Так живут по совести
Священник из оренбургского посёлка
Саракташ взял в свою семью семьдесят детей
"Я попал к папе, когда мне было три
года, ближе к четырём, – рассказывает один из старших
приёмных детей отца Николая, двадцатичетырехлетний
Денис. – Но я всё отчётливо помню. Он приехал на красной
"Ниве". Вокруг детского дома был забор из сетки-рабицы.
Мы прижались к ней и кричали: "Я поеду, я поеду! "
– Меня позвали в дом, – продолжает
Денис, – одели во всё чистое, вывели и говорят: "Вот
твои папа и мама".
– Отец Николай, – уточняю я, – с
матушкой приезжал?
– Да. А папа был в подряснике чёрном. Я
кричу: "Мама! " – и к нему. Он дал мне конфету. Мама
тоже дала мне конфету. Я снова кричу: "Мама! " – и
прижимаюсь к ней. Когда приехали домой, там уже были
ребята из того же детского дома, что и я, только
постарше...
Денис женат. У него уже двое детей. Ждёт
третьего. Денис занимается компьютерным дизайном,
отлично играет на гуслях и поёт былины, но ничуть не
хуже играет на гитаре, любит и с удовольствием исполняет
бардовские песни.
– Всего у нас с матушкой Галиной
семьдесят детей, – как о чём-то вполне обыденном
сообщает отец Николай Стремский, сорокавосьмилетний
настоятель Свято-Троицкой обители милосердия,
расположенной в Оренбургской области, в посёлке
Саракташ. – В семье сейчас остаются сорок три сына и
дочери. Остальные уже живут самостоятельно. Сыграли
двадцать одну свадьбу. Родились у нас двадцать три
внука. Усыновлённых и удочерённых из семидесяти –
двадцать шесть детей. Над остальными была оформлена
опека.
– Разве существует ограничение на число
усыновлённых детей? – спрашиваю отца Николая.
– Сейчас уже нет. Но и переоформлять
особого смысла тоже нет. К тому же при опеке от
государства хоть какая-то копейка идёт.
– А на усыновлённых ничего?
– Ничего. Такой помощи государство не
предусмотрело.
Отец Николай привык растить своих
многочисленных детей и вести обширное хозяйство
практически без помощи государства. Однако
взаимоотношения с местными властями оценивает
положительно.
– Они мне не мешают, – констатирует он.
Дом милосердия
Саракташ – обычный посёлок в девяноста
километрах от Оренбурга. Несколько двух – и трёхэтажных
серых кирпичных домов. Остальное – так называемый
частный сектор. На этом фоне Свято-Троицкая обитель
выглядит особенно впечатляюще. Но так было не всегда.
В 1990 году по окончании семинарии в
Сергиевом Посаде молодой священник был направлен в
отдалённый приход. По приезде обнаружилась обветшалая
церковь, используемая не по назначению, молельный дом да
немногочисленная паства, состоявшая из пожилых людей. В
прямом смысле засучив рукава, принялись за ремонт.
Старикам помогали их дети, прочие родственники. К отцу
Николаю перебрался из Казахстана брат с семейством,
потом и мать с сестрой. Восстановили главный храм и
обитель при нём. И потянулись к священнику немощные и
страждущие.
– Пришла как-то бабушка и говорит:
"Батюшка, меня дети из дому выгнали. Пусти к себе
переночевать". Так и осталась она у меня жить, –
вспоминает отец Николай. – Потом другая попросилась. И
её взял. Третью исповедовал, а она мне: "Батюшка, у тебя
дом милосердия открылся. Хочу в нём жить". Вот и
название дала. Потом мы его зарегистрировали официально.
Сегодня в доме милосердия при обители
живут восемьдесят человек, треть из которых –
тяжелобольные, лежачие. А с детьми всё начиналось так. В
1992 году пришла к отцу Николаю больная старая женщина,
на руках у которой остались двое внуков-сирот. Жалуется:
"Сил и здоровья не хватит, чтобы поднять самой.
Пропадут".
– Обдумал всё и взял, – говорит отец
Николай. – Господь привёл их к нашему порогу.
То же самое можно, наверное, сказать и
про других детей, умножавших семью саракташского
священника. Чаще всего, конечно, он сам забирал
маленьких "отказников" из роддома, дома ребёнка,
детского дома. Но были и подкидыши. Одну девочку нашли у
входной двери, другую – у мусорного контейнера. А
беспризорник из Ханты-Мансийска разъезжал на поездах,
пока не оказался в обители.
Есть девочка, которую произвела на свет
пятнадцатилетняя. Она ребёнка "не планировала", а потому
бросила дочь в роддоме и ушла, не оглянувшись. Ещё одна
женщина-подросток делегировала к отцу Николаю свою тётю,
передав через неё, что сделает аборт, если он не
пообещает взять к себе её будущего младенца. Конечно, он
обещал и обещание выполнил. Этот очень симпатичный и
смышлёный мальчик осенью уже пойдёт в пятый класс.
Были и совсем жуткие истории. Пятилетнюю
девочку подобрали в сорокаградусный мороз на улице
Оренбурга. Она лежала на окоченевшем теле мёртвой
матери. Другую напившийся до скотского состояния отец,
взяв за ноги, бил головой о стены. Девочка оглохла,
стала инвалидом. Голод, побои, издевательства – через
это прошло большинство детей, принятых в дом отца
Николая. Почти у всех биологические родители либо
алкоголики, либо наркоманы, либо преступники, а то и всё
сразу.
Даёт ли это о себе знать? Безусловно.
Иногда в шокирующей форме. Но отец Николай не любит
распространяться на данную тему.
– Есть дети, которые очень радуют, есть
те, которые очень огорчают, – говорит он. – Разная
наследственность, разное прошлое. Но один огорчает, а
четверо утешают.
Нести крест до конца
Я пытаюсь подобрать слова, чтобы как-то
поделикатнее выяснить, не посещают ли моего собеседника
сомнения, не жалеет ли он, что взвалил на себя это
бремя. Отец Николай приходит мне на помощь:
– Я понял, что вы хотите спросить. Нет,
не жалею и думаю, что никогда не пожалею. Единственное,
чего прошу у Бога, – это помощи и сил, чтобы нести свой
крест до конца. И чтобы были люди, которые помогут.
Такие люди есть. На вопрос, как он
находит средства на содержание своего обширного
хозяйства, отец Николай отвечает:
– Происходит чудо. Заранее не знаешь,
когда и от кого ждать поддержки, когда и от кого её
получишь. А денег надо много. У нас двести человек в
штате: и гимназия, и духовное училище, и дом милосердия,
и обитель в целом.
– А государство, если деньгами не
помогает, так, может быть, льготы даёт?
– Немного. Налоги берут по полной
программе. Правда, коммунальные платежи в конце года
компенсируют на тридцать процентов. Ещё получаем от
государства опять же тридцать процентов средств,
необходимых для содержания гимназии. И опекунские
пособия. Позвольте через вашу газету, – говорит отец
Николай, – ещё раз поблагодарить всех, кто оказывал и
оказывает нам помощь. Те же, кто захотят нас поддержать,
могут написать по адресу stobitel_sar@mail.ru.
Кстати, гимназия при Свято-Троицкой
обители имеет государственную лицензию, аккредитацию и
аттестацию. Её директором отца Николая, защитившего
кандидатскую, назначил районный отдел образования. И
аттестат выпускники гимназии получают государственного
образца. А учатся в ней дети не только директора, но и
жителей посёлка.
Теперь для гимназии надо строить новое
здание. Нынешнее не отвечает современным требованиям.
Нет спортивного зала, нет трапезной, нет актового зала и
прочего. Директору приходится выслушивать критику. А он
совсем не против строительства. И проект уже есть. Дело
осталось за малым – найти деньги.
Юрий Субботин
Парламентская газета - 01.06.2012.
|
