Вопросы православной миссии и катехизации

О крещении без катехизации. Чему научил нас 1917 год

Примечание МС. Не разделяю оптимизм автора. Правильнее: "Чему нас НЕ научил 1917 год?". Увы, 1917 год НИЧЕМУ не научил нашу Церковь... Отдельные ее представителей - да, а саму РПЦ в целом - нет.

Ежедневно в наших храмах совершаются сотни Крещений. Но если бы одно только Крещение, без веры и катехизации, делало людей воцерковленными, то за истекшие двадцать лет воцерковилось бы подавляющее большинство наших сограждан. Все мы прекрасно понимаем, что это не так. И нам кажется чрезвычайно важным начать в "Фоме" диалог на эту тему. В этом номере своими размышлениями с нами делится протоиерей Олег Николаев, президент благотворительного фонда "Благовест", настоятель храма во имя Святой Троицы в Бердянске, Украина.

Сейчас много говорится о новомучениках, об опыте их веры, об их исповедническом подвиге. На сегодня – с 2000 года – канонизировано уже более 2 500 человек. Но зачастую кроме этого факта о них почти никто ничего не знает. Кто эти люди? в чем их подвиг? почему мы должны им подражать? все это для большинства христиан, даже воцерковленных, до сих пор остается неизвестным. Между тем их опыт может быть очень полезен нам в деле катехизации. В том числе чтобы не допустить того, что случилось с Церковью и нашим народом в 1917 году.

Чтобы разобраться в этом, наверное, в первую очередь стоит понять, какой урок преподают нам новомученики.

Действительно, почему страна, где подавляющее большинство населения было вроде бы церковным, в конце концов чуть не уничтожила ту Церковь, к которой якобы принадлежала? Почему люди, которые еще вчера ходили в храмы, на следующий день вдруг либо становились палачами и вандалами, либо молча, со стороны наблюдали за разрушением храмов и убийством священников и их семей?

Конечно, мы знаем и примеры деятельной защиты православными своих святынь. К примеру, в 1918 году большевики были вынуждены выпустить из тюрьмы арестованного за неделю до этого епископа Омского Сильвестра, так как после его ареста в городе в знак протеста начались забастовки. Известны случаи, когда за священников и архиереев заступались рабочие – главная социальная база большевиков. Однако эти примеры не меняют всей картины, их было все-таки не так много. По данным Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, количество верующих, пострадавших за свои убеждения, составило, согласно разным оценкам, от 500 тысяч до 1 миллиона человек. Сотни храмов и монастырей были разрушены или закрыты, Церковь отстранили от общественной жизни, запретив заниматься чем-либо, кроме совершения богослужений. Фактически Церковь земная как будто проиграла.

Так почему же это стало возможным? Характерный эпизод приводится в одном из жизнеописаний новомучеников. У революционного матроса, который арестовывал священника, прихожане спросили: "Как ты можешь так поступать, разве ты не читал Евангелие?" На что он, смеясь, ответил: "А нам его никто и не читал, только целовать давали".

Исполнение обрядов без живой жизни во Христе стало печальной практикой в предреволюционные годы. Современники революционных событий с горечью вспоминают, что даже среди семинаристов было распространено безразличие к вере. Митрополиты Вениамин (Федченков) и Евлогий (Георгиевский), как и многие другие авторы, подробно описывают в своих мемуарах масштаб проблем в Церкви того времени. Примеры миссионерской или катехизаторской работы были исключением. А пока молчала Церковь, не теряли времени будущие революционеры и агитаторы. Они первыми поняли, что распространение информации является одним из главных способов усиления своего влияния. Пока священники давали прихожанам только целовать Евангелие, не объясняя того, что в нем написано, большевики и социалисты читали и объясняли "Капитал" Маркса и "Что делать?" Чернышевского. В итоге именно революционеры выиграли битву за души. Конечно же, Церковь небесная от этого только приросла святыми. Но Церковь земная была поругана. И не вынести уроков из тех страшных событий было бы для нас настоящим безумием!

Но говорить об этом можно, и хоть каждый день, а что же на деле? С чего, например, должна начинаться жизнь человека в Церкви? Конечно, с Крещения. И у человека, принявшего когда-то это Таинство, вся жизнь должна быть непременно связана с Церковью. А как же иначе? Ведь он стал христианином!

Ежедневно в наших храмах совершаются сотни Крещений. Хорошо ли это? Безусловно! Только, если бы одно только Крещение, без веры и катехизации, делало бы людей автоматически верующими христианами, то за двадцать лет, которые прошли со времени снятия запрета на деятельность Церкви, была бы воцерковлена вся страна. И тогда бы Церковь процветала и могла бы не только исполнять свое прямое предназначение – спасать души, но и с успехом заниматься социальным служением! А новоиспеченные христиане проводили бы демонстрации с требованием строительства новых и новых храмов под лозунгом: "Нам негде молиться!". Реальность же такова, что при активной обрядовой жизни Церкви, которая затрагивает практически все население, никакого массового воцерковления так и не произошло.

Желающие сами принять Крещение или крестить своих детей нередко о Христе и знать ничего не хотят. Иногда диву даешься, слушая ответы отдельных людей на простой вопрос: "Зачем вы хотите креститься или крестить ребенка?" Некоторые просто пожимают плечами, а чаще желание принять Крещение имеет прямо-таки языческую мотивацию: "Вдруг болеть перестанем, дети спать лучше будут или от сглаза спасет..." Многими движет традиция: "Мы живем в православной стране, мои родители были крещеными, я – тоже, значит, и детей надо окрестить". И поэтому в современном обществе мы видим так много вроде бы крещеных людей, для которых Таинство Крещения осталось лишь формальным актом. Неудивительно, что многие из таких "православных" потом ушли в секты, а иные даже стали гонителями и хулителями Церкви, сознательными борцами с христианством. Все просто: свято место пусто не бывает.

Получается, что подобно тому, как люди до революции выполняли обряды, иногда не понимая их смысла, так и теперь люди крестятся, крестят детей, но зачастую жить по-христиански не собираются. А это значит, что духовная сторона жизни от них остается сокрытой, что размыты и неясны их духовные ориентиры. Люди не могут отличить добро от зла, а ложь от истины, но со всех сторон они слышат рассказы о жирующих попах на иномарках, о несметных церковных сокровищах, о внутрицерковных проблемах, которые мы зачастую просто замалчиваем вместо того, чтобы самим признавать, что мы тоже можем ошибаться, и в итоге отдаем их на откуп светским СМИ. А многие из них, как известно, не отличаются "лояльностью" по отношению к Церкви, некоторые же просто питаются атмосферой скандалов, и лишний "жареный" сюжет для них – лакомый кусочек. И когда мы не даем оценку тем или иным негативным событиям, происходящим в церковной жизни, за нас это с удовольствием делают наши недоброжелатели. Так люди, ничего не знающие о Церкви, получая со всех сторон отрицательную информацию, перестают быть просто пассивными и номинальными христианами: они зачастую становятся враждебны ми по отношению к Церкви.

Я чувствую это на себе самом практически каждый день: когда иду по улице, когда покупаю продукты в магазине или на рынке, когда общаюсь с представителями власти. Очень многие из них (да почти все) крещены и считаются формально православными христианами. Но живут ли они как христиане? Участвуют ли в церковной жизни, живут ли жизнью духовной? И когда встает вопрос о том, что нужно, к примеру, как-то или чем-то помочь Церкви или хотя бы не мешать, то они этого делать не хотят, потому что представители Церкви в их глазах – жалкие надоедливые попрошайки! Соотносясь с опытом святых отцов, я не могу твердо решить, являются ли эти крещеные люди членами Церкви, христианами. Формально – да, а на самом деле? Может ли считаться христианином человек, не живущий церковной жизнью, не участвующий в Таинствах?

Мы отмахиваемся от этих вопросов, как и десятилетия назад, исполняя обряды и недостаточно усердно занимаясь миссией и катехизацией, и сами готовим почву для новых гонений на Церковь. Мы загоняем себя в те углы, из которых потом не находим выхода. Поэтому возникает вопрос: стоит ли и дальше принимать в лоно Церкви всех подряд, не разбираясь в мотивах, если 20-летний результат уже налицо? Стоит ли сразу крестить всякого желающего, не объяснив ему, что такое – быть христианином? Не объяснив, какая огромная радость – быть Христовым, но и огромная же ответственность! Не лучше ли вспомнить, что Церковь – это малое стадо? Малое, но верное.

Именно поэтому я очень радуюсь, когда узнаю об инициативах многих епархий Русской Православной Церкви, которые указами правящих архиереев ввели обязательную подготовку перед Крещением. Ведь одно дело – сказать об этом в устной форме, к примеру, на епархиальном собрании: ну, сказали – хорошо, поговорили о том, как это нужно и своевременно, и... забыли до следующего собрания. А другое дело – письменное распоряжение владыки. Тут уж забыть будет сложнее! В тех епархиях, где таких распоряжений нет (а их большинство), есть, конечно, приходы, на которых тоже введена практика оглашения. Но приходов таких катастрофически мало. И только стараниями отдельных приходов проблему формального подхода к Крещению не решить. Человек, не желающий ничего и слышать о вере, о Боге, не понимающий смысла Крещения, но имеющий настойчивое желание добиться его любой ценой, потому, что кто-то сказал, что это "нужно для счастья", с легкостью найдет священника из другого прихода, где нет катехизации.

Помню, у нас был анекдотический случай. Лето в нашем городе – пора не просто жаркая. Население нашего маленького Бердянска увеличивается в курортный сезон минимум в пять-шесть раз! И, конечно, наш город очень популярен для отдыха у россиян. Так вот, однажды к нам в храм пришел молодой человек из Сургута с просьбой крестить его самого и его маленького сынишку. На мой вопрос: "А почему вы не хотите сделать этого у себя дома?" – он откровенно ответил: "Да, понимаете, у нас с этим строго! Надо какие-то курсы проходить, и долго. А мы не хотим. А я слышал, что у вас этой лабуды нет и всех крестят без проблем". Пришлось его разочаровать: "Крестим мы, конечно, всех, и без проблем, но после курсов... ну, той самой "лабуды"". И надо же было такому случиться: угораздил ведь его Господь прийти именно в наш храм – единственный в городе, в котором есть катехизация!

Порадовался я за духовенство Сургута, знаете, такую вот реальную братскую близость со священниками сургутскими ощутил! Только вот креститься этот молодой человек ушел в другой храм моего родного Бердянска. В тот, где без "проблем" и нет той самой катехизаторской "лабуды".

Из истории мы знаем, что и перед 1917 годом очень многие из числа духовенства занималась не только требничеством. Как правило, это были те, которые впоследствии и стали мучениками. Такие пастыри были яркими проповедниками, миссионерами или организаторами социальных благотворительных проектов. Но, к сожалению, не они оказались услышаны русским народом, их голос почему-то оказался слабым.

История имеет одно странное свойство: если из нее не выносят уроков, она повторяет их, словно заставляя нас делать, как когда-то в школе, работу над ошибками. И если мы сейчас думаем, что все еще успеется, то завтра может быть уже слишком поздно...

Именно поэтому особенно важно сейчас обратить наше внимание не только на сам исповеднический подвиг новомучеников, но и на их миссионерский и катехизаторский опыт, опыт не только привлечения людей в Церковь, но и их духовного просвещения. Иначе общество со временем станет подражать тем, кто ненавидел и гнал Церковь в начале XX века, только теперь оно станет ненавидеть и гнать уже нас...

Влад Головин
Фома - 19.02.2010.

Читайте другие публикации раздела "Основы православной миссии и катехизации"