташвили или Павел Глоба. Тут в дело вступает
своего рода массовый психоз – само имя производит нужное
впечатление (дает правильную "установку"), почему
догадливые, но менее талантливые коллеги Джуны порой
стараются приобщиться к ее славе, выдавая себя за ее учеников.
"Если мы будем танцевать, пойдет дождь... "
Но не только излишняя доверчивость и
повышенная внушаемость толкают людей к колдунам и
астрологам. За этой готовностью поверить в чудо, за желанием
добиться успеха, приобщившись к тайному, эзоретическому
знанию, кроются древнейшие, архаические структуры
человеческого сознания, выработанные в незапамятные времена
господства магического, мифопоэтического мировоззрения.
Магия, если относиться к ней как к культурно-историческому
феномену, есть не что иное как вера в прниципиальную
однородность и взаимопроницаемость мира природы и мира
культуры. Возникла она в ту далекую эпоху, когда у человека
еще не было особых причин отделять себя ни от сообщества
других, кровно связанных с ним людей, ни от знакомого и
привычного природного окружения. Магические практики имели
очень важный смысл и были направлены на поддержание порядка
и равновесия в мире природы и в мире людей: и то и другое,
согласно принципам магического мышления, должно существовать
вечно и в неизменном виде. Определенные природные явления,
особенно важные для выживания коллектива – такие как
наступление сезона созревания плодов или, напротив, времени,
когда все вокруг погружается в зимний сон – требовали от
людей определенных ритуальных действий, с тем чтобы между
ритуалом и сопровождающим его природным явлением
установилась прочная взаимная связь. Тогда в случае, если
природа неожиданно "даст сбой", откажется повторять в
определенное время года то, что происходило в это же время
всегда, правильно выполненный ритуал "поможет" природе
восстановить равновесие, вернуться на круги своя: "Если мы
будем танцевать, пойдет дождь", – гласит древнекитайская
надпись на гадательной кости, выполненная в эпоху Шан,
примерно за 1300 лет до нашей эры.
Несмотря на прошедшие с тех пор
тысячелетия, несмотря на значительные трансформации, которые
претерпели культуры различных народов на большей части
земного шара, рудименты магического сознания до сих пор живы
и в наших современниках, потому что и для них все так же из
года в год лето сменяется осенью, а осень – зимой, все так
же каждый день солнце утром встает, а вечером опускается за
горизонт, и эти природные явления все так же регулярно
сопровождаются одними и теми действиями. Многочисленные
суеверия, доставшиеся нам в наследство от наших далеких
предков, все так же подчеркивают неразрывную связь между
определенными поступками и наступлением последствий, не
связанных с индивидуальной человеческой волей: стоит,
например, начать свистеть в доме, и денег – то есть
достатка, жизненных припасов – в этом доме не будет. Или,
наоборот, природное явление неизбежно приводит к
определенным последствиям в мире людей: стоит черной кошке
перебежать дорогу, и все – жди беды. В течение всей истории
своего существования христианская церковь боролась с этими
языческими предрассудками, но так и не смогла их вытравить,
оставив в наследство современному человеку свою собственную,
особую христианскую магию, основанную на принципиальном
смешении мира материальных объектов и мира духовных понятий.
Вот почему во времена крупных
социальных потрясений, когда современный человек,
напичканный всевозможными знаниями эпохи НТР, оказывается
перед угрозой голода, невозможностью обеспечить нормальное
продолжение своего рода, перед лицом разрушения прежде
устойчивой системы нравственных ценностей, охранявшей
порядок в человеческом коллективе, срабатывают культурные
защитные механизмы, актуализируя в сознании нашего
современника древнейшие установки, которые помогают ему
выжить в новых, неблагоприятных условиях. Не удивительно,
что по-настоящему массовый интерес к целительству,
экстрасенсорике и другим паранормальным явлениям охватил
россиян уже во времена перестройки, а апогея своего достиг в
наиболее неблагоприятные, с социальной точки зрения, 1990-е
годы. Своеобразным показателем того, что этот интерес пошел
на спад, служит тот факт, что сегодня среди колдунов и
прочих астрологов уже нет фигур масштаба Кашпировского,
Джуны или Глобы – они уже не так востребованы обществом. И
нынешняя попытка столичных депутатов окончательно покончить
с рынком оккультных услуг – тоже своего рода признак
наступления социальной и экономической стабильности.
Вот только не поспешили ли депутаты?
Ввести запретительные меры против магов и прорицателей
легко, но куда деть ту энергию социального и биологического
беспокойства, которая подталкивает наших граждан искать
выход из тупиковой, с их точки зрения, ситуации в сфере той
же государственной медицины? Ведь по словам работников
оккультных услуг, к целителям и знахарям люди, как правило,
идут в последнюю очередь, отчаявшись получить грамотную,
квалифицированную помощь у последователей академической
медицины. Так может, силы и средства, выделяемые на
разработку поправок к 57-й статье "Основ законодательства РФ
об охране здоровья граждан", следует потратить более
рационально? Ведь впереди у нас реформа здравоохранения, и,
по словам специалистов, намечаемые перемены очень далеки
от идеальных. Может быть, лучше обратить внимание на это, а
борьбу с колдунами отложить до другого раза? Ведь когда
наладится система социальной защиты, а заодно произвол
уступит место порядку и в других сферах, тогда самые бедные
и самые богатые россияне, глядишь, успокоятся, и маги сами
переквалифицируются в управдомы.
Дмитрий Иванов
Lenta.Ru - 19.02.2005.
Коллаж - В. Цимбала - www.vecherka.ukr-info.net
|
